«У самурая нет цели, только путь». Многие встречали эту фразу, а я даже избрал её своим девизом. Афоризм очень мощный - от него веет фатализмом мужественности, восточным мистицизмом и даже, в какой-то степени, дзеном. Откуда это изречение? И что это за путь? Эта прозвучала в фильме «Апрель» (2001 г.), режиссёрском дебюте Константина Мурзенко, он же является автором сценария. И произносит её простой охранник, объясняя, как может, суть «Сокрытого в листве» своему боссу:
Охранник: - У самурая нет цели, только путь, а путь самурая - это смерть.
Босс: - А я, признаться, думал, что смерть - это конец пути.
Охранник: - А разве путь и его конец не одно и то же? Путь воина - жить так, как будто ты уже мёртв. И только человек, безразличный к смерти, обретает свободу воли, а значит исход поединка не играет роли.
И обратимся и к первоисточнику, «Хагакурэ»:
«Путь самурая обретается в смерти. Когда для выбора имеются два пути, существует лишь быстрый и единственный выход - смерть. Это не особенно трудно... Когда ты стоишь перед необходимостью выбрать жизнь или смерть, то достигнешь ты своей цели или нет, уже не важно... Но не добиться своей цели и продолжить жить - это трусость. Здесь нельзя ошибиться. Умереть, не достигнув цели - это действительно собачья смерть и фанатизм. Но в этом нет бесчестья. В этом суть Пути самурая».
Откуда этот фатализм и ожидание смерти? Ведь смертны все, и каждый воин понимает, что он вполне может не вернуться из боя. Придётся совершить небольшое путешествие во времени, чтобы понять истоки этого явления. Любой справочник скажет вам, что Япония периода самураев была феодальной страной, одновременно являясь империей, поскольку во главе стоял император. Правда, его владения не выходили за границы островов японского архипелага, а попытка расширить территории за счёт Кореи провалилась. А ещё у них были сёгуны, которые, фактически, правили страной.
Тут ещё важно понимать, что история самураев насчитывает больше 1200 лет: считается, что они появились в 646 году н.э. в результате социально-политических преобразований принца Нака-но Оэ, получивших название реформы Тайка. А закончилось всё в 1868 году, в ходе реставрации Мейдзи, когда самураи были лишены всех привилегий и, фактически, ликвидированы, как класс. И хотя в последствии, на волне роста национального сознания (или национализма, тут легко впасть в крайности), самурайство было возрождено, это были уже новые самураи. Син-буси. А те, кто считают себя таковыми сейчас, являются син-син-буси - новыми-новыми воинами. Но нас интересуют те, древние. Настоящие.
Могло ли хоть что-то остаться неизменным за эти 1200 лет? Конечно же нет. Эта эпоха, в свою очередь, делится на несколько периодов, каждый из которых оказал существенное влияние на становление самураев, их философию и жизненные принципы. При этом, вот какая штука – «Бусидо» («Путь воина»), кодекса чести и закона, по которому жили буси (другое название самураев) никогда не существовало в природе. Это была абстракция, некий свод устоев и правил, которые они приняли для себя, в качестве норм поведения. В какой-то момент появилась традиция создавать «уложения» для воинов какого-либо клана, и они являлись, пожалуй, единственными письменными законами, которым следовали эти воины древности.
Слово «самурай» возникло из глагола «сабурау» - служить. И именно службе уделялось первостепенное внимание в жизни этих людей. Речь идёт не о военной или гражданской службе, в современном понимании, а о формате отношений «слуга-господин». Поэтому иногда в текстах о самураях встречается именно «слуга». Но не тот слуга, что подаёт барину к столу или убирается в доме. Слуга–воин, дружинник, свита. Здесь чётко прослеживается влияние конфуцианства, которое пришло в Японию из Китая. Надо сказать, что очень многое в японском обществе тех лет было напрямую скопировано у Поднебесной, даже титул императора был взят по образцу заморского соседа.
Элита японского общества формировалась по тем же принципам, что и в остальном мире. Был военный вождь, который награждал наиболее преданных сторонников землями. Те, в свою очередь, обзаводились собственными маленькими армиями. Возможно, вы не в курсе, но японцы не являются коренными жителями этих островов. Когда-то, приблизительно в III веке до н.э., они перебрались туда с континента - в тот период уровень мирового океана понизился. К этому времени на архипелаге уже существовала своя цивилизация, основанная загадочным народом айнов. Вот с ними-то и воевали древние японцы. То есть, первые самураи появились во времена войн с эдзо, креветковыми варварами, как презрительно именовали они своих противников. И хотя, поначалу, айны были весьма сильны, японцы, в конце концов, сумели выдавить их на самый север, на остров Хоккайдо. За это время японское общество и государство уже вполне сформировалось: во главе стоял тэнно – «сын неба», император, а элиту составляли даймё, крупные землевладельцы. У каждого из которых была собственная дружина самураев.
Есть такое выражение – свита играет короля. Так вышло, что императоры в Стране Восходящего Солнца довольно быстро утратили своё влияние, как проводники абсолютной власти. Свита очень ловко «заиграла» их в сторонку, и наиболее сильные кланы ввязались в борьбу за своё влияние при дворе. Самым желанным постом было место главного министра, который, фактически, управлял императором, словно марионеткой. Так продолжалось до тех пор, пока два могущественных рода - Тайра и Минамото – воспользовавшись ослаблением дома Фудзивара, не сцепились друг с другом, ввергнув страну в период смуты, переросший, в конце концов, в полномасштабную гражданскую войну. Длилось всё это без малого 250 лет , с 936 по 1185 года. При этом сам император в эти разборки практически не вмешивался, в том числе и потому, что у него не было ни собственной армии, ни возможности влиять напрямую на своих подданных. Он буквально не мог им ничего приказать. Формально, любой даймё служил ему, и никто не воевал против императора, но в реальности, он располагал лишь личной гвардией, что охраняла его замок. Справедливости ради следует отметить, что в тот период императоры ещё как-то пытались выйти из назойливой опеки своих «заботливых» подданных, и плели свои интриги. Но, по большому счёту, это никак не влияло на существующий расклад.
В 1184 году Минамото-но Ёсинака убедил императора назначить его сэйи-тайсёгуном, верховным главнокомандующим. Это был титул времён войн с эдзо, и не присуждался уже лет триста, к тому моменту. Но он помог Минамото победить Тайра, поскольку позволил сосредоточить в своих руках всё снабжение армии. Правда, самого Йосинаку позже зарезал двоюродный брат - Минамото-но Ёритомо. Ну, борьба за власть, она такая. Это знаковый момент, потому что с тех пор, и до 1868 года страной правили сёгуны, при этом ни коим образом не покушаясь на императорскую власть. Император «просил» каждого сёгуна временно порулить, те «соглашались», и это продолжалось семьсот лет. Формально, в стране было два правительства - имперский кабинет министров, и дублирующий его бакуфу, «полевой лагерь», где заседали министры сёгуна. Все значимые указы бакуфу всегда дублировались имперским кабмином и подписывались императором, но именно они имели реальную силу.
Суть этого экскурса в историю такова: уникальность японской элиты состоит в том, что они нашли обходной путь к высшей ступеньке власти - титулу сёгуна. Не было нужды идти на клятвопреступление или измену сыну самой богини Аматэрасу. Достаточно было стать сёгуном. А свергать сёгуна не воспрещалось никому. Каждый сидел в своём наделе, порой весьма обширном, прикидывая, как его увеличить, набирал людей, копил силы. И когда клан сёгуна слабел, появлялся новый претендент. При этом верности и преданности самураев стали уделять ещё больше внимания. Но вот что любопытно: цепочка «слуга-господин» состояла всего из двух звеньев — самурая и даймё. О преданности сёгуну или императору речи не шло. Все свои помыслы самурай должен был сосредоточить лишь на своём сюзерене. И это тоже был Путь.
Борьба за власть наверху не прекращалась на протяжении следующих четырёхсот лет. К 1219 году были истреблены все мужские потомки рода Минамото, и сёгунами стали выжившие Фудзивара, которых поддерживали те или иные даймё. Однако к 1333 году и они потерпели поражение от дома Асикага. К середине XV века этот клан, в свую очередь, настолько одряхлел, что даймё вновь развязали войны за сёгунский трон. Победителем в этой кровопролитнейшей резне, получившей название Сэнгоку Дзидай, Эпоха воюющих провинций, стал Токугава Иэясу. И с 1603 в стране, наконец-то, установился длительный мир.
Верхнюю ступень социальной иерархии, по-прежнему, занимали буси, и их было много, очень много. По некоторым оценкам, каждый пятый японец в начале периода Эдо (1603-1868 г.г.) был самураем. У каждого даймё была строгая разнарядка по минимальному количеству воинов, которых он обязан был предоставить по требованию сёгуна, поэтому большого сокращения сословия не предвиделось. Буси продолжали нести службу, сообразуясь с писаными и не писаными правилами, родившимися в горниле войн. При этом, фактически, они ничего делали. Понимаете, какая штука – это были Воины, с большой буквы, во всех смыслах. Целыми днями они тренировались в воинском искусстве, вся их жизнь была подчинена войне, и при этом они не участвовали в битвах.
В 1701 году случился инцидент, положивший начало одной из самых известных и трагичных историй о самураях. Некий князь Кира Кодзукэ-но сукэ Ёсинака спровоцировал даймё Асано Такуми-но ками Наганори на конфликт, в результате которого тот схватился за меч. Хотя это был короткий меч, вакидзаси, и его разрешалось носить практически везде, обнажать оружие во дворце сёгуна было категорически запрещено. А стычка случилась именно там. По общепринятой версии, Кира был негодяем и взяточником, и подставил Асано за то, что тот не преподнёс ему подношения. Однако, закон есть закон – Асано приговорили к сэппуку, и тем же вечером он взрезал себе живот. Проблема была в том, что князь Асано совершил преступление, и тяжесть вины распространилась на весь клан – земли отходили как раз к Кире, а самураи оставались не у дел. Известно, что владения Асано приносили в год 53 000 коку риса (коку – мера объёма, равная примерно 180 литрам). Исходя из этого, по разнарядке, утверждённой сёгуном, он обязан был иметь минимум около сотни самураев, не считая личной охраны, управляющих и прочего. И поскольку он не одобрял дзюнси, уход во след, когда воины совершали самоубийство после смерти господина, они стали ронинами – самураями без сюзерена.
Это была проблема, потому что самурай не мог заняться ничем иным, кроме службы, а накопления были далеко не у всех. Но в этой истории всё было ещё более трагично. Один из ронинов, Оиси Кураносукэ, настаивал на гири – древнем законе чести, согласно которому самураям следовало отомстить за своего господина. И это при том, что сёгунат напрямую запретил им месть. В заговоре приняли участие 47 человек, и это событие позже получило название «История 47 ронинов, или месть Ако» (Ако – название княжества Асано). Выбрав момент, они напали на замок Киры, одолели стражу, после чего нашли и обезглавили самого даймё. Это происшествие получило столь широкий резонанс, что сёгун Токугава Цунаёси позволил им совершить сэппуку, хотя за такое преступление их должны были казнить, как преступников.
В этой истории, помимо трагической и героической составляющей, есть ещё парочка моментов, имеющих отношение к рассматриваемой теме. Из 47 ронинов лишь двое имели опыт реальных поединков, когда речь шла о жизни и смерти. У князя Киры, судя по всему, таких воинов было ещё меньше, поскольку его многочисленная охрана не смогла убить ни одного налётчика. Мстители же убили 22 самурая Киры. Понимаете? Столетие мирной жизни породило целые поколения самураев, не знающих, каково это – отнять жизнь врага. А этот навык, как бы жестоко не звучало, просто необходим для бойца. Как армии закаляются в боях, так и солдата делает настоящим воином лишь реальная битва.
Второй момент – гибель самих героев. «Сокрытое в листве» было написано как раз в этот период, Ямамото был современником тех событий и, к слову, осуждал мстителей. Но это отдельный аспект. Суть в том, что он, в своей работе, приводя в пример ронинов Ако, напоминает об истинном пути самурая – о смерти. Потому что даже отважные самураи Асано, поставившие долг чести превыше собственных жизней, не спешили перейти в мир иной. Да, их господин запретил самоубийство вослед. Да, они шли на огромный риск, нападая малыми силами на замок, и это просто чудо, что никто не погиб. Но они же прекрасно понимали, что их ждёт позорная казнь, как преступников. Ведь сёгун напрямую запретил мстить князю Кире, ослушаться его было тяжким проступком. Так от чего же они не совершили сэппуку на могиле господина, после того как восстановили его честь? С точки зрения автора «Хагакурэ», они повели себя не так, как подобает истинному самураю.
Мне думается, дело здесь вот в чём. До прихода к власти Токугавы Иэясу Япония пребывала в состоянии перманентной гражданской войны на протяжении сотен лет. А периоду мира и благоденствия, который наступил после того, как он занял трон сёгуна, предшествовало столетие невероятно жестоких битв. Самураи вынуждены были культивировать пренебрежение к смерти, и действительно каждый день жили так, словно он последний. А потом это всё закончилось. Состарились и умерли ветераны. Сталь звенела лишь в додзё, а ружья-тэппо грохотали только на стрельбище. Смерть из повседневной реальности стала эфемерным понятием. Даже шансы погибнуть в поединке были невелики, потому что сёгунат, напуганный количеством дуэлей, запретил их. Хотя, конечно, это не останавливало наиболее гордых или горячих буси. Оставалось только сэппуку.
Этот момент стоит немного пояснить. Дело в том, что самурай мог взрезать себе живот по нескольким причинам. Вернее, причина всегда была одна – честь. А вот поводов для самоубийства было несколько – это расплата за недостойный поступок, уход во след, доказательство верности, или даже протест против действий или воли господина. Вот как раз о доказательстве верности я и говорю. И речь не только о том, что самурай совершал харакири по собственной инициативе. Господин в любой момент мог приказать ему уйти из жизни, и вот к этому буси действительно готовились. Хотя, как мы видим из предыдущего примера, далеко не всегда спешили воспользоваться ритуальным кинжалом кусунгобу.
И всё же, смерть всё больше и больше теряла свои позиции единственного смысла Пути самурая. Цунэтомо видел это, и беспокоился о будущем своего сословия, поскольку сам был воином ещё старой школы. И переживал он не зря – самураи медленно, но верно деградировали. Очень трудно в мирное время жить по законам войны. Наверное, это даже невозможно, наша человеческая природа восстаёт против этого. Князь Кира, согласно общепризнанной версии, уже отошёл от Пути самурая, погрязнув в коррупции и стяжательстве. И он был далеко не первый и не последний даймё, кто больше думал о моммэ и кобанах (серебряные и золотые монеты), чем о воинской доблести и чести.
В 1808 году английский фрегат «Фаэтон» вошёл в гавань Нагасаки. Это был нонсенс и шок, потому что ни одному иностранному судну не разрешалось этого делать, за исключением кораблей голландской Ост-Индской компании. Нагасаки был, как бы сейчас назвали, городом федерального подчинения. Дело в том, что в XVI веке даймё охотно принимали там корабли иезуитов, богатея на торговле с Европой. Дело дошло до того, что князь Омура в 1580 году подарил этот город ордену Иисуса (другое название ордена иезуитов). Токугава это дело пресёк, иностранцев вышвырнули вон, но сам город, хранивший память о вольных временах, новому даймё так и не доверили. Им управлял чиновник, назначенный правительством бакуфу. По имеющейся разнарядке, у него под рукой должно было находиться 1000 самураев, на случай внезапного вторжения. И вот это произошло, у порога появился враг. Был объявлен общий сбор, но тут выяснилось, что из тысячи буси, находящихся на службе и получающих жалование, в городе присутствуют всего… 63 человека. Где остальные? Хороший вопрос. Вероятно, исполняли долг где-то ещё. Демарш англичан закончился ничем, в том числе и потому, что они не знали истинного соотношения сил. К тому же их главной целью был захват фактории голландцев на острове Дэдзима, который был искусственно насыпан в гавани Нагасаки. Но они не преуспели и в этом. «Фаэтон» уплыл ни с чем, а губернатор Мацудайра Ясухира совершил сэппуку, дабы избежать позорного разбирательства. То есть, ни кодекс Бусидо, ни указания властей, ни страх наказания не удержал тысячу самураев Нагасаки от пренебрежением Пути. Увы, Ямамото был прав.
Но что же с Путём? Есть он, или нет? И если есть, то каков? На мой взгляд, путь современных «самураев» не имеет ничего общего с теми идеалами, которые провозглашались в «Хагакурэ» и воспевались великими воинами. Самураи не зря взяты в кавычки, потому что до сих пор существуют люди, следующие тем, древним заповедям. В самой Японии эта связь поколений очень сильна, особенно среди тех, кто занимается традиционными воинскими искусствами, или посвятил свою жизнь религии. Но это совершенно иной мир, куда не пускают чужаков, который охраняют от влияния массовой культуры. Мы же видим то, что сошло со страниц манги или с киноэкрана. Это не хорошо, и не плохо – это естественный путь любых вещей. Просто нужно понимать, что только Путь - это путь в никуда, в мир грёз и фантазий. А с истинным Путём Воина вы ознакомились выше. И отважиться идти по нему могут лишь единицы.
Первоисточник тут: https://vk.com/@makingstyle-koe-chto-o-puti-samuraya
