Было ли подлинное искусство или только внешние данные и мелькание в СМИ являются целью и мерилом успеха? Режиссера Романа Виктюка нас приучили видеть в роли яркого, взбалмошного, скандального новатора искусства, а о блондинке Ирине Мирошниченко думалось, что ей давно пора поменять имидж - 70 лет, 80 лет, а она все еще так ярко красится; ее помнят по ролям из старых советских фильмов и диссонанс между той, юной и стройной, и этой - вульгарно ненастоящей, вызывал сожаление ровесников и непонимание современной молодежи. Какими они были раньше, эти режиссер и актриса?..
И вот во время одной из репетиций в зал вошла Ирина Мирошниченко. Она извинилась, тихонечко села. По тому, как она вошла - оживленная, уверенная в себе - и как реагировала на все происходящее на сцене (что-то ей очень нравилось, что-то резко не нравилось), было видно, что в ней сосредоточено огромное количество энергии, страсти. В том, как она это делала, было какое-то смятение любви, отчаяние, была целая гамма чувств, масса оттенков состояния человека в данную секунду. Была магия звезды. Роман Виктюк, "Мой любимый актер", с. 75
Сборник творческих портретов "Мой любимый актер" ("Искусство", 1988)
Старые книги по-новому открывают для читателей тех, кто десятилетиями был у всех на виду - в глянцевых журналах и желтой прессе - их жизнь выворачивали наизнанку и не хотели рассказывать о творчестве, работе над спектаклями и фильмами, разве что про получение очередной награды и кассовых сборах.
В Советском Союзе было не так и сборник очерков писателей, сценаристов, режиссеров об актерах "Мой любимый актер" (составитель Л.И. Касьянова) в 1988 году напечатанный издательством "Искусство" тиражом 50 000 экз., - показывает читателям как трудно работали над ролями, принесшими славу.
В этом сборнике сценарист Евгений Габрилович написал об актере Олеге Стриженове ("Профессионализм"),
драматург и актер Александр Мишарин - об Иннокентии Смоктуновском ("Тайна явного"),
писатель Владимир Карпов - о Михаиле Ульянове ("Маршальский жезл артиста"),
режиссер Александр Белинский - об Алисе Фрейндлих ("На одном дыхании"),
литературовед Лев Аннинский - об Алексее Петренко ("Притихший вулкан"),
режиссер Роман Виктюк - об Ирине Мирошниченко ("Проверка на призвание"),
журналист Зорий Балаян - о Мгере (Фрунзике) Мкртчане ("Истина в действии"),
поэт Михаил Львовский - о Ролане Быкове ("Его секрет"),
критик Юрий Смелков - о Людмиле Гурченко ("Такова актерская жизнь"),
писатель Юрий Нагибин - об Анатолии Кузнецове ("Наш общий дебют"),
И. Денисова - об Аде Роговцевой ("Окрыленность"),
писатель Юлиан Семенов - о Вячеславе Тихонове ("Постоянная величина"),
В. Казаков - о Кларе Лучко ("...Мне нужно ваше лицо"),
Л. Почивалов - о Ростиславе Плятте ("Просто Плятт"),
режиссер Марк Захаров - о Евгении Леонове ("Что я думаю про Е.П. Леонова"),
И. Вишневская - о Людмиле Касаткиной ("Дар оптимизма"),
Л. Касьянова - о Михаиле Козакове ("Грядут перемены"),
поэт Сергей Михалков - о Лидии Смирновой ("Наша дружба"),
драматург Григорий Горин - об Андрее Миронове ("Андрей"),
критик Эдвард Радзинский - о Татьяне Дорониной ("Актриса"),
драматург Виктор Розов - об Олеге Ефремове ("Лидер"),
А. Свободин - об Олеге Табакове ("Дни Табакова"),
Н. Климонтович - о Татьяне Лавровой ("Натянутая тетива"),
режиссер Сергей Колосов - об Армене Джигарханяне ("Азарт"),
сценарист Виктор Мережко - о Наталье Гундаревой ("Вчера. Сегодня. Завтра").
Специально написала весь список персоналий сборника, чтобы вы могли оценить высочайший уровень тех, кто писал, о ком написано и какие емкие заголовки у очерков. В прежнее время искусство заголовков было таким, что читатель мог сначала придумать свою версию очерка, прежде чем прочитать. Какие-то из заголовков кажутся пафосными - тогда это было нормой)
Роман Виктюк "Проверка на призвание" (Ирина Мирошниченко)
Как режиссер Роман Виктюк работал со многими театрами, ставил спектакли. Свой рассказ об Ирине Мирошниченко он начинает с эпизода, когда был приглашен во МХАТ поставить пьесу Михаила Рощина "Муж и жена снимут комнату". Коллектив театра к нему присматривался, сомневались и работа шла медленно и не всегда гладко. Тогда он впервые обратил внимание на молодую актрису - она всего лишь пришла посмотреть репетицию. И всё - он обратил внимание на ее реакции на происходящее на сцене.
Во второй раз он ее увидел на премьере своего спектакля "Царская охота" по пьесе Леонида Зорина в Театре Моссовета.
Она вошла перед самым началом спектакля, и когда проходила среди зрителей, на нее обращали внимание, она это знала, ощущала и соответственно этому вела себя. Кому-то приветливо улыбалась, кому-то кивнула, кого-то поцеловала, параллельно спокойно нашла свое место, села и приготовилась смотреть спектакль". С. 77
Третья встреча режиссера и актрисы - в коридоре Художественного театра - она подошла и заговорила о пьесе Теннесси Уильямса "Татуированная роза" - он давно мечтал поставить эту пьесу в театре. Между этими тремя встречами прошло более десяти лет и режиссер увидел как за это время изменилась актриса внешне и внутренне, он понял, что театр - ее призвание.
Проверка на призвание: первый этап
Признание необходимо актеру хотя бы просто как свидетельство того, что он владеет ремеслом и что его каждодневный труд не пропадает зря. Согласитесь, однако, что честолюбие - чувство не из самых благородных, способное увести далеко от искусства и продиктовать не самые безупречные действия. Очень не гладкий, извилистый и долгий путь предстоит пройти каждому актеру (а тем более актрисе), прежде чем придет излечение от этой болезни роста (а оно ведь может и не прийти). На этом пути ждут неимоверные трудности, многочисленные разочарования и тягостные минуты (хорошо, если только минуты!) подавленности, ощущения собственной ненужности, профессиональной непригодности. Только когда талант пройдет проверку временем, когда опыт обогатится полным набором разнообразнейших переживаний, когда человек преодолеет все подстерегавшие его искусы, - тогда только можно будет считать его сложившимся художником и вести речь об истинном призвании. С. 78
Их знакомство состоялось тогда, когда она проходила этот первый этап: не отделяла себя от персонажа и от зрителей, все было сконцентрировано в ней самой. "Такого эгоизма человек в силу молодости в себе не замечает, и он приводит к чрезмерной искренности, открытости, к чрезмерной уверенности в себе. Жизнь воспринимается в радостных, победных тонах. Вот и Ирина в то время жила не одной, а сразу несколькими жизнями, не было потребности в постижении собственной личности. Тогда ей казалось, что количеством ролей и затраченной на них энергии можно обхитрить жизнь, обойти ее законы. Ей были неважны ответные реакции ни партнеров, ни зрителей: она ощущала только себя, только себя воодушевляла, она была центром, к которому все стекалось и от которого все исходило".
На первых репетициях спектакля "Татуированная роза" она говорила, что понимает только то, что чувствует и не может сыграть то, что он от нее хотел. Нужно было сыграть сцену и рассказать как построена вся цепочка психологических изменений героини - а она не могла.
Проверка на призвание: второй этап
На этом этапе актер осознает перемещение своего "я" в другое существо, обладание своим персонажем иллюзорно. Наступает осознание себя, актер встречается с самим собой и тогда понимает, что он делает на сцене, когда действует от имени вымышленного героя.
Тогда он начинает видеть и слышать своих партнеров. Тогда актер вдруг замечает, что есть публика. А публика - один из факторов, создающих спектакль, делающих его каждый вечер новым, непохожим на вчерашний, живым. С. 82
"Татуированную розу" играли на малой сцене, где всего сто зрительных мест. В зале для зрителей были построены два барьера: для женщин и мужчин, они сидели отдельно, смотрели одновременно на сцену и за барьер, зрители становились участниками событий и спектакль был о них.
Во время подготовки спектакля Роман Виктюк наблюдал как проходит второй этап актерского мастерства Ирина Мирошниченко. Ей предстояло научиться точно угадывать настроение зрительного зала, откликаться на него.
Вера в себя, в собственные возможности стала менее пылкой, не проявлялась уже с прежней легкостью и свободой. Ирина поняла всю относительность, мнимость актерской "искренности", которую культивировала в себе и в плену которой пребывала около десяти лет. И только тогда она пришла к постижению своего призвания и к пониманию смысла своей профессии. С. 84
Проверка на призвание: третий этап
Приняв как объективную данность закон раздвоения личности актера, Ирина Мирошниченко стала пробовать и незнакомые ей ранее способы работы над ролью, искать новые пути создания образа. Во время репетиции ее вопросы стали другими: "Что я думаю в этот момент? Что я думаю в этой сцене?". "Вызывание чувств" уступило место детальной разработке "партитуры мысли". С. 85
Репетиции спектакля "Татуированная роза" продолжались три года. В это время Ирина Мирошниченко продолжала много сниматься в кино. Но если раньше главным для нее было чувство новизны, свежесть ощущений, то теперь она начала жить осознанно, научилась входить в общение со своей героиней и со зрителями, и с автором. Ее миссия - раскрыть то душевное состояние, в котором находился драматург, создавая свое произведение. И тогда текст роли становится кодом, который необходимо расшифровать.
Когда актриса вступила в третий этап, работа над каждой новой ролью в театре и кино перестала быть для нее средством достижения очередного успеха. Творчество стало для нее целью всей жизни, способом самопознания и самосовершенствования. С. 89
Спектакль "Татуированная роза" в постановке Романа Виктюка, МХАТ (1989)
... Я очень люблю после спектакля, когда отшумят аплодисменты и стихнет гул в фойе, заходить к актрисе и без шумных поздравлений, которыми все еще бывает полна ее гримерная, просто наблюдать за ней. Мне всегда интересно следить за тем, как в ней происходит развоплощение сыгранной роли. В этом есть что-то удивительное и даже, я бы сказал, пугающее. Может быть, причиной тому - контраст между только что виденной броской и уверенной игрой и теми потаенными процессами, что совершались и продолжают совершаться в тайниках ее души, лишь сейчас получив право выйти наружу. В приглушенном свете я вижу Ирину, сидящую в глубине гримерной с закрытыми глазами. Она все еще не пришла в себя, а только частично вернулась в реальный мир. Кажется, что какая-то часть ее "я", которая оставила ее в начале спектакля, заблудилась и не может вернуться обратно. И тогда я думаю, что в этом, наверное, суть волшебного и опасного актерского ремесла - в поисках своего "я", когда человек его теряет, а потом находит. И самое важное - каждый раз, после каждого спектакля, после каждой репетиции - находит себя обновленным. Только тогда работа актера имеет смысл. В таком постоянном движении вперед живет актриса, и сегодня я могу с уверенностью сказать, что искусство - ее призвание.
Роман Виктюк об Ирине Мирошниченко, "Мой любимый актер", с. 90
Неожиданно после вороха глянца? Роман Виктюк мог...
16 января 2024 года
P.s. Прочитала у Романа Виктюка про три этапа проверки на призвание и поняла, что и в Дзене, на наших каналах мы их проходим: сначала испытываем восторг от первых успехов (ура, кто-то комментарий написал и лайк поставил!) и мы все эгоисты (пытаемся продлить эти радостные ощущения, обмануть время, бежим от самих себя; нарушаем все правила и никого не слушаем); когда алгоритм в очередной раз перенастраивают и статистика "проваливается под лед", начинаем страдать; для тех, кто этот сумеет пережить и не уйдет из Дзена, наступает второй этап: ой, а здесь есть другие каналы, есть аудитория - нужно научиться их видеть и слышать, понимать и знать, где ты и где тот персонаж, которого видят другие люди; вот тогда наступает третий этап - интуитивное восприятие, умение управлять собой и играть разные роли, находить отклик у аудитории, радовать и радоваться. Знакомо?..