Родители копали в огороде картошку, когда без предупреждения приехал их сын из Германии, в которой провел без малого два года.
Остановился у забора и произнес длинную фразу на немецком языке.
Мать побежала и, не вытирая рук, обняла родного сыночка. Он осторожно посмотрел: не запачкалась ли одежда?
Родители тут же махнули рукой на огород, раз такое дело. Мать принялась готовить еду и постоянно всхлипывала.
Возится, вдруг оставит кастрюлю и сковородку и бросится к сыну: «Не думала, что дождусь».
У отца посветлело лицо, в глазах добрый свет.
Позвонили деревенский родне, чтобы всех собрать – праздник такой – сын приехал.
Появились родные: тетки и дядьки, двоюродные сестры и братья. Кто-то постоянно в деревне живет, а кто-то временно здесь, чтобы завершить огородные дела.
Стол получился большим, даже стульев не хватило, пришлось просить у соседей.
Пока мать готовила, отец сходил в магазин и купил, что надо.
Наконец, расселись, все взгляды на приезжем. Самый старший дядька вопрос задал, на который родители никак решиться не могли: надолго ли? Может, навсегда?
Парень довольно выпрямился и сказал, что обязательно вернется, потому что не намерен здесь жить: «Там хорошие деньги получаю, и меня люди уважают. Перспектива есть. Нет, конечно, вернусь. У меня вроде отпуска. Погощу дней десять и обратно».
Принялись говорить о заграничной жизни, и двоюродная сестра сказала, что дома лучше, потому что там все чужое: и земля, и люди, и язык. А здесь тебя каждый куст поймет.
Приезжий улыбнулся и возразил, что земля – общий дом для всех.
Рассказывая про себя, иногда произносил немецкие слова, затем задумывался и говорил: «Как же это по-русски»? И сидящим за столом было неприятно. Некоторые прятали глаза, потому что стыдно.
Парень рассказывал, что живет в той части Германии, от которой до всех стран Европы рукой подать. Полтора часа – и ты в Италии.
И Альпы рядом, а там такие курорты, а красота – рассказать невозможно.
Люди там трудолюбивые и честные, никто не пьет и не мусорит, везде чистота. А дома как с картинок – можно часами любоваться.
В Германии не любят лодырей, и все чиновники честные, так как свою страну уважают.
Тетка родная спросила: «По дому не скучаешь? По России»?
И парень, делая вид, что путает русские слова с немецкими, еще раз сказал, что планета – общий дом, и нечего скучать: «Там люди даром времени не теряют, все работают, и никто просто так в гости не ходит. А еще там такие сыры, такое пиво! И никто тебе в душу не лезет. В Германии деловые отношения, и это не уважать невозможно».
Полтора часа про Германию и про Германию, и получалось так, что это не просто страна, а филиал рая на Земле.
И ни одного вопроса родным: как живут, чем заняты, даже родителей ни о чем не спросил.
Уезжал одним человеком, вернулся совершенно другим. Появилось актерство, позерство. Особенно неприятно, когда он немецкие слова произносил.
Неподалеку сидела древняя старушка – прабабушка. Сидела в кресле – в стороне, потому что то, что на столе, есть ей уже нельзя.
Недовольно встала, никто на нее внимания не обращал, неожиданно к правнуку подошла и резко сказала: «Вот что, хватит языком трепать. У твоей матери руки болят, а отец спину надорвал. Иди-ка картошку копать, пока дождя нет. Там сразу все русские слова вспомнишь».
И вся родня весело рассмеялась. Вышли люди из-за стола и пошли по своим делам.
Мать с отцом не знали, что сказать. А бабушка быстро нашлась: «Сапоги в сенях, там же фуфайка и штаны. Иди-иди, пусть родители отдохнут».
И спесь сразу отлетела, как луковая шелуха. Лицо у парня стало простым и ясным. Переоделся и пошел на огород, а бабушка и родители смотрели на него из окна.
Перед сном отец баньку истопил, после чай пили. И сын уже не произносил немецкие слова, а вел себя просто и естественно. Когда спать ложились, сказал: «Соскучился я. Немного поработаю там, и домой вернусь. Надо мне, понимаете»?