Ресницы совсем слиплись.
«Черт!» — Вадим с трудом открыл глаза и осмотрелся вокруг. Сквозь туман постепенно проступил одинокий пустырь около трассы с единственным стоящим посреди деревом. Судя по обильно разбросанеым повсюду желудям – это был дуб, а молодой человек был привязан к его стволу. Милостью наркомана-братца, который чем-то насолил местным бандитам он, образованный перспективный парень, оказался здесь.
— Прекрасно! – сквозь зубы прорычал Вадим и повел плечами в попытке ослабить тугие узлы. Тщетно.
Спустя пару часов, когда солнце подобралось к своему пику, летний зной снова вступил в свои права. Вадим слизал с губ пару капель соленого пота – пить хотелось невыносимо. Вдруг перед самым носом на землю медленно спикировало яркое серебристое перо. Оно медленно кружилось в воздухе и напоминало маленький стальной клиночек.
— Три беды впереди, одно счастье, — прозвенел мелодичный девичий голосок откуда-то сверху.
Вадим попытался поднять голову, но едва ли ему удалось оторвать затылок от коры – так сильно привязали его к стволу бугаи. Надо же, а ведь он только вчера купил билеты к родителям.
«Теперь еще и галлюцинации. Перегрелся, наверное».
— Одна беда на севере ждет, — с легкой усмешкой прозвенело в ветвях, — вторая на тропе лежит, третья на голову свалится.
Парень помотал головой.
— Что происходит?! – с досадой выкрикнул он и предпринял очередную бесполезную попытку дотянуться зубами до ближайшего узла.
Мимо в одно мгновение пронесся неясный силуэт.
— Кто здесь?
По спине побежали противные мурашки. На секунду Вадим даже перестал ощущать жажду и духоту.
— Житель острова Буяна, — снова начал голос. Под шелест крыльев он доносился то с одной стороны, то с другой, — крылатый предвестник, — зазвучало уже совсем близко, — Птица - Гамаюн, — представилось создание и опустилось на землю так, чтобы собеседник мог видеть ее.
— Гамаюн? – Вадим чуть было не уронил челюсть от удивления.
— Да. Али не слышал о таком чуде?
Широко распахнутыми глазами молодой человек окинул собеседницу. Хотелось проморгаться, чтобы прогнать навязчивое видение: крупная серебристая птица с бирюзовыми крыльями и женским очаровательным юным личиком.
— Тебя нет, ты просто мираж, — увереннее заявил Вадим и заметался из стороны в сторону.
«Может, мне все же удастся растянуть веревку?!»
— А может, это ты мой мираж? – усмехнулась птица Гамаюн и вспорхнула на куст, росший напротив, - не так часто в южных степях люди объявляются.
— Боже, я спорю сам с собой. Может, мне подсыпали чего?
— Те трое? Нет, они привязали тебя ночью и быстро уехали на железной колеснице.
— Это автомобиль, — проговорил Вадим и уронил голову. Невыносимая жара.
— А-вобиль? – неловко повторила птица, — как странно это все.
— Исчезни.
— Невежа, — поморщилась Гамаюн, — еще пару сотен лет назад встреча со мной считалась огромной удачей!
— Ты не настоящая. Почему я должен радоваться тебе?
Птица осмотрела себя со всех сторон, насколько позволял ей поворот шеи, заглянула под крылья, забавно пожала пернатыми плечами.
— Еще вчера я охотилась на мышей, они разбегались в стороны. Стали бы они так делать, будь я видением?
— Ты очень живое видение, судя по всему.
Птица хихикнула и скрылась в ветвях. Настала тишина. Единственное, что нарушало ее – треск цикад, играющих в траве свои песни. Вадим попытался вспомнить песни, стихи. Он чувствовал, что начинает время от времени отключаться, сознание словно проваливается в какую-то пропасть. После очередного приступа он вдруг почувствовал, как сверху на его лоб капает холодная чистая вода. Молодой человек тут же принялся ловить капли ртом. Гамаюн сжалилась, принесла во рту несколько глотков воды из ручья, и теперь осторожно поливала разгоряченное смуглое лицо. Кристальные капли стекали по темно-русым прядям волос, катились вниз по очерченным скулам и, шипя, разбивались о раскаленный песок.
— Теперь веришь?
— Это конденсат с листьев дерева.
— Что за ужасные слова?! – всплеснула крыльями вещая птица и снова уселась на куст. Она казалась немного обиженной, — ты даже не поблагодарил меня.
— Видение просит благодарности...
— А если я освобожу тебя, поверишь?
Девушка задорно улыбнулась и подлетела совсем близко к Вадиму.
— Тут уж мне выбора не останется.
Гамаюн принялась яростно клевать веревки и рвать когтями узлы. Несколько раз зацепила собеседника. Через несколько минут веревки змеей валялись подле дуба, а молодой человек сидела на коленях и хватал ртом воздух. Он, наконец, мог расправить легкие и вдохнуть полной грудью. Впрочем, горячий воздух не дал ему насладиться, молодой человек тут же закашлялся. Птица легонько зацепила его когтями за воротник и повела за собой куда-то вдаль, где едва можно было различить журчание подземного ключа, бьющего из-под земли. Вадим тут же накинулся на ледяную воду. Он пил, и не мог остановиться, пока в животе не почувствовалась легкая боль. Только теперь он смог остыть, перевести дыхание и поблагодарить птицу, которая с интересом наблюдала за ним ясными голубыми глазами, чуть склонив голову.
— Я не могу повторить предсказание, — с улыбкой проговорила она, — но ты сам все поймешь. Прощай!
— Прощай, добрая птица, — все еще тяжело дыша, прошептал Вадим и нащупал в кармане старый телефон. Дорогой бандиты забрали себе, а фонарик оставили. И на том спасибо. Пальцы тут же заскользили по клавиатуре, набирая номер экстренной службы.
Уже дома, в родной Сибири Вадим вдруг узнал, что неподалеку его отец попал в аварию, но все обошлось. Чуть позже он подобрал на дороге барсетку с документами. Владелец поспешил обвинить молодого человека в краже. Надеялся на выплату компенсации, старый ублюдок. Еще через два года на голову парню свалилась картина, когда он шел мимо реставрирующегося музея. Тут же на улицу сбежала юная смотрительница. Она же вызвала скорую. Она же стала его женой.
Птица-Гамаюн оказалась права во всем.
