Август 17 [1937 г.]. Ночью - дождь. Весь день над головой сплошной белый туман, из которого временами начинает накрапывать. Под ногами грязновато. Но довольно тепло.
После чая на главной аллее встречаемся с Аней и Адой. Они*, видимо, поджидали нас. "У Оли болит за ухом, она решила полежать".
Выходим вчетвером. Я с Аней, Виктор с Адой. По берегу озера к югу. Сначала по дороге к двум покинутым дачам, потом мимо дома отдыха пионеров на берег озера.
Здесь на пне кто-то давно-давно намазал брови, нос, губы, и получилась голова старика. Аня показывает с гордостью, очевидно, ей это место мило.
На берегу много крупных камней - белых, розовых. Идём медленно. Противоположный берег полузакрыт туманом, журчат волны, разбиваясь о берег. Иллюзия моря.
Разговор с Аней льётся легко. Рассказывает о себе, говорю о туризме. На будущий год хочет примкнуть к нам. Она - уроженка Минска, раньше учительствовала, сейчас бухгалтер. Замужем второй раз, от первого брака имеет двух взрослых детей. Лыжница, велосипедистка, пловец. Муж работает в Златоусте на заводе.
Поднимаемся на тропу, идущую среди сосен над обрывами берега. Тропа плотная, идти приятно. Виктор и Ада остаются позади. С отвеса берега замечаем впереди береговой грот. Спускаемся к нему.
Рядом с ним ещё один крупный и несколько крошечных. Остров "Чайка" уже позади нас. "Сегодня с вами просто, хорошо, а вчера мы боялись, что у нас черенки не по вас, и стеснялись...".
Виктора и Ады нет. Боимся за неё, решаем возвращаться. Но одно бы слово и пошла бы дальше. Идём быстро верхней тропой, "туристским шагом". Она впереди, я за ней. У неё лёгкая приятная походка, полнота ея уже на грани дозволенного, но движения сильны и плавны. От ходьбы лицо раскраснелось и похорошело.
Идём без слов... Хорошо... Скоро нагоняем Виктора и Аду, и продолжаем идти по тропе, которая ближе к дому отдыха взбирается высоко на склон...
После обеда подходит Оля с молоденькой блондинкой-техником из Челябинска. "Мы идём к гротам. Идёмте!!" "А Аня с Адой?" "Да, ведь они уже были".
В это время показываются и они и, конечно, охотно соглашаются повторить утреннюю прогулку, удивляясь, почему Оля не сказала им, как это было утром решено.
Идём напряжённо. Аня пробует оторваться вперёд, но Оля её удерживает. Виктор переориентируется, держится около Тамары. Со мной Оля, Аня, Ада, естественно, разговор не клеится.
Аня взяла фотоаппарат. Хоть темно, на за "дедом" пробует делать снимки. Едва ли из них что-либо получится, но она обещает прислать их в Воронеж, каковы бы они ни были.
Ада устала и хочет вернуться. Оля требует, чтобы или я, или Аня довели группу до гротов, а другой из "бывших у гротов" остался бы с Адой. В конце концов отстаём втроём: я, Аня, Ада, но тем не менее, а мы, хотя и медленно, достигаем гротов, где находим всю остальную компанию.
На обратном пути Виктор решительно двигается с Тамарой вдвоём по берегу, я опять остаюсь в группе четырёх на береговой тропе. Иду сзади всех.
Оля декламирует, Аня напевает, Ада устала, волей-неволей приходится взять её под руку. Напевает и она. Спускаемся на берег, не решаясь с Адой идти по откосу. Ада спотыкается о камни, но постепенно и Анина рука оказывается в моей.
Оля идёт впереди одна, потом с Адой. С Аней идти приятно: у неё ровная спокойная походка, маленькая крепкая рука (...) Разговор простой и близкий. "А если мы останемся назавтра, вы не будете жалеть о вашем рукоделии?" Заулыбалась. "Значит, остаётесь?"
Прощаюсь у дверей. Оля с балкона кричит: "Значит, едем завтра в 5 часов утра". По дороге домой встречаюсь с Виктором - он тоже обещал Тамаре остаться...
Продолжение следует
* В тексте: Оне - А.К.