Где: Новая Третьяковка (Крымский Вал)
До какого числа: до 10 марта 2024 года
Совет: лучше прихватить на входе аудиогид, он многое прояснит
Она так и задумывалась трехчастной, это выставка: Русь уходящая, Гималаи разноцветные и работа Николая Константиновича для театра.
Но, как мне кажется, Рерих для театра - не какой-то отдельный Рерих, а берущий из своих же мотивов и напевов краски, и формы, и идеи. Поэтому я бы не стала выделять его театральные эскизы и наброски в какой-то отдельный кластер, ибо их корни - в его станковой живописи. Да и вообще, в масштабе его огромной и значительной жизни период дягилевщины был очень короток.
Поэтому третья ипостась художника, как мне представляется, – Рерих-философ, и это, кстати, активно навязывается оформителями экспозиции: вот вы входите в выставочное пространство и на вас обрушивается лавина цитат.
Увидев их, я даже как-то вжала голову в плечи, хотя перед буквами обычно не робею. Первой мелькнула мысль: «Ой, неужели всё это нужно прочесть?». Разумеется, вас никто не неволит, но раз уж пришли на выставку, то вроде как и надо. Но не хочется (мне, по крайней мере).
Поэтому я сразу пошла налево.
Вообще, с тех пор, как мы вернулись к истокам и порвали с тлетворным влиянием западной цивилизации, наши выставки стали опять такими же традиционными, как и в советское время: не мудрствуя лукаво, кураторы вывешивают работы художников строго в хронологическом порядке, без всяких изысков. То есть какие-то ассоциативные или другие, призванные продемонстрировать профессионализм искусствоведов, техники отброшены за ненадобностью.
Впрочем, Рерих от этого хуже не становится.
Начинаем, как и положено, с русского периода.
Интерес к русским древностям проявился у художника еще в детстве, в родовом поместье «Извары» под Петербургом. Там он не только увлеченно предавался чтению былин и сказаний, но и охотно участвовал в археологических раскопках.
«Язычество», «Начало Руси», «Святость» и «Бой земной и небесный» - вот те подгруппы, по которым условно распределены картины.
Первым делом взгляд притягивает необыкновенный золотой иконостас для церкви Казанской иконы Божией Матери в Перми, выполненный по заказу купца Каменского (подробнее можно посмотреть здесь).
Листайте:
Впервые с тех пор, как его изъяли из церкви, он представлен целиком: икона архангела Гавриила приехала на выставку из Екатеринбургского художественного музея, а образа – из Пермской галереи.
Здесь же, в продолжение темы, - эскизы росписи церкви Спаса Нерукотворного (1910 г.) в Талашкине. Эскиз мозаики над входом в храм теперь хранится в Смоленском музее-заповеднике.
Листайте:
Сохранилась и сама мозаика, а вот росписи внутри храма практически утрачены, хотя есть планы их восстановления по имеющимся эскизам и фотографиям, которые, впрочем, хранятся в библиотеке Конгресса США.
Так совпало, что незадолго до выставки я прочитала мемуары княгини Тенишевой, для которой и делались росписи, а потому знаю немного подробностей.
Храм этот был ее любимым детищем, выстроенным в неорусском стиле в самом начале XX века, на территории ее поместья Талашкино в Смоленской губернии.
"Когда я искала форму, создавая мой храм, я уже многое обдумала и глубоко прониклась русской стариной. Мне хотелось создать храм не из драгоценных материалов, а исключительно из местного камня, дерева, местными силами", - так писала Мария Клавдиевна.
Княгиня высоко ценила Рериха как художника и личность, и он подолгу жил в ее усадьбе. Ну заодно и храм расписывал. «Очень образованный, уравновешенный и серьезный знаток дела», - характеризовала Рериха скупая на похвалы княгиня.
Вот и «Сокровище ангелов» было написано для усыпальницы мужа княгини, В.Н. Тенишева, известного промышленника и мецената, создателя знаменитого Тенишевского училища.
«Сокровище ангелов» (1905 г.) - масштабное полотно из Дворца конгрессов Санкт-Петербурга, где, как я поняла, его тоже не каждый день показывают людям из народа. Ранее картина находилась в собрании Вишневской-Ростроповича, но была выкуплена Алишером Усмановым и передана в дар Санкт-Петербургу.
На переднем плане, рядом с предводителем ангельских воинств, художник написал «краеугольный камень», памятник древних викингов времен обращения в христианство. Рериха вообще интересовала взаимосвязь славянской и скандинавской культур.
Посреди «русского» зала выставки (назовем его так) высится конструкция с укрепленными там панно «Богатырского фриза» (1908-1910 гг.), выполненными для дома фабриканта Базанова в Петербурге (улица Марата, 72). Это та самая квартира, для кабинета которой Михаил Врубель делал свой знаменитый камин «Микула Селянинович и Вольга». Полотна же Рериха были призваны украсить собой столовую.
Листайте:
На выставке панно разместили очень неудачно, и прежде всего из-за неграмотно поставленного света. Как ни встань, отблески падают на полотна, не давая не то, что сфотографировать, но даже толком рассмотреть их.
Невозможно пройти мимо «Армагеддона» (1936 г.).
Сюжет развивается в наднациональном пространстве как своеобразное предостережение-пророчество всему человечеству: предчувствуя угрозу новой глобальной войны, Рерих вновь обращается к теме «града обреченного».
В отдельный ядовито-желтый круглый зал (колесо сансары) помещены гималайские пейзажи,
опять же условно поделенные на разделы «Путь индийский», «Гималаи» и «Криптограммы Востока».
Серия картин «Майтрейя» (Будда грядущего), исполненная во время Центрально-Азиатской экспедиции 1925 года, занимает здесь, пожалуй, центральное место.
Листайте:
В стародавние времена, когда музей Рериха в Москве еще не загнали за Можай, мы ходили туда дивиться именно на эти ни на что не похожие картины. Что и говорить, детям, взращенным на идеологически выверенной почве реализма и соцреализма в искусстве, было, на что поглядеть. Вероятно, в коллекции музея значились и русские пейзажи, но их мы не замечали – какой такой бело-зеленый Псков, когда есть фиолетово-оранжевые Гималаи. Они просто завораживали.
Теперь же мне они показались искусственно-декоративными и все на одно лицо. Но это, разумеется, мои личные проблемы, уверена, что многим понравится.
На выставке имеются и две тайных комнаты: одна посвящена театральным работам мастера, другая – его книгопечатным трудам.
Листайте:
Театральная комната – очевидно нелюбимое дитя кураторов: там темно, тесно и не очень интересно. Да и после масштабных полотен предыдущих двух залов эскизы не очень впечатляют, даже если знать, что это эскизы декораций к «Князю Игорю», «Снегурочке» и «Весне священной». Гордость экспозиции – впервые выставленная после реставрации панорамная декорация к «Половецким пляскам» (1908 г.).
Зал с книгами и вообще так хорошо запрятан, что мало кто догадывается о его существовании – вероятно, лишь те, кто проходит трудный путь чтения цитат до самого конца, и вот в этом-то конце туннеля, в качестве награды получает доступ к философским трудам. Меня среди них не было.
Удивительно то, что, будучи человеком мира и побывав в огромном количестве разных стран, Рерих не торопился их запечатлеть. Возможно, есть где-то его Италия или Америка, мне они не встречались. Такое впечатление, что у художника две опоры – Русь, начало жизни, и азиатские горные гряды, ее окончание.
А между ними – путешествия, размышления и поиски гармонии.
Выставка подготовлена к 150-летию со дня рождения художника. Персональная выставка Рериха такого масштаба проводится впервые с 1959 года, и мы этому рады. Ну а что касается моих критических замечаний (бурчаний) – так это лично мое восприятие, ни в коей мере не умаляющее того позитива, который я вынесла из стен этого неуютного здания.
