Иногда нужно вернуться назад, чтобы найти дорогу вперёд...
I. Находка, которая всё изменила
Коробки с хламом всегда появляются в самый неподходящий момент. Особенно когда твой муж объявляет о разводе после восемнадцати лет брака, а потом вдруг требуется освободить антресоли.
— Слушай, Кать, ты бы разобрала там всё. Мне нужно свои вещи забрать, — Андрей стоял в дверном проёме, неловко переминаясь с ноги на ногу. Его присутствие в квартире теперь казалось неуместным, словно он превратился в случайного гостя.
— Ага, сейчас всё брошу и побегу разбирать твой хлам, — я не хотела язвить, но слова вылетали сами собой.
Он вздохнул, и на его лице появилось то самое выражение усталого терпения, которое я возненавидела за последние месяцы.
— Просто сделай это до выходных, ладно? Я заеду в субботу.
Когда за ним закрылась дверь, я швырнула чашку в раковину. Фарфор жалобно звякнул, но не разбился. Даже это маленькое разрушение мне не удалось.
Три часа спустя я уже сидела на полу в окружении коробок, задыхаясь от пыли и воспоминаний. Детские рисунки Кирилла, наши свадебные фотографии, какие-то бумаги... И среди всего этого — потёртая записная книжка в блёклой обложке с нарисованными ромашками.
Узнала её не сразу. Потом вспомнила — мама подарила на тринадцатый день рождения. «Записывай сюда свои мечты, Катюша, — сказала она тогда. — А потом будешь вычёркивать, когда сбудутся».
Я открыла первую страницу и замерла. Неровный девчачий почерк, синие чернила, местами расплывшиеся от слёз или капель дождя:
«Мои мечты (обязательно сбудутся!!!)»
- Научиться играть на гитаре
- Увидеть море
- Поцеловаться с Димкой из 9Б
- Прыгнуть с парашютом
- Стать художницей
- Увидеть Париж
- Написать книгу
Пункт про море был перечёркнут — единственный из всего списка. Я помнила ту поездку в Анапу с родителями. Мне было пятнадцать, и я впервые увидела, как солнце садится в море.
А что с остальными? Некоторые смешные, детские. Но некоторые... В груди что-то кольнуло.
Мне сорок два. Разведённая, без работы (издательство сократило редакторов три месяца назад), сын уехал учиться в другой город. Что я сделала со своей жизнью? Куда делась та девчонка с ромашковым блокнотом?
Телефон разразился звонком. Кирилл.
— Мам, ты как там? — его голос звучал обеспокоенно. Он пытался быть взрослым, заботиться обо мне. Это и трогало, и раздражало одновременно.
— Нормально. Антресоли разбираю, — я сглотнула комок в горле. — Представляешь, нашла свою детскую записную книжку с мечтами.
— И что там? — в его голосе звучало искреннее любопытство.
— Глупости. Научиться играть на гитаре, прыгнуть с парашютом... — я нервно рассмеялась.
— А почему глупости? По-моему, крутые мечты.
— Кирюш, мне сорок два. Какая гитара? Какой парашют?
В трубке повисла пауза.
— Мам, а сколько, по-твоему, должно быть лет, чтобы мечтать? — спросил он вдруг совсем по-взрослому. — Бабушка Зина в восемьдесят два на лошади каталась, помнишь?
После разговора я ещё долго сидела на полу, поглаживая потёртую обложку. Что-то неуютное ворочалось внутри, как будто проснулось и теперь никак не могло улечься обратно.
Взгляд упал на пятый пункт: «Стать художницей».
Я вспомнила, как рисовала в школе. Как учительница говорила, что у меня талант. Как мечтала поступить в художественное. А потом был техникум, замужество, Кирилл, работа...
Я встала, отряхнула джинсы от пыли и подошла к компьютеру. Пальцы сами набрали в поисковой строке: «уроки рисования для взрослых».
II. Первый шаг
В художественной студии пахло красками и кофе. Я стояла у входа, вцепившись в сумку. Внутри всё дрожало, и хотелось развернуться и убежать. «Господи, что я здесь делаю? Сорокадвухлетняя тётка среди талантливой молодёжи...»
— Вы к нам? — передо мной возник худощавый мужчина с забранными в хвост волосами. — На пробное занятие?
— Д-да, — я запнулась. — Меня зовут Екатерина. Я записывалась...
— Отлично! А я Макс, буду вашим преподавателем. Проходите, как раз начинаем.
В студии оказалось всего пять человек — и все, как ни странно, примерно моего возраста. Полная женщина с короткой стрижкой приветливо кивнула мне.
— Первый раз? — спросила она, когда я устроилась рядом. — Я тоже недавно начала. Меня Тамарой зовут.
— Катя, — я неловко улыбнулась. — Честно говоря, последний раз рисовала в школе.
— Аналогично! — рассмеялась она. — У меня дочь замуж вышла, сын в армии. Муж целыми днями в гараже. А я подумала — сколько можно сериалы смотреть? Вот, решила себя порадовать.
Пока мы разговаривали, Макс расставил на столе несколько простых предметов — яблоко, чашку и маленькую вазу.
— Сегодня начнём с простого натюрморта, — объявил он. — Не бойтесь ошибаться. Рисование — это процесс, а не результат.
Я неуверенно взяла карандаш. Рука предательски дрожала. Первые линии получились кривыми, неуклюжими. Я готова была провалиться сквозь землю от стыда. Украдкой глянула на соседей — они тоже хмурились, стирали, начинали заново.
— Представьте, что вы снова дети, — Макс словно прочитал мои мысли. — Дети не боятся ошибаться. Они просто рисуют то, что видят.
Я закрыла глаза и вспомнила себя тринадцатилетнюю. Ту, что писала список мечтаний. Что бы она сделала?
Глубоко вздохнула. И начала рисовать.
Через два часа у меня болела рука, но на бумаге красовался вполне узнаваемый натюрморт. Не шедевр, конечно. Яблоко кривовато, перспектива хромает. Но это было что-то моё, созданное мной.
— Неплохо для первого раза, — Макс остановился за моей спиной. — Есть чувство композиции. Придёте в четверг?
— Приду, — ответила я, удивляясь собственной решимости.
Возвращаясь домой, я поймала себя на том, что улыбаюсь. Впервые за долгие месяцы мне не хотелось плакать, думая о разводе. Вместо этого я разглядывала прохожих, замечая линии и формы, светотени на лицах.
Дома я достала записную книжку и впервые за тридцать лет открыла её с ручкой в руках. Несколько секунд смотрела на свой детский список, а потом решительно поставила галочку напротив пункта пять: «Стать художницей».
Рано, конечно. Но начало положено.
III. Новые горизонты
За окном моросил осенний дождь. Я сидела в маленьком кафе напротив художественной студии и рассматривала свои работы. За два месяца занятий набралась целая папка — натюрморты, пейзажи, наброски людей.
— Можно к вам? — прозвучал мужской голос.
Я подняла глаза. Макс, наш преподаватель, держал чашку кофе и вопросительно смотрел на свободный стул.
— Да, конечно, — я поспешно собрала разложенные рисунки.
— Оставьте, интересно посмотреть, — он сел напротив. — Вы сильно продвинулись за эти месяцы.
— Правда? — я не смогла скрыть радость.
— Абсолютно. У вас есть свой стиль. Немного наивный, но искренний.
Он отхлебнул кофе, и я заметила чернильное пятно на его пальце. Почему-то этот маленький дефект делал его более... настоящим.
— Знаете, в декабре у нас будет небольшая выставка работ учеников, — сказал он неожиданно. — Хотел предложить вам участвовать.
Я поперхнулась чаем.
— Выставка? Вы шутите? Я же только начала...
— Именно поэтому. Свежий взгляд, неизбитые приёмы. К тому же, — он улыбнулся, — хочу, чтобы вы перестали сомневаться в себе.
Домой я летела как на крыльях. Выставка! Моя первая выставка в сорок два года!
Уже открывая дверь квартиры, я вспомнила, что сегодня должен был заехать Андрей — забрать зимние вещи. Так и есть — ботинки в прихожей, куртка на вешалке.
— Привет, — он вышел из кухни с чашкой чая. — Извини, я сам налил. Ждал тебя.
Странно, но я не почувствовала ни злости, ни горечи. Просто усталость.
— Вещи в спальне, на кровати, — сказала я, разуваясь. — Всё, что просил.
— Спасибо, — он помедлил. — Ты какая-то... другая. Что-то случилось?
— Меня пригласили участвовать в художественной выставке.
— В выставке? — он удивлённо приподнял брови. — Ты рисуешь?
— Да, уже два месяца хожу на курсы.
Андрей смотрел на меня так, словно видел впервые. Я вдруг поняла, что за восемнадцать лет брака он ни разу не интересовался моими увлечениями, мечтами. Да я и сама о них забыла.
— Можно посмотреть? — спросил он неожиданно.
Я достала папку с рисунками. Он молча перебирал листы, и я не могла прочитать выражение его лица.
— Ты талантлива, — сказал он наконец. — Правда, очень хорошо. Жаль, что я раньше не знал...
— Я тоже не знала, — ответила я честно.
Когда он ушёл, я достала записную книжку. Седьмой пункт: «Написать книгу». Пока рисовала, в голове начали появляться истории. О девочке, нашедшей волшебный блокнот. О женщине, которая учится заново мечтать. О жизни, которая может начаться в любом возрасте.
Я открыла ноутбук и набрала первые строки:
«Записная книжка лежала на самом дне старой коробки, терпеливо ожидая своего часа...»
IV. Прыжок веры
— Мам, ты с ума сошла? — голос Кирилла в телефоне звучал так, будто я сообщила ему о планах полететь на Марс.
— Почему сразу с ума? — я рассмеялась, разглядывая яркий буклет аэроклуба. — Это вполне безопасно. Инструктор будет со мной.
— Но парашют! В твоём возрасте!
— В моём возрасте? — я фыркнула. — Мне сорок два, а не девяносто. Между прочим, это четвёртый пункт в моём списке детских мечтаний.
На том конце провода повисло молчание.
— Ты серьёзно из-за того блокнота всё это затеяла? — спросил он уже мягче.
— Киря, ты сам сказал тогда... про возраст и мечты, помнишь?
Он вздохнул.
— Помню. Но я не думал, что ты начнёшь с парашюта.
— Я тоже не думала, — призналась я. — Но на выставке познакомилась с женщиной, она инструктор. Мы разговорились, и вот...
После той первой художественной выставки (где, к моему изумлению, две мои работы даже купили!) жизнь стала меняться с головокружительной скоростью. Я не только продолжала рисовать, но и начала писать детскую книгу, иллюстрируя её сама. А ещё — знакомиться с новыми людьми.
Одной из них стала Алла — невысокая энергичная женщина лет пятидесяти, инструктор по парашютному спорту. Когда она узнала про мой список, то сразу предложила помочь с пунктом номер четыре.
И вот теперь я стояла на аэродроме, с ужасом глядя на маленький самолёт.
— Страшно? — Алла похлопала меня по плечу.
— Жутко, — честно ответила я, чувствуя, как дрожат колени.
— Правильно, — она неожиданно улыбнулась. — Знаешь, я двадцать три года прыгаю, и каждый раз страшно. В этом вся прелесть. Почувствуешь, что по-настоящему живёшь.
В самолёте я сидела, вцепившись в сиденье. В голове крутились совершенно неуместные мысли — о неоплаченных счетах, о несделанной уборке, о том, что я не покормила соседскую кошку...
— Пора! — скомандовала Алла, пристёгивая меня к себе. — Встаём. На счёт три прыгаем. Раз...
«Господи, зачем я согласилась? Это же безумие!»
— Два...
«Я хочу жить! У меня книга недописана! И Париж, я же не видела Париж...»
— Три!
Шаг вперёд — и земля ушла из-под ног. Крик застрял в горле. Несколько секунд свободного падения показались вечностью — я летела, раскинув руки, и мне казалось, я слышу, как бьётся моё сердце.
Затем резкий рывок — и мы плавно заскользили вниз. Ветер стих, и наступила почти нереальная тишина.
— Дыши! — крикнула Алла мне в ухо. — И посмотри вокруг!
Я осмелилась открыть глаза.
Мир раскинулся подо мной — бескрайний, прекрасный, полный красок. Маленькие домики, извилистые дороги, разноцветные поля... Я парила над всем этим, как птица. Свободная. Живая.
И вдруг я расхохоталась — громко, от души, как не смеялась очень давно.
— Вот это правильная реакция! — одобрила Алла.
Когда мои ноги коснулись земли, я всё ещё улыбалась. Тело дрожало от выброса адреналина, но внутри было удивительно спокойно и ясно.
В тот вечер я вычеркнула ещё один пункт из своего списка. И впервые за долгое время подумала: «Что, если на самом деле всё только начинается?»
V. Новая глава
Париж встретил меня моросящим дождём и запахом свежих круассанов из пекарни на углу. Я стояла посреди улицы с потрёпанным путеводителем в руках и не могла поверить, что действительно здесь.
Прошёл ровно год с тех пор, как я нашла свою старую записную книжку. Год, перевернувший всю мою жизнь. Детская книга о девочке, нашедшей волшебный блокнот с мечтами, неожиданно заинтересовала издательство. Они не только купили её, но и заказали продолжение. А гонорар... гонорар позволил мне осуществить ещё один пункт из списка — увидеть Париж.
Я шла по узким улочкам, разглядывая старинные дома, заглядывая в окна кафе, делая наброски в маленьком альбоме. После парашютного прыжка страх куда-то исчез. Я больше не боялась пробовать новое, идти незнакомыми маршрутами, заговаривать с людьми.
В маленькой галерее на Монмартре я остановилась перед картиной неизвестного художника — она изображала женщину, сидящую в кафе с блокнотом в руках. Что-то в её позе, в наклоне головы тронуло меня.
— Она прекрасна, не правда ли? — произнёс кто-то по-английски за моей спиной.
Я обернулась и встретилась взглядом с седовласым мужчиной лет шестидесяти. У него были добрые глаза и лёгкая улыбка.
— Да, — согласилась я. — В ней есть какая-то... свобода.
— Вы художница? — он кивнул на мой альбом.
— Скорее любитель, — я смутилась. — Учусь всего год.
— Можно взглянуть?
Я неуверенно протянула ему альбом с парижскими набросками. Он медленно перелистывал страницы, иногда задерживаясь на какой-то работе.
— У вас интересный взгляд, — сказал он наконец. — Свежий. Непосредственный. Вы видите город иначе, чем большинство туристов.
— Спасибо, — я почувствовала, как краснею. — Вы тоже художник?
— Я Мишель, — он протянул руку. — И да, я художник. И владелец этой маленькой галереи.
Мы разговорились. Он показал мне настоящий Париж — не тот, что в путеводителях, а тихий, незаметный, с маленькими уютными кафе, где собираются местные художники, с укромными уголками, откуда открываются лучшие виды на город.
За бокалом вина в крошечном бистро я рассказала ему историю своей записной книжки. Он слушал внимательно, не перебивая.
— Знаете, что самое удивительное в вашей истории? — спросил он, когда я закончила. — Не то, что вы осуществили свои детские мечты. А то, что они привели вас к себе настоящей.
— Думаете? — я покрутила бокал в руках.
— Уверен. Иногда нам нужно вернуться к истокам, чтобы понять, куда двигаться дальше.
Перед отъездом я встретилась с Мишелем ещё раз. Он предложил невероятное — организовать небольшую выставку моих работ в своей галерее следующей весной.
— Но я же только начинающий художник, — растерялась я.
— Екатерина, — он произнёс моё имя с французским акцентом, — возраст и опыт не имеют значения. Важен только взгляд. А у вас он особенный.
Когда я вернулась в Москву, квартира встретила меня тишиной и лёгким запахом пыли. На автоответчике мигало сообщение от Андрея — он хотел поздравить меня с успехом книги.
Я выложила на стол содержимое сумки — путеводитель, сувениры, наброски Парижа. И, конечно, мою старую записную книжку с детскими мечтами. Теперь в ней осталось только два невыполненных пункта: «Научиться играть на гитаре» и «Поцеловаться с Димкой из 9Б».
С Димкой, пожалуй, уже поздновато, усмехнулась я. Хотя кто знает... Может, разыскать его в социальных сетях? Представляю его лицо, когда сорокадвухлетняя я заявлюсь к нему с признанием, что он был в моём списке детских мечтаний!
А вот с гитарой вполне можно попробовать.
Я открыла новую страницу в блокноте и начала писать:
«Мои мечты (которые обязательно сбудутся)»
- Научиться играть на гитаре
- Провести персональную выставку в Париже
- Посетить Японию
- Написать роман для взрослых
- Найти настоящую любовь
- ...
Список можно продолжать бесконечно. В конце концов, возраст — это всего лишь цифра. А мечтать и воплощать свои мечты можно в любом возрасте.
Телефон зазвонил, прерывая мои размышления. Кирилл.
— Ну что, мам, как Париж? — в его голосе звучало искреннее любопытство и... гордость?
— Знаешь, — я улыбнулась, глядя на свой новый список, — думаю, я наконец-то поняла, что счастье — это не пункт назначения. Это путь.
#мечты #начатьзаново #никогданепоздно #женскаясудьба #поисксебя #исполнениежеланий #женскаяпроза #перваялюбовь #Париж #искусство #творчество #художница #судьба #кризиссреднеговозраста #вторыйшанс #смыслжизни #вдохновение #смелость #преодоление #развод #новаяжизнь #счастье #воспоминания #выбор #шансвжизни