Недавно беседовал с другом. Он общался с молодыми — 17–20 лет. И поймал ступор: никто из них ни разу не дрался. Его это поразило. А я вот… не знаю, что лучше. Потому что мы росли иначе. «Махач на районе» — был нормой. За взгляд. За обиду. За просто так. Я сам далеко не был крутым. Чаще наоборот — мне доставалось. Но уже во второй половине юности мы ходили на тренировки, спарринговались, качались. Это давало уверенность. Не храбрость — но ощущение, что ты можешь за себя постоять. А теперь — другое поколение. Они в 18 уже знают, что у них в голове — травма, установки, тревожность, зависимые паттерны. Мы до этого лет в 30 доползали, и то не все. И это — здорово. Но есть одно «но». Они не могут сказать «нет». Не могут сказать «да». Вообще не могут. Потому что выросли в атмосфере, где конфликт — угроза. Где эмоция — опасность. Где всё должно быть мягко, гладко и желательно — с терапевтом на фоне. И вот в чём мысль. Мы — поколение крайности. Они — поколение другой крайности. Мы — жили в м