Глава 13. Конец одиссеи. Вторая родина
Китайская Народная Республика (КНР) образовалась в результате длительного революционного процесса. Первоначально новое государство объединило освобожденные районы, которые назывались "советскими". В сентябре 1945 года после разгрома милитаристской Японии вновь вспыхнула гражданская война. Главной революционной базой коммунистов стал северо-восток Китая (Маньчжурия). Решающую помощь китайским коммунистам в победном завершении войны оказал Советский Союз.
В стране была установлена революционная власть, главной опорой которой стала Народно-освободительная армия Китая (НОАК), именно так именовались в период гражданской войны вооруженные силы китайских коммунистов. Главной формой революционной власти были военно-контрольные комитеты, которые назначались непосредственно военными и политическими органами. Они существовали весь период военного контроля главными органами власти на местах.
Весной-летом 1949 года на территории, контролируемой народной армией, прошло оформление Народного политического консультативного совета Китая, на сессии которого 1 октября 1949 г. было провозглашено образование КНР.
На сессии были сформированы высшие органы власти и управления.
Высшим органом власти в восстановительный период стал Центральный народный правительственный совет, который осуществлял все полномочия высшего органа власти. Его возглавил председатель Центрального комитета компартии Мао Цзэдун. Он же занял должность председателя Народно-революционного военного совета и исполнял функции главы государства.
(Историческая справка)
- Ваньсуй!! - накатываясь на окопы гоминьдановцев ревел лосевский батальон. Тут и там на заснеженном поле вспухали разрывы.Сам он, размахивая «ТТ», бежал впереди. Так порой делал в атаке, командуя штрафбатом. Не изменял правилу и сейчас.
Рядом, матерясь, короткими очередями из ручника бил по врагам Шаман. Вынеслись на рыжий бруствер. Майор швырнул вниз зажатую в левой руке гранату. Грохнул взрыв, взвизгнули осколки, оба спрыгнули в дым и падающие сверху комья.
Навстречу полыхнул выстрел, комбат всадил пулю в чей-то вопящий рот, Шаман от бедра расстрелял трех убегавших по траншее солдат.
А на оборонявшихся сверху уже рушились бойцы Лосева. Хлопали выстрелы, мелькали штыки, хряскали саперные лопатки. Спустя еще час линия обороны была прорвана, батальон устремился дальше. Начатая Линь Бяо в январе наступательная операция успешно продолжалась.
К весне 47-го его армия подошла к занятым гоминьдановцами городам Чанчуню и Гирину. Одновременно армия, под командованием Лю Бочэна форсировала Хуанхэ, и совместными усилиями была ликвидирована крупная неприятельская группировка. Создались условия для решительного перелома на фронтах.
В один из таких дней, солнечный и теплый, батальон Лосева, разместившийся в занятой деревне, навестил Трибой. Был он в кубанке, американской хромовой куртке, синих комсоставских бриджах и начищенных сапогах. Приехал на открытом «джипе» с водителем.
- Рад. Очень рад, - после дружеских объятий, улыбаясь, сказал комбат.
А Шаман добавил, - ты Сема прямо генерал.
- Вообще-то по должности майор, - шмыгнул носом. - Уже два месяца командир танкового батальона.
- Растешь, брат, растешь, - похлопал по плечу. - Такое дело обмыть надо.
- Так и обмоем (подмигнул). - Цэрэн, - обернулся к скуластому водителю.
- Давай, что там у нас есть.
- Он что у тебя, понимает русский? - взглянул на того Лосев.
- Ну да. По национальности монгол. Был у русского купца приказчиком.
Чуть позже сидели в саду за фанзой, в которой временно разместились Лосев с Шаманом, под раскидистой сакурой. В розовой цветущей кроне жужжали пчелы, кружась, опадали лепестки.
Из солдатского сидора на расстеленную плащ палатку водитель поочередно выставил три бутылки виски, добавив к ним банки с консервированной ветчиной, галеты в целлофановой упаковке, несколько плиток шоколада и пук зеленого лука. В завершение, дунув внутрь, поставил три пиалы, поле чего вернулся к машине.
- Откуда такое изобилие? - удивился Лосев.
- Неделю назад мы захватили гоминьдановский обоз, - выбив ладонью пробку, набулькал Трибой в пиалы золотистого напитка. - Там была для них американская выпивка и жратва.
- Типа ленд-лиза*? - вскрыл ключом банку Шаман.
- Вроде того. Ну, за встречу! - взял одну пиалу в руку. Звякнули ими, выпили.
- Супротив нашей водки не потянет, - крякнул Шаман. Начали закусывать
- И где стоите? - хрупнул луком майор.
- В пяти километрах от вас на левом фланге. Подошли прошлой ночью.
- Значит, снова будем наступать, - подцепил финкой ломоть ветчины разведчик.
Налили по второй.
- Тогда за победу, - сказал Лосев. Повторили.
- Ну а у вас как дела? - вынув пачку сигарет, оделил всех Трибой. Задымили.
- Ничего. Воюем, - пустил носом дым Лосев.
- А еще учим китайский, - ухмыльнулся Шаман и ткнул в гостя пальцем, - нии *** шо эюй ма?
- Кроме одного слова ничего не понял, - озадачено сказал тот.
- Он спрашивает, - знаешь ли ты русский? - смеясь, пояснил комбат.
- Это ж надо (почесал затылок). Надо и себе как-нибудь заняться.
- Тем более, есть с кем,- шутливо ткнул его в бок Шаман. - В ночное, так сказать время. Рассмеялись.
Посидели еще час, а затем Трибой уехал. На прощание договорились держать связь и крепко обнялись.
- Хороший все - таки Семен мужик, - сказал Шаман, глядя вслед удалявшейся машине, за которой клубилась пыль.
- И настоящий друг, - с чувством добавил Николай.
На следующее утро из дивизии поступил приказ добыть языка. Командование полка приняло решение отправить в поиск разведчиков Шамана, как наиболее подготовленных и результативных.
За то время что прошло, он сумел неплохо обучить взвод, в чем изрядно помог Кулеба, ставший заместителем. В прошлом фельдфебель, он служил у белого генерала Молчанова, командуя отделением пластунов.
Мог умело проникать к противнику и снимать часовых, обладал медвежьей силой и без промаха стрелял. После разгрома с остатками армии ушел в Маньчжурию, где работал грузчиком в харбинском порту.
На счету разведчиков уже были несколько успешных вылазок, в том числе с захватом языков.
- Ну что, Иван Макарыч? - возьмем еще одного? спросил Шаман во время инструктажа у комбата.
- Бог даст, возьмем, - разгладил тот закрученные усы.
В поиск отправились ночью, впятером, прихватив проводника из местных. Вражеские позиции находились за безлесыми холмами в двух километрах впереди. Перейдя неширокую речушку, в свете луны, цепочкой поднялись на седловину.
- Там внизу дорога, - показал рукой проводник (звали Чан). - Раньше по ней много ездили.
- Хао де*, - откликнулся комвзвода. - Спускаемся.
Осторожно ступая, последовали за ним.
Спустя еще час были у подошвы массива, залегли в камнях. Светало. Мрак рассеивался, от земли поднимался туман. Впереди, в двух десятках метров, просматривалась дорога. Грунтовая, с глубоко накатанными колеями. С другой стороны к ней примыкало поле гаоляна.
- Скорее всего рокадная*, подвозят к фронту боеприпасы, - тихо сказал Шаман лежавшему рядом Кулебе.
- Похоже, - откликнулся тот. - Если брать языка, то в этом месте.
- И я так думаю. Будем ждать одиночную машину.
Поставили задачу группе. Один из разведчиков, получив приказ дать сигнал при появлении одиночного транспорта, покарабкался на скалу в сотне метрах сбоку (за ней был поворот), еще двое расползлись по сторонам.
Утро между тем вступало в свои права: в белесой дымке на востоке показался край солнца, осветив волнистую равнину, где-то в траве закричал стрепет.
Спустя час со стороны востока донеслось жужжание, перешедшее в гул моторов. По дороге прошла вереница грузовиков с сидящими в кузовах солдатами. Поблескивали примкнутые к винтовкам штыки, покачивались на головах стальные каски.
«Примерно батальон», подсчитал в голове число машин Шаман.
На исходе второго из-за поворота, контролируемого наблюдателем, выехал тяжело груженый обоз охраняемый бронетранспортером, пропылил в обратную сторону. После этого на дороге никто не появлялся.
Наконец ближе к полудню с верхушки скалы блеснул солнечный зайчик.
- Приготовить оружие, - негромко сказал Шаман. Клацнули затворы.
Через несколько минут из-за поворота вырулил армейский «джип». За рулем шофер в защитных очках, рядом офицер в кепи, на заднем сидении два солдата. Между ними стволом в небо ручной пулемет.
- Давай, - шевельнул губами Шаман, когда приблизились.
Кулеба плавно нажал спуск, щелкнул выстрел. Шофер ткнулся головой на руль, автомобиль пошел юзом и остановился. Выпрыгнувших из кабины солдат срезали короткие очереди, офицер с портфелем в руках, хромая побежал в поле.
Шаман, вымахнув из-за камня, за ним.
Через пару минут догнал, в прыжке саданул рукояткой «ТТ» по черепу. Убегавший носом пропахал землю. Сзади наскочил Кулеба, вырвав портфель быстро связали шнуром руки. Уцепив подмышки, поволокли обратно.
Осмотревшие машину разведчики присоединились, группа зарысила вверх по склону. На середине Шаман оглянувшись, чертыхнулся. Из-за поворота выехал грузовик, резко затормозив, остановился. Донеслась лающая команда, их кузова посыпались солдаты. Разворачиваясь в цепь, начали преследование.
- С этим хромоногим не уйдем, - бросил Кулебе. - Забирай группу и вперед. Я вместе с Хи прикрою. Миниатюрный Хи-Юань, в прошлом цирковой канатоходец, был одним из его лучших бойцов. Ловким и бесстрашным
Забрав у одного из разведчиков трофейный «дегтярь»* и сумку с магазинами, вместе с ним занял в камнях позицию. Оттуда открывалась нижняя часть холма с поднимавшимися гоминьдановцами.
Вскоре группа исчезла, враги приближались. Подпустив преследователей на сотню метров, открыли огонь. Несколько человек упали, остальные залегли.
- Что суки? Не нравится? - всаживая туда очереди, бормотал Шаман. Сбоку трещал автомат напарника.
…Разведка вернулась в батальон утром следующих суток.
- А где командир с Хи? - спросил Лосев Кулебу.
- Остались прикрывать отход, - вытер грязное лицо. - Нас преследовали.
Пленный оказался капитаном, офицером связи. В портфеле обнаружилась карта вражеской обороны с укрепрайонами и минными полями, а еще два засургученных пакета.
- Да, жирный гусь, - оценил Лосев. - Давайте его быстро к комполка.
Оттуда, коротко допросив, пленного под усиленной охраной отравили сразу в штаб армии, а Лосев стал ждать возвращения Шамана. Он не верил, что друг погиб, это не укладывалось в голове.
Прошли сутки, вторые, третьи. Не дождался.
Вечером четвертых устроил у себя поминки, пригласив Юрского с Кулебой и Мельникова. Когда, не чокаясь, выпили по первой, дверь комнаты распахнулась, в проеме возник Шаман. Заросший щетиной, в изодранном обмундировании и грязных сапогах.
- Что празднуем? - шагнув через порог, поставил в угол «дегтярь»?
Наступила мертвая тишина. Открыв рты уставились на выходца с того света.
В следующий миг, опрокинув табурет, Лосев бросился к другу, заключив в крепкие объятия, - живой!
Остальные, окружив, радостно похлопывали по плечам и смеялись.
Когда страсти улеглись, воскресшего усадили за стол, Мельников налили всем спирта, - дружно сдвинули кружки, - за тебя!
Умяв банку тушенки с лепешкой, Шаман рассказал, что они с Хи-Юанем отбивались от гоминьданцев с час, уводя их за собой в горы. Потом оторвались, но бойца ранило в ногу.
- Наткнулись на пещеру, там перевязал. Сутки отсиживались, затем вышли на наше боевое охранение. Хи отправил в санчасть, а сам сюда, - закончил Шаман.
- Как с языком? - взглянул на Кулебу. - Доставили?
- Точно так, командир, - распушил пальцем усы.
- Дает показания в штабе армии. Ценный оказался кадр (добавил Лосев).
- Ну, тогда я спать, - покачиваясь, прошел в угол и рухнул на койку, заправленную солдатским одеялом.
- Хр-р! - донесся богатырский храп.
Спустя еще неделю наступление продолжилось.
Прорвав оборону войск Чан Кайши, вышли на оперативный простор, где батальон Лосева проявил себя в очередной раз. Переправившись через Сунгари, он захватил плацдарм, удерживая до подхода основных сил, обеспечивая продвижение армии вглубь страны.
Во время этих боев командир полка был тяжело ранен. Приказом по армии Лосев занял его место.
Он тут же провел ротацию, назначив Юрского комбатом, Шаман стал начальником полковой разведки, а Мельников принял взвод. К тому времени освоив китайский в переводчике не нуждался, а парню требовался рост.
С Трибоем друзья поддерживали связь.
Его танковый батальон шел рядом, взламывая оборону чайканшистов. В один из таких дней (была осень и короткое затишье) Семен пригласил Лосева с Шаманом на свадьбу. Она состоялась в небольшом городке, где дислоцировалось подразделение.
В назначенное время туда прибыли на автомобиле с водителем имея подарки: для Семена охотничий «зауэр» и новенький патефон, его избраннице - золотые часики с рулоном бархата.
Свадьба была китайская, в традиционном стиле. На невесте красный, с вышивкой, шелковый халат, жених облачился в отутюженный мундир, синие галифе и до блеска начищенные сапоги. Гостями выступали родители Джу, ее подруги, командование бригады и друзья жениха.
Бракосочетание состояло из трех обрядов: поклонения, единения чаш и чайной церемонии. После них все поздравили молодоженов и вручили подарки. Далее состоялось застолье с обильным угощением и заздравными тостами. Сопровождалось оно пением и игрой нескольких музыкантов на национальных инструментах Танцев не было.
- Достойная свадьба,- оценил Лосев, когда возвращались.
- А по мне скучновата. Ни плясок ни мордобоя, - рассмеялся Шаман.
Гражданская война на территории страны между тем продолжалась.
Освободив Маньчжурию армия Линь Бяо двинулась в Северный Китай, где вместе с армией Не Жунчжэня нанесла еще ряд поражений гоминьдановцам. Коммунисты овладели угольным бассейном Таншань, городом Тунчжоу и портом Тангу.
Зимой 48 -го штурмом взяли четырехмиллионный Калган, столицу провинции Хэбэй.
Первыми в нее ворвался со своим танковым батальоном Трибой. Во время боя его машину подожгли, комбат, выбравшись наружу, стал вытаскивать раненого механика-водителя. Рядом взорвался снаряд. Осколки изрешетили обоих.
Схоронили лихого танкиста вместе с его бойцами и другими павшими, на холме у Великой китайской стены. На похороны приехали Лосев с Трибоем. Здесь же была и жена друга с годовалым сыном на руках. Мальчика они назвали Иосифом, в честь Сталина. Подошли, высказали соболезнование, встали рядом.
- Да, хорошее Семену досталось место, - грустно обозрел окрестности Шаман.
Армейский комиссар сказал речь, почетный караул дал тройной залп в небо. С ближайшей зубчатой башни в небо унеслась стая диких голубей.
На поминальный обеде в штабе, друзья дали слово Джу позаботиться о ней с сыном. Та опустила длинные ресницы, тихо сказав «спасибо».
Обещание сдержали. Тем более что госпиталь, в котором теперь служила, шел в тылу наступающей армейской группировки. Как только наступало затишье между боями, кто-нибудь из двоих выезжал на машине в госпиталь. Привозили продукты и сладости для малыша, а еще часть денежного содержания. Его стали выплачивать командирам.
Война подходила к концу.
К весне следующего года армия Линь Бяо перешла в наступление на Ухань и штурмом взяла город. Затем двинулась на Шанхай, в мае его гарнизон прекратил сопротивление. 1 октября 1949 года в Пекине была провозглашена Китайская Народная Республика.
Тем не менее, на юге страны сражения продолжались.
Осенью войска коммунистов ворвались в Гуанчжоу, а вскоре вышли к Гонконгу, на побережье Южно-Китайского моря и к Тайваньскому проливу. Затем, преследуя отступающих гоминьдановцев, овладели провинциями Сычуань и Гуйчжоу.
За два дня до занятия НОАК Чунцина, гоминьдановское правительство американскими самолётами эвакуировалось на Тайвань. Десятки тысяч дезорганизованных солдат и офицеров в беспорядке отходили на юг через Куньмин к границам Бирмы и Французского Индокитая.
К зиме капитулировала группировка вражеских войск в Юньнани.
После этого около двадцати пяти тысяч отступавших гоминьдановцев вошли в пределы Индокитая, где были интернированы французской колониальной администрацией. Развивая успех коммунистические войска, не встретив сопротивления, вошли в Синьцзян, а весной следующего года взяли под контроль остров Хайнань.
В этот же год Лосев стал мужем и отцом.
Навещая между боями Джу, он проникся к ней чувством и полюбил маленького Иосифа. Через год после смерти Трибоя создали семью. На этот раз свадьбы не было, отношения узаконило командование. Шаман искренне радовался за друга.
Для них война закончилась в октябре пятидесятого в Тибете. К тому времени Лосев командовал дивизией, Шаман возглавлял ее разведку.
Столица заоблачного государства - Лхаса, восхищала. Грандиозный дворец Далай - ламы* древние храмы, монастыри и пагоды. Время здесь текло неторопливо и размеренно, словно в другом мире. Шагали по улицам караваны, яки тащили груженые арбы, разноголосо шумели базары.
- Да, - сказал по этому поводу Шаман. - Никогда не думал попасть в такую древность.
Поскольку появилось время, осмотрели достопримечательности. В первую очередь дворец Потала. Очередной Далай - лама оттуда сбежал, его изрядно разграбили, дворец охраняла армия. С высокой горы на которой стоял, открывался чудесный вид на раскинувшийся внизу город и отроги Гималаев с плывущими в голубой выси облаками.
Захватив Джу с сынишкой, навестили на машине знаменитое озеро Намцо, полюбовавшись танцами черношейных журавлей и древними монастырями.
Удивило множество монахов, как в обителях, так и в Лхасе. В основном - крепких бритоголовых парней в красных одеяниях. Они распевали мантры*, звенели колокольчиками и собирали подаяние.
- Сколько же тут бездельников, - хмурился Шаман. - Дивизию можно набрать. А то и армию.
Выяснились и ряд интересных обстоятельств. Оказывается, до прихода сюда китайской армии, в Тибете процветало рабство и средневековые казни. Землями, стадами и всем прочим владели ламы. Народ был полностью бесправным. Грамотность как таковая отсутствовала.
К весне следующего года дивизию передислоцировали в пригород Пекина, где Лосевы получили уютный дом с садом и видом на полноводную Юндинхе. Шаман так и оставался холостяком, хотя женского пола не чурался. От предложенного жилья отказался, проживая в гостинице при части.
Летом, когда дивизия проводила учения, Лосева вызвали в штаб армии. Там командующий сообщил, что в десять утра завтра, ему надлежит быть у Линь Бяо. Теперь тот занимал пост первого секретаря Центрально-южного бюро ЦК КПК* и являлся ближайшим сподвижником Мао Цзэдуна.
- Вас понял, - вздернул подбородок. - Разрешите идти?
- Идите.
За пять минут до назначенного времени, в наглаженной форме с портупеей и сияющих сапогах комдив сидел в начальственной приемной. Напольные часы в углу пробили десять ударов, аскетического вида женщина-секретарь, кивнула, - входите.
Открыл створку высокой двери, прошел в тамбур, затем вторую. Оказался в просторном кабинете. На паркетном полу ковровая дорожка, сбоку три расшторенных окна. В глубине массивный стол, над ним портрет «Великого кормчего». Ниже, в кресле в белом полотняном кителе, хозяин кабинета.
- Здравия желаю, товарищ Линь Бяо! - вытянулся комдив.
- Рад видеть товарищ Лосев, присаживайтесь - показал на стул сбоку.
Прошагал вперед, сел. Уставился на Секретаря.
- Как служба? Как семья? - мягко произнес тот.
- Спасибо. Все нормально.
- У вас уже приличный китайский. А как с русским? Не забыли? (чуть улыбнулся).
- Нет.
- Вот и хорошо, - сложил на столе руки. - У нас к вам предложение.
- Слушаю.
- Занять пост военного атташе посольства Китая в Москве.
- Но я же не дипломат? - вскинул брови.
- Это дело наживное. Как говорит товарищ Сталин, «нет таких крепостей, которых бы не взяли большевики».
- Вы же знаете, на родине я осужден и исключен из партии. Как и мой начальник разведки Шаманов - кашлянул в кулак.
- Исправим. Ну, так как? Подумайте, торопить не буду.
- Когда дать ответ? - встал со стула.
- Завтра. В это же время, - приподнявшись с кресла, пожал руку.
К двери шел, чувствуя на затылке взгляд.
Вернувшись в штаб дивизии, тут же пригласил Шамана, рассказав о необычном предложении.
- И чего тут думать? Соглашайся. Заодно родину повидаешь, - оживился друг.
- Ну да. А если загребут и снова в лагеря?
- Это вряд ли. Насколько знаю, у дипломатов неприкосновенность. Опять же Линь Бяо сказал, что все решат.
- Интересно как?
- Раз сказал, значит знает. У него голова большая.
После этого Лосев навестил жену с сыном. Она уволилась из армии и работала в одной из пекинских больниц. Как всякая китаянка Джу оставила все на усмотрение мужа.
На следующий день в том же кабинете, он дал согласие.
- Правильное решение, - благожелательно кивнул сподвижник Мао.- Я в вас не ошибся. Кстати, как идут учения?
- Все по плану.
- Хорошо. Пока можете быть свободны.
Спустя еще месяц, в начале июля, Лосева снова вызвали к себе Линь Бяо.
Поздоровались, пригласил сесть. Открыл лежавшую на столе папку, - вам подарок (протянул гербовую бумагу).
Это была выписка из решения Верховного суда СССР о пересмотре уголовных дел в отношении Лосева с Шамановым, их полной реабилитации, восстановлении в воинских званиях и возврате наград.
К лицу прилила кровь, дыхание стеснилось.
- Выпейте, - налив из графина воды, придвинул стакан член ЦК.
Выпил, поставил на место, - прохрипел «спасибо.
- Я же говорил, поправим. А теперь пора ехать в ЦК, к товарищу Мао, - взглянул на наручные часы.
Выйдя из кабинета (Лосев был в ступоре) спустились на два этажа вниз, вышли минуя часовых на улицу. К подъезду тут же подкатил черный лимузин, сели. Урча мощным мотором, стал набирать скорость.
Резиденция ЦК Компартии Китая находился в западной части Пекина на берегу озера Жуннаньхай, занимая целый квартал.
После соответствующей проверки въехали на территорию, остановились у помпезного, с высокими колоннами здания. Вышли из машины, поднялись мраморными ступенями в обширный холл. Там документы проверили снова, сели в бесшумный лифт, поднявший обоих на второй этаж.
Минуя ряд полированных дверей, прошли длинным коридором в приемную.
- Товарищ Мао ждет, - понялся из-за канцелярского стола человек в гражданском.
Линьбяо с кожаной папкой в руке вошел первым. Лосев, одернув мундир, за ним.
Кабинет Великого кормчего впечатлял размерами и интерьером. Потолок украшала хрустальная люстра, стены отделаны красным деревом, на полу дорогой персидский ковер. Вдоль одной из стен шкафы с книгами, в глубине рабочий стол.
У другой, глядя в одно из окон со шторами, вполоборота стоял выше среднего роста мужчина, попыхивая сигаретой в янтарном мундштуке. На нем была серая тужурка с отложным воротником, такие же широкие брюки, на ногах шевровые ботинки.
При виде вошедших обернулся и неспешно ступая, подошел.Линь Бяо доложив о прибытии, представил Лосева.
Мао Цзедун внимательно окинул того взглядом и указал рукой на два стула рядом с рабочим столом. Все направились туда, сели. Загасив сигарету в пепельнице с минуту помолчал, а потом сказал глядя Лосеву в глаза - вы назначаетесь военным атташе посольства Китая в СССР.
Задача - наладить рабочие отношения с командованием советской армии на предмет оказания нам военной помощи в Корее. Американская военщина всячески мешает распространению коммунистической идеи в этой стране, препятствуя свержению там антинародного режима. Имеются ли вопросы?
- Никак нет, товарищ Генеральный секретарь! - встав, вытянулся Лосев.
- Тогда удачи, - тоже встав, пожал вождь руку.
- Обождите меня в приемной, - добавил Линь Бяо.
Сдав командование дивизией, в течение месяца Лосев прошел в международном отделе ЦК необходимую подготовку. В специальном ателье для него сшили новую форму (повседневную и парадно-выходную) по образцу советской и с наградными планками. Только вместо погон, на воротнике петлицы с двумя золотыми просветами и тремя рубиновыми треугольниками, что соответствовало полковнику...
Глава 14. На новом поприще. Сын
(Пекин, Москва, 1 - 2 октября 1949 года)
Соглашение об установлении дипломатических отношений между Союзом Социалистических республик и Китайской народной республикой
(Пекин, Москва, 1-2 октября 1949 года)
Господину Тихвинскому
Настоящим извещаю Вас о том, что сегодня Председатель Центрального Народного Правительства Китайской Народной Республики Мао Цзэдун опубликовал Декларацию.
При настоящем Письме я направляю Вам эту Декларацию и надеюсь, что Вы перешлете ее Правительству Вашей уважаемой страны.
Я полагаю, что установление нормальных дипломатических отношений между Китайской Народной Республикой и различными государствами мира является необходимым.
Министр иностранных дел Центрального Народного Правительства Китайской Народной Республики Чжоу Эньлай
Пекин,1октября1949года
Правительство Союза Советских Социалистических Республик настоящим подтверждает получение Декларации Центрального Народного Правительства Китая от 1 октября 1949 года с предложением об установлении дипломатических отношений между Китайской Народной Республикой и Советским Союзом.
Рассмотрев предложение Центрального Народного Правительства Китая, Советское Правительство, движимое неизменным стремлением к поддержанию дружественных отношений с китайским народом и уверенное в том, что Центральное Народное Правительство Китая является выразителем воли подавляющего большинства китайского народа, извещает Вас, что оно приняло решение - установить дипломатические отношения между Советским Союзом и Китайской Народной Республикой.
По поручению Правительства СССР
Заместитель Министра иностранных дел А.Громыко
Москва, 2 октября 1949 года
В первых числах августа новоиспеченный атташе военно-транспортным «дугласом» вылетел в Москву. Семья до поры осталась в Пекине. Размеренно гудели моторы, в креслах дремали еще несколько пассажиров, за иллюминаторами плыли облака.
Перелет с дозаправкой в Казахстане составил сутки, ранним утром самолет приземлился на военном аэродроме в Щелково. Коснувшись бетона колесами, пронесся по взлетной полосе и, сбросив скорость, подрулил к стоянке.
Там уже стоял черный ЗИМ* с дипломатическими номерами. Лосева встретил 1-й секретарь посольства - стройный худощавый китаец, с усиками как у Чарли Чаплина. После взаимных приветствий водитель погрузил в багажник его чемодан с баулом, выехали через охраняемое КПП с территории.
Под колесами загудел асфальт, за окошками поплыли виды Подмосковья: березовые рощи в первых красках осени, сосновые боры и деревеньки в полях.
«Вот я и вернулся. Здравствуй родина» глядя на них подумал Лосев. Глаза слегка затуманились.
- Раньше бывали в Москве? - обернулся с переднего сидения секретарь.
- Приходилось, - дал лаконичный ответ.
- Ясно, - кивнул дипломат велюровой шляпой. Замолчали.
В столицу въехали со стороны Северного Измайлова, ее было не узнать.
Исчезли противотанковые ежи и надолбы, нигде не было следов войны. Появились новые высотные дома уже готовые или стоящие в лесах. Звенели первые трамваи, солидно катили троллейбусы с пассажирами, по тротуарам на работу спешили люди. Начинался трудовой день.
Посольство Китая располагалось в Кропоткинском переулке в помпезном особняке прошлого века. С фасада кованая ограда, за ней затененная вязами территория. Открылись ворота рядом с будкой охраны, въехали туда, стали перед центральным входом с цветочной клумбой.
Спустя еще пять минут Лосев сидел в кабинете посла на втором этаже, обставленном старинной мебелью, на стенах несколько таких же картин. Послу было далеко за сорок, звали Ван Цзясан, одет в темный, однобортный костюм с галстуком, на носу круглые очки. Взгляд внимательный и изучающий.
- Как долетели? - спросил после рукопожатий на хорошем русском языке.
- Спасибо, нормально, - на нем же ответил Лосев.
- Вы первый военный атташе Китайской народной республики в СССР (продолжил) и с необходимым военным опытом. Надеюсь, мы сработаемся.
- Я тоже.
Далее в течение часа посол вводил Лосева в курс дела. Тот внимательно слушал и вникал.
- Ну, вот пока и все, - сказал, когда закончил. - А теперь представлю вас сотрудникам посольства (нажал на столе кнопку).
В кабинете появилась средних лет секретарша в белой кофточке и синей юбке, дал необходимую команду.
Сотрудников дипломатического ранга было немного, чуть больше десятка. Состоялось краткое знакомство. После него управделами, толстый и подвижный человек, показал Лосеву его рабочий кабинет на первом этаже, передав ключи от двери и сейфа.
- Жить будете в гостинице «Москва», - пригласил следовать за собой.
Пройдя в левое крыло здания вышли во двор с несколькими гаражами, сели в тот же «ЗИМ», и он выехал за ворота. Лосев с удовольствием разглядывал центр столицы, нигде не было видно следов войны. Наоборот. Он стал еще краше. С широкими, заполненными транспортом проспектами, людными площадями и бьющими в скверах фонтанами.
Гостиницу Лосев хорошо помнил. Не раз бывал в этом месте, навещая расположенные неподалеку Исторический музей, ГУМ и Красную площадь.
Одноместный «люкс» находился на девятом этаже с видом на Кремль и набережную. Состоял из двух комнат с ванной. Обставлен добротной мебелью, имелись радиоточка и телефон.
- Условия, как видите отличные, - сказал управделами, когда швейцар, поставив в холле чемодан с баулом, вышел, прикрыв дверь. - Завтра к восьми к подъезду подадут ваш автомобиль. Узнаете по номерам, водителя зовут Шенг. А вот это подъемные.
Вынув из кармана пиджака, вручил пачку купюр с изображением Ленина.
- До завтра, - пожав руку, изобразил улыбку и удалился вслед за швейцаром.
Оставшись один, Лосев распаковал вещи, определив в шкаф, приняв ванну побрился и переодевшись в гражданский костюм спустился лифтом в ресторан. Тот впечатлял размерами и интерьерами, посетителей было немного.
Выбрав место у окна, присел за стол с накрахмаленной скатертью, открыв карту меню с золотым обрезом, стал читать. Через минуту рядом появился шустрый официант, - что будем заказывать?
- Зеленый салат, борщ по-киевски, отбивная и бутылка нарзана.
- Слушаюсь, - дернул головой с пробором и, лавируя меж колонн, умчался.
Пообедав, утер губы салфеткой и расплатился, дав тому на чай. Выйдя из зала, снова направился к лифту, спустившись на первый этаж. Толкнув рукоятку застекленной двери, вышел в городской шум и суету. Автомобилей вокруг прибавилось, как и публики. Теперь она двигалась не спеша, встречались группы туристов, обвешанных фотоаппаратами.
Заметив неподалеку голубую тележку под тентом (рядом молоденькая продавщица) подошел и выпил стакан газировки с двойным сиропом. В носу защипало как в годы курсантской юности. Возникло щемящее чувство ностальгии, направился к станции метро «Площадь революции».
Спустился эскалатором вниз, где ничего не изменилось. Тот же, что и прежде интерьер, хрустальные, в золоченой бронзе люстры, скульптурные изображения военных и ученых, рабочих со студентами и тружеников полей.
Сев в подошедшую электричку доехал до станции «Калужской», поднялся наверх, а оттуда по наземному переходу на Шаболовку. Улицу своего детства.
Она тоже не изменилась. Затененные высокими деревьями трех и пятиэтажные дома, металлическая ажурная башня Шухова кинотеатр в бывшей Троицкой церкви, катящие по рельсам красные трамваи.
Подождав один, сел в него выйдя на пересечении с Хавской. Миновав кирпичную пятиэтажку, где когда-то прошло его детство, углубился в зеленые дворы и вскоре остановился перед тем, где жила Таня. Он был старой постройки, с мезонином, на детской площадке рядом, в песке играли малыши.
Открыв дверь единственного подъезда вошел внутрь, поднялся по деревянной лестнице на площадку второго этажа. Туда выходили три двери, нажал кнопку звонка средней. Где-то далеко тренькнуло, послышались шаги, щелкнул замок, отворилась.
На пороге стояла средних лет незнакомая женщина в халате.
- Вам кого? - оглядела Лосева.
- Извините, здесь когда-то жили Малышевы.
- Возможно и жили, нас сюда вселили в сорок третьем. Переехали из Калинина.
- Ничего о них не знаете?
- К сожалению ничего. Но может вам обратиться к Ивану Павловичу? Он живет во второй квартире. Старожил
- Спасибо, - поблагодарил Лосев и спустился вниз.
На звонок открыл дверь сухонький с бородкой старик.
- Чем могу? - близоруко прищурился.
Лосев повторил вопрос.
- Как же, как же, хорошо знал эту семью. Проходите, расскажу что знаю.
Квартира была двухкомнатной и изрядно запущенной. Чувствовалось, жил один.
- Так что вас интересует? - показал на старенькое кресло в зале, опустившись на диван.
- Все, - напряженно сказал гость.
- С главой семьи, Петром Федоровичем, мы вместе работали на заводе «Серп и молот». Он бригадиром, я мастером цеха. Летом 41-го записался в ополчение (меня не взяли) и зимой погиб. Жена с дочерью остались сами.
Потом Танечка, это дочка, родила мальчика и следующей весной ушла на фронт мстить за отца. А осенью скончалась от инфаркта Лилия Иосифовна - жена Петра Федоровича и ее мать. Такие вот, уважаемый, дела.
- А что с ребенком? - подавшись вперед, хрипло спросил Лосев.
Приехали военные на «эмке» и забрали.
- Какие еще военные?
- Того не знаю.
- Спасибо вам,- встал с кресла Николай и покинул квартиру.
Выйдя из дома, прошел к старой скамейке за углом, присел. Вынув папиросы закурил.
Теперь он понял, почему прервалась переписка, и как оказалось, у него есть сын. В том, что от него, не сомневался. Татьяне верил и любил. Но как отыскать ребенка? Этого не знал.
Напившись дымом, швырнул окурок в урну и задумчиво вышел со двора. Несколько часов бродил по знакомым улицам, а в голове вертелась все та же мысль.
В гостиницу вернулся вечером, поднялся к себе. Сняв пиджак, повесил его в шкаф, по телефону заказал в номер бутылку коньяка. Через несколько минут в дверь постучали, «да!».
Она открылась, официант с подносом поставил на стол бутылку «Армянского» и блюдце с тонко нарезанным лимоном - еще что-нибудь желаете?
Лосев отрицательно качнул головой и расплатился. Тот вышел, тихо прикрыв дверь.
Заперев ее на ключ, Лосев уселся в кресло у стола и, откупорив бутылку, налил до краев стакан. Неспешно выпив, сжевал дольку лимона и положил руки на подлокотники. По телу разлилось тепло, напряжение спало, в голове четко возникла фраза «сына нужно непременно отыскать».
Убрав бутылку в сервант, принял ванну, пройдя в смежную комнату разобрал постель, улегся и уснул. В небе за окном мерцали звезды, чуть доносился шум города.
Утром, облачившись в форму, позавтракал в буфете, имевшемся на этаже, спустился лифтом вниз и пустынным холлом вышел наружу. Окинул глазами стоянку напротив, оттуда заурчав мотором, подкатил легковой, серого цвета автомобиль с посольскими номерами. Остановился рядом.
- Шен? - наклонился к открытому окошку.
- Да,- ответили на китайском. - Прошу садиться.
Открыв дверь, уселся рядом, машина выехала на проспект.
- Что за марка? Никогда такой не видел - оглядел салон.
- Русская «Победа», - любовно погладил руль водитель. - Только что с завода. Совсем новая.
На вид ему было лет тридцать, хрупкий, с кротким черным ежиком на голове. Одет в белую с короткими рукавами рубашку, отглаженные брюки и начищенные ботинки.
- И скорость гляжу приличная, - взглянул на спидометр пассажир.
- Да, свободно развивает сотню километров в час.
- Город хорошо знаете?
- Неплохо товарищ Лосев (кивнул). Работаю здесь второй год
Спустя пятнадцать минут въехали на территорию посольства.
Выйдя из машины, Лосев поздоровался с дворником, поливавшим из шланга клумбу, вошел в здание и направился к своему кабинету. Отпер ключом дверь, повесил на вешалку фуражку и осмотрелся.
Помещение было довольно просторным, с высоким потолком, на нем хрустальная люстра и двумя затененными шторами окнами, выходящими в небольшой сад с прудом. К первому примыкало второе, поменьше. Типа комнаты отдыха. В кабинете имелся рабочий стол с креслом и двумя телефонами, над ним портрет Мао.
У одной стены мореного дуба книжный шкаф полным собранием сочинений Ленина на китайском. Напротив ряд стульев, выше глянцевая карта СССР. В углу несгораемый сейф, на нем бюст Сталина.
Во второй комнате имелся кожаный диван, с журнальным столиком, у окна тихо урчал холодильник. Его Лосев тоже никогда не видел, открыл дверцу (повеяло холодом). Внутри имелся коньяк, банка черной икры и несколько бутылок «Нарзана».
- Да, так жить можно, - хмыкнув, закрыл дверцу.
В кабинете затрещал телефон, направился туда, снял трубку,- да.
- Доброе утро, - мелодично прозвучал женский голос. - Вас приглашает товарищ Ван Цзясан.
- И вам доброе. Иду (опустил на рычаг).
Посол встретил дружеской улыбкой и показал на стул.
- Как устроились? - поинтересовался, когда сел.
- Спасибо, отлично.
- Тогда перейдем к делу, - взглянул на напольные часы в углу кабинета. - К десяти утра вам надлежит быть у министра обороны СССР товарища Василевского. Представитесь и определитесь с порядком взаимодействия. О результатах мне доложите.
- Вас понял, - встал Лосев. - Разрешите выполнять?
- Да, пожалуйста, - блеснул очками. - И передайте маршалу мой привет.
О Василевском Лосев знал, что с 1942-го он являлся начальником Генерального штаба, а затем командовал 3-м Белорусским фронтом. Робости не испытывал, поскольку навидался всякого. Как говорят «дай бог каждому».
К назначенному времени его «Победа» подъехала к комплексу высотных зданий Министерства обороны, не так давно возведенному на Фрунзенской набережной. Оно впечатляло монументальностью, гербом на фасаде и кубическими формами. На въезде у него проверили документы, высокие кованые ворота отворились, въехали на территорию.
Там автомобиль припарковался, Лосев вышел наружу и пошагал к главному подъезду. В гулком высоком вестибюле с прозрачной драпировкой на окнах и часовыми по обе стороны двери, предъявил дежурному офицеру служебное удостоверение.
Тот, внимательно прочтя, козырнул, - одну минуту. После чего пройдя за стойку, где сидел второй, кому-то позвонил по телефону.
Вскоре вверху загудел находящийся сбоку лифт, створки раздвинулись, из него вышел подтянутый майор.
- Прошу вас, - указал рукой.
Лосев вошел, тот следом. Надавил одну из кнопок.
Вышли на третьем этаже, длинным коридором с малиновой дорожкой на паркете прошли к высокой полированной двери. На ней медная табличка «Приемная».
Там майор, попросив обождать, скрылся за второй, двухстворчатой и обитой тисненой кожей. Через минуту вернулся, сделав приглашающий жест.
Из полумрака тамбура шагнул в громадный залитый солнцем кабинет и прошагал к такому же столу в глубине.
- Военный атташе Китайской народной республики полковник Лосев!
Из кресла за столом поднялся рослый, плотного сложения человек в маршальском мундире, подошел и пожал руку, - рад знакомству. Насколько вижу (окинул взглядом) вы русский и имеете советский награды. На каком фронте воевали и кем?
- На 1-м Украинском, товарищ маршал. Командовал батальоном.
- Получается наш человек в Китае? - улыбнулся одними глазами.
- Получается. Кстати вам привет от нашего посла.
- И ему передавайте. Давненько не видались.
Затем показав на кресло у приставного стола, вернулся на свое место и сел.
- Как вы знаете, обстановка в мире снова напряженная. Американская военщина развязала войну в Корее, ваша армия дает достойный отпор, - поднял на атташе глаза.
- Совершенно верно, товарищ маршал. При военной поддержке СССР.
- Будем оказывать ее и впредь,- шевельнул бровями. - О чем можете доложить руководству. А теперь о вопросах совместной работы. Я вижу ее так.
Изложил свое мнение.
Оно совпадало с инструктажем, полученным Лосевым при отъезде, за исключением ряда нюансов. Оговорив их, пришли к общему решению.
- Ну, вот и отлично, - констатировал Василевский. - По всем рабочим вопросам будете контактировать с моим порученцем. И нажал на селекторе кнопку, - Борис Васильевич, зайди.
Спустя несколько минут в кабинете появился поджарый генерал-майор. Лосев приподнялся из кресла, - Артюхов…
- Вот так встреча, - выпучил тот глаза. - Прошу прощения, товарищ маршал, -щелкнул каблуками.
- Вы знакомы?
- Да. Вместе штурмовали Бреслау в 45-м.
- Получается однополчане, - подобрел лицом министр. - Уважаю. Значит так, -взглянул на Артюхова. - Товарищ Лосев военный атташе посольства Китайской народной республике в Москве. Будешь оказывать по нашей линии всяческое содействие. Вопросы?
- Не имею.
- Даю на сегодняшний день выходной. Отметите встречу.
- Разрешите идти? - вытянулись оба.
- Свободны.
Выйдя в приемную, где ждали несколько высших офицеров, а оттуда в коридор, крепко обнялись, чем вызвали удивление проходящего адмирала.
- Ну, ты даешь, Лосев, - отступил на шаг Артюхов. - Военный атташе Китая! Не ожидал.
- И я не ожидал тебя здесь встретить (улыбнулся). Да еще генералом.
- Недавно получил. Как? Идет? - шевельнул широкими плечами.
- КрасавЕц.
- Ладно, пойдем ко мне, - приобнял, - а оттуда закатимся в одно тихое место.
Спустились маршем лестницы этажом ниже, открыл ключом дверь уютного кабинета.
- Щас вызову из гаража машину и рванем, - прошел к столу с телефонами.
- А может поедем на моей? Ждет внизу.
- Нет. Она ж посольская, с приметными номерами. Лучше на моей.
Набрав номер, отдал команду, прихватил с вешалки фуражку с позументом. Вышли в коридор. Охрана внизу козырнула, спустились по ступеням к стоящему у подъезда автомобилю. Это тоже была «Победа» с кожаным откидным верхом.
- Одну минуту, - сказал Лосев и, пройдя на стоянку, отпустил Шена до завтра.
Затем вернулся, оба уселись на заднее сидение, и Артюхов бросил водителю - сержанту. - Едем, Олег, на Чистые пруды.
- Понял, - откликнулся тот, включая скорость.
Документы в этот раз не проверяли. Массивные ворота отворились, выехав за них, свернули на набережную, влились в негустую ленту автомобилей.
- Ну, рассказывай, как оказался в таком качестве? - взглянул на Лосева старый приятель.
- Это долгая история, расскажу попозже.
- Ясно, - понимающе кивнул.
- Ну а ты как? - поинтересовался атташе в свою очередь.
- У меня все просто. Помнишь, в последнюю встречу я сообщил, что переводят в штаб армии?
- Помню.
- Ну, так вот. Спустя неделю был откомандирован на Дальний восток.
Там попал к Василевскому. Он руководил разгромом Квантунской* армии в Маньчжурии, а я занимался по линии разведки. Пришелся маршалу по душе, взял к себе офицером по особым поручениям. Теперь вот служу здесь. Женился на москвичке. Имею детей - двух девочек. А ты как, женат?
- Да. Тоже растет сын. Семья пока в Китае.
- Ясно.
- Удивительно похорошела столица, - глядя в окошко сказал Лосев. - Такой ее не помню.
- Это да, - кивнул Артюхов фуражкой. - Строят и реставрируют, будь здоров.
Миновав центр, выехали на Чистопрудный бульвар с озером, окруженным в осенних красках сквером, в конце лодочная станция и летний ресторан. «Победа» подвернула к нему, остановилась на небольшой стоянке. Со стороны пруда доносилась музыка, по водной глади скользили лодки с отдыхающими.
- У меня здесь директором земляк, - подмигнул Артюхов. - Все будет по высшему разряду.
Выйдя из машины, направились к стеклянной двери. Миновав светлый полупустой зал с буфетом, прошли в служебный кабинет. Навстречу из-за стола поднялся человек. Низенького роста, в белом полотняном костюме, лысый и с выпуклыми глазами.
- Борис Васильевич! Гад, очень гад! - прокартавил, шагнув навстречу. Пожали друг другу руки.
- Значит так, Марк Соломонович. Это мой боевой товарищ, - представил Лосева, тот кивнул.
- Хотим немного отметить встречу.
- Не вопгос, - расплылся в улыбке земляк. - Сделаем все в лучшем виде. Как в Одессе.
Несколько позже оба сидели на небольшой террасе за рестораном, примыкающей к воде. В ней полоскала ветви раскидистая ивы, золотились кувшинки, неподалеку плавала пара лебедей.
- Да, хорошее место, - оценил Лосев. - Душевное.
- Заезжаю иногда сюда. Отвлечься от службы, - вынул пробку из хрустального графина генерал и разлил по рюмкам.
- Ну, за встречу! - подняв, сдвинули. Выпили. Закусили малосольной семгой.
Вторую подняли за товарищей Сталина с Мао. Под доставленную молодой официанткой солянку, опорожнили по третьей.
- Ну что, перекурим? - достав из кителя «Казбек», открыл генерал коробку.
- С удовольствием, - взял папиросу атташе, размял и прикурил от протянутой зажигалки.
Артюхов повторил, положил ее на коробку с черным всадником и, откинувшись в плетеном кресле, выдул вверх струйку дыма.
- Теперь расскажу, как попал в Китай, - сделал то же Лосев.
Когда закончил, генерал, помолчав, сказал, - фантастическая история. Рассказал бы кто другой, не поверил.
На террасе появился директор, остановился у стола, - все ногмально?
- Отлично, выпей с нами за встречу, - потянулся к графину Артюхов. - Марк в войну командовал артиллерийской батареей, - разлил по рюмкам. - Наш брат - фронтовик.
В это время появилась официантка (на подносе дымились шашлыки) выпили под них.
- Как там мой сержант? Накормили? - жуя сочное мясо, поинтересовался генерал.
- Обижаешь, - рассмеялся директор. - Подгубал и дгыхнет в машине. Так, ладно, отдыхайте - поднялся из-за стола. Не буду мешать.
- Ну а как тебе Китай? - взглянул Артюхов на Лосева.- За родиной не скучаешь?
- Мне кажется у этой страны большое будущее, - расстегнул ворот кителя атташе. - Удивительно работящий и неприхотливый народ. К тому же их пятьсот миллионов. Таких людских ресурсов ни у кого больше нет.
А за родиной скучаю, само - собой. Но обиды не держу. Что было, то прошло.
Поговорили еще час. Солнце клонилось к западу, на пруд опустилась стая чаек.
Когда официантка принесла чай с лимоном, Артюхов вынул бумажник. Лосев достал свой, но тот махнул рукой, - оставь. Ты мой гость,- протянул девушке несколько купюр. - Сдачи не надо.
- Благодарю, - улыбнувшись, застучала каблучками к двери.
- Красивая, - проводив ее взглядами, рассмеялись.
Встав и прихватив фуражки, зашли в директорский кабинет. Тот щелкал костяшками счетов, занося авторучкой что-то в ведомость. Увидев их поднялся.
- Спасибо за обед, Марк - поблагодарили. - Все было очень вкусно.
Он проводил их до машины, пожали на прощание руку.
- Заезжайте, - кивнул загорелой лысиной. - Всегда буду гад.
Заурчал мотор, она отъехала. Проводив взглядом, пошел обратно. Артюхов подвез приятеля до гостиницы, там они тоже простились, и «Победа» скрылась в потоке автомобилей.
На следующее утро, приехав на службу, Лосев доложил послу о результатах встречи у министра и генерале Артюхове, через которого будут осуществляться контакты с военным ведомством.
- Так говорите он ваш старый знакомый? - внимательно выслушал Ван Цзясан.
- Да. Вместе воевали на 1-м Украинском.
- Это хорошо. Пригодится в деле.
В этот же день вместе с послом они выехали в Министерство иностранных дел СССР, где Лосев был представлен министру и руководителям отдела, после чего началась текущая работа.
Она касалась поставок советского вооружения в КНР (безвозмездно и по договорам), подготовки китайских офицеров в военных училищах и Академиях, выездах на учения, разработке совместных договоров и целом ряде других вопросов.
Трудиться приходилось много
И все это время он не забывал о главном, поиске своего сына. Мысль о котором завладела всем существом.
Для начала Лосев навестил ЗАГС Октябрьского района, в котором проживали до войны они с Таней, надеясь получить сведения о рождения ею ребенка. Неудача. В 41-м в результате попадания «зажигалки» в учреждение, располагавшееся в деревянном доме, оно полностью сгорело.
Затем, получив информацию о всех детских домах в столице, стал объезжать их по выходным. Тоже безрезультатно. Установочные данные на ребенка были весьма скудными. Имелся только возраст - девять лет. Имени не знал. Фамилия предположительно Лосев или Малышев.
Миновали осень с зимой, наступила весна.
Как - то раз, возвращаясь вместе с Артюховым из Тулы, где с одного из режимных предприятий отгружалась военная техника для Китая, заехали по дороге в березовую рощу с озерком. В багажнике имелось что-то вроде сухпая, загруженного в багажник по приказу заводского военпреда.
За время, что прошло, они еще больше сблизились. Лосев побывал у Артюхова в гостях, тот жил в трехкомнатной квартире на Варварке. Познакомился с его женой и дочками.
- А ну ка, Олег, займись столом, - сказал Артюхов водителю. - Перекусим.
Тот расстелил на зеленом берегу плащ палатку и принес из машины картонный ящик. Поочередно выложил на пятнистую ткань буханку хлеба, палку сервелата, молодые пупырчатые огурцы и изрядный кусок сыра. В завершение поставил бутылку коньяка, а к ней две «Боржоми».
- Молодец военпред, понимает службу, - оценил генерал.- Нарезай все и тащи стаканы.
Пока мыли в прозрачной воде руки, все было готово.
Сержант взял пару бутербродов с колбасой и сыром, Артюхов добавил паштет и бутылку минералки. Вернувшись к машине уселся в салон.
Они же разлили по стаканам коньяк, звякнув ими, принялись закусывать.
- Да, привольные тут места, - окинул взглядом озеро штабист. - Хорошо посидеть с удочкой на зорьке.
- Неплохо, - согласился Лосев.
- Ты последнее время какой- то смурной. Что-нибудь случилось?
И Николай рассказал о сыне.
- Получается, все это время ты о нем ничего не знал? - спросил Артюхов.
- Не знал. Как и о гибели Тани, - вздохнул Лосев.
- Да, дела, - задумался генерал. - Послушай, а давай подключим к поискам одну серьезную организацию? (оживился).
- Какую?
- Министерство государственной безопасности СССР.
- Шутишь?
- Никаких шуток. У меня там приятель большая шишка.
«А почему нет?» подумал Лосев и согласился.
Спустя полчаса, подкрепив силы, отправились дальше. В Москве Артюхов завез Лосева в китайское посольство, - ну бывай. Я с тобой свяжусь.
Вечером третьего дня, когда работал в кабинете с документами, на столе зазвонил телефон.
- Лосев слушает, - поднял трубку.
- Здорово атташе, - донесся знакомый баритон.- Завтра в пятнадцать я к тебе заскочу, поедем на Лубянку.
- Ясно, Борис Васильевич. Спасибо.
- Пока не за что (отключился).
Лосев вернул трубку на рычаг, закурив очередную папиросу, встал. Подойдя к окну, распахнул створку окна в сад и глубоко затянулся. Там с черемух опадал белый цвет, в траве скрипели кузнечики.
Ровно в назначенное время к посольству подкатила генеральская «Победа». Лосев сбежав с крыльца, вышел за ворота и уселся в салон.
- На Лубянку, Олег, - пожал руку приятель.
Заурчав мотором, тронулась с места. Спустя пятнадцать минут въехали на площадь Дзержинского с бронзовым монументом первого чекиста, а оттуда по проезду во двор главного здания МГБ.
Здесь автомобиль припарковался на стоянке и генерал с полковником вышли наружу, направившись в бюро пропусков. Оттуда, получив их, вошли во второй подъезд.
Там охрана в синих фуражках проверила документы, направились к лифту, бесшумно вознесших обоих на третий этаж. Из небольшого холла, загибавшимся коридором проследовали вдоль ряда пронумерованных дверей, остановившись у более высокой с бронзовой табличкой «Приемная».
Артюхов вошел первым, Лосев за ним. Представились адъютанту в звании майора, тот, сняв трубку одного из телефонов, доложил об их прибытии.
- Проходите, - опустил. Шагнули в дверной тамбур.
В просторном кабинете с окнами выходящими на площадь и портретом Генералиссимуса на стене их встретил лет сорока пяти человек в гражданском костюме, чем-то похожий на популярного актера Крючкова.
- Здравствуй, Борис Васильевич и вы товарищ Лосев, - поочередно пожал руки. - Присаживайтесь.
Гости уселись на стулья у приставного стола, хозяин занял свой под портретом.
- Три чая, - нажал кнопку селектора. - С чем пожаловали?
- Рассказывай, Николай,- взглянул Артюхов на Лосева.
Тот подробно изложил проблему, чекист внимательно выслушал.
За спиной приоткрылась дверь, девушка в белом фартуке и кружевной наколке, подойдя, выставила с подноса три чая с лимоном в подстаканниках и вазочку с эклерами. Молча вышла, прикрыв дверь.
- Угощайтесь,- прихлебнул из подстаканника хозяин кабинета. - Как звали вашу невесту?
- Малышева Татьяна Александровна. Тысяча девятьсот двадцать первого года рождения.
- Где жила в Москве?
- Шаболовка, дом 74 квартира 3.
Отставив чай в сторону, вынул из письменного прибора листок бумаги с карандашом, записал.
- Значит мальчику должно быть девять лет? - поднял глаза
- Да, - кивнул Лосев.
- Уже большой пацан, - глотнул из подстаканника Артюхов. - Сделай, что можешь, Владимир Иванович.
- Постараюсь, - ответил тот, положив листок рядом. - Ну а как поживает товарищ Мао? - обратился к Лосеву.
- Спасибо, хорошо.
- Да, в свое время мы с ним часто общались. А, генерал? (покосился на Артюхова)
- Было дело, - шевельнул бровями. - Есть что вспомнить.
- Значит так, - снова взглянул на Лосева. - Дам указание своим розыскникам. Займутся. О результатах сообщу.
Спустя еще полчаса оба вышли из здания, автомобиль выехал со двора.
- Кто этот товарищ? - поинтересовался у Артюхова Лосев.
- Генерал Бударев Владимир Иванович. Был у нас в Маньчжурии начальником армейского СМЕРША. Сейчас замначальника 3-го главка МГБ.
- Военная контрразведка?
- Она.
Доехав до китайского посольства распрощались, и Лосев, кивнув прохаживавшемуся у него милиционеру в белом кителе, пошагал во двор.
Прошла неделя, он с нетерпением ждал вестей. Их не было.
Наконец в середине второй, ближе к вечеру, в кабинете зазвонил телефон.
- Лосев слушает.
- Беспокоят из приемной товарища Бударева, - донесся мужской голос. - Он приглашает вас к себе.
- Понял. Выезжаю, - положил на рычаг трубку.
Через короткое время его автомобиль въехал на уже знакомую стоянку. Получив заказанный пропуск, вошел в здание. Проверка документов, гул лифта, загибавшийся барабаном коридор. Приемная.
- Владимир Иванович ждет, - встал навстречу адъютант и приоткрыл дверь тамбура.
С бьющимся сердцем вошел внутрь, - здравия желаю!
- Доброе утро, Николай Иванович. Присаживайтесь.
Опустился на стул у приставного стола, замер в ожидании.
В этот раз чекист был в генеральском мундире с золотыми погонами и орденскими планками на груди.
- Прочтите, - открыв папку, протянул плотную, сероватого цвета бумагу.
Это был листок по учету кадров с фотокарточкой Тани три на четыре, где значилось:
«Малышева Татьяна Александровна. 15 марта 1921 года рождения. Русская, москвичка, член ВЛКСМ. Образование незаконченное высшее. Сержант госбезопасности*. Военно-учетные специальности - переводчик и радист. Погибла при выполнении задания в тылу врага в феврале 1943-го. Награждена медалью «За отвагу» и орденом «Красной Звезды» (посмертно).
Глаза затуманились, - все ясно, - вернул.
- А теперь главное, - положил начальник бумагу в папку. - Ваш сын, Николай Николаевич Лосев нашелся. Он воспитанник Горьковского суворовского училища. Поздравляю. Выйдя из - за стола крепко тряхнул руку.
- И еще, - достав из сейфа небольшую картонную коробку. Протянул.
- Здесь награды товарища Малышевой. Из родных у нее остались только вы с Колей.
- Спасибо, товарищ генерал, - дернул кадыком Лосев. - Если бы не вы…
- Не стоит благодарности. У нас не забывают своих сотрудников, полковник. На этом все. Привет сынишке (залучился морщинами у глаз).
Вернувшись на службу, Лосев сообщил Ван Цзясану о радостном событии. Тот тоже его поздравил и заказал к следующему утру литерный на самолет, улетавший первым рейсом в Горький. А еще предоставил три дня отпуска.
- Проведете время с сыном, - по доброму улыбнулся.
Когда, все еще не веря счастью, новоиспеченный отец спустился к себе в кабинет, позвонил Артюхов.
Николай тут же сообщил радостную весть, тот растрогано засопел в трубку. Потом, откашлявшись, сказал, - как прилетите, сразу же ко мне домой. По такому случаю организуем праздник.
На утренней заре пассажирский «С-47» приземлился в аэропорту города на Волге. Атташе с портфелем в руке в числе других пассажиров сошел с трапа и направился к зданию аэровокзала.
На входе к нему подошел молодой офицер с общевойсковыми погонами. Козырнул - вы товарищ Лосев?
- Именно. А в чем дело?
- Я адъютант начальника суворовского училища старший лейтенант Жарков. Приехал за вами.
- Вот как? - вскинул бровь, а про себя подумал «не иначе Артюхов постарался». - Хорошо. Едем.
На стоянке за аэровокзалом ждал вороненый ГАЗ -61 с шофером. Сели в кабину выехали в город. Он впечатлял старинными домами, церквями и жилыми кварталами, утопая в зелени.
- И давно в Горьком суворовское училище? - глядя в окошко спросил Лосев.
- С октября 44-го, - обернулся с переднего сидения Жарков. - Создано постановлением Государственного Комитета Обороны. Обучается четыреста ребят. В основном дети погибших на фронтах.
- Ясно.
Замолчали.
- А вот и оно, - сказал спустя двадцать минут старший лейтенант.
Училище представляло собой пятиэтажное оранжевое здание квадратом, на пересечении двух улиц. Водитель, подъехав к воротам, коротко просигналил. Открылись чугунные створки, въехали на территорию.
Миновав широкий пустой плац со спортивной площадкой рядом окруженной высокими тополями, автомобиль остановился у центрального подъезда. Жарков вышел первым, Лосев за ним, попав в высокий вестибюль.
Там, на невысокой платформе, стояла красного бархата знамя с золотыми кистями, по бокам застыли два суворовца в фуражках. У ног карабины с примкнутыми штыками.
Поприветствовав знамя и расчет, офицеры поднялись широким лестничным маршем на второй этаж, прошли в кабинет начальника. Тот был в звании генерал-майора, сухощавый и подтянутый.
Атташе представился, начальник тоже, отпустив адъютанта, предложил гостю сесть.
- Не буду злоупотреблять вашим терпением, Николай Иванович (чуть улыбнулся) и поднял трубку внутреннего телефона, - дежурный, воспитанника Лосева ко мне!
В кабинете возникла напряженная тишина, потом в приемной послышались шаги.
Хлопнула одна дверь, открылась вторая, на пороге возник в парадной форме мальчик. Худенький, русоволосый и с серыми глазами.
Печатая шаг, сделал несколько шагов вперед, бросив руки по швам.
- Товарищ генерал- майор! Воспитанник Лосев по вашему приказанию прибыл!
Не чувствуя под собою ног полковник встал и направился к нему, остановившись рядом.
- Здравствуй Коля. Я твой отец.
В глазах ребенка поочередно отразились недоверие и удивление, а потом плеснула радость. Бросившись вперед, обхватил руками.
- Папка-папка! Наконец я тебя дождался!
Примечания:
Ляхи - поляки.
Армия Людова - военная организация Польской рабочей партии.
РККА - Рабоче - Крестьянская Красная Армия.
Халхин - Гол - локальный вооружённый конфликт между советско-монгольскими войсками и вооружёнными силами милитаристской Японии, продолжавшийся с весны по осень 1939 года у реки Халхин-Гол на территории Монголии.
Конфедератка - головной убор в польской армии.
«Лягушка» - немецкая противопехотная мина (жарг.)
Артдивизион - артиллерийское подразделение, включающее в себя несколько батарей.
Черняшка - ржаной хлеб (жарг.)
Либеш се ми - ты мне нравишься (чешск.)
Кирха - католическая церковь.
Гауляйтер - высшее должностное лицо нацистской германии управляющий захваченной территорией.
Бриджи - разновидность военных брюк.
Каганович - советский государственный, хозяйственный и партийный деятель, сподвижник Сталина.
Габардин - плотная шерстяная ткань.
Кормушка - откидное окошко в двери камеры.
СМЕРШ - военная контрразведка в годы войны.
Сидор - солдатский вещмешок (жарг.)
ВКПБ(б) - Всесоюзная Коммунистическая Партия большевиков.
Ленд - лиз - договор о военных поставках между СССР и Великобританией с США в годы войны.
Львовско - Сандомирская операция - стратегическая военная наступательная операция РККА против войск нацистской Германии и Венгрии.
Поиск - в данном случае разведывательная операция.
Земля - административно - территориальная единица в Германии.
Бригаденфюрер - генеральское звание в войсках СС.
Второй фронт - в данном случае американская тушенка (жарг.)
ИС - «Иосиф Сталин». Тяжелый советский танк.
Жовнеж - польский солдат
Не вем - не знаю (польск.)
Х/б - хлопчатобумажное обмундирование.
Полесье - местность в Белоруссии и на Украине.
Нанайцы - малый народ на Дальнем Востоке.
Дерзу Узала - главный герой одноименной повести исследователя и ученого В.К. Арсеньева.
Прохаря - обувь (жарг.)
Шамовка - еда (жарг.)
Ходка - отбытие срока лишения свободы.
ФД - «Феликс Дзержинский» - марка паровоза.
РОА - русская освободительная армия генерала Власова, воевавшая на стороне фашистской Германии.
Фикса - зубная коронка (жарг.)
ГУМ - государственный универсальный магазин в Москве.
Башнер - башенный стрелок в танке (жарг.)
«Т-3» - немецкий средний танк.
Гольды - малый народ Дальнего Востока.
Брандспойт - шланг для тушения пожара.
Кипиш - суета (жарг.)
Перо - финский нож (жарг.)
Двинуть кони - умереть (жарг.)
Постираться - сыграть в карты (жарг.)
Жох - прохвост.
Нычка - тайник, укромное место (жарг.)
Мапа - медведь (нанай.)
Гольцы - безлесые горы.
ЦК ВКП(б) - центральный комитет Партии.
СНК - Совет Народных Комиссаров.
Западло - позорно (жарг.)
Люди - в данном случае воры (жарг.)
На арапа - в наглую (жарг.)
Реглан - короткая кожаная куртка.
Жмур - мертвец (жарг.)
Кайло - инструмент для земляных работ.
Законники - воры в законе.
Трюмить - издеваться (жарг.)
Опустить - прилюдно совершить акт мужеложества (жарг.)
Авторитет - в данном случае вор в законе.
Придурок - заключенный, занимающий в лагере хозяйственные должности (жарг.)
Фраер - обычный для воров человек (жарг.)
Шевелить рогами - предпринимать какие-либо действия (жарг.)
Отбиваться - укладываться в постель (жарг.)
Кремальера - запорное устройство.
Клифт - пиджак (жарг.)
Кастет - ударное холодное оружие.
Шестерка - представитель низшей касты у воров (жарг.)
Коробка - расхожее название судна у моряков (жарг.)
Предзонник - место в лагере для развода на работы.
Разблокаться - снимать с себя одежду (жарг.)
Шуга - первый лед на реках, мокрый снег.
Каре - построение квадратом.
Стланик - невысокий стелющийся кустарник.
Толь - строительный материал для крыш.
Вольняшка - вольнонаемный сотрудник в местах лишения свободы (жарг.)
Шмон - внезапная проверка, обыск (жарг.)
Зимник - зимняя дорога.
Лярд - жир, вытопленный из сала.
Живица - смола хвойных деревьев.
Барашек (кабанчик) - заключенный, предназначенный для съедения в побеге.
Рамс - разновидность карточной игры.
Бугор - бригадир в зоне (жарг.)
Лагерное дело - сопроводительные документы на заключенного.
Цербер - охранник (жарг.)
Сексот - секретный сотрудник.
БУР - барак усиленного режима.
Фистула - высокий тембр голоса.
Грев - деньги и продукты, поступающие с воли ворам в законе (жарг.)
Оперативная разработка - комплекс специальных мероприятий п раскрытию преступлений.
ЦПКО - центральный парк культуры и отдыха имени Горького в Москве.
Тихая сапа - саботаж (жарг.)
Погоняло - кличка (жарг.)
ВОХРа - военизированная охрана.
Квач - кисть, щетка.
Сплести лапти - вменить новую уголовную статью (жарг.)
Улы - мягкая кожаная обувь у малых народов Сибири и Дальнего Востока.
Поняга - дорожная сумка для переноски тяжестей у охотников.
Желна - таежная птица.
Фора - опережение (жарг.)
Юкола - сушеная рыба.
Трехлинейка - русская винтовка системы Мосина.
Зыбун - гиблое болото в тайге.
Абрис - контур.
ППС - пистолет-пулемет системы Судаева.
Копалуха - самка глухаря.
Фактория - торговая точка в отдаленных местностях Дальнего Востока и в Сибири.
Берданка - охотничье ружье системы Бердана.
Курумник - каменная осыпь.
Учак - ездовой олень у малых народов Дальнего Востока и Сибири.
Футеровка - облицовка из огнеупорных материалов.
САНУПР - санитарное управление.
Рокада - дорога идущая параллельно линии фронта.
Шпринг - мина - противопехотная немецкая мина высокой степени поражения.
«Фердинанд» - немецкая самоходная артиллерийская установка.
Гауптман - капитан в немецкой армии.
Трехверстка - армейская топографическая карта.
Сорокопятка - артиллерийской орудие РККА калибра 45 миллиметров.
Бутара - техническое устройство для промывки золотоносной породы
Потка - сумка для перевозки груза на оленях.
Оморочка - берестяная или деревянная лодка у малых народов Дальнего Востока.
Изюбрь - разновидность таежного оленя.
Шамовка - еда (жаг.)
Фанза - китайское жилище.
Малопулька - малокалиберная винтовка (жарг.)
Камлание - моление с танцами у шаманов.
Уставщик - глава старообрядческой общины.
Мирские - люди, живущие вне старообрядческой общины.
Заимка - усадьба в тайге.
Часовенный толк - разновидность старообрядческих уклонов.
Скуфья - шапочка священнослужителя.
Гайтан - шнур для ношения креста.
Есаул - офицерский казачий чин.
Аргиш - несколько вьючных оленей.
Тин - слушаюсь (китайск.)
Хаки - цвет обмундирования.
Поднебесная - одно из названий Китая.
МГ-4 - немецкий ручной пулемет.
КВЖД - Китайско-восточная железная дорога.
КПК - Коммунистическая партия Китая.
Пластун - род войск у казаков.
Хао де - хорошо (китайск.)
Дягтярь - расхожее название ручного пулемета системы Дегтярева.
Далай - лама - высший духовный сан в Тибете.
Мантры - религиозные песнопения у тибетских монахов.
ЦК КПК - Центральный комитет компартии Китая.
Квантунская армия - военная группировка императорской армии Японии в годы Второй мировой войны в Восточной Азии.
Сержант государственной безопасности - специальное звание в МГБ соответствующее лейтенанту.