«ДОРИС»
Начало контракта
Жизнь судового механика
Глава пятая
Через несколько часов самолет приземлился в Пекине.
Для того чтобы переехать в другой терминал, надо пришлось выходить из здания аэровокзала прилета.
Лавров со вторым механиком остановились у первой же урны и жадно закурили, а остальные ждали завершения этого магического процесса.
В отличии от Владивостока здесь было намного теплее, поэтому Лавров со вторым спокойно «насыщались» миазмами никотина.
Понимая важность процесса, все покорно ждали окончания оного, а после его завершения, сели в автобус, доставившему их к другому терминалу.
До следующего рейса оставалось около трёх часов. Около часа потратили на переезд, поэтому до начала регистрации оставалось больше часа.
Слушать трепотню второго помощника Лаврову не хотелось и он, видя, что тот с электромехаником тщательно охраняют багаж, захотел побродить по аэропорту.
У него с собой оставалось ещё около двухсот юаней после последней их с Ниной поездки в Китай.
Чтобы скоротать время, да поближе познакомиться, Лавров обратился к капитану:
- Давай сходим, побродим здесь, посмотрим на аэропорт. Может, и перекусим чего...
Но тут второй механик встрял в разговор и в свою очередь, как старому знакомому, предложил капитану:
- Пойдём, пройдёмся? - на что тот, кивнув головой и пошёл следом за ним.
Для Лаврова это оказалось полной неожиданностью, но он, глядя на удаляющуюся пару, спокойно сказал второму помощнику:
- Ну, хорошо, тогда я сам пройдусь.
Сергей Васильевич моментально отреагировал:
- А я буду тут находиться и охранять наши чемоданы.
Так они с электромехаником вдвоем и остались около груды сумок и чемоданов.
Это разделение произошло как-то, само собой.
Капитан со вторым механиком пошли в одну сторону, а Лавров пришлось идти в другую.
Оценивая создавшуюся ситуацию, у Лаврова закралось смутное сомнение, что этих двух людей и ранее что-то связывало. Поразмыслив, он пришел к выводу что, скорее всего, точкой соприкосновения был Мишин – заместитель Молчанова.
Год назад Лавров был в этом терминале и знал, где и что находится.
Он поднялся в бар и заказал себе сто грамм виски, пельмени и салат. Сел за свободный столик и с удовольствием всё это съел.
На виски тут не разгуляешься. Потому что три дозы, а это около ста грамм, стоили почти двадцать долларов. Так что много не напьёшь. Пельмени с салатом обошлись в пять долларов. Так что его юаней едва хватило, чтобы рассчитаться, а не менять доллары.
Лавров поел и вернулся назад. По пути он завернул в сувенирный магазинчик, купил значки о прошедшей Олимпиаде и вернулся к месту сбора.
Вскоре вернулись капитан со вторым механиком и они пошли на посадку в самолет.
Опять самолет. Опять он спокойно сидит один. Самолёт был уже корейский. Стройненькие кореянки только успели разнести напитки, как самолёт пошёл на посадку.
Посадка в Пусане произошла спокойно. Там вновь получили багаж и вышли на улицу. Было тепло и темно. Наверное, недавно прошёл дождь, потому что на асфальте кое-где блестели лужи.
Хоть Пусан и находиться чуть-чуть южнее Владивостока, но погода здесь кординально отличалась от Владивостокской. Никаких минусов. В Пекине было тоже тепло, но в Пусане ещё теплее, потому что течение Куросио, которое проходит через Цусимский пролив, ударяется об остров Улындо и уходит в Сангарский пролив. До Владивостока оно не доходит. Поэтому во Владивостоке было минус двенадцать, а в Пусане вечером - плюс четыре - пять градусов. Такая теплынь. Снега нет, зеленые деревья.
На выходе из аэропорта их встретил агент. Они сложили вещи в микроавтобус и агент повез вечерних пассажиров вглубь ночи.
Хотя ночь не очень-то и ощущалась здесь. Юркий автобус быстро ехал по чистым, широким, ярко освещённым улицам.
Агентом оказался мужчина среднего возраста. Хотя, для русских трудно определить возраст азиата. На взгляд Лаврова все они выглядели моложе своих лет.
Агент оказался очень разговорчивым. Он сразу поинтересовался голодные ли моряки или нет.
Ну, а когда Лавров перевёл этот вопрос второму механику, то тот моментально отреагировал:
- Да-да-да, конечно, голодные.
Агент понял его ответ без перевода, рассмеялся и направил автобус в ближайшее кафе, где и заказал для всех корейский ужин. В кафе вилки отсутствовали, поэтому пришлось есть палочками. Взяли ещё по банке пива, чтобы загасить «пожар» от корейской острой пищи.
После кафе агент повез их дальше, к судостроительному заводу.
Капитан в прошлом году принимал новое судно на этом же заводе. Он знал, где завод, гостиница, и где они будут жить и питаться. Он уже раз десять рассказал всем об этом, поэтому он ехал в это, знакомое для него место, как к себе домой.
Все остальные находились в этом районе впервые и поэтому им было всё интересно – и дорога и небольшие чистенькие посёлки, попадающиеся по дороге, да и сама чистая, без единой выбоины дорога.
Капитан постоянно что-то рассказывал, описывая будущее место жительства.
Лавров как-то стал пропускать мимо ушей его бесконечный рассказ и сосредоточился на пейзажах, мелькающих за бортом автобуса.
Виды ночной Кореи поражали. Все трассы ярко освещены. Несмотря на окружающие их сопки, дорого везде были гладкие, ровные и аккуратные. Везде чистота. Лаврова всё это поражало, потому что после того, как он проехал во Владивостоке до аэропорта по строившейся к саммиту трассе, то по сравнению с Кореей это было небо и земля. Ему даже стало обидно за державу. Как же так? Вроде рядом живём. У нас грязь, колдобины, ямы в асфальте, а здесь хоть бы для интереса тряхнуло. Так нет, автобус ехал под сотню так, что даже уровень в бутылке с водой не колебался.
Ехали минут сорок. Капитан начал узнавать знакомые места, когда автобус въехал в заводской посёлок.
Капитан удивился:
- Куда это он нас везёт? Вот же гостиница. Здесь мы должны жить, - но агент, как будто поняв русский язык, ответил по-английски:
- Господин Аверин приказал привезти вас сначала к нему в ресторан, - и, проехав мимо гостиницы, завернул в одну из узких улочек посёлка.
Рестораном оказался небольшой домик в корейском стиле, с немного загнутыми кверху краями крыши. Агент выскочил из автобуса, открыл двери и пригласил всех выйти.
Нерешительно, разминая ноги, все вышли из автобуса и, руководствуясь жестам агента, прошли в маленький ресторанчик.
Справа располагался небольшой зал с шестью столами, а слева находились два кабинета, с дверями, задёрнутыми лёгкими шторами.
Из кабинета, что побольше, вышел подтянутый высокий мужчина с продолговатым выбритым лицом. Голова его тоже была выбрита наголо. Он внимательно осмотрел вошедших, а капитан кинулся к нему с протянутой рукой для рукопожатия.
- Владимир Борисович, вот мы с Вами вновь и встретились. Наверное, в прошлом году Вы уже знали о нашей встрече, когда мы прощались во Владивостоке.
Аверин пожал капитану руку и, улыбнувшись, представился вошедшим остальным членам экипажа:
- Владимир Борисович, - и, пожав всем руки, продолжил: - Проходите, садитесь, подкрепитесь с дороги и мы обсудим наши дела на завтра. Нам предстоит очень многое с вами сделать в последующие две недели, - и он жестом предложил всем пройти в кабинет.
Оказалось, что там находились ещё три человека, сидящих за двумя столами, уставленными различными закусками. Они встали и тоже представились:
- Давыдов. Андрей, - первым протянул руку высокий худощавый мужчина с желчным лицом. - Судокорпусник.
- Он вам всё расскажет о постройке судна и особенностях корпуса нашего балкера, - подтвердил Аверин.
Второй, поднявшийся из-за стола мужчина, с весёлыми глазами и открытым лицом тоже представился:
- Котов. Игорь, - весело произнёс он, протягивая большую тёплую ладонь. - Электромеханик.
Аверин вновь посмотрел на вошедших. Интуитивно увидев интерес в Вовиных глазах и признав его, как нового электромеханика, обратился к нему:
- Вам он всё расскажет про электричество и радиооборудование. Проходите, устраивайтесь, подкрепляйтесь.
Игорь крепко пожал Вове руку и потянул его за один из столов.
- Ну, а это Володя, - уже мягко продолжил Аверин. - Он отвечает за все вспомогательные судовые механизмы. Думаю, что старший механик всегда найдёт в его лице любую поддержку.
Навстречу встал высокий молодой парень, возрастом не больше тридцати лет. Он доброжелательно улыбался и крепко пожал Лаврову руку.
Все расселись за столом. Вова с Игорем устроились на краю его дальнего угла и уже что-то серьёзно начали обсуждать. Рядом с ними пристроился и второй помощник.
Корпусник с Авериным сели за второй стол, а Лавров с капитаном - напротив.
Володя устроился с краю первого стола, чтобы получше слышать все разговоры, а второй механик сел напротив него.
Столы были уставлены различными блюдами из нарезанного мяса, колбасами, сырами и различными салатами. Всё было тонко нарезано, со вкусом разложено на блюдах и красиво отсервировано.
Вскоре хозяин принес два больших кувшина с пивом и несколько маленьких бутылочек со спиртным. Лавров понял. Это был соджик. Корейская слабенькая водка. В ней должно быть не больше восемнадцати градусов. Без неё корейцы не садятся за стол.
Пока разговор не начался, хозяин разлил соджик по маленьким рюмочкам, а пиво из кувшинов в большие, высокие стаканы.
«Да, надо бы не переусердствовать с этим пивом. Кто его знает, кто такой этот Аверин? Как он отнесётся к тому, что мы «полируем» соджик пивом?» – невольно подумалось Лаврову.
Хотя после ужина в кафе, прошло не больше часа, но вид искусно накрытого стола вызвал непроизвольный аппетит. Очень сильно хотелось пить.
Аверин поднял одну из наполненных рюмочек и произнёс тост:
- Хочу выпить за начало нашей работы. Но, чтобы оно, - он многозначительно посмотрел на столы со спиртным, - не вошло в привычку, - и он посмотрел вправо от себя, где сидел Вова. Тот как-то от таких слов опустил голову и потупил глаза.
Лавров сразу отпил почти треть из бокала с пивом. Пиво оказалось очень вкусное, холодное, резкое.
Выпив стопочку, Аверин спокойно продолжил:
- Вы кушайте, кушайте. Не каждый день мы накрываем такой стол, но ради нашего знакомства – это стоит.
Капитан также скромно вторил Аверину:
- Не особо-то мы и проголодались. Всего-то, час назад нас агент покормил.
Но агента это не касалось. Он уже сидел за столом и наворачивал всё, что было на столе.
После первого тоста все распределились по интересам. Лавров принялся расспрашивать Аверина, что уже сделано на судне и конструктивных особенностях, потому что он ещё не видел ни одного чертежа судна, ни одной его картинки. Ничего.
Аверин, поняв интерес Лаврова, принялся охотно рассказывать о судне.
Оказалось, что это балкер грузоподъёмностью двадцать пять тысяч тонн с открытой палубой, на четыре трюма, закрываемых гидравлическими крышками «Макгрегор», четыре тридцати тонных электрогидравлических грузовых крана «Хёглунг».
Машинная установка имела главный двигатель на десять тысяч семьсот лошадиных сил с винтом фиксированного шага и дизель-генераторную установку с тремя дизель генераторами по тысяче лошадиных сил каждый.
Когда Аверин что-нибудь говорил капитану, то во все разговоры тут же встревал засушенный корпусник с желчным лицом. Он Лаврову сразу не понравился, всегда старался подчеркнуть своё «я» и что именно он это сделал, а никто другой. Даже в разговоре, который длился минут сорок, он везде подчеркнуто вставлял своё «я». Вова же сидел за соседним столом и отвечал на вопросы, касающиеся только его. Электромеханики за вторым столом так увлеклись беседой, что, казалось, им на этом свете уже больше никто и не нужен.
Аверин в то же время скромно и доступно объяснял конструкцию судна, на какие детали в достройке судна надо обратить особое внимание и различные нюансы, возникавшие при постройке. Чувствовалось, что этот человек очень хорошо, до последнего винтика знал это новое судно.
Киль «Дорис» был заложен в августе, а сейчас, в феврале, оно уже стояло на воде и было готово к сдаче. Скорость постройки вызывала неподдельную зависть. Вот бы в России научились так строить! Лаврову вспомнились паровые «Либерти», которые в конце войны ежедневно сходили со стапелей в Америке и проработали по сорок – пятьдесят лет.
***
Лаврову вспомнилось, что на «Чите», которой было от рождения два года, сгнили клапана на забортной магистрали. Тогда Лавров поставил вместо них бронзовые клапаны, снятых с одного из «Либерти». А через двадцать лет, когда он вновь встретил «Читу» в одном из портов, он для любопытства спустился в машинное отделение и посмотрел на эти клапана. Они были в рабочем состоянии и очень хорошо работали, перекрывая забортную воду на дизель-генераторы.
***
После многочисленных вопросов о конструкции судна, готовности его к рейсу и окончании достройки, капитан спросил у Аверина:
- А что с нашими вещами? Когда мы поедем в гостиницу?
Тот спокойно объяснил:
– Сейчас мы тут закончим, - он глазами обвёл стол, - и агент отвезет вас в гостиницу, где вы и будете жить.
Как потом оказалось, что Аверин никогда не повышал голос. Он всегда всё делал спокойно. За ним всегда чувствовалась уверенность в его знаниях и действиях. Создавалось впечатление, что он никогда ни в чём не сомневается, что он всегда всё знает о том, что говорит и делает. Это был воистину удивительный человек. Может быть, он и сомневался, но он так себя поставил, по отношении к окружающим, что его требования, никогда не вызывали и тени сомнения о том, что он говорил и требовал. И почему-то всегда оказывалось, что он всегда оказывался прав, как показали дальнейшие события.
Пока все сидели и разговаривали, агент уже поел и сидел в стороне, поклёвывая носом.
Беседа подошла к концу, стол опустел и тогда Аверин решил:
- Ну, что ж, ребята. Всё! Давайте собираться, потому что нам и вам надо в гостиницу. Время позднее, надо вам устроиться, выспаться. Завтра в восемь утра вас заберёт автобус и отвезёт на завод.
После такой команды все вышли из ресторана, сели в автобус и поехали в гостиницу.
До неё оказалось недалеко. Всего-то около пяти минут езды.
Их тут уже ждали. Как только автобус подъехал, к ним вышли представители гостиницы. Капитана поселили на пятом этаже, а вся приемочная команда оказалась на четвертом. Каждому выделили отдельный номер.
Лавров затащил в свой номер сумку, быстро распаковал её, вынул предметы первой необходимости и прошёл в душ. Душ привёл его в норму и снял дневное напряжение. Выставив своего верного друга будильника на шесть часов, Лавров завалился спать.
Конец пятой главы
Полностью повесть «Дорис» опубликована в книге «Дорис»: https://ridero.ru/books/doris/