Сашка сидел на скамейке и счищал спичечную серу со спичек в медную трубку со сплющенным и загнутым концом, тщательно заталкивая её гвоздём словно шомполом на самое дно. Это был самодельный пугач для шумового эффекта. Сегодня намечалась встреча с соседскими мальчишками из пятиэтажек за железнодорожной веткой, где теперь жил Игорь. Он рассказал Сашке, что там местные пацаны организовали что-то наподобие индейского племени и предлагали сыграть с ними в настоящую войнушку индейцев.
- Привет, а где остальные? - басовитый голос Генки с первого этажа Сашкиного подъезда отвлек его от зарядки пугача.
- Ждём, вчера договорились же. Садись. - Сашка подвинулся на скамейке и убрал горку сложенных без серных головок спичек в пустой коробок. Топот мальчишеских ног по ступеням лестничного марша подтвердил, что ожидание не было напрасным.
Через десять минут ватага пацанов, с деловым видом, выдвинулась в сторону пятиэтажек, где их уже ждали.
Под навесом для спуска в подвал одной из пятиэтажек был оборудован условный штаб, где на деревянных ящиках и старых матрасных диванах с ближайшей мусорки, восседала группа мальчишек с повязками на лбу и воткнутыми в них большими вороньими перьями. Среди них особо выделялся высокий и худой, интеллигентного вида белобрысый пацан в грубо сшитой из коричневого дерматина индейской одежде вождя племени с богатым оперением на голове. Потом Игорь рассказал, что красивый наряд индейского вождя, ему привёз отец из заграницы, но он принципиально не стал его носить, и отдал белобрысому пацану на переговоры.
Переговоры длились не долго. Белобрысого пацана тоже звали Сашкой и он на правах старшего предложил сыграть всем в войнушку двор на двор. В некоторых пионерских лагерях летом проводились военно-патриотические игры «Зарницы» и он видно под впечатлением проведённого летнего отдыха, с деловым видом командира, отдавал приказы и принимал донесения от прибывающих гонцов, о ситуации в микрорайоне. На подготовку к войнушке было отведено четыре дня. Сбор назначили на десять утра в ближайшее воскресенье на пустыре строительства новой автомагистрали недалеко от пивного ларька. Недавно строительная техника там выкопала широкую и глубокую траншею для огромного канализационного коллектора и труб централизованного отопления до ближайшей ТЭЦ и огромные горы песка и щебня были прекрасным искусственным горным ландшафтом для проведения всевозможных мальчишеских игр.
Всю обратную дорогу до дома мальчишки обсуждали будущую игру. Нужно было заготовить в брошенных фруктовых садах, оставшихся от разрушенной одноэтажной застройки, луки и стрелы, а также выпросить у родителей ткань на флаг и ленты для перьев. Сашка уже подобрал с земли для себе большое воронье перо и обдумывал из чего сделать ленту на голову. Расположившись во дворе за столиком местных любителей домино Генка предложил всем придумать индейские имена и избрать себя вождём племени. Он был старше всех на два года. Родители у Генки были глухонемые и в воспитании его участия не принимали. Генку воспитывала улица. Но он любил своих родителей и Сашка видел, как уважительно и беспрекословно он слушался их. Отец Генки держал дома огромную восточно- европейскую овчарку, и ежедневно заставлял Генку её выгуливать, от чего тот постоянно отлынивал. Себя Генка назвал Ястребиный коготь. Возражать особо никто не стал и ребята решили выбрать местом для штаба сохранившуюся старую беседку в брошенном саду одного из участков. Деревянные дома строители практически сразу разобрали и увезли, а подвалы и погреба были затоплены водой, но яблони остались. Огромные кроны и толстые стволы мощных деревьев среди заросшей по пояс травой из репейников и крапивы, были отличной естественной преградой от любопытных взглядов случайных прохожих. Тёплыми августовскими вечерами, когда играть в футбол на пустыре уже становилось темно, пацаны разжигали возле старой и полуразрушенной беседки костёр и выкопав оставшуюся картошку с брошенных огородов запекали её в углях. Обжигаясь, дуя на запечённый черный уголёк и пачкаясь черной сажей в отблесках прогорающего костра, где на фоне сгущающейся темноты уходящего лета, все казалось были очень счастливы. У сидящих у костра пацанов блестели от света костра глаза и белоснежные зубы сверкали в глупых улыбках от наивных рассказов и историй. Все сразу многозначительно замолкали, когда кто-нибудь начинал рассказывать страшную байку, привезённую из пионерского летнего лагеря, и так продолжалось до тех пор пока обеспокоенные родители не начинали громко звать домой по имени кого-либо из присутствующих с балконов многоэтажки. Это был своего рода ежедневный вечерний ритуал, объединявший всех мальчишек Сашкиного двора в своего рода местное дворовое племя, со своими законами и правилами, со своими характерами, вождями и исполнителями. Здесь, вокруг таких костров, становилось зарождение независимого свободолюбивого и гордого поколения будущего общества, рождённых в СССР.