В универсальном театре «Театрум» прошли гастроли московского театра «Et Cetera» при участии Александра Калягина. В первый день артисты представили спектакль «Лица». Во второй день Александр Калягин встретился с уральской публикой. Актер поделился тем, как впервые оказался в Пышме, рассказал о роли Ленина в спектакле МХАТ, первых мыслях об актерской профессии и театральной жизни на Урале. Делимся фрагментами встречи.
О Верхней Пышме
Я помню, как оказался в Верхней Пышме лет 40 назад, у нас тогда проходили творческие вечера, нужно было деньги заработать, зарплаты не хватало. Мы приехали в эту Пышму, все сыграли, и от нее у меня осталось только название – Верхняя Пышма. Ну, деревня как деревня, домики как домики. То, что я сейчас увидел – потрясает и восхищает. Уважение к людям, которые это делали, сделали и знаю, что еще будут делать – вчера мне показали строящийся театр. С виду просто Венская опера, потрясающе.
О театральной жизни на Урале
Вам прибедняться или быть очень скромными не стоит, у вас бурная театральная жизнь. У вас все это поставлено на широкую ногу, хорошо, со вкусом. Хороший оперный театр, музыкальный театр, драматический. Никогда не было никаких жалоб, только интерес. Московский государственный театр или любая антреприза мечтают приехать в Екатеринбург. Я думаю, вы должны радоваться этому.
О роли Ленина в спектакле МХАТ «Так, победим!»
Когда Ефремов попросил ознакомиться с пьесой, она мне сразу не понравилась. Я сказал об этом и Ефремову, и такому прекрасному режиссеру, как Роза Абрамовна Сирота. Чтобы вы поняли – пьеса 82 страницы, листы А4. Примерно 75 страниц – это документы, письма, заседания Совнаркома, переписки совнаркомовцев, выступления Ленина и тому подобное. Через такой абсолютно документальный материал сделать живого человека очень и очень сложно. Михаил Шатров написал пьесу о последних днях Ленина, когда он был уже парализован, не мог ничего сказать, но голова-то работала. И в это время за два дня до смерти он проживает самые тяжелые моменты своей жизни. Как вспышка сознания – вот такая была роль. Это предательство Сталина, отношения с Троцким, Брестский мир – самые кульминационные моменты, когда страна была на грани в ту или другую сторону. Я сказал Ефремову, что вряд ли смогу. Он пожал плечами: «Саня, начни работать с Розой Абрамовной. Не получится – так не получится. Но если получится, я будут рад, мне нужно, чтобы ты сыграл».
Мы начали репетировать. За это время я прошел весь курс истории страны. У нас все репетиционное помещение было усеяно фотографиями совнаркомовцев, жен, любовниц совнаркомовцев, документами Ленина, Сталина. Роза Абрамовна шла от обратного. Отказались сразу от всех «жилетных поз», и я даже почти не картавил. Короче говоря, спектакль мы сыграли, его тут же закрыли, и около года за него шла борьба. Надо знать Ефремова, его друзей, как он пробивал спектакль. Я присутствовал, когда он кричал на Зимянина – члена политбюро, секретаря по идеологии. Потом спектакль шел восемь лет на аншлагах.
Я рад, что сыграл Ленина. Я знаю, что он сделал, знаю, что мы можем и гордиться, и ругать его, но это история. Мы должны знать свою историю, она бывает разной.
О первых мыслях об актерской профессии
На всех нас, и на актера тем более, влияет детство. Это кладезь. То, что ты видел, должно лечь на твою душу, твои нервы, на твое восприятие, на твои глаза, твою башку, маленькую еще. Было ли это вечером, днем, весной – все играет роль. В семь лет я увидел Чаплина. Это было в пионерлагере. Когда всех детей погнали спать, а вожатым начали показывать Чаплина, что-то меня заставило спрятаться под столом. Впереди сидели пионервожатые, парень и девчонка, и сквозь их болтающиеся ноги я смотрел Чаплина. Они выясняли отношения, болтали ногами. И после этого я понимаю, что такое случай, поэтому всегда говорю: у меня интуиция более развита, чем многие другие качества.
Полный текст читайте на Культура-Урала.РФ
