Ведьма Алика чувствует: скоро ей придётся закупать бумажные платочки оптом. Потому что во время сеансов клиентки, как правило, начинают плакать.
У неё рыдают от горечи и бессилия и наивные девчушки, впервые столкнувшиеся с предательством, и верные жены, посвятившие всю жизнь семье, и даже холеные стервы, играющие на публике роль ледяных королев.
Поэтому колдунья со скепсисом относится к мифам о женском всемогуществе, которое так часто транслируется в книгах и фильмах, вгоняя в комплексы всех девчонок старше тринадцати лет.
Мол, есть на свете такие женщины, которым достаточно повести бровью, метнуть полный загадки взор – и все вокруг начнут падают ниц, пораженные их статью и красотой. Гораздо чаще она встречала женщин ресурсных – будь то деньги, харизма или внутренняя сила. На этот актив и сбегаются «голодающие» – не важно, какого пола. Со стороны может показаться, будто они влюблены – до слёз и бабочек в животе.
Но слёзы бывают и крокодильими, а насчет бабочек стоит прислушаться – может, это урчит чей-то желудок.
****
Её новую клиентку художник назвал бы воплощением женственности, поэт сравнил бы с богиней. На Алика была ведьмой, поэтому видела лишь человека, которого переполняет энергия.
Гостья вежливо улыбнулась – её лицо озарилось, и женщина стала ослепительно прекрасной. Даже маленький изъян внешности – неправильный прикус, из-за которого губы были чувственно приоткрыты – начал казаться «изюминкой».
Благодаря внутренней силе, которая, кажется, вот-вот перельется через край, очаровывать окружающих у таких людей получается само собой, без малейших усилий.
– Я хочу начать со странной просьбы, – сказала она с интимной доверительностью в голосе. – Дело в том, что я – публичная фигура, всегда на виду. Есть много людей, готовых следить за чужой жизнью. А поход к ведьме – это так любопытно! Журналисты могут предлагать вам большие деньги, чтобы узнать детали.
– Обещаю, что не «сдам» вас никаким журналистам, – заверила её колдунья. – Будут приставать – скажу, мы здесь крестиком вышивали, – клиентка вежливо рассмеялась. – Расскажите, пожалуйста, как вас зовут и что с вами приключилось.
– Меня зовут Мара, – после имени женщина сделала небольшую паузу, будто позволяя себя узнать. – Со мной приключилась поклонница. Не поймите неправильно, у меня как у личности, обладающей некоторой популярностью, – словосочетание «некоторая популярность» Мара протянула с плохо скрываемым удовольствием, – немало фанатов и среди них встречаются довольно странные люди. Но эта девушка переходит любые границы!
Так. Нужно больше деталей.
– Скажите, чем вы занимаетесь? Вы модель? Может быть, блогер? Или певица?
***
Алика почти угадала – Мара была актрисой. И пусть её имя пока не гремит на весь мир, она уже кое-чего добилась: работает в театре, снимается в сериалах, а год назад клиентке посчастливилось сыграть в полнометражном фильме пусть не главную, но заметную и харизматичную героиню.
Актриса с необычным именем запомнилась зрителям.
После выхода фильма на большой экран её жизнь изменилась. Не в один миг, как пишут в книгах, а постепенно: сперва поклонники организовали фанатские паблики, посвященные творчеству Мары, затем в соцсетях стали появляться тысячи подписчиков. И, наконец, актрису стали узнавать на улицах.
Незнакомые люди начали постоянно высказывать своё мнение о ней – и в жизни, и в сети. То восхваляли, превознося актёрскую игру, то ненавидели и презирали – некоторые даже писали, что бревно сыграло бы лучше, а эмоциональный диапазон у Мары, как у чайной ложки.
В первое время актрису это удивляло, забавляло, а порой даже ранило. Мара читала и выслушивала все отзывы, тщетно пытаясь найти в словах каждого диванного критика разумное зерно и ресурс для роста.
Но постепенно она перестала обращать внимание на мнение незнакомцев, записав в список издержек профессии. Их и до этого было немало: какие-то казались Маре рутиной – например, необходимость постоянно увлажнять пересыхающую из-за грима кожу
.
Какие-то немного пугали: недавно у Мары появился особо навязчивый воздыхатель, который был убеждён, что они созданы друг для друга, смог вычислить её адрес и подкарауливал женщину возле дома. Пришлось записаться на курсы самообороны и не забывать положить в дамскую сумочку перцовый баллончик.
Но всё это было частью выбранного пути. Поклонники, как и недоброжелатели, быстро стали обыденностью, элементами фона, на котором протекает её жизнь.
Почему же Мара выделила эту фанатку? Сложно сказать, чем девочка привлекла её внимание.
Сначала Оля вела себя как обычная поклонница – ходила на все премьеры любимой актрисы, старалась первой комментировать посты на страничке Мары и каждое утро начинала с десятка сообщений, в которых восхищалась силой её таланта.
Оля тоже училась в театральном и даже выступала в независимом театре. И, как сама призналась, больше всего мечтала быть на Мару похожей.
Что-то в сообщениях девочки актрису тронуло. Мара щёлкнула на страничку Оли и… будто увидела себя из прошлого. Глядя на фото, актриса будто вновь переживала и безденежье, и выступления на детских утренниках, и подработку в сомнительных независимых театрах, которые не платят актёрам за репетиции.
И главное – она кожей чувствовала неопределенность. Много лет Мара не знала, будет ли когда-нибудь её имя красоваться на афишах и постерах или ей всю жизнь придётся хвататься за любую работу. А может, мама была права и нужно было выбирать более стабильную профессию?
В Олином возрасте Мару тоже очень вдохновляли люди, у которых получилось воплотить мечту. Само их существование вселяла уверенность, что это не безнадёжное дело.
Ей было лестно, что получилось стать путеводным маяком для кого-то.
Мара тепло ответила девочке, пожелала Оле удачи. На неё обрушились новые потоки восторгов – настолько бурных, что актриса оказалась к ним не готова. Так радуются божеству, снизошедшему для того, чтобы поговорить с простым смертным.
Если вначале внимание девочки льстило, то через пару недель нескончаемые полотна сообщений вызывали лишь раздражение. Заблокировать рука не поднималась – в конце концов, Оля не делала ничего плохого, и Мара просто перестала читать.
Поэтому она не сразу заметила, как изменился основной посыл. Если раньше Оля писала, что хочет стать такой же, как Мара, то теперь девушка заявляла, что хочет стать Марой.
Поклонница сделала такую же стрижку, стала копировать её макияж, мимику, позы. Когда Мара обнаружила «новую Олю» у себя в ленте, актрису передернуло.
«В этом нет ничего ужасного. Вспомни, ты сама в юности мечтала стать похожей на Анджелину Джоли», – успокаивала себя она. Но недавно в ленту попало совсем иное фото: Оля позирует в студии, в которой снимается Марин сериал.
Актриса не знает, как девочка обманула охрану и проникла туда, но Оля писала, что исполняет Марину роль. Сериал ещё не вышел, никто из съёмочной группы не читал этот пост. Её подписчики верят.
***
– Я совсем не суеверна, – Мара перешла на драматический шепот. – Но в последнее время чудится, будто эта девочка пытается украсть мою жизнь.
– Дайте-ка мне её фото, – нахмурилась Алика.
История была странной. На первый взгляд, в ней совсем не было места магии. Лишь актриса и не слишком здоровая фанатка, которая пытается ей подражать.
Если бы каждый поклонник, пытающийся копировать своего кумира, крал кусочек его жизни, профессия актёра стала бы слишком опасной и мир лишился бы почти всех звёзд.
Алика листала фотографии. Оля действительно очень изменилась за последние месяцы. Если раньше это была приятная, смешливая девчушка, со временем у Оли начали проступать иные черты – Марины. Но несвойственная девочки чувственность смотрелась пошло, попытки казаться экстравагантной – нелепо.
А ещё из её ауры тянулся паразитический канал. Нет, Оля не бегала к бабкам-ворожеям и не носила подношения бесам на перекресток.
Одно из самых примитивных и сильных человеческих чувств оказалось равносильно колдовскому воздействию.
– Мара, скажите, есть изменения в физическом плане? Может, у Ольги появилось то, что было у вас?
– В том-то и дело. Мой агент практически договорился о роли одержимой в новом ужастике. Но в последний момент всё сорвалось, а в Олином театре ставят похожую пьесу. Пусть это не съемки в фильме, но само амплуа ей досталось… Неужели моя жизнь мне больше не принадлежит? И она будет забирать всё? – Мара вздрогнула, и по её щеке скатилась сияющая слеза.
К счастью, платочки были наготове, а ситуация не так трагична, о чём Алика ей тут же и сообщила. Поскольку Оля – не ведьма и не сможет ответить колдовскими атаками, достаточно будет сделать обычный обрыв связей и отгородить от неё клиентку.
А что касается «украденной» энергии, Мара, даже сейчас не производит впечатления истощенного человека. Она восстановится, не успеет ведьма глазом моргнуть, роль вернётся или придёт новая, ничем не хуже.
Ведьма сделала свою работу и должна была забыть эту историю. Но что-то не давало Алике покоя, ведьма мысленно возвращалась к консультации снова и снова. Через несколько дней её потянуло вновь взглянуть на Олино фото.
Повеяло холодом.
– Так. То, что ты сейчас увидела, – закономерно, но тебя совсем не касается. Эта девчонка тебе не клиентка, не родня, не подруга. Нет ни единой причины вмешаться, – сказала себе колдунья.
Но тем же вечером обнаружила, что гуглит программу Олиного театра. Ведьма говорила себе, что давно не видела представлений, что ей любопытно просто взглянуть на Олю.
Она поняла, что пришла не ради постановки, как только уселась в неудобное кресло. Но уходить было уже поздно – актёры вышли на сцену.
Алика узнала Олю сразу: она больше всех волновалась, но лёгкая тревожность вполне вписывалась в образ героини – хрупкой, наивной инженю. Главное – сквозь незначительные недочёты пробивался талант.
Он сиял и переливался, как драгоценный камень, требующей одного – качественной огранки. Ведьма на миг забыла и о своём маленьком деле, и о том, что ей неудобно сидеть и некуда деть ноги. Алика наслаждалась каждой секундой простого, на первый взгляд, даже банального сюжета (а какие сюжеты об одержимости не банальны?).
А затем Оля всё испортила. Она на секунду прикрыла глаза и перевоплотилась – но не в свою героиню… а в Мару.
Изменилось всё – мимика, жесты: Оля заучила их, пересматривая сцены с любимой актрисой. Словно тело девочки захватили, но не злой демон, как требовал сценарий, а другая женщина – старше, с совершенно иным характером и жизненным опытом. Она манерничала, жеманилась и казалась нелепой пародией на всех Мариных персонажей сразу.
«Это не твоё дело, слышишь, не твоё дело», – всё твердила себе ведьма. Но дождалась, пока зрители разойдутся. Небольшой морок – и колдунья смогла проникнуть в гримёрку.
– Вы за автографом? – послышался звонкий голосок, когда ведьма постучала.
– Нет, я по поводу… вашей роли, – ведьма давно усвоила: хочешь быть убедительной, говори почти правду. Ролью Мары начинающая актриса в самом деле чересчур увлеклась.
Дверь гримёрки приоткрылась – оттуда выглянула Оля. Она была взволнованной, растрёпанной и так похожей на себя прежнюю, что ведьма осмелилась понадеяться: не всё потеряно.
– Я всё-таки прошла прослушивание в ужастик? Вы – помощница режиссера? Скажите, у меня будет роль одержимой, на этот раз в кино? –- залепетала девочка, захлёбываясь от восторга.
– Возможно, – уклончиво ответила ведьма, – но для этого нужно понимать сам принцип, по которому работает одержимость.
Оля затаила дыхание, собираясь внимать. Она была готова на всё, чтобы получить чужую роль. И чужую жизнь.
– Что ж, я тебе расскажу. Вначале человек налаживает контакт с иным существом – не важно, бес то, демон или мертвец, затем впускает его в свой разум. А после начинает отождествлять себя с ним. Ну а в конце становится этим создание. Этого ведь ты хочешь?
Оля вздрогнула. Её хорошенькое личико побледнело.
– Вы ведь пришли ко мне не из-за роли?
Страх в глаза молодой актрисы медленно сменялся яростью.
– Это она вас подослала?!
– Ты так заигралась в одержимую, что я подумала: тебе будет полезно узнать о следующем этапе, – продолжила колдунья, не обращая внимания на её возгласы. – Когда заявляешь, ты – другой человек, есть вероятность, что тебе поверят. Уверена, что справишься с Мариной жизнью, не имея её опыта?
И тут произошел взрыв.
– А вы думаете, нет? – с вызовом прошипела Ольга. – Что она во всём лучше меня? Что мне никогда не стать такой? Вы считаете, что я ничтожество?!
Девушка кричала и кричала, багровея от возмущения. Она больше не желала слышать ни одного слова и вытолкала бы Алику из гримёрки силой, если бы ведьма не ушла сама.
А следующим вечером Оля написала совершенно безумный пост о том, что она на самом деле и есть Мара – это сценический псевдоним. Девушка скрывала свою популярность, поскольку очень скромна и не любит излишней шумихи. Да, на экране её лицо выглядит иначе, но вы бы знали, какие чудеса творят освещение и правильный грим!
Одержимость перешла к заключительной фазе. Очень жаль. Потому что то, что Алика видела на ауре девочки, было зеленоватой дымкой, которую колдуны называют между собой «саваном». Она окутывает человека перед скорой смертью.
***
Через несколько месяцев Алика случайно узнала конец этой истории. Вечером, когда ведьма отдыхала, листая ленту, её внимание привлёк кликбейк «Народная любимица стала жертвой маньяка».
Ведьма увидела на фото Мару и вздрогнула. Обычно она не переходит по подозрительным ссылкам, но здесь не смогла устоять. К счастью, всё оказалось не так ужасно, как обещал заголовок.
Когда Мара шла домой, на неё действительно напали – поклонник. Он многократно подкарауливал актрису с цветами и в тот день собрался перейти к более решительным действиям. Угрожал убить, если ему не ответят взаимностью.
Но Мара – видимо, к разочарованию автора, которому не удалось сделать из новости по-настоящему громкую сенсацию, – как только началось преследование, взяла уроки самообороны.
А ещё в её сумке был перцовый баллончик. Мужчину уже арестовали.
Почему-то после этого первым делом ведьма перешла на страничку Оли. Но вместо пародии на Мару на её аватарке было скромное чёрно-белое фото.
Через несколько дней после случая с Марой на девочку во дворе набросился неизвестный. Только у неё не было ни баллончика, ни курсов самообороны.
Ведьма молча смотрела на девочку, в которой успела заметить искру таланта. Пыталась справиться с головной болью. Оля была далеко не первой, кому ведьме не удалось помочь. И не последней.
Алике не хотелось ни размышлять ни про закон бумеранга, в который ведьма не верила, ни искать какой-то иной нравоучительный вывод. Да и нужен ли он?
Ведьма пила горький кофе и вспомнила, как Оля выступала на сцене – до того, как успела превратиться в шарж на другую актрису, – и её талант, будто светлячок, мерцал посреди тёмного зала, приковывая взгляды.
И думала, что единственным человеком, у которого Оля украла жизнь, была она сама.