ЮВЕНОТЕРАПИЯ - 1.1.2 | Начало
— Урбан? — я вопросительно посмотрела на Сашу.
— Да. Я договорился на три трека, — шепнул он мне на ухо.
— Потрясающе!
Я вытянулась в струнку, шаг стал четче. Винты, вращения и поддержки — Саша очень технично исполняет все элементы, и что-то пропустить у меня просто нет шанса. Вместе с тем его танец так же наполнен заботой и вниманием, и сравнить его с роботом нельзя.
Не представляю, как можно любить традиционную кизомбу и в то же время отворачиваться от урбанистичных веяний. Или наоборот. Это такой многогранный танец — он может быть забавным и дразнящим, динамичным и взрывным, может быть уютным и нежным, чувственным и откровенным. А вместе с ним и я — ведь в танце можно проживать разные настроения, оставаясь в то же время собой.
Каким будет третий трек, интересно? Хоть бы не таррашинья! Устоять я перед ней не смогу, но время и место на самом деле не очень удачны... Нет, это гетто-зук! Сладкий, тягучий и манящий нотками Востока. Я не знаю, как ему удалось, но этой подборкой Саша попал в мое настроение, угадал мои вкусы. Вернулся кач в бедрах, стало больше замедлений. И мы оба начали подпевать!
Наверное, это самый приятный танец за последнее время — хотелось смаковать его до последнего шага, до последней ноты.
Обычно к завершающим танец объятиям я готова отпустить восхитившего меня партнера. Но в этот раз чуточку сложнее: Саша — особенный. Это он, пусть на самом деле и сам того не зная, стал для меня проводником в волшебный мир танца. Я написала ему лишь спустя полгода занятий, чтобы поблагодарить, и сегодня он вспомнил об этом.
— Ты чудесная, — шепнул он мне, сжав в объятиях покрепче, — мое открытие!
— Это точно, — рассмеялась я и, приподнявшись на цыпочках, легонько чмокнула его в щеку.
Только высвободившись из объятий, мы увидели, что на нас все смотрят. Кто с любопытством, кто с восторгом, некоторые из дам — даже с завистью. В который раз я порадовалась тому, что теперь меня подобная реакция не только не тревожит, но и веселит.
Саша подвел меня к Давиду и Алексею. Мужчины обменялись рукопожатиями, и Саша ушел к своим.
— Александр не присоединится к нам за ужином? — спросил Давид.
— Нет.
— Странно, — задумчиво протянул Алексей.
— Почему? У него здесь свои дела. Он любит потанцевать и знает, что после нашего с ним знакомства я тоже загорелась. Решил совместить полезное с приятным.
Давид отвлекся на чью-то громкую шутку — возможно даже на наш с Сашей счет — и отошел. Стало неловко, ведь я всегда избегаю оставаться с Алексеем наедине. Меня магнитом к нему тянет, и иногда кажется, что это притяжение взаимно. Взгляды, случайные прикосновения... Возможно, я просто пытаюсь увидеть в них больше, чем есть на самом деле. Только воздух электризуется каждый раз, когда мы оказываемся на расстоянии вытянутой руки— что это, если не то самое? Никаких шагов к тому, чтобы как-то избавиться от этого напряжения, он не делает. Дать понять как-то, что ответное чувство есть, просто обстоятельства не позволяют ему отдаться... Так было бы проще, а горьковатого привкуса неопределенность выбивает меня из колеи. Но, в конце концов, бездействие Алексея вызывает уважение: он верен жене, и это достойно.
Коллега почему-то посчитал, что ему непременно нужно высказать то, что думают все, кто впервые наблюдает за танцорами:
— Не знаю, вы казались такими... близкими.
— В этом и прелесть кизомбы, — я пожала плечами, — А еще в том, что на самом деле это просто танец.
— Если я вас сейчас приглашу, пойдете?
Я сначала замерла — так неожиданно это. И уже готова сказать да — потому что тысячу раз да! Но поняла вдруг, что нет. Как бы мне Алексей ни нравился, приглашение нетанцующего — а он, я уверена, не танцует — феерии не обещает. Это будет просто медляк, неуклюжее топтание на месте. Мне придется притворяться, чтобы не ранить его, а это неправильно.
— Простите, нет, Алексей. Я только кизомбу танцую...
— Понимаю, — кивнул он, — я научусь.
Как и прежде бывало, на секунду я забылась. На секунду мне показалось, он этим говорит что-то большее. Но блеск кольца на его пальце вернул меня к реальности. Он для другой, не для меня. Только и нашлась, что вежливо сказать:
— Хорошо.
И с улыбкой обратилась к вернувшемуся начальнику:
— Извините, Давид, если внимание к нам не то, какое бы вам хотелось привлечь.
Давид поправил очки на тонких дужках и громогласно рассмеялся:
— Ну, зато вы повеселились!
За что обожаю своего руководителя, так это за чувство юмора.
Частенько я возвращаюсь мыслями ко дню, когда перестала думать об Алексее как о просто коллеге. Сейчас странно это осознавать, но мне в голову почему-то не приходило воспринимать его как-то иначе, пока он сам не обратил на себя внимание.
Помню, как привезла в его офис на Полянке документы, которые нужно было оформить для нотариального заверения. Переводческий бизнес тесно связан с нотариальной деятельностью, однако нотариат — структура грузная, неповоротливая. Поэтому кто-то однажды придумал взять на себя техническую часть работы и зарабатывать на посредничестве. Контора Алексея — как раз такой посредник. Я отдала документы его ребятам и спокойно пошла обедать, немного помечтав о том, что нотариус будет порасторопнее и подпишет все до того, как я вернусь.
Читать далее:
Читать полностью: