Приключенческий фильм «Три мушкетера» оказал огромное влияние на советскую публику. Кинолента стала легендарной, а персонажи знаменитого произведения Александра Дюма воплощали собой преданную дружбу, честь и порядочность, преданность делу, верную любовь. Но за красотой и безупречностью кадров «Трех мушкетеров» скрываются многочисленные скандалы.
Гостиничный протест
Начались скандалы еще до старта съемок. Как вспоминал исполнитель роли Атоса Вениамин Смехов, с самого начала с актерами поступили некрасиво: никто не приехал встретить их по прибытию в львовский аэропорт, а расселили их как попало. Смехову достался двухместный гостиничный номер, в котором уже жил некий мужчина, жутко храпевший во сне. Многие актеры оказались заселенными в, мягко сказать, скромную гостиницу «Колхозник» с уличным туалетом.
Артисты, будучи персонами известными и с чувством собственного достоинства, жаловались. Но начальство находило ответ на любые претензии и капризы, с упреком сравнивало жалобщиков с менее капризными коллегами. Когда такое издевательство вконец надоело, актеры устроили протес и: всей ватагой поселились в режиссерском номере. Номер был двухместный, режиссер «Трех мушкетеров» Георгий Эмильевич Юнгвальд-Хилькевич проживал в респектабельной гостинице с супругой Татьяной Черновой, которая на съемках работала его помощницей.
Георгий Эмильевич, возвратившись в номер после очередного съемочного дня, замер от изумления. На всех спальных местах лежали актеры. Не проронив ни слова, они с гневным укором глядели на режиссера. Постель Хилькевича занимала Маргарита Терехова. Всюду валялись разбросанные сумки, чемоданы, другие вещи нагрянувших «гостей».
После креативного актерского протеста режиссер понял, что пора идти на уступки, и только он может решить проблему. Вскоре к Георгию Эмильевичу в номер по приглашению явился побеседовать директор кинокартины Михаил Бялый. Руководители картины говорили за закрытой дверью, но каждый мимо проходящий и подслушивающий отчетливо слышал матерные ругательства. После этой «беседы по душам» актеров переселили в ту же приличную гостиницу, в которой жил режиссер.
От флирта до «гарема»
Снимать «Трех мушкетеров» начали в локациях Львова и Львовской области в 1978 году. Стартовали съемки 3 апреля, но первый же съемочный день чуть не сорвался. А виновником оказался ключевой актер — Боярский. Причиной стала не болезнь, не отсутствие подготовки, а… неосторожный флирт Михаила Сергеевича.
Чтобы больше походить на гасконца, к началу съемочного процесса Боярский отрастил роскошные усы. На французский манер прошлых веков кончики этих усов гримерша должна была подкрутить вверх. Готовясь к роли дерзкого и горячего гасконца, покорителя женских сердец, Боярский в гримерной не удержал эмоциональный порыв и ущипнул за пятую точку симпатичную молодую гримершу, которая как раз крутила актеру плойкой ус. Девушка от неожиданности и смущения вскрикнула и застыла. Плойка тем временем безжалостно спалила гасконский ус. Снимать актера в таком виде нельзя было. Пришлось на скорую руку приклеивать искусственный ус. К счастью, гримеры справились вовремя, задерживать старт съемок не пришлось.
Не только Боярский, но и другие «мушкетеры» активно вживались в роли героев-любовников. Проблем с этим не было. Во-первых, знаменитые московские артисты произвели во Львове настоящий фурор, во-вторых, поклонницы сами напрашивались к актерам, ездили за ними повсюду.
Актер и каскадер Владимир Яковлевич Балон, сыгравший в «Трех мушкетерах» гвардейского капитана, в одном интервью разоткровенничался, признался, что актеры во время съемок фактически организовали «гарем». Среди поклонниц они отбирали тех, которые приходились по вкусу сразу всем, чтобы каждый в случае необходимости мог уединиться с любой из них. Владимир Яковлевич делил номер с Михаилом Боярским. Когда к ним на ночь приходили кр̅асавицы, мужчины просто соединяли две кровати в одну широкую, устраивая настоящую ор̅гию. Татьяне Хилькевич, которой порой приходилось будить актеров по утрам это очень сильно не нравилось. Она с негодованием вспоминала, что порой была не в силах сосчитать количество ног, торчащих из-под одеяла.
Причем сами актеры отказывались признавать, что тем самым изменяют любимым и называли свои действия «релаксацией».
Не обошлось без соперничества с местными мужчинами. Однажды «мушкетеры» посетили винную лавку, где за кассой увидели очаровательную девушку и не преминули позвать ее в гостиницу. Молодая кассирша, очарованная знаменитыми артистами, согласилась. Только компания начала отдыхать, как в номер ворвался разгневанный грузинский мужчина.
Оказалось, это директор той самой винной лавки, а симпатичная кассирша — его любо̲вница.
В итоге хозяин питейного заведения заключил с артистами сделку – они не трогают его возлюбленную, а он взамен отдает на время ключи от магазина. Как бы ни была сильна любовь актеров к хорошеньким женщинам, но возможность брать алкоголь бесплатно и без ограничений возымела верх. Тем самым можно сказать, что грузин фактически выкупил возлюбленную у «мушкетеров».
Что же касается самого режиссера картины, то Юнгвальд-Хилькевич, если судить по его поведению, не относился к компании ловеласов и даже пытался приструнить артистов. Об этом красноречиво говорит скандал, который разыгрался в Одессе, куда съемочная группа перебралась для съемки очередных локаций «Трех мушкетеров».
Коллектив заселился в одесскую гостиницу «Куряж». Однажды после съемок, возвратившись в номер, режиссер застал в своей кро̲вати незнакомую обнаже̅нную де̲вушку, готовую к воплощению любых се̅ксуальных фантазий. Юнгвальд-Хилькевич сначала опешил, затем рассвирепел, догадавшись, что это актерская братия решила над ним коварно подшутить. В гневе режиссер, вышвырнул незванную гостью из номера в чем мать родила, а следом выбросил ее одежду. Георгию Эмильевичу так и не удалось узнать, кто подговорил женщину на эту дерзость. Но ситуация была не просто неприятной, а опасной, ведь вместо Юнгвальда-Хилькевича в номер первой могла прийти его супруга Татьяна.
Как спаивали съемочную группу
Пьянствовали на съемках сильно. Алкогольные напитки и закуску приносили поклонницы, они же устраивали пикники недалеко от съемочной площадки. Спаиванию съемочного коллектива способствовал даже руководитель местной госавтоинспекции. По его указанию на съемочную площадку приезжала «Волга» с огромной канистрой, заполненной вином. Актеры втайне от режиссера то и дело отлучались, чтобы сделать пару глотков.
Более того, именно от сотрудников правоохранительных органов артисты регулярно получали по̲рнофильмы из Польши, которые изымали на границе, а затем использовали в личных интересах.
Не отставал от милиции и местный «крестный отец» Прокопивнюк. Без памяти влюбившись в Алферову, он регулярно поставлял на съемочную площадку прямо с завода канистры свежесваренного пива. А еще возил ящиками крепкий алкоголь. В итоге такое безудержное пьянство несколько раз едва не привело к трагедии.
Так, Игорь Старыгин, известный по роли Арамиса, едва не свалился с понесшей лошади. Животное не узнало запах актера, который всегда садился в седло пьяным, но в тот злосчастный день не пил.
А Валентин Смирнитский, игравший Портоса, вовсе едва не отправился в мир иной от перепоя. Не выдержало сердце. На помощь товарищу тут же поспешил пьяный Боярский. Но он с таким усилием его откачивал, что Смирнитскому стало еще хуже. К счастью, Валентина Георгиевича успели спасти врачи. Но съемки не ждали: из больницы Смирнитского, все еще лежачего, прямо на носилках привезли обратно. Взяв волю в кулак, больной «Портос» и все еще хмельной «Д’Артаньян» отработали день, не сорвав съемки.
Но срывы съемок все же были. Как-то «мушкетеры» умудрились в стельку напоить Александра Трофимова, который играл кардинала Ришелье. При том, что Александр Алексеевич был трезвенником. Естественно, актеру поплохело, на съемках он не появился. Разозленный режиссер самолично отправился за несознательным актером, которого обнаружил в номере в гостинице, сидящего на полу в обнимку с унитазом.
Ситуации, конечно, уморительные. Вот только у некоторых артистов появилась алкогольная зависимость.
Один скандал за другим
Однажды на съемочную площадку «Трех мушкетеров» заявились чекисты. Выяснилось, что КГБ занималось прослушкой номеров львовских гостиниц, где проживали артисты. А те, будучи навеселе, не стеснялись в выражениях, рассказывали крамольные анекдоты, насмехались и критиковали политиков. Бедному Хилькевичу пришлось спасать подопечных. Ему удалось убедить чекистов, что артисты просто дурачатся, «обезьянничают», что их шутки и пародии несерьезны.
Взаимоотношения на съемочной площадке в целом были дружественные. Юнгвальд-Хилькевич сумел наладить отношения практически со всеми актерами и актрисами. Единственным исключением была Ирина Алферова. Неприязненное отношение к ней режиссера имело подоплеку. Дело в том, что Юнгвальд-Хилькевич планировал снимать в роли Констанции Бонасье Евгению Симонову. Но высокое начальство буквально заставило режиссера взять в фильм Алферову.
Своего негатива к Ирине Ивановне режиссер не скрывал. На съемочной площадке он делал вид, что ее не существует. Для Алферовой даже не поставили хореографический номер, вынудив ее импровизировать. Для актрисы это был печальный и болезненный опыт, о котором она всегда вспоминает с горечью.
А вот Фрейндлих и Терехова были фаворитками Хилькевича. Перед первой режиссер благоговел, мог долго обсуждать с ней рабочие моменты. А из Маргариты Борисовны он фактически «вылепил» се̲кс-символ советского кино. Распущенные белые кудри, томный взгляд и легкая мужская рубашха под которой не было лифч̲ика — для того времени образ леди Винтер был весьма экстравагантным и дерзким.
Пьяные и развр̲атные выходки актеров были лишь цветочками в сравнении с тем, что ожидало Хилькевича и киностудию после съемок, монтажа и озвучки. Пришлось распутывать сразу несколько скандалов. Сначала режиссер оказался подсудимым по делу о переделке сценария и частичном сокрытии гонораров. Истцом в суде выступил сценарист Марк Розовский. Но судья принял сторону подсудимого.
Второе судебное дело инициировал поэт-песенник Юрий Ряшенцев, композиции которого звучат в «Трех мушкетерах». Он подал иск на киностудию за то, что в титрах в качестве автора-песенника не был указан, кроме него, Вениамин Смехов, который написал строки «Песни Миледи». Следом возмутился каскадер-постановщик Ващилин, который увидел, что его вписали в титры после фехтовальщика Балона и постановщика трюков с лошадьми Ходюшина.
Из-за всех скандалов и судебных разбирательств фильм вышел на экраны только через год после окончания съемок — в 1979-ом. На телевизионных экранах его показали 25 декабря.
