Для любителей Горного Алтая и Телецкого озера слово "Монтана" ассоциируется не со штатом в США, а с вполне конкретным человеком.
Я знал его приблизительно лет 30. И с уверенностью могу сказать, что таких людей осталось среди нас возмутительно мало. Они вымирают. Как мамонты, как герои индейского эпоса, о которых наш Монтана написал свою книжку. И не просто написал, а в стихах.
Лонгфелло с "Песней о Гайавате" отдыхает и нервно курит в стороне... (Грубо, но справедливо. И да простит меня Лонгфелло).
Я точно знаю, что Монтана никогда не бывал в Скалистых горах и на просторах прерий Дикого Запада. Физически. Но, душа его не просто была там. Она там родилась, жила, живет и будет жить там вечно.
Незаурядный человек, доброта его соответствует его размерам.
Лично я между строк его книги вижу не Скалистые горы, а наш Алтай.
В 90-каких-то кучерявых годах мы с Мишей Будановым приехали на Телецкое озеро. У него был хороший домик на кордоне Кокши, японский катер для катаний по настоящему океяну с каютой, эхолотом и прочими ништяками. На кордоне жили и работали два егеря: Григорий - небольшого роста с марксовской седой бородой и Монтана - странный мужик моих лет. По имени Анатолий его давно уже никто не звал и не знал. Для всех он был Монтана. Миша меня просветил. На заре хиппи некоторые начали ходить босиком в рванных джинсах, а несколько человек сгуртовалось, образовали некую коммуну и приехали на горный Алтай. Жили на то, что зарабатывали. Пасли по деревням скот. Местные пастухи их невзлюбили. Наши ребятки "демпинговали" - брали недорого и работали на совесть. Народ их зауважал. Себя они стали называть индейцами, взяли себе настоящие "индейские" имена. Так Толя стал Монтаной. Про них даже писали что-то в американской прессе. Хиппи постепенно остепенились, разъехались. Почти все. Монтана остался. И оказался в заповеднике.
Меня удивила его хибарка. Всё слеплено кое-как. И по углам лежали вороха книг. Всяких. Начиная от художественных и далее по списку. И проза и поэзия. Книги Монтана любил и читал их запоем при свете свечи и любого другого света. Как-то так стало, что мы с ним сошлись характерами. Трудно пройти мимо такого человека. Оказалось, что Монтана пишет стихи. Дал тетрадку. Я прочитал взахлёб. Не могу себя причислить к любителям поэзии. Но, тут зацепило. Разговорились. Толя показал несколько тетрадей, больше похожих на амбарные книги. Исписаны аккуратным почерком. Попросил взять, отксерить. Толя рассказал, что дал одному такому же "любителю" бОльшую половину своих сочинений и ... больше не видел ни любителя ни своих стихов. Как вы понимаете, копий у него не было. Зато у меня уже был цифровой фотоаппарат аж на целых 3 мегапикселя. Которым я и переснял почти всё, что мне попалось. Пока выставлю один стих Монтаны. Если будут желающие - могу продолжить.
Уже не раз в теченье дней последних,
Ты, матушка, ко мне являлась в сны!
Скорбь в трепетаньи губ, сухих и бледных,
Глаза мольбы и горьких слёз полны!
Нас разделяет в этом подлом свете
Не даль дорог и не бегучесть дней -
Я здесь живу, под небом грустным этим,
А ты теперь живешь в Стране Теней.
И ничего не сможет измениться,
Ни через год, ни завтра, ни теперь
Ушла ты, не сумев со мной проститься,
Лишь Память мне к тебе откроет дверь!
Тебе уже не видеть больше новых
Полян лесных, с шмелями на цветах,
Закатов, вдруг то алых, то багровых
И буйство трав зеленое в лугах!
Летом на Озере благодать. Туристы и друзья не забывают. 3 месяца. Остальные 9 - вдвоем с лайкой Чебурашкой и в километре вверх по реке Кокши хозяйство Гришки. Алтайский заповедник тогда был славен тем, что на одного егеря приходилась площадь горной тайги чуть поменьше Швейцарии. А снабжение было... От дирекции заповедника в деревне Яйлю хватало месячного лимита бензина чтобы один раз дойти на моторной лодке до кордона. В одну сторону.
Монтана оказался настоящим рукодельником. Научился сам классно шить бисером. Головной убор, что вы видите на первом снимке, он сделал сам.
И рассказчик он был отменный.
Последний из могикан...
"Ничто не вечно под Луной..." Не бывает вечных людей. Вот и Монтана покинул нас. Ушел к своим братьям-индейцам. Жалко? Очень! Тешит только одно: он будет ждать нас у своего костра. С горячим чаем для замерзших. Со своими стихами и рассказами для любопытствующих.
Друзья! Если вам нравится то, что я пишу и фотографирую (только грязными тапками не швыряйте!), можете помочь автору материально. Потому как "монетизация" Дзена - это уже не слезы, а воспоминания о них. Вот номер моей карты Сбера: 2202 2063 7801 0149. Буду рад и признателен любой копеечке.