Инвалидное кресло с грохотом прокатилось по разбитому асфальту перед парадной, и сопровождаемое вонью, скрипом и социальным работником и повезло Аглаю Ивановну в соседний скверик.
Татьяна и Марфа, как обычно, сидели на лавочке у входа и провожали взглядом и сплетнями всех входящих и выходящих из их родной шестой парадной.
Эти две женщины были настоящим справочником личной жизни соседей и могли с лёгкостью восстановить ход и хронологию событий и действий каждого за последние две недели. Однако свою жизнь они помнили не слишком хорошо, возможно, по той самой причине, что чужая была для них всегда интереснее.
Утро у них не задалось, никто не выходил и не входил, только юркий курьер промчался мимо с мизерной доставкой на третий этаж. Разглядеть, что он нёс, они не успели.
«Пустые» дни Татьяна с Марфой не любили, им некого было обсудить, желчь копилась, и после обеда они понемногу начинали ругаться друг на друга. Вот и сегодня им уже стало казаться, что придётся скоро разойтись.
Аглая спасли их день и вернула радость жизни. Шлейф запаха мочи и старых вещей ещё не успел раствориться в воздухе, а Марфа с торжественным видом подняла длинный посиневший и скрюченный старческий палец вверх. Она поджала и без того скупые на формы и размер губы, устремила катарактный взгляд вдаль и выпрямилась на лавке.
Вспомнила! – произнесла она -Вспомнила! Сейчас расскажу!
Мне про эту Аглаю, Борис Фёдорович из третье парадной рассказывал! Импозантный такой с костылём в костюмчике! – глаз Марфушки плотоядно блеснул, она сглотнула слюну, закусила узкую, блёклую, губу с редкими, седыми волосами и начала рассказ.
Аглая эта непростая, это сейчас она в кресле в ветошь замотанная, на чучело похожая, а в молодости была первая красавица, мужчины толпами к её ногам сыпались, каждый мечтал её заполучить.
Но Аглая выбирала только женатых, никто не мог устоять перед её красотой и семьи рушились одна за другой. Мужчины бросали жён, детей и выполняли все её прихоти, но она быстро избавлялась от них. Для неё они были как разноцветные котята, стоило наиграться и хотелось потискать другого. Так, она и поступала.
Брошенные мужчины были бессильны в отношении неё, однажды влюбившись, они не могли избавиться от этого чувства. Это было как проклятие и оно уничтожило сотни семей.
Брошенные женщины ненавидели Аглаю, они проклинали её сами, ходили к «бабкам», подкидывали ей под двери разные предметы, но ничто не имело на Аглаю действия.
За красотой её срывался монстр, расчётливый, умный, сильный и явно пользовавшийся поддержкой каких-то потусторонних сил. Аглая никогда не болела, никогда не пьянела и всегда выглядела, как будто только что вышла из освежающего душа. Она была само здоровье, сила и красота.
Никто не знал её секрета, никто и не догадывался о её боли и никто не должен был этого знать. Только она помнила тот день, когда он ушёл к другой, просто собрался, тихо сказал: я тебя не люблю, прости. И ушёл к другой.
Аглая сначала не верила, что он ушёл, ждала,писала, просила, он не отвечал, а потом Аглая узнала, что он женился и скоро станет отцом. Она не сдалась, писала, ждала. Всему пришёл конец на майских праздниках, она гуляла по проспекту, солнечный тёплый день, люди с улыбками на лицах шли навстречу, и Аглая впервые за несколько лет чувствовала себя лучше. Она робко улыбалась солнышку и пошла к метро.
Вдруг в толпе она заметила его, он шёл навстречу и держал на руках ребёнка, рядом вцепившись ему в предплечье, семенила его новая жена. Аглая застыла, их глаза встретились, она почувствовала, как внутри всё сжалось, в висках застучало, ноги онемели, на щеках вспыхнул румянец, а глаза застелили слёзы …
Он прошёл, мимо не поворачивая головы, он просто её не узнал, она была для него никто, просто человек из толпы. Он поцеловал ребёнка, прижал жену к себе и они, весело смеясь, завернули в ближайшее кафе.
Аглая плохо помнила, как она вернулась домой, она не помнила, как рвала фото, сдирала и выкидывала его портреты, вещи которые он дарил, она выбросила всё, что напоминала о нём. Но стены мебель, сам дом и улицы она выкинуть не могла и тогда она решила переехать и начать новую жизнь.
Она переехала в столицу и быстро освоилась, её внешность и неприступность притягивали мужчин как магнит, а холод в душе и отсутствие эмоций позволяли пользоваться ими как марионетками. Сначала Аглая выбирала просто богатых и влиятельных мужчин, она быстро обзавелась недвижимостью деньгами и связями, но чувство боли внутри мешало наслаждаться шикарной жизнью.
Тогда она и встретила свою первую жертву, связанную узами брака. Это был крупный промышленник, человек с железной хваткой и несгибаемой волей, скала – как называли его сослуживцы и близкие люди.
Аглае понадобилось каких-то два месяца, чтобы разрушить его брак и заставить акулу бизнеса рыдать перед ней на коленях, умоляя о свадьбе. Аглая смотрела на ещё недавно уверенного в себе и надменного богача, стоящего перед ней на коленях, и не испытывала ничего кроме отвращения.
Поджав хвост скала, убрался назад к своей жёнушке просить прощения, а Аглая впервые за долгое время испытала облегчение, как будто кусочек айсберга, в который, она была замурована, откололся, упал в воду и растаял.
Аглая поняла, что нужно делать и не теряя времени принялась за работу. Семьи рушились как ветхие лачуги от урагана и с каждым раздавленным самоуверенным мужиком она чувствовала себя всё лучше и свободнее. Ненависть жён её не пугала, она шла к цели и айсберг, сковывавший её, таял. Она почти избавилась от ледяного плена и в уже готовилась вдохнуть полной грудью, как случилось страшное.
Обычным мартовским утром Аглая вышла из дома и направилась в соседнее кафе позавтракать, день был солнечный, зима отступала и воздухе незримо звучала мелодия весны. Аглая, улыбаясь, шагала по проспекту и чувствовала, как с последними льдинками на улице тает и её ледяной плен.
Она буквально ощущала, как идёт в ногу с весной освобождаясь от оков прошлого и уже представляла, как вступит в лето, как начнётся новая жизнь и как она наконец-то встретит любовь и создаст семью.
Аглая замечталась, она представила, дом, зелёную лужайку, мужа и двух очаровательных малышей, бегущих ей навстречу. Солнце ярко ударило ей в глаза, она зажмурилась и, не сбавляя хода, вступила на проезжую часть, ей не хотелось расставаться с грёзами, уж больно реальной и манящей была картина в её голове и уж слишком легко ей было думать об этом, боль практически полностью отступила.
Аглая не успела понять, что произошло, она просто ощутила сильный толчок, и всё погасло. Очнулась она в несколько недель спустя в больнице, от врачей узнала, что попала в аварию, на неё наехал ослеплённый солнцем водитель. Аглая тяжело пострадала, врачам удалось сохранить ей жизнь, но её нижняя часть тела навсегда останется парализованной, а левая часть лица будет сведена вечной судорогой.
Мир для Аглаи снова разделился на "до"и "после" и этот поворот оказался для неё непосильным. Она быстро угасла, внешний мир перестал её интересовать. Накоплений быстро иссякли, квартира в центре столицы и драгоценности растаяли, бывшие ухажёры отвернулись, и Аглая оказалась в старенькой ободранной однушке на окраине столицы, парализованная нищая и почти сошедшая с ума.
Только весной она ненадолго оживает, взгляд проясняется, и она может даже сказать пару слов. – Закончила свой рассказ Марфа.
А с чего ты взяла, что у неё ничего не осталось из драгоценностей? - спросила Татьяна.
Может чего есть? В коляске прячет? Ей то они зачем! – не унималась она.
Не знаю, может и есть, а может, и нет, я тебе про другое. – задумчиво проговорила Марфа.
Я тебе про другое, вот она Кара Небесная или эффект бумеранга, всё получила назад, за всех мужиков, за каждый развод! - Марфа подняла тот же старческий синюшный скрюченный палец и застыла.
Со двора скрипя по ухабам, толстый соцработник катил к подъезду коляску, в ней замотанная в лохмотья и платок сидела Аглая. Когда коляска поравнялась с Татьяной и подскочила на очередном ухабе, платок откинулся, и старухи увидели ещё нестарое искажённое гримасой лицо Аглаи. Голова её была склонена набок, на лбу застыли морщины, рассеянный взгляд был обращён как внутрь себя, кожа лица шелушилась от сухости, а из левого уголка рта на старый платок струйкой бежала бесцветная слюна.