На взгляд обывателя, который смотрит на крупнейшей геополитическую катастрофу ХХ векаснизу, огромную роль в распаде СССР (которого совершенно не хотело большинство населения) сыграло большое количество мелких глупостей, укоренившихся в стране и ежедневно раздражавших людей на бытовом уровне. Например, огромное количество обуви, которую невозможно было носить, но которая забивала полки магазинов, женские платья, которые никто не покупал, но их упорно годами шили, ежегодные десанты школьников, студентов, ИТР в колхозы на уборку овощей, которые потом гнили в хранилищах, колбаса, которую можно было купить только в нескольких городах 1 категории снабжения, и, наконец, крик души одного из наших юмористов: «Хватит смотреть на мир только глазами Сенкевича!» (напомню, это известный ведущий телевизионного «Клуба кинопутешественников»).
Недавно ТАСС со ссылкой на результаты опроса Всероссийского центра изучения общественного мнения (ВЦИОМ) сообщил: «За границу за последние пять лет выезжали только 23% жителей России». Особенно умиляет слово только.
При Николае II для выезда за рубеж нужно было подать заявление градоначальнику и заплатить 15 рублей пошлины. Кругосветное путешествие на 6 недель обошлось бы русскому туристу в 250-300 рублей, а простая поездка на 2-3 недели была вполне доступна, А.П. Чехов писал домой из Венеции, что она «в десять раз дешевле Крыма, а ведь Крым перед Венецией – это каракатица и кит».
Закрыть границы на замок в государстве рабочих и крестьян власти решили уже спустя два месяца после Октябрьского переворота. 21 декабря 1917 года Совнарком издал Инструкцию комиссарам в пограничных пунктах Российской Республики. В ней говорилось, что все выезжающие за границу обязаны помимо загранпаспортов иметь разрешение на пересечение границы. К провозу не допускались золото, серебро, драгоценности, продукты питания сверх необходимой суточной нормы, а также наличные в сумме свыше 500 рублей.
Спустя пять лет правила пересечения границы стали ещё строже. Теперь выехать за рубеж разрешалось «не иначе, как по особому разрешению Народного комиссариата по иностранным делам, выдаваемому в виде визы, накладываемой на выдаваемые им заграничные паспорта». При этом для получения выездной визы требовалось обратиться в Государственное политическое управление (будущие НКВД и КГБ), предоставив собранный пакет документов.
Наконец в 1931 году в новую Инструкцию о въезде и выезде из пределов СССР было введено указание: «Разрешения на выезд за границу для поездок по частным делам советским гражданам выдаются в исключительных случаях». А в 1934 году в Уголовном кодексе появилось понятие «измена Родине», которое помимо непосредственной передачи секретов врагу подразумевало также «бегство за границу», в том числе неразрешённый выезд, и каралось «высшей мерой уголовного наказания» – расстрелом с конфискацией всего имущества.
Так что «железный занавес» придумал вовсе не Черчилль.
После смерти Сталина наступила «оттепель», поездка за границу больше не рассматривается как попытка изменить Родине, но строгости сохраняются.
Также ещё в 1955 году были приняты правила поведения советских граждан, выезжающих за границу. Особенно строгими они были для тех, кто собирался в капиталистические и развивающиеся страны. «Советский гражданин, находясь за границей, должен быть активным проводником внешней политики СССР, – говорилось в них. – Высокие морально-политические качества, горячая любовь к Советской Родине, постоянная бдительность во время пребывания за границей будут способствовать успешному выполнению поставленных перед ним задач и оградят его от провокаций и вражеских происков».
Мысль о том, что туризм – это удовольствие и отдых не сразу пришла к начальству, поездка за рубеж – это «выполнение поставленных задач», прежде всего идеологических.
Советский турист за редчайшим исключением выезжал за границу исключительно в группе и следовал заранее утверждённой программе. Следить за всем этим должны были руководители групп, как правило, назначавшиеся «Интуристом». В помощь ему выбирали старосту группы, а в группу обязательно входил «уполномоченный».
Порядок действий был строго обязателен для всех. Тот, кто надумал отправиться в путешествие за границу, обращался с заявлением в местком на работе. Там претенденту давали характеристику-рекомендацию, заверенную множеством подписей: начальник цеха (отдела, организации, факультета и т.п.), секретарь парторганизации, комитета комсомола, председатель профсоюзной организации. Но только если характер, поведение и нравственный облик будущего туриста были безупречными.Мой приятель, учитель физкультуры в школе, получив ответ: «Ваше заявление отклонено!» – возмущался: «В 68 году на танке в Прагу мне можно было, а сейчас в турпоездку нельзя!»
Претенденты на зарубежную поездку держали ответ перед строгой комиссией, состоящей из чиновников и заслуженных ветеранов. Нужно было знать работы Ленина, съезды КПСС, имена генеральных секретарей компартий избранной для путешествия страны. Седовласым членам комиссии доставляло удовольствие задать какой-нибудь каверзный вопрос или вовсе «срезать». Испытуемый напоминал сапера – одна ошибка – и конец всем мечтам о загранице: «Идите, товарищ, и учите. Приходите в следующий раз…»
Известна история, когда актер Лев Дуров, который должен был ехать в ГДР на съемки «Семнадцати мгновений весны», на такой «выездной комиссии» устроил представление, когда его попросили описать флаг Советского Союза. Еще раз: нормального человека, проживающего в СССР, не олигофрена, известного артиста, попросили описать флаг собственной страны. И любой, кто хотел без проблем поехать за границу, должен был на такие вопросы с серьезным видом отвечать. А Дуров не захотел. В результате он стал невыездным на пять лет, а Штирлицу пришлось убивать Клауса в Подмосковье, где организовали съемки нужного эпизода.
И только потом можно было получить в ОВИРе заграничный паспорт и купить заветную путевку. Кстати, о ценах. Туры в Польшу, Чехословакию, ГДР в среднем стоили около 250-270 рублей, не считая дороги, или немного больше. Поездки в Румынию и Болгарию обходились чуть дешевле. При этом средняя месячная зарплата гражданина Советского Союза в семидесятые составляла рублей 140.
Группа проверенных туристов собиралась в райкоме партии или комсомола и получала последние наставления. Туристам представляли старшего группы – он контролировал поведение туристов, рассказывали о правилах поведения за границей, сообщали сведения о стране, ее традициях и обычаях. Знакомили с этикетом, показывали, например, как пользоваться столовыми приборами, как вести себя в ресторане.
Особые проблемы возникали с деньгами, прежде всего, с валютой. Подразумевалось, что турист едет знакомиться со страной, её достопримечательностями, культурой и искусством – зачем деньги, если оплачено уже всё? А на сувениры разрешалось взять определённую сумму.
В социалистические страны можно было взять 200 рублей, в капиталистические — вчетверо меньше, а по рассказам бывалых туристов, соблазнов предстояло испытать так много... Поэтому отъезжающие набивали чемоданы всем, что годилось на продажу и для обмена: водку (разрешалось по две бутылки на человека), электрические утюги, фотоаппараты, бинокли, транзисторные приемники, часы. Брали с собой рубли, которые можно было поменять на местную валюту, но сумма, которую брали, зависела от смелости и ловкости (попавшийся на таможне мог и остаться дома).
Попав за границу, советские туристы начинали судорожно продавать и менять привезенное из Советского Союза барахло. На вырученную валюту туристы бежали за покупками. В ГДР «брали» оптику, ковры, в Чехословакии – люстры, посуду, в Польше – одежду и косметику. Однако встречались путешественники, которые тратились на книги – красочные альбомы по искусству, сборники Булгакова, Цветаевой, Гумилева и других «запрещенных» авторов.
Советские артисты относились к той небольшой части населения СССР, которая имела возможность выезжать за рубеж достаточно свободно. Именно поэтому у них были заграничные вещи, импортная техника, косметика.
Но артисты народ находчивый и свои редкие загранки использовали не только для того, чтобы приодеться в заграничные шмотки, но и чтобы подзаработать.
Вот здесь хочется вспомнить постоянные гневные возгласы уважаемой публики в адрес артистов: «Родина им всё дала, а они!» И дальше вспоминают неблагодарных Вишневскую, Ростроповича, Барышникова, а позже Пугачёву, БГ, Шевчука...
Так вот:
Во время гастролей музыкант получает суточные. По тем временам, в зависимости от страны, тридцать пять – пятьдесят долларов – цифра, между прочим, зафиксированная в тогдашнем законодательстве. Везти заработанную валюту в страну абсурдно: государство оберет тебя по твердому курсу шестьдесят четыре копейки за доллар, все остальные способы ее использования подпадают под ту или иную статью УК РСФСР. С другой стороны, что-либо купленное там и проданное здесь давало коэффициент от двадцати до пятидесяти.
Знаете, как торговцы называют наших граждан, туристов ли, артистов, специалистов? Пылесосы. Потому что скупают всякую ерунду, лишь бы подешевле. Скупают и радуются, радуются… Торговцы тоже радуются, конечно. Сбывая дрянь втридорога. Радуются и в то же время презирают, мол, как же они там в Советском Союзе живут, если покупают с горящими глазами всякую ерунду. Вот и подумайте, какая молва идет о нас! А почему скупают? Не только для того, чтобы продать, но и привезти семье, друзьям, ведь если бы всё это было дома, кто бы кинулся покупать когда-то известные польские духи «Быть может» (весьма средние, кстати).
Возьмем международный симпозиум каких-нибудь физиков или историков. Советская наука поражает мир своими достижениями, а горничные в гостиницах рассказывают, что эти русские варят какую-то ерунду в вазах для цветов, что стоят в номерах. Кипятильником! От бедности варят, на ресторан у них денег нет.
В. Маяковский в заграничной поездке отчеканил:
У советских
собственная гордость:
на буржуев
смотрим свысока.
Посмотрели и видели: гордость есть, а нормальной одежды, обуви, бытовой техники, косметики нет, а очень хочется...
Поэтому сборы в дорогу приобретали характер подготовки к полету в космос или длительному походу на подводной лодке. С собой нужно было взять все, от зубной пасты до еды на все гастроли, чтобы экономить. Чемодан упаковывался виртуознейшим образом, принимая во внимание ограничения по весу при авиаперелетах. В стандартный рацион, учитывая критичное в этой ситуации соотношение калории/вес, входили консервы с тушенкой, гречка, сахар, чай, кофе, сухари, картофельное пюре в порошке, немного шоколада и т. д. В общем, стандартный набор полярника. И спирт, чего воду-то возить? Соответственно этому репертуару выработалась и технология приготовления пищи: консервы разогревались в закрытом виде под горячей струей воды в раковине, вода для каш и чая доводилась до нужной кондиции в металлическом термосе с помощью кипятильника, а спирт разбавлялся.
Единственной проблемой наших артистических вечеров были вылетающие пробки во всех этих «Хилтонах» и «Шератонах», когда весь оркестр и балет после спектакля одновременно втыкал в розетки свои киловаттники, но она относительно легко решалась, если кашу запарить в термосе перед уходом на спектакль, а потом договориться, что музыканты включаются в сеть в 22 часа, а кордебалет – в 22-30.
Абсолютно все советские артисты возили с собою на гастроли кипятильники, и даже суп с их помощью варили. Все так привыкли к кипятильникам, что и позже, когда уже останавливались в хороших гостиницах, не могли с ними расстаться. В 1988 году Валерий Леонтьев приехал на гастроли в Индию, и его группу поселили в Дели в прекрасном пятизвездочном отеле. На другом этаже жила Алла Пугачева и ее «Рецитал». И когда артисты вечером возвращались, то все синхронно втыкали кипятильники, и в отеле вырубалось электричество.
Юрий Стоянов, который до прихода на ТВ довольно продолжительное время работал в БДТ, вспоминал, как в 1988 год с труппой театра отправился на гастроли в Японию со спектаклем «Амадеус», в котором он играл Моцарта. В эту страну давали самые большие суточные – 75 долларов. Гастроли длились 40 дней. Таким образом артисты получали в общей сложности 3 тысячи долларов. Деньги огромные для советского человека!
Но, как пишет Стоянов, никто и никогда не тратил их на питание: старались купить дорогую электронику или иные дефицитные в СССР товары, чтобы затем перепродать их в Союзе. По словам Стоянова, у иных находчивых товарищей получалось таким образом конвертировать один доллар в 15 руб.
Для сравнения: зарплата Стоянова в театре в те годы равнялась 140 руб. в месяц. Таким образом за одну поездку в теории он мог заработать столько же, сколько за 27 лет службы в театре… Будем ли обвинять артиста в желании помочь семье?
Но чем же питаться в таком случае? Вот для этого артисты и брали в дорогу с собой еду. В этом вопросе руководство театра шло им на встречу. По словам Стоянова, дирекция разрешала народным артистам СССР и РСФСР взять в поездку 20 кг круп и консервов, заслуженным — 15 кг, а остальным — по 10 кг. Гастролёры старались захватить с собой ещё и маленькую электроплитку. Всё это паковалось в ящики и отправлялось вместе с реквизитом и декорациями. Помимо этого, в личную кладь артисты стремились положить побольше колбас, сухарей, сгущёнки и т.д.
Были в труппе и опытные в этом «бизнесе» люди, которые заранее получали заказ на конкретные товары и их покупали. Один из них купил 25 кг дефицитных в то время в Союзе иголок для швейной машины. И был очень рад, так как после этого мог больше не бегать по магазинам.
Майя Плисецкая, звезда Большого театра, которой «Родина всё дала», вспоминала:
– В Америке в 1959-м я получала за спектакль 40 долларов. (Ещё раз повторю: ей, балерине мирового уровня, «Родина всё дала» – Плисецкая получала за спектакль на гастролях 40 долларов!)
В дни, когда не танцевала, – ничего. Нуль. Кордебалету выдавали по 5 долларов в день. Суточные. Или «шуточные», как острили. А когда позднее я танцевала в Штатах «Даму с собачкой», то американской собачке, с которой я появлялась на ялтинском пирсе, платили 700 долларов за спектакль. Но это так, между прочим. Денежные расчёты с артистами в советском государстве были всегда тайною за семью печатями. Запрещалось, не рекомендовалось, настоятельно советовалось не вести ни с кем разговоров на эту щекотливую тему. Особливо, как понимаете, с иностранцами.
Прозрачно намекали, что заработанные нами суммы идут в казну, на неотложные нужды социалистической державы. Кастро вскармливать? Пшеницу закупать? Шпионов вербовать?.. Позже просочилось на свет божий, куда уплывали валютные денежки. К примеру, сын Кириленко, дважды Героя Социалистического Труда, бывшего секретаря ЦК и члена Политбюро, с разбитной компанией дружков-шалопаев регулярно наведывался в саванны Африки охотиться. На слонов, носорогов, буйволов, прочую африканскую дичь. Для забавы отпрысков партийных бонз лишали артистов в поту заработанного, продавали задарма собольи меха, древнюю утварь скифов, живопись. Отбирали гонорары у спортсменов.
Как просуществовать на 5 долларов? Удовлетворить нужды семьи? Купить друзьям подарки? Ребус. Стали обыденными голодные обмороки. Даже на сцене, во время спектаклей. («Мы – театр теней», – потешали себя артисты.)
Хитрющий Сол Юрок (американский организатор гастролей советских артистов) тотчас смекнул, что эдак не дотянут московские артисты до финиша гастролей. Стал кормить труппу бесплатными обедами. Дело сразу пошло на лад. Щёки зарозовелись, скулы порасправились, все споро затанцевали. Успех!..
А теперь давайте обвиним артистов и просто туристов в отсутствии патриотизма, в спекуляции, в погоне за заморскими тряпками!
А если бы правительство чуть более внимательно относилось к интересам населения... вот написал эти строчки и подумал, что тогда это было бы другое правительство и другая страна – не могла власть стать другой.