-Девушка, девушка, постойте! Давайте я напишу ваш портрет! Пожалуйста, соглашайтесь, - обаятельный молодой человек восторженно смотрел на Юлю, - вы такая необыкновенная. Ваша красота достойна быть сохранённой в веках.
В руках он держал превосходный карандашный набросок Юлиного лица.
-Неужели я и вправду такая красавица, - подумала она, с благодарностью принимая белый плотный лист бумаги.
Городская улица напоминала маленький восточный базар. Только вместо продавцов в полосатых узорчатых халатах вдоль решёток старинного парка расположились художники. Впрочем, одеты они были не менее колоритно.
-В красках вы будете ещё совершеннее. Не беспокойтесь о деньгах. Вас я напишу совершенно бесплатно. Более того, это именно вы окажете мне честь, став моей музой.
Молодой человек изогнулся в немыслимом поклоне в стиле пышного века трёх мушкетёров. Роль шляпы сыграл ещё один лист бумаги, легко описАв в воздухе замысловатую траекторию.
Юля покраснела от высокопарных комплиментов ясноглазого таланта и, конечно, ответила согласием. Приятно, когда твою красоту оценивает не какой-нибудь там одноклассник, а настоящий художник.
Визиты девушки в студию продолжились и после готовности портрета. Она увлеклась Анатолием и между молодыми людьми завязался роман.
Который завершился также неожиданно, как и начался.
Просто однажды утром Юля проснулась и поняла, что больше не хочет видеться с красавцем Толей.
Нет, всё нормально, только чувства угасли. И она решила встречи прекратить. А через день уже почти и не вспоминала о недавнем приключении с художником.
Анатолий сидел на деревянном стуле в своей студии и держал перед собой готовый Юлин портрет. Девушка стояла, прислонившись к стене. Мечтательный взгляд, загадочная улыбка. Казалось, она застыла всего на секунду. Вот-вот весело засмеётся, закружится по комнате и устремится навстречу солнечному свету, тёплому воздуху. Радость жизни чувствовалась в каждом мелком штрихе художника.
-Как хороша, как хороша, - шептал Анатолий, - гениальная работа. Даже жаль, что я её больше не увижу.
Толя повздыхал ещё немного и, аккуратно завернув холст на подрамнике в плотную ткань, отставил портрет Юли лицевой стороной к той самой стене, рядом с которой она совсем недавно позировала.
-Прощай, Юлечка, с тобой было очень хорошо. Но, что делать - ничто не вечно в этом мире.
***
Художник писал портреты и каждая девушка влюблялась в него. Когда же отношения прискучивали - стоило только повернуть картину к стене, чтобы нарисованная красавица перестала ему досаждать. Странная привязанность сменялась столь же странным равнодушием.
Нет, никаких угрызений совести Толик не испытывал. Раз высшие силы наделили его таким даром, значит, нужно пользоваться. Себе на благо. Так он и поступал.
Тем более, очарованные модели довольно быстро забывали жаркие встречи и былые пламенные чувства.
Анатолий не был однолюбом. Что тут поделаешь!
Он влюблялся бесчисленное количество раз. Кажется, даже лёжа в коляске с гирляндой пластмассовых погремушек, он умудрялся подмигивать молодым женщинам, наклонявшимся над ним, чтобы полюбоваться чудным малышом.
В детском саду и в школе Толя утром млел, например, при виде Кати. Однако, уже к вечеру заглядывался на Лену или Машу.
Но неделю назад он встретил девушку, которую не удалось уговорить на портрет. Как ни старался.
Жгучая брюнетка вышла из концертной студии поздно вечером и сразу обратила на себя внимание Толи.
Она служила флейтисткой в оркестре. Вечернее платье, тонкий макияж. А эти губы. Таких он ни у кого не видел. Они снились ему. Они преследовали молодого художника наяву. Они погружали в грёзы в самый неподходящий момент и смеялись над жалкими потугами Анатолия заполучить их в собственность.
Амалия улыбаясь, прикасалась к инструменту, перебирала тонкими пальцами по изящной флейте. Изумительные мелодии завораживали.
Художник плохо спал, почти не ел. Караулил её с репетиций и шёл следом, как брошенный пёс, с крохотной надеждой на то, что его заметят, скажут:
-Доброго вечера.
Или благосклонно возьмут букет.
Удивительная девушка не соглашалась позировать.
Один раз она всё же пришла к нему в дом и долго ходила среди картин. Задумчиво поворачивала холсты и рассматривала образы многочисленных девушек.
-Красивые, - вынесла она вердикт.
-Ты только не подумай, ничего такого. Они просто натурщицы, модели.
Амалия подхватила меховое нежное боа, сползающее с плеча, и понимающе кивнула.
Он пытался писать по памяти, но никак не мог уловить характерные черты, передать мимику и душевную сущность девушки.
-Что со мной? Почему я не вижу, какая она?
Анатолий метался по студии словно одержимый. Смотрел на бесполезные теперь кисти, крепко сжимая их пальцами.
Наконец, Амалия разрешила пригласить себя на ужин в маленький ресторанчик на берегу реки.
***
Они присели в лёгкие кресла на открытой веранде. Вечер будто набросил дымчатое покрывало на всё, к чему обращался взгляд. Вода искрилась и переливалась мелкими волнами, навевая покой и негу.
Сегодня девушка была в шёлковом вечернем платье. Она закинула ногу на ногу и Толе показалось, что он увидел, как мелькнули меховые сапоги.
-Привидится же такое, - подумал молодой человек.
-Ты же взял с собой кисти, как я просила?
-Да, конечно. Полная художественная экипировка, - Анатолий придвинул к себе переносной мольберт.
-Пойдём со мной, я покажу тебе совершенно удивительную поляну, - Амалия поднялась, взяв футляр с музыкальным инструментом. - Ты будешь писать мой портрет, а я играть для тебя на флейте.
-Но уже темнеет.
-Ничего страшного. Лунного света вполне хватит. Твоя картина приобретёт оттенок таинственности.
Девушка затопала каблуками по деревянной оснастке.
-Что за мода такая нелепая, - глядя на высокие толстые каблуки Амалии, подумал мужчина, - Зачем носить платформу? Чтобы казаться выше?
Походка красавицы была далека от изящества. Она как-то весьма неграциозно переступала будто даже на полусогнутых ногах. Или просто так казалось, поскольку она начала спуск по ступенькам.
Флейтистка задорно улыбнулась, щёлкнула замочком на кейсе, в руках у неё появилась флейта. Нежные звуки полились в ночи и Анатолий, заворожённо внимая им, последовал за девушкой своей мечты.
***
-Ну, вот и всё! - сказал мужчина с невероятно волосатыми ногами и грязными копытами. - Ты, сестра получила заговорённые кисти назад.
Анатолий недоумённо смотрел на парочку, стоящую у дерева. Брюнет, мог бы побороться за титул самого красивого мужчины города, если бы не рога на голове. Впрочем, многих и они бы не удивили.
Девушка казалась смутно знакомой. Точно - он забыл о ней сразу, как только нарисовал.
Это она подарила ему способность влюблять в себя через написание образов.
Наяда потеряла интерес к художнику, как только Анатолий повернул картину с нарисованной вол - шебной девой лицом к стене. Влюблённость прошла, но память осталась. Фея решила вернуть себе кисти и лишить легкомысленного человека возможности дурить девушкам головы. Ибо хватит. Хватит жонглировать чужими чувствами.
-Слушай, а может, я сыграю на чудесной флейте этому гаврику в своём настоящем обличие? - загорелся идеей фавн, томно глядя на молодого художника.
Наяда тихонько рассмеялась.