Склока двух медиаперсон: Евгения Спицына и Николая Платошкина интересна не сама по себе, а тем, что в ее эпицентре оказались два, с моей точки зрения, интересных и знаковых документа.
Комментарий к выступлению Николая Платошкина Евгений Спицын начал фразой:
«Я был поражен тем огромным количеством фактических ошибок и откровенного вранья, извините за непарламентское выражение, которое прозвучало».
Во вступительной части этого комментария Спицын, приняв на свой счет выражение Платошкина «бутербродные историки», упрекнул оппонента в безкультурии, затем пуганул его, что может назвать его «кукурузным историком», а закончил пассаж так:
«Но мы, в силу своей воспитанности и интеллекта этого не делаем».
Возможно, что сам Евгений Спицын – человек именно такой, хотя процитированный словесный выверт, в духе - сам дурак, дает основание в этом усомниться. Но он говорит от имени фанатов Сталина, на правах, так сказать, их апостола. А это, мягко говоря, не в полной мере соответствует действительности.
С тем, как, пользуясь тактильной недосягаемостью и скрываясь под вымышленными никнеймами, демонстрируют свою культурку и интеллект единоверцы Евгения Спицына можно ознакомиться, прочитав комментарии к практически любой из моих статей.
Я процитировать их, к сожалению, не могу без риска быть заблокированным.
Но это всего лишь отступление от темы. Не попытка Спицына представить сталинистов образцом для подражания послужила поводом к написанию этой статьи, а следующий за ней фрагмент, в котором Спицын сначала цитирует ложное, по его мнению, заявление Платошкина, а затем эту ложь опровергает.
«Платошкин: именно они - Сталин и Жданов вдвоем написали новый учебник по истории СССР.
Ну, во-первых я хочу разочаровать и Николая Николаевича, и его почитателей, и сказать о том, что ни Сталин, ни Жданов, ни кто-либо из высшего советского политического руководства никогда никаких учебников, тем более по истории СССР не писал. Это первое. Второе. Речь идет не о Сталине и Жданове, а речь идет о трех людях: это Иосиф Виссарионович Сталин, Сергей Миронович Киров и Андрей Александрович Жданов. Они действительно, находясь на отдыхе в Сочи, 8 и 9 августа 1934 года составили замечания по поводу конспекта учебника по истории СССР (это первое их замечание) и второе замечание о конспекте учебника новой истории. Тогда же эти две записки в виде замечаний были направлены в Москву другим членам политбюро ЦК ВКП(б). Объем этих замечаний (суммарно) составил всего 4 листа. Как Вы понимаете, учебник из 4-ех листов или 2-ух страниц, в общем-то, не пишут».
Сразу скажу, Платошкин – не мой герой, но он человек, безусловно, и умный, и образованный. Понятно же, что, говоря: «Сталин и Жданов вдвоем написали новый учебник по истории СССР», он имел в виду не процедурную сторону написания учебников, а содержательную.
Включать «дурака», делая вид, что ты этого не понимаешь, и заявлять «ни Сталин, ни Жданов, ни кто-либо из высшего советского политического руководства никогда никаких учебников, тем более по истории СССР не писал», на мой взгляд - не порядочно, а демонстрировать свою непорядочность на всю страну – глупо.
Но давайте обратимся к тексту замечаний и поймем, можно ли на двух листах написать историю СССР и новую историю.
Замечания о конспекте учебника новой истории
И.В. Сталин, А.А. Жданов, С.М. Киров
Вследствие того, что новая история, самая богатая содержанием, перенасыщена событиями, а также ввиду того, что самое главное в новой истории буржуазных стран, если иметь в виду период до Октябрьской революции в России, – это победа Французской революции и утверждение капитализма в Европе и Америке, – считаем, что было бы лучше, если бы учебник новой истории открывался главой о Французской революции. Для связи с предшествующими событиями можно было бы предпослать небольшое введение с кратким изложением основных событий Нидерландской и Английской революций, отнеся подробное изложение событий Нидерландской и Английской революций к концу учебника средней истории.
Стало быть, мы предлагаем выкинуть из конспекта первую часть (6 глав), то есть весь первый раздел, заменив его кратким введением.
Главным недостатком конспекта считаем то обстоятельство, что он недостаточно резко подчеркивает всю глубину разницы и противоположности между революцией Французской (буржуазной революцией) и Октябрьской революцией в России (социалистической революцией). Основной осью учебника новой истории должна быть именно эта идея противоположности между революцией буржуазной и социалистической. Показать, что Французская (и всякая иная) буржуазная революция, освободив народ от цепей феодализма и абсолютизма, наложила на него новые цепи, цепи капитализма и буржуазной демократии, тогда как социалистическая революция в России разбила все и всякие цепи и освободила народ от всех форм эксплуатации, – вот в чем должна состоять красная нить учебника новой истории.
Нельзя поэтому допускать, чтобы Французскую революцию называли просто “Великой”, – ее надо называть и трактовать как революцию буржуазную. [c.43]
Равным образом нельзя называть нашу социалистическую революцию в России просто революцией Октябрьской, – ее надо называть и трактовать как революцию социалистическую, революцию советскую.
Сообразно с этим надо перестроить конспект учебника новой истории с подбором соответствующих определений и терминов.
Разбивку новой истории в конспекте на две части считаем мало мотивированной и случайной, произведенной по какому-то непонятному признаку. Мы бы считали целесообразным разбить новую историю на три части:
Первая часть – от Французской буржуазной революции до франко-прусской войны и Парижской Коммуны (исключительно). Это будет период победы и утверждения капитализма в передовых странах.
Вторая часть – от франко-прусской войны и Парижской Коммуны до победы Октябрьской революции в России и окончания империалистической войны (включительно). Это будет период начавшегося упадка капитализма, первого удара по капитализму со стороны Парижской Коммуны, перерастания старого “свободного” капитализма в империализм и свержения капитализма в СССР силами Октябрьской революции, открывшей новую эру в истории человечества.
Третья часть – от конца 1918 года (год окончания войны) до конца 1934 года. Это будет период послевоенного империализма в капиталистических странах, экономического и политического кризиса в этих странах, период фашизма и усиления борьбы за колонии и сферы влияния, с одной стороны, и, с другой стороны – период гражданской войны и интервенции в СССР, период первой и начало второй пятилетки в СССР, период победоносного строительства социализма в нашей стране, период искоренения последних остатков капитализма, период победы и подъема в СССР социалистической индустрии, победы социализма в деревне, победы колхозов и совхозов. Мы считаем большой ошибкой, что авторы конспекта обрывают историю на 1923 годе. Эту ошибку надо исправить, доведя историю до конца 1934 года. В соответствии с этим придется произвести переделку и перераспределение материала, разделов и глав.
Хорошо было бы освободить конспект от старых затасканных выражений вроде “старый порядок”, “новый порядок” и пр. Лучше было бы заменить их словами “докапиталистический [c.44] порядок”, или еще лучше “абсолютистско-феодальный порядок”, а вместо “нового порядка” сказать “порядок капитализма и буржуазной демократии”. При таком изменении так называемый “новый порядок”, то есть капиталистический порядок, будет выглядеть уже как порядок старый в сравнении с советским строем в СССР, представляющим высший тип устройства человеческого общества.
Хорошо было бы также освободить конспект от чрезмерного обилия “эпох”. “Эпоха консульства”, “эпоха Наполеона”, “эпоха Директории”, – не слишком ли много эпох?
Нам кажется также неправильным, что колониальному вопросу уделено в конспекте несоразмерно мало места. В то время, как Жорж Зандам, Шпенглерам, Киплингам и т.д. уделено достаточно много внимания, колониальному вопросу и положению, скажем, в таком государстве, как Китай, уделено мало внимания.
Было бы также хорошо заменить формулу “объединение Германии и Италии” формулой “воссоединение Германии и Италии в самостоятельные государства”. Иначе может получиться впечатление, что речь идет не о борьбе за воссоединение таких раздробленных государств, как Германия и Италия, а об объединении этих государств в одно государство.
В общем конспект новой истории составлен, по-нашему, более толково, чем конспект истории СССР, но сумбура в этом конспекте все же достаточно много.
И. СТАЛИН С. КИРОВ А. ЖДАНОВ 9 августа 1934 года
Соглашусь с Евгением Спицыным, что на двух страницах новейшую историю написать нельзя, а переписать - получается, что можно. Нет?
Другие замечания, о которых говорит Спицин, на конспект учебника истории СССР, который, как видно из только что процитированного текста, вызвал у рецензентов еще большие возражения, возникли при следующих обстоятельствах.
В 1933 году комиссия наркомата по школьным учебникам поручила группе историков под руководством Ванага написать учебник по истории России и СССР.
Николай Николаевич Ванаг родился в 1899 году.
Грызть гранит науки молодой большевик начал в 1921 году с учебы на лекторских курсах при Коммунистическом университете им. Я.М. Свердлова. В 1922 году он поступил на историческое отделение Института красной профессуры (ИКП).
В 1923 году он отметился монографией «Финансовый капитал в России накануне мировой войны. Опыт историко-экономического исследования системы финансового капитала в России».
В середине 1920-х годов Ванаг исключался из партии за троцкистскую позицию в дискуссии 1923–1924 годов.
В 1926 году он становится заведующим подготовительным отделением и учебной частью Российской ассоциации научно-исследовательских институтов общественных наук (РАНИОН).
В 1929 году Ванаг был избран членом коллегии недавно созданного Института истории Комакадемии, в ноябре - временно исполняющим обязанности председателя РАНИОН (вместо выехавшего на лечение за границу профессора Покровского), а зимой 1930 года - заведующим историческим отделением ИКП. Правда, на этом посту он продержался недолго: из-за возникших научных и политических разногласий с его покровителем - Покровским (он на ниже приведенном фото) последний снял его с поста.
В 1932 году Ванага назначили руководителем кафедры истории народов СССР Института заочного обучения партийных кадров ЦК ВКП(б), где по поручению Агитпропотдела ЦК ВКП(б) он приступил к работе над учебным пособием «Краткий очерк истории народов СССР» для учащихся средних звеньев сети партийного просвещения. Пособие получило одобрение наркома просвещения РСФСР А.С.Бубнова.
Оговорюсь. Порой (не порой даже, а почти всегда) во время написания текстов возникает понимание того, что все персонажи повествования, независимо от роли в конкретном эпизоде, не пережили рокового и знакового для страны периода 1937-1938 годов. Как у Гоголя - "редкая птица долетит до середины Днепра", так в Сталинский период истории редкий персонаж доживал до начала ВОВ.
Вот и сейчас. Тот же Бубнов, революционер и большевик - пробы ставить негде, нарком просвещения, в 1937 году окажется промежуточным звеном между "бандой шпионов, вредителей и террористов под руководством Бухарина" и организацией правых (шпионов, вредителей и террористов) в Красной Армии, которую возглавляли маршалы Егоров и Буденный, а также командарм Дыбенко.
Кстати, жена Бубнова вместе с женой Уборевича и дочерью Сырцова (все они были репрессированы вместе с родственниками) после своего освобождения из ИТЛ были расстреляны за попытку совершить террористический акт в отношении Сталина.
Подробной информации об этом эпизоде нашей истории практически нет, но мне кажется, что эта попытка, в отличие от большинства других, не была выдумкой чекистов.
Но вернемся к Ванагу.
И вот, как я уже писал, в 1933 году комиссия наркомата по школьным учебникам поручила группе историков под руководством Ванага написать учебник по истории России и СССР.
5 марта 1934 года, когда работа над учебником шла полным ходом, на заседании Политбюро ЦК ВКП(б) был поставлен вопрос о неудовлетворительном преподавании истории в школах. 8 марта нарком просвещения Бубнов созвал срочное совещание историков и географов. Затем состоялось несколько заседаний и совещаний, по итогам которых 15 мая было принято совместное постановление ЦК ВКП(б) и СНК СССР «О преподавании гражданской истории в школах СССР». В постановлении предусматривалось создание нескольких авторских коллективов, которые должны были заняться подготовкой новых учебников по истории. Учебник по истории СССР было поручено написать Ванагу. В его группу были определены профессоры-историки Б.Д. Греков, А.М. Панкратова и С.А. Пионтковский. Им поручалось до 15 июня 1934 года подготовить конспект нового учебника по истории народов СССР, а после его утверждения ЦК ВКП(б) – сам учебник к июню 1935 года.
Замечания по поводу конспекта учебника по истории СССР
И.В. Сталин, А.А. Жданов, С.М. Киров
Группа Ванага не выполнила задания и даже не поняла самого задания. Она составила конспект русской истории, а не истории СССР, то есть истории Руси, но без истории народов, которые вошли в состав СССР (не учтены данные по истории Украины, Белоруссии, Финляндии и других прибалтийских народов, северокавказских и закавказских народов, народов Средней Азии и Дальнего Востока, а также волжских и северных районов, – татары, башкиры, мордва, чуваши и т.д.).
В конспекте не подчеркнута аннексионистско-колонизаторская роль русского царизма, вкупе с русской буржуазией и помещиками (“царизм – тюрьма народов”).
В конспекте не подчеркнута контрреволюционная роль русского царизма во внешней политике со времени Екатерины II до 50-х годов XIX столетия и дальше (“царизм как международный жандарм”).
В конспекте свалены в одну кучу феодализм и дофеодальный период, когда крестьяне не были еще закрепощены; самодержавный строй государства и строй феодальный, когда Россия была раздроблена на множество самостоятельных полугосударств.
В конспекте свалены в одну кучу понятия “реакция” и “контрреволюция”, революция “вообще”, революция буржуазная и революция буржуазно-демократическая.
В конспекте не даны условия и истоки национально-освободительного движения покоренных царизмом народов России, и, таким образом, Октябрьская революция как революция, освободившая эти народы от национального гнета, остается немотивированной, равно как немотивированным остается создание Союза ССР.
Конспект изобилует всякого рода затасканными, трафаретными определениями вроде “полицейский террор Николая I”, “Разинщина” и “Пугачевщина”, “наступление помещичьей [c.40] контрреволюции в 70-х годах XIX столетия”, “первые шаги промышленного переворота”, “первые шаги царизма и буржуазии в борьбе с революцией 1905–1907 годов” и так дальше. Авторы конспекта слепо копируют затасканные и совершенно ненаучные определения всякого рода буржуазных историков, забывая о том, что они обязаны преподать нашей молодежи марксистские, научно-обоснованные определения.
Конспект не отражает роли и влияния западноевропейских буржуазно-революционных и социалистических движений на формирование буржуазного революционного движения и движения пролетарско-социалистического в России. Авторы конспекта, очевидно, забыли, что русские революционеры считали себя учениками и последователями известных корифеев буржуазно-революционной и марксистской мысли на Западе.
В конспекте не учтены корни первой империалистической войны и роль царизма в этой войне как резерва для западноевропейских империалистических держав, равно как не учтена зависимая роль как русского царизма, так и русского капитализма от капитала западноевропейского, ввиду чего значение Октябрьской революции как освободительницы России от ее полуколониального положения остается немотивированным.
В конспекте не учтено наличие общеевропейского политического кризиса перед мировой войной, выразившегося, между прочим, в упадке буржуазной демократии и парламентаризма, ввиду чего значение Советов с точки зрения мировой истории как носителей пролетарской демократии и органов освобождения рабочих и крестьян от капитализма остается немотивированным.
В конспекте не учтена борьба течений в правящей Коммунистической партии СССР и борьба с троцкизмом как с проявлением мелкобуржуазной контрреволюции.
И так далее и тому подобное.
Вообще надо сказать, что конспект составлен крайне неряшливо и не совсем грамотно с точки зрения марксизма.
Мы уже не говорим о неточном стиле конспекта и об игре в “словечки” вроде того, что Лжедмитрий назван Дмитрием “Названным”, или вроде “торжества старых феодалов в XVIII веке” (неизвестно, однако, куда делись и как себя вели “новые” феодалы, если они вообще существовали в это время) и т.д. [c.41]
Мы считаем необходимой коренную переработку конспекта в духе изложенных выше положений, при этом должно быть учтено, что речь идет о создании учебника, где должно быть взвешено каждое слово и каждое определение, а не о безответственных журнальных статьях, где можно болтать обо всем и как угодно, отвлекаясь от чувства ответственности.
Нам нужен такой учебник истории СССР, где бы история Великороссии не отрывалась от истории других народов СССР, – это во-первых, – и где бы история народов СССР не отрывалась от истории общеевропейской и вообще мировой истории, – это во-вторых.
И. СТАЛИН А. ЖДАНОВ С. КИРОВ 8 августа 1934 года
Теперь Вы сами можете судить, насколько далек был от истины Платошкин, заявляя, что Сталин со Ждановым написали учебник истории СССР.
Оставляйте свое мнение в комментариях.
Авторский коллектив Ванага в срочном порядке переработал конспект, который был готов к концу сентября. Секретарь ЦК ВКП(б) Жданов его одобрил, и историки приступили к составлению самого учебника, который был закончен в августе 1935 года. Но, скорее всего, этот вариант учебника также не понравился Сталину, поскольку решения о его издании не было. Более того, 27 января 1936 года в газете «Правда», выпуск которой был практически полностью посвящен вопросам изучения и преподавания истории, были опубликованы и «Замечания…» к первому варианту учебника, а также рецензия на второй вариант учебника.
3 марта в центральных газетах появилось постановление СНК СССР и ЦК ВКП(б) «Об организации конкурса на лучший учебник для начальной школы по элементарному курсу истории СССР с краткими сведениями по всеобщей истории». Было создано несколько авторских коллективов, один из них возглавил Ванаг. Его группа подготовила очередной вариант учебника к июню 1936 года.
В объявленном в марте конкурсе на лучший исторический учебник участвовало 46 проектов. В итоге лучшей специальная комиссия признала работу Андрея Шестакова «Краткий курс по истории СССР».
Но Ванагу поучаствовать в этом конкурсе суждено не было.
Но 21 июня 1936 года он был арестован и обвинен в участии в «существовавшей в ИКП контрреволюционной правотроцкистской организации», которая якобы ставила своей целью, в том числе, «подготовку террористических актов против членов Политбюро ЦК ВКП(б)». Из протокола допроса бывшего преподавателя истории ВКП(б) в Коммунистическом институте журналистике (КИЖ) Я.В. Рониса:
«В стенах историко-партийного ИКП велась усиленная идеологическая подготовка слушателей – участников контрреволюционной правотроцкистской организации к восприятию идеи террора. Преподаватели историко-партийного ИКП В.Невский, Ванаг, И.Попов, Кин, Баевский, Кнорин, Карев, Разумовский вели свои занятия так, что оправдывали методы и средства борьбы народнических групп, эсеров, максималистов в России; бланкистов, синдикалистов, анархистов – на Западе, то есть оправдывали террор. Например, Невский на своих занятиях открыто оправдывал террор народников и эсеров, доказывая, что будто бы большевики стояли на точке зрения применения индивидуального террора как метода и средства борьбы».
Ванагу продержали в тюрьме почти восемь месяцев. За это время у него было 19 допросов и очных ставок, один из допросов, проведенный в январе 1937 года, длился три дня.
7 марта 1937 года Ванага приговорили к расстрелу. Приговор был приведен в исполнение 8 марта. Ему было 38 лет.
Кроме Ванага, из перечисленных в показаниях Рониса лиц расстреляны были:
Кин - расстрелян 8 февраля 1938 года по обвинению в «участии в троцкистской террористической организации»;
Кнорин (заместитель заведующего отделом пропаганды ЦК ВКП(б)) - расстрелян 29 июля 1938 года по обвинению в шпионаже.
В тот же день, что и Ванага были расстреляны декан исторического факультета МГУ Г.С. Фридлянд, арестованный 1 мая 1936 года, один из соавторов Ванага по учебнику истории заведующий кафедрой истории СССР Историко-философско-литературного института (ИФЛИ) С.А. Пионтковский, арестованный 7 октября 1936 года, директор ИФЛИ П.Г. Пригожин (он был арестован раньше всех – 11 апреля 1935 года – и сначала приговорен к трехлетней ссылке в Уфу, но затем приговор был изменен на расстрел). Имена четырех историков есть в сталинских списках от 27 февраля 1937 года.
Другой соавтор Ванага по учебнику - А.М. Панкратова - в августе 1936 года была исключена из ВКП(б) за «потерю партийной бдительности, защиту «контрреволюционеров-историков» Н.Н. Ванага и др.» и была переведена на работу в Саратовский государственный университет заведующей кафедрой истории СССР.
Репрессиям в 1930-х годах подверглись и другие видные историки. Так, в 1935 году по обвинению в «руководстве антипартийной группой» был арестован и осужден на пять лет лагерей директор Библиотеки им. Ленина В.И. Невский. По т.н. «делу Невского» были арестованы и приговорены к различным срокам заключения научный сотрудник Института Маркса, Энгельса, Ленина (ИМЭЛ) при ЦК ВКП(б) A.С. Бернштейн, ведущие сотрудники группы по истории пролетариата Института истории Комакадемии П.И. Анатольев и П.П. Парадизов (оба были расстреляны 19 июня 1937 года), инструктор Института массового заочного обучения при ЦК ВКП(б) М.Л. Ципис, старший научный сотрудник Института истории Комакадемии, редактор-консультант издательства «История фабрик и заводов» B.З. Зельцер (был расстрелян 8 октября 1937 года), заместитель директора Государственной библиотеки СССР им. В. И. Ленина по науке И.Г. Кизрин. В 1937 году «по вновь открывшимся обстоятельствам» Невского приговорили к расстрелу как «активного участника антисоветской террористической организации правых» и казнили 26 мая 1937 года. По данным историка Н.В. Камеровой, приведенным в статье «Репрессии по отношению к историкам в СССР в 1929–1938 гг.», из 38 преподавателей ИКП было репрессировано 20 человек, в том числе историки Н.М. Лукин (приговорен 26 мая 1939 года к 10 годам лагерей, в 1940 году скончался в лагере), А.И. Гайстер (расстрелян 30 октября 1937 года), С.Г. Томсинский (расстрелян 11 октября 1936 года).
Продолжение историй про историков и истории о написании истрии СССР ( извините за хулиганство) в следующей статье "Гладиаторские бои советских историков на потеху хозяину"