Лена включила стиральную машинку и демонстративно приоткрыла дверь в ванную. Пусть шумит. Назло.
Свекровь поджала губы и демонстративно поправила занавеску на кухне:
— В мои времена стирали руками. И ничего, жили как-то.
— В ваши времена и динозавры ещё бегали, — пробормотала Лена себе под нос, но достаточно громко, чтобы Анна Петровна услышала.
Раздор начался три месяца назад, когда они с Димой переехали в двушку напротив его родителей. "Так удобнее будет, — уговаривал муж. — Мама поможет, если что".
Мама действительно "помогала". Каждое утро. С восьми утра.
— Леночка, ты опять яичницу на завтрак? От жареного же вес набирается. Дима, сынок, я тебе кашки сварила.
— Ленуся, что это за порошок такой? От него пятна плохо отстирываются. Вот я всегда использую...
— Доченька, ты бы шторки поменяла. Эти какие-то мрачные.
Лена терпела. Сжимала зубы и улыбалась. До сегодняшнего утра.
— Машинка у вас слишком громко работает, — заявила свекровь, внезапно появившись на пороге. — Я через стенку всё слышу.
— А вы слишком громко дышите, — не выдержала Лена. — Я вот тоже много чего слышу.
В квартире повисла звенящая тишина. Только стиральная машина продолжала своё монотонное жужжание.
— Что ты сказала? — Анна Петровна побледнела.
— То, что давно хотела, — Лена почувствовала, как внутри что-то оборвалось. — Может, хватит уже учить меня жить? Я не ваша кукла и не продолжение Димы. Я живой человек!
— Да как ты... — задохнулась свекровь. — Я же только помочь хотела!
— Помочь? — Лена горько усмехнулась. — Вы не помогаете, вы контролируете. Каждый шаг, каждый вздох. Я даже готовить боюсь — вдруг опять не так посолю!
На шум из спальни вышел заспанный Дима:
— Что происходит?
— Твоя жена... — начала Анна Петровна.
— Твоя мать... — одновременно с ней выпалила Лена.
Они замолчали, глядя друг на друга как два рассерженных кота.
— Так, — Дима потёр виски. — Может, кофе попьём? И поговорим спокойно?
— Не буду я пить этот растворимый кофе, — фыркнула свекровь. — От него изжога.
— Значит, не пейте, — Лена пожала плечами. — И вообще, может, хватит уже заходить без звонка? У нас своя жизнь, своя квартира...
— Дима! — возмущённо воскликнула Анна Петровна. — Ты слышишь, как она со мной разговаривает?
— Слышу, — кивнул он. — И знаешь, мам... Лена права.
Свекровь застыла с открытым ртом:
— Что?
— То, что нам нужно личное пространство. Я люблю тебя, но... мы уже взрослые. Сами справимся.
— Вот значит как, — Анна Петровна поджала губы. — Она тебя против матери настроила?
— Никто никого не настраивал, — устало сказал Дима. — Просто... пойми. Мы не можем жить по твоим правилам.
Лена молча наблюдала за этой сценой. Внутри всё дрожало, но она чувствовала странное облегчение. Наконец-то всё высказано.
Свекровь развернулась и пошла к двери. На пороге обернулась:
— Я ведь как лучше хотела...
— Знаю, — тихо ответила Лена. — Но иногда лучше — это просто не мешать.
Хлопнула входная дверь. В квартире снова стало тихо. Только стиральная машина продолжала мерно гудеть.
— Прости, — Лена обняла мужа. — Я не хотела...
— Не извиняйся, — он поцеловал её в макушку. — Давно надо было это сказать.
Через неделю Анна Петровна позвонила в дверь. С тортом.
— Мир? — спросила неуверенно.
Лена улыбнулась:
— Мир. Только без советов про стирку, ладно?
— Договорились, — кивнула свекровь. — А машинка и правда громко работает...
— Анна Петровна!
— Молчу-молчу, — свекровь подняла руки. — Просто старые привычки...
Они рассмеялись. А потом долго пили чай с тортом, болтая о каких-то пустяках. И впервые за долгое время обеим было легко и спокойно.
Говорят, хороший забор делает хороших соседей. А четкие границы — хорошие отношения. Даже если эти отношения — между свекровью и невесткой.