Москва, 18 марта 1584 года.
В это утро царь чувствовал себя особенно хорошо. Силы вновь вернулись, и жизнь заиграла в дряхлом теле. Приказав принести "духовную" (завещание) он отправился в баню. После парилки Иван Васильевич велел подать шахматы. В этот раз партнёром по игре был боярин Родион Биркин. Обращаясь к боярину Бельскому, который постоянно находился рядом с царственным телом, Грозный со свойственным ему сарказмом произнёс: "Смотри Богдашка, как я Родиошку без штанов оставлю".
Однако, расставляя фигуры, царь неожиданно захрипел и откинулся на спинку кресла. Из слабеющей, костлявой руки выпала фигурка короля. Началась суматоха. Когда прибыл лекарь, всё было кончено.
За невероятно долгое правление Ивана IV было сделано очень много как плохого, так и хорошего. О плохом говорить не будем. Что касается хорошего, то достаточно вспомнить ликвидацию Казанского ханства, что обезопасило восточные рубежи от постоянных набегов, и тем самым был запущен проект по освоению Сибири. Что такое сегодня Сибирь для России, думаю, объяснять не надо. А взятие Астрахани обеспечило Москве взрывной рост торговли с южными странами.
Фактически при Иване Васильевиче Россия становится империей. И если до него Московских правителей всерьёз не воспринимали, то при Грозном диспозиция изменилась. Английскую Елизавету он открыто называл "пошлой бабой", а шведского Юхана III - "холопом". Причём в письме королю так и писал:
"Если ты, раскрыв собачью пасть, захочешь брехать, забавы для, так на то твой холопий обычай".
Но больше всего он не любил польского Сигизмунда II Августа, который ни в какую не хотел признавать царский титул Ивана. В письме королю он со всей своей ехидностью писал:
"Вот подохнешь ты, от тебя и поминка (памяти) не останется".
Не хотите признать царём - признаете королём, — подумал Иван Васильевич и включился в борьбу за польскую корону. В июле 1572 года умирает бездетный Сигизмунд II Август. Началась "Большая игра" за обладание освободившегося места. В борьбе за опустевший трон схлестнулись королевские фамилии Габсбургов и Валуа. Третьим соискателем королевского титула был Иван Васильевич. Более того, шансов у него было никак не меньше. За Грозного выступало практически всё мелкое польско-литовское дворянство.
Принимая в Москве посла от сейма Фёдора Ворыпая, царем были даны гарантии сохранить и расширить дворянские вольности:
"А коли станет так, не страшны будут нам ни папа, ни другие королевства, а татарам и султану турецкому укажу я дорогу, знамо какую, за море".
Однако шляхта предпочла Генриха Анжуйского. Но француз вскоре сбежал, и трон вновь освободился. Теперь у царя крупных конкурентов не осталось. Он уже видел себя с короной на голове. Польский историк Валишевский запишет:
"Когда московиты прислали послов, то увидели, что ещё до решения вопроса здесь уже распространилась мода на всё русское".
Однако сей "коленкор" совсем не устраивал того самого султана, которому Иван Васильевич хотел указать дорогу в известном ему направлении. Он вежливо попросил избрать королём своего ставленника Стефана Батория. А для пущей убедительности придвинул к границам Польши татарскую конницу. В декабре 1575 года Баторий был провозглашен королем. А ведь почти получилось.
***