Иногда они доводят до белого каления. Вчера он снова скинул кружку со стола.
Смотрел в глаза. Не прятался. Не прятал вины, потому что не чувствовал её.
Просто стоял, смотрел — как будто говорил:
«Я знал, что ты разозлишься. Но я всё равно это сделал. Потому что я — это я». И в этом весь он.
Мой. Настоящий. Живой. Кто-то разрывает бумагу в клочья.
Кто-то в пятый раз за утро мяукает, требуя открыть дверь — а через минуту хочет обратно.
Кто-то третий раз за месяц сгрыз зарядку.
А кто-то начинает носиться по квартире, опрокидывая всё на своём пути — как будто его несёт ураган изнутри. Мы ворчим. Ругаемся. Иногда даже уходим в другую комнату — передохнуть.
Но потом ловим взгляд. Простой. Глубокий. Настоящий.
И в этом взгляде всё, что нужно. Ты заходишь домой — и слышишь знакомое цоканье лап по полу.
И ты точно знаешь: ты не один. А если вдруг цоканья нет...
Ты замираешь. Прислушиваешься.
Появляется тревога. Не потому что страшно —
а потому что тихо. Слишком. Лапы по полу.
Хвос