Листаю старые альбомы... бережно просматриваю архивы радиостанции "Эхо Москвы". Славная была радиостанция... чуть-чуть борзоватая для военного времени, почему и пришлось ее придушить – но ВВП придушил только радиостанцию, а вот ИВС придушил бы ее персонал. Разница-то есть? В демвремена живем, ребята!
Но я, собственно, хотел в лирику удариться. Из серии "каким мы его ("Эхо Москвы") запомнили". Вот меня, например, какие отношения с "Эхом Москвы" связывали? Никакие не связывали. А почему так? Не знаю. (Спойлер – придуряюсь). Веллер-то вот с "Эха Москвы" не вылазил, все сидел да бубнил что-то невнятное. Иногда еще стаканами в милых девушек кидался.
Я, конечно, как убежденный конфуцианец, стакан в милую девушку не брошу, но бубнить-то ведь тоже смог бы? Чего ж меня на "Эхо Москвы" не приглашали?
"Ну", мне скажут, "куда замахнулся! Чтобы попасть на такую престижную радиостанцию надо отчество интересное иметь!" Да, действительно, отчество у Веллера заковыристое... точно не помню, но что-то вроде "Рахатлукумович"... у меня попроще... но неужели же все дело только в отчестве? Я так не согласен!
"Но", продолжат меня успокаивать доброжелатели, "почему не предположить, что на "Эхе Москвы" просто о тебе не знали? Ну не могут же они обо всех знать?" Чтоб евреи не знали обо всех? Гм... как-то не верится. Ну ладно, допустим. Написал я в свое время одну книжку, не сказали о ней на "Эхе Москвы" ни словечка, ну я так и подумал: "Не могут же они обо всех знать". Да честно говоря, и не подумал даже – мало меня "Эхо Москвы" на тот момент волновало.
Написал вторую книжку... вдруг – вот-те на! Среагировали! Была на "Эхе" такая передача, в которой книжки обсуждали. И на этой передаче сказали такое, над чем пришлось мне задуматься. Распечатка следует:
"В издательстве «Ладомир» вышла книга Антона Антипенко «Путь предков». Не первый труд этого автора. До него он выпустил работу «Мифология богини», в которой разделил всю мифологию на две основные линии: мифологию богини и мифологию бога. Вооружившись этим открытием, Антипенко, рассмотрел и подробно разобрал «Одиссею» Гомера. Но этим не ограничился. Собственная мифологическая концепция показалась ему столь плодотворной, что он выпустил книгу «Путь предков», в которой столь же подробному анализу подверглась «Аргонавтика» Аполлония Родосского. Детальный пересказ поэмы сопровождается комментариями и лирическими отступлениями. Древние мифы, согласно Антипенко, делятся на откровенные небылицы, с одной стороны, а с другой – выступают как аллегории конкретных исторических событий. Последние и интересуют автора в первую очередь. Впрочем, Антипенко не замыкается в рамках античности, а смело вторгается в новое время и современность, говоря об иракской войне, палестино-израильском конфликте и единой европейской валюте".
Тут что бросается в глаза – оказывается, и первую мою книжку на "Эхе" заметили! Но вида не подали. Почему? Ответ простой, я думаю – не знали, что сказать. Нутром почуяли – плохой человек. (Это, кстати, и один мой знакомый почуял – помнится, по выходе первой книжки, совершенно безобидного филологического исследования, он изумил меня словами: "Но ты же все-таки не будешь читать лекции охранникам лагерей?"). Но твердых доказательств все-таки не хватало. А вот как вторая книжка вышла, они и появились. И не то, чтобы эхачам научная аргументация не понравилась – критики по существу в рецензии нет. Но тон не оставляет сомнений: автор книг – круглый дурак. Чего стоят одни "лирические отступления"! Это про научную-то работу! В общем, понял я – набедокурил. Но где, где? А смотрите-ка – что это за слова "автор смело вторгается в современность" (читай – мелет что в голову взбредет), "пишет о палестино-израильском конфликте"? Написал я о палестино-израильском конфликте ровно один абзац, причем в заключении (там, где и в научной работе позволительно писать всякую чушь – все равно никто не читает). Почему в малюсенькой рецензии такое непомерное значение было придано одному абзацу? Господи, что же я там написал такое? Открываю, читаю: "Так ли уж трудно, казалось бы, сообразить, что израильская государственность, изначально жестко запрограммированная исключительно на реализацию мифологии бога, не может выйти за пределы этой парадигмы, несмотря ни на какие благие намерения. Без радикальной смены парадигмы отношения между Израилем и Палестиной обречены развиваться так, как они развиваются... Речь идет о трагедии в античном понимании этого термина, которая по строгим законам жанра, не может не закончиться взаимным истреблением героев". А что, для книжки, изданной в 2005 году, не так уж и плохо. Вектор обозначен, никто вроде с него не сбивается. Все по плану. Что не так?
А, да вот же что! «Взаимное истребление». «Взаимное» — не то слово, понятно. Беру назад! Палестинцы — часть арабского мира, а истребить всех арабов у Израиля наверно не получится. Кто-то кого-то в этом конфликте обязательно истребит, но кто и кого мы гадать не будем. Оставим, так сказать, интригу.
(Мне бы тогда, в пятом году, оставить эту интригу... и ковровая дорожка на «Эхо» была бы обеспечена... или, думаете, нет? И даже наоборот? «Прислали бы амбалов»? Я уже писал на канале о «многопрофильной клинике ЦЭЛТ»,
https://dzen.ru/a/Y7yBkagPwFu4D2pB
ныне благополучно отданной «в хорошие руки», и о ее бывшем, но славном владельце Александре Семеновиче Бронштейне. Так вот, согласно мнению некоторых видных врачей этой клиники (фамилий пока не называю) все вопросы даже минимальной сложности Александр Семенович решал «присылкой амбалов». Поскольку в свое время Александр Семенович, согласно его собственному признанию, ездил на «Эхо Москвы» как «на работу»
то что мешает предположению, что методике «присылки амбалов» он научился именно там? Вы скажете —
Грибница стремится делиться,
Хоть нет у грибницы ума.
Грибнице не нужно учиться,
Грибница все знает сама.
Может и так. И без «амбалов» происходили интересные вещи. То известный журналист (с роковой для «Эха Москвы» фамилией) вдруг загорится, пригласит в студию... но на телеэкран ничего не выходит. Что так? Сам с собой провел внутреннюю работу, понял, что не то? Возможно, но на данного журналиста не похоже (в плане внутренней работы, рефлексии). Больше похоже на то, что кто-то кому-то позвонил, уточнил... не услышал в ответ ничего хорошего. Только рекомендацию «фильтровать базар» в духе страстотерпца Эроса Малашенко. А то воспылает умеренно известный критик и предлагает не что-нибудь, а «дружбу»... точка А — «давайте дружить». Точка B — «не давайте дружить». Между двумя точками не происходит ровным счетом ничего... мне известного. Бывало и так, что редакторы, люди профессионально знающие, что отвечать, вдруг становились неспособными ответить. Брали паузу. Во время паузы сам собой приходил ответ. Говорят, такое бывает при медитациях. Устанавливается связь — с кем-то или чем-то дающим полезные советы. Наконец, была и чисто советская классика — слова из уст влиятельного в литературных кругах человека: «предисловие писать не буду, рекомендательное письмо напишу». Вадим Кожинов в «Истории Руси и русского слова» рассказывает о неудачной попытке издать в 1980 году работу Гумилева. Академик N написал (от руки) положительный отзыв, но писать предисловие (или послесловие) для книги категорически отказался. Объяснил, что за печатный отзыв его убьют. В смысле — физически. Кстати, а что это была за работа Гумилева? А, про Хазарский каганат. Не, ну конечно, какие тут предисловия... воевать с Хазарским каганатом сейчас уже можно. Вернее — приходится. А вот можно ли про него писать?
Шуршат, шуршат страницы старого альбома... Венедиктов на пожелтевшей карточке кажется просто добрым гномом из старой, забытой сказки... По телевизору говорят про Донецк. Удар по рынку. 152- и 155-миллиметровыми снарядами с двух позиций. Акция очевидно продумана, но военного смысла не имеет. Только ритуальный. Что за ритуал, какой религии? Кто отдал приказ? Об этом в телевизоре — ни слова. Как ни слова не говорилось по поводу многих других подобных акций. Я смотрю на фотографию Венедиктова. Шепчу: «Тебя же отогнали от кормушки. Отняли рычаги. Разве не так? Чего же они все боятся? Почему молчат как молчали?» Венедиктов на фотографии лукаво улыбается...