Разговаривая о цветах, невозможно не упомянуть тюльпаны. Их триумфальное шествие началось в Голландии (Нидерландах) около четырёхста лет назад, и с уверенностью можно утверждать, что благодаря тюльпанам эта страна оказалась ведущей в цветочном бизнесе.
Многим любителям растений известна история о том, как в 1593 году ботаник Карл Клузиус прибыл в Голландию с коллекцией луковиц, среди которых был малоизвестный дикий цветок, растущий в Турции и Персии и называемый тюльпаном.
Тогда они были настолько необычны для европейцев, что их луковицы иногда путали с луком, варили и ели. Когда Клузиуса пригласили работать в Лейденский университет, он привез луковицы для коллекции университетского ботанического сада. Это и был первый известный случай появления тюльпанов в Голландии.
Клузиус составил каталог тюльпанов из своей коллекции, описав несколько десятков сортов по их внешнему виду, оттенкам и времени цветения.
Коллекционеры, желавшие поделиться своей добычей, продолжали привозить в Голландию луковицы, и скоро тюльпаны повсеместно вошли в моду. Яркие пурпурные и красные бутоны не были похожи ни на что известное ранее, и очень скоро тюльпан стал жемчужиной в садах состоятельных граждан и профессиональных садоводов, которые надеялись заработать, продавая не только срезанные цветы, но и детки-луковицы.
В XVII столетии цены на отдельные луковицы начали подниматься все выше и выше, положив начало безумию, которое вошло в историю под названием тюльпаномании. Богатые голландцы перебивали друг другу ставки на аукционах, надеясь купить луковицу, которую впоследствии они могли бы продать за еще большие деньги: в те дни одна-единственная премиальная луковица могла стоить столько же, сколько дом на берегу канала. Аристократы скупали по скандальным ценам даже срезанные цветы. В 1610-х годах среди французских модниц считалось высшим шиком вместо драгоценностей носить украшения из тюльпанов.
В те времена никто не знал, от чего зависит окраска цветка. Клузиус отмечал, что некоторые тюльпаны становятся пестрыми: на их лепестках появляются яркие белые или желтые прожилки. Такие цветы очень ценились, но никто не понимал, отчего возникает этот эффект.
Продавалось огромное количество снадобий, обещавших непременно сделать лепестки пестрыми. Садоводы даже пытались разрезать луковицы красных и белых тюльпанов пополам, а затем складывать половинки, в надежде вырастить пестрый цветок. Конечно, у такого метода не было ни единого шанса. Тем не менее уже тогда флористы пытались заставить растения взять новую высоту. Ради совершенного цветка они были готовы разориться.
Тогда никто не знал, что настоящей причиной появления полосок на лепестках является вирус пестролепестности (или мозаики) тюльпана. Современные версии этих пестрых тюльпанов и сейчас пользуются спросом, например, сорт Flaming Parrot, «Пламенеющий попугай» по-английски. Но 400 лет назад покупатели были готовы заплатит любые деньги в надежде заполучить тюльпан с пестрыми лепестками.
Падение голландского рынка тюльпанов было довольно внезапным. Оно случилось на аукционе в начале 1637 года, когда торги за фунт луковиц начались с 1250 гульденов. Предложений не последовало. Цена была снижена, потом снижена еще раз. Шла минута за минутой, но собравшиеся флористы молчали. Стало понятно, что произошел массовый обвал рынка. Вскоре луковицы продавались не больше, чем за 5 % от своей прежней цены. Начались повсеместные банкротства, обвинения в мошенничестве и судебные процессы, растянувшиеся на десятки лет.
Несмотря на болезненный урок, полученный в результате этого рыночного безумия, голландцам все-таки удалось удержать главенство в разведении тюльпанов. Иногда редкие и необычные луковицы покупали за большие деньги, но после окончания тюльпаномании обычные сорта стали продаваться по гораздо более разумным ценам, около гульдена за штуку. Кроме того, голландские фермеры начали выращивать еще один вид луковичных – гиацинты, тоже привезенные Клузиусом. Спустя примерно сотню лет после окончания тюльпаномании возникло небольшое гиацинтовое безумие, но цены никогда не взлетали настолько высоко, и это увлечение быстро сошло на нет.
В течение следующих столетий голландские цветоводы продолжали засеивать луковицами сельскохозяйственные земли. Хотя даже самые высокие холмы Голландии находятся немногим выше уровня моря, осушение озер и сооружение дамб и каналов позволило отвоевать больше земли, и в конце концов поля луковичных протянулись почти на двадцать тысяч гектаров.
Урожай поднялся до десяти миллиардов цветочных луковиц в год и сегодня составляет около 65 % мирового урожая. В настоящее время годовой оборот голландской луковичной торговли на уровне оптовых продаж оценивается в миллиарды долларов.
От автора: публикация составлена по материалам книги Эми Стюарт: "Путь розы. Внутри цветочного бизнеса. Как выводят и продают цветы, которые не сумела создать природа"