Весной 2005 года Красноярск потрясло событие, которое до сих пор вызывает ужас и множество вопросов. Пятеро школьников — Александр Лавренов, Максим Тауманов, Дмитрий Макаров, Сафар Алиев и Галашма Мамет-Гасанов — пропали без вести. Их судьба стала одной из самых мрачных страниц в истории современной России. Спустя почти месяц обгоревшие останки нашли в коллекторе на бедной окраине города. Но что произошло на самом деле? Почему спустя 20 лет преступление остаётся нераскрытым, а правда ускользает от семей погибших?
Похищение накануне праздника
16 апреля 2005 года, в день, предшествующий еврейскому празднику Песах, пятеро мальчиков исчезли в районе КрасТЭЦ — беднейшей части Красноярска, где теснились дешёвое жильё, китайский рынок и тысячи мигрантов. Дети, которым было всего 10–12 лет, пропали без следа, оставив родителей в отчаянии.
«Я видел, как один из мальчиков уговаривал других покататься. Рядом стояла чёрная машина с тонированными стёклами», — рассказал свидетель Николай Кругляков 20 мая 2005 года, вспоминая тот роковой день.
Ещё один очевидец, Дмитрий Плиговка, добавил:
«Дима Макаров сказал мне, что если их будут искать, передать родителям, что их увез чёрный "Мерседес"», — поделился он.
Родители немедленно обратились в милицию, но их мольбы о помощи остались без ответа.
«Нас, мягко говоря, послали», — вспоминали близкие, рассказывая, как власти первые трое суток не предпринимали никаких действий.
В это время город был поглощён референдумом по объединению Красноярского края с Таймыром и Эвенкией — событием, которое отвлекло все силы правоохранителей.
Жуткая находка в коллекторе
8 мая 2005 года, почти через месяц после исчезновения, бродяги, собиравшие металлолом, наткнулись на страшную находку в коллекторе рядом с домами, где жили пропавшие мальчики.
«Смотрю — дырка, подошёл, слышу запах, не похожий на обычный. Работал на химкомбинате, знаю такие вещи», — рассказал один из очевидцев, обнаруживший останки.
Сверху коллектор был накрыт деревянным поддоном и автомобильной покрышкой — детали, которые сразу исключали версию о случайном возгорании. Однако власти упорно настаивали на том, что произошёл несчастный случай. Родители, отказываясь верить в эту версию, начали собственное расследование, полное боли и решимости.
Родительский протест и новые улики
Евгений Тауманов, отец одного из погибших мальчиков, стал ключевой фигурой в борьбе за правду. Вместе с журналистами он нашёл свидетелей, о которых милиция даже не подозревала.
«Детей сожгли не в коллекторе, а в гараже неподалёку», — сообщил очевидец, указав на гаражный массив Верхней Базаихи.
Ещё один свидетель рассказал:
«Я наткнулся на тела 26 апреля. Было видно кости. Опознать их ещё можно было», — поделился он, уточнив, что это произошло за 12 дней до официального обнаружения останков.
В указанном гараже нашли кострище, запах гари и фрагменты одежды, которые родители опознали как принадлежащие их детям. Однако прокуратура не сделала никаких официальных заявлений об этих уликах, что лишь усилило подозрения семей.
Экспертизы: жуткие следы преступления
Четыре экспертизы — в Красноярске, Москве, Ростове-на-Дону и Лондоне — проводились с целью установить обстоятельства трагедии, но ясности не добавили. Адвокат родителей Владимир Соломатов выявил шокирующие детали, которые следствие предпочло игнорировать.
«Эксперты отметили отсутствие кровообращения в тканях, что указывае на отсутствие крови», — указано в заключении экспертов, но этот факт не получил развития в расследовании.
Следствие установило, что тела подверглись многочисленным повреждениям и огню.
«Останки были повреждены и помещены в мешки, но следствие не акцентировало на этих деталях внимания», — писал Соломатов в ходатайстве от 30 апреля 2007 года.
Эксперты обнаружили, что в коллекторе находились останки не только детей. Одна из костей принадлежала человеку около 20 лет, а общее количество фрагментов — 957 — так и не было тщательно исследовано.
Тайна пятого мальчика
Особое внимание привлекла загадка Сафара Алиева, чьи останки не удалось идентифицировать.
«В коллекторе нашли останки как минимум семерых людей, но следствие упорно твердило о пятерых», — отмечал Соломатов в своих ходатайствах.
Среди останков обнаружили тело, предположительно оставленное позже других.
«По заключениям экспертизы, появление грибка произошло 17–19 апреля, а убийство — раньше», — указывал адвокат, предполагая, что это тело взрослого человека, возможно, исполнителя преступления.
Эта гипотеза наводила на мысль, что кто-то пытался замести следы, устранив свидетеля или участника похищения.
Пытки и ритуальный след
Соломатов выявил признаки, которые указывали на ритуальный характер убийства, оно могло иметь сложный характер и совершено группой лиц.
«Детей заманили в машину, пообещав покатать», — утверждал адвокат, ссылаясь на показания свидетелей.
Эти детали породили народные теории, но официально их не подтвердили. Следствие категорически избегало таких версий, предпочитая говорить о несчастном случае, несмотря на очевидные улики, указывающие на обратное.
Игнорирование властей
Родители столкнулись с равнодушием и бездействием властей. Ни губернатор, ни прокурор, ни начальник милиции не удосужились лично встретиться с семьями. После первой экспертизы, указавшей на несчастный случай, родителей пытались заставить захоронить останки.
«Нас вызвали в прокуратуру и потребовали скорее захоронить детей», — вспоминали семьи, отказавшиеся подчиниться.
В 2006 году они организовали акцию протеста, требуя встречи с президентом и выдачи тел для похорон.
«Мы хотим президента, потому что другим уже не верим. Особенно прокурору», — заявляли родители на акции в Ленинском районе, установив палатку с плакатами.
Похороны состоялись лишь в сентябре 2006 года, но правда так и осталась недоступной.
Избиение отца: попытка заглушить правду
Евгений Тауманов, продолжавший искать свидетелей, стал жертвой жестокого нападения.
«Меня избили милиционеры, когда я рассказал, что нашёл новых свидетелей», — сообщил он 5 октября 2006 года, оказавшись в реанимации с черепно-мозговой травмой.
Позже материалы дела, которые он вёз адвокату, были украдены в поезде после того, как его напоили алкоголем с клофелином. Милиция отрицала свою причастность, а проверка по факту избиения ни к чему не привела.
Фальсификация улик
Спустя 20 лет Следственный комитет установил, что протокол осмотра места происшествия был сфальсифицирован. Деревянный поддон и автомобильная покрышка, скрытые милицией, стали ключевыми уликами, указывающими на умышленное сокрытие обстоятельств.
«Эти действия можно квалифицировать как фальсификацию и служебный подлог», — отмечалось в материалах расследования.
Милиционеры также не допускали родителей к коллектору и отказались предоставить адвокату протокол осмотра места происшествия, что лишь укрепило подозрения в укрывательстве.
Лондонская экспертиза: деньги на ветер
Одной из самых странных страниц дела стала экспертиза, проведённая в Лондоне за 200 тысяч долларов — сумма, немыслимая для регионального расследования.
«Я не видел сами фрагменты тел, только документы», — признался британский эксперт Кристофер Милрой в июне 2006 года.
Другой эксперт сообщила:
«Я получила лишь отобранные образцы. Почему не взяли остальные, мне неизвестно», — заявила она 31 марта 2006 года, уточнив, что изучено было лишь 11 из 957 фрагментов.
Эта экспертиза, по сути, не дала ничего, кроме затяжки времени, что вызвало ещё больше вопросов к намерениям следствия.
Роль властей: отвлечение внимания
В то время как родители искали правду, власти, казалось, делали всё, чтобы отвлечь внимание общественности. Сразу после пропажи детей губернатор организовал экспедицию журналистов на Северный полюс за 100 тысяч долларов.
«Целью было установить флаги объединённых регионов», — сообщалось тогда, но позже это выглядело как способ увести СМИ от трагедии.
Референдум, совпавший по времени с похищением, также поглотил ресурсы силовиков, оставив семьи один на один с горем.
Следствие без результатов
Расследование велось крайне небрежно. Тысячи подозреваемых не проверялись, район не прочесывался, а ключевые улики игнорировались.
«Следователи старались подогнать количество убитых под число пропавших детей», — писал Соломатов, указывая на попытки упростить дело.
Ни один из адвокатов Красноярска не решился взяться за дело, и лишь новосибирский юрист Владимир Соломатов стал голосом семей. Его работа показала, что власти могли знать больше, чем говорили, но предпочли замять скандал.
Трагедия родителей: борьба и потери
Родители погибших детей заплатили высокую цену за свою решимость. Евгений Тауманов не только пережил избиение, но и столкнулся с кражей документов.
«Я вёз материалы адвокату, но в поезде меня напоили, и всё исчезло», — рассказывал он, описывая очередной удар судьбы.
Акция протеста, организованная семьями, стала криком отчаяния.
«Мы устали ждать. Полтора года не можем похоронить детей», — говорили они, требуя справедливости.
Несмотря на давление, они добились выдачи останков, но похороны не принесли покоя — вопросы остались без ответов.
Возможные мотивы сокрытия
Соломатов предположил, что за преступлением могли стоять влиятельные фигуры.
«Неопознанный труп взрослого мужчины был идентифицирован ещё в 2005 году, но это скрыли», — утверждал адвокат, намекая, что следствие могло выйти на заказчиков.
Фальсификация протоколов, игнорирование улик и давление на родителей указывали на попытку защитить кого-то высокопоставленного. Народные версии о ритуальном характере убийства лишь усиливали подозрения, но следствие их отвергало.
Надежда на правду
Сегодня, спустя два десятилетия, дело возобновлено. Новые технологии и внимание общественности дают шанс пролить свет на трагедию. Родители, потерявшие детей, всё ещё ждут справедливости, а общество требует ответов.
«Мы не остановимся, пока не узнаем правду», — говорили семьи ещё в 2006 году, и их решимость не угасла.
Сможет ли Следственный комитет исправить ошибки прошлого? Или правда так и останется погребённой в коллекторе Красноярска? Время покажет, но история этих мальчиков продолжает волновать сердца, напоминая о хрупкости детских жизней и силе родительской любви.
У нас есть еще несколько уголовных дел, статьи про которые совсем скоро выйдут на нашем канале. Подписывайтесь, чтобы не пропустить!