Хорошие фильмы, как старинное вино: годами они становятся только крепче, глубже, многозначительнее. А потом наступает момент, когда ты пересматриваешь такую ленту, и понимаешь, что вот он, настоящий вкус времени. С его надеждами, страхами и обидами.
Третьего марта исполнилось 46 лет со дня выхода фильма "Молодая жена" Леонида Менакера. Ленты, которая в год своего рождения взяла всенародное золото — лучший фильм 1979-го по версии читателей журнала "Советский экран".
Казалось бы — простая деревенская история. Без масштабных декораций, без звёздных фейерверков, без революции или великой стройки в кадре. Но почему же именно она так глубоко врезалась в сердца?
Потому что это — кино о настоящем. О живых людях. О боли, которую не закапывают в землю. О любви, которая не всегда приходит, когда её ждут.
Леонид Менакер: режиссёр, который слышал тишину
Многие знают Леонида Исааковича Менакера как талантливого, но в чём-то "теневого" режиссёра. "Жаворонок", "Не забудь… станция Луговая", "Собачий пир" — фильмы без пафоса, но с нервом, с внутренней правдой. Сам он нередко говорил, что не умеет снимать шумное кино. Его зона комфорта — будничность, через которую пробивается что-то большее.
Кто-то скажет: "А что тут такого? Деревенская драма, ну, девушка вышла замуж, да не по любви. Муж суров, чувства не проявляет. Быт, конфликты, тёща, свекровь — это мы всё видели".
Видели? Может быть. Но не так. Менакер увидел в повести Ирины Велембовской "За каменной стеной" не просто семейную драму. Он увидел в ней отражение целого поколения женщин, чья жизнь была подчинена не любви, а необходимости.
Кто-то шёл за мужем, потому что так "положено". Кто-то, потому что детей растить одной было невозможно. А кто-то, потому что в селе других вариантов просто не было.
Менакер хотел снимать. Очень. Но не сразу всё получилось. Сценарий, казалось, обречён на "лежание в ящике". Коллеги смотрели скептически: "Ну Лёнь, ну серьёзно? Никакой идеологии, никакой борьбы, только слёзы да разговоры? Кто это пустит?".
Но Менакер был упёрт. Он понимал: иногда самый революционный шаг — это сказать правду без украшений. В самой простой, бытовой истории. И уговорил он тогда Ирину Велембовскую переписать повесть в сценарий. И не просто переписать, а изменить финал.
Когда финал — это не точка, а троеточие
Вот тут и начинается то, что я бы назвал режиссёрской тайной. Не секрет, что оригинальная повесть заканчивается сурово.
Маня, осознав, что никакой любви не будет, что вся её надежда была самообманом, уходит. Просто уходит. Муж не меняется. Он остаётся тем, кем был: сухим, хозяйственным, но чужим. И это не было трагедией. Это было честно.
А что же сделал Менакер? Он добавил в кинофинал то, чего нет в повести: проблеск надежды. Алексей Иванович с дочкой возвращается домой. Маня моет пол. Их взгляды встречаются. Слов — ноль. Зато звучит музыка. Слишком весёлая, как кажется на первый взгляд. Как будто на контрасте с тем, что мы видим на экране. Как будто специально.
Кто-то воспринял это как счастливый конец. Кто-то — как глухое признание в том, что даже надежда у нас бывает под музыку, а не по жизни. Но в этом и гениальность: фильм не ставит точку. Он ставит троеточие. А ответ — в зрителе.
Анна Каменкова: роль, которая стала исповедью
Когда я впервые узнал, что Анну Каменкову на роль Мани чуть не забраковали, честно говоря, поразился. Ну как? Разве кто-то ещё мог сыграть эту хрупкую, но упрямую, тихую, но огненную девушку?
Ассистенты привели Каменкову на кинопробы. Менакер был в сомнении. Худенькая, бледная, с потухшим взглядом. Где же его "русская красавица"? Он-то искал румяную, с косой, такую, чтобы в кадре сразу было ясно — корова пойдёт за ней без поводка. Но решил дать шанс. Попросил её сыграть эпизод — сцену, где Маня, уже в отчаянии, говорит с бабушкой.
Каменкова сыграла, и расплакалась. Причём не как актриса, а как человек.
Позже она призналась режиссёру: "Я плакала не за Маню. Я плакала за себя. За все неудачи, за усталость, за то, что почти перестала верить, что могу быть кому-то нужной".
Вот вам и кастинг. Иногда именно внутренняя трещина делает роль по-настоящему цельной.
Муж, который должен был быть Джигарханяном
Знаете ли вы, кто должен был сыграть Алексея Ивановича? Ни много ни мало — Армен Джигарханян. Говорят, Менакер мечтал именно о нём. Мощь, харизма, внутренний огонь. Но Джигарханян в тот год снимался в нескольких картинах и просто не смог.
И вот тогда, как это часто бывает в жизни, появился Владлен Бирюков. Менее известный. Менее фактурный. Но, как оказалось, абсолютно точный.
Он сыграл Алексея не злодеем и не равнодушным чудовищем. Он сыграл его обычным мужиком, которому никто и никогда не объяснял, что женщину надо не только кормить, но и понимать. Который живёт не чувствами, а делами. Не обидой, а усталостью.
И это было так по-настоящему, что ты даже злишься на него не как на персонажа, а как на человека из жизни.
Вот кого действительно хочется вытряхнуть из экрана за ухо, так это бывшего жениха Мани, того самого красавца, сыгранного Сергеем Прохановым. Годом ранее он блистал в комедии "Усатый нянь", и зритель уже начал воспринимать его исключительно как весёлого балагура.
Но тут — резкий поворот. Роль трусливого, самовлюблённого изменника он взял с особым удовольствием. Хотел сломать амплуа, и получилось. Да так, что сцена, где он цинично бросает Маню, до сих пор вызывает ту самую тишину в зале. Неловкую. Горькую. Настоящую.
Бабушка Агаша: мудрость без морали
И, конечно, Галина Макарова. Бабушка Агаша — это не просто персонаж. Это — душа всей деревни.
Тихая, наблюдательная, с добротой, которая не становится нотацией. В её словах — женская философия, к которой идёшь не по книгам, а по жизни.
"С любовью и то за мужиком нелегко" — говорит она. И этой фразой убивает наповал весь пафос любого "должна быть терпеливой". Бабушка Агаша не наставница. Она — зеркало времени.
Детали, без которых не было бы атмосферы
Фильм "Молодая жена" — это ещё и документ эпохи. Обратите внимание на мелочи: что стоит в сельпо, какие разговоры на скамейке, как слушают радио, что готовят на свадьбу. Портвейн, комбинашки, белые тапки, посуда в буфете — всё это родом из нашего вчера.
— "А гуся мы к молодым поставим!"
— "Испанский портвейн лучше"
— "Расисты распоясались"
Кажется, это всё было вчера. Но прошло почти полвека. Фильм остался.
А теперь представьте: финал остался бы, как в повести. Маня ушла. Алексей остался один. Без надежды, без прощения. Только пустота и ребёнок, который будет спрашивать: "Где мама?"
Такой финал был бы честен. Жесток, но честен. Но, может, именно поэтому Менакер не смог его оставить? Может, он сам в глубине души хотел верить, что любовь не всегда, но иногда всё же приходит. Может, он хотел сказать зрителю: "Если даже такая Маня не уходит навсегда, то и вы держитесь. Всё может наладиться".
Или он просто не решился на финальную боль. Кто знает? Вот она — режиссёрская тайна.
Пересмотрите снова. И вслушайтесь. "Молодая жена" — не просто фильм. Это разговор. Это исповедь. Это зеркало. И когда вы снова посмотрите его, спустя годы, вы поймёте, что он не о деревне и не о семейной жизни. Он о выборе.
О праве быть собой. О праве не терпеть. О праве уйти — и вернуться, если душа просит. Ведь мы все — Маня. И мы все — Алексей. Каждый в своё время. И вот за это кино и становится легендой.