Заметной социальной проблемой в Российской империи было активное использование детского труда. Дети работали на фабриках и заводах, в трактирах, лавках, были они и домашней прислугой. Как жилось этим малолетним работникам, мы можем узнать из очерка Сергея Черкасова «Малолетняя прислуга», который впервые был опубликован в газете «Смоленский вестник» в 1900 году и помещен в 3-м номере журнала «Край Смоленский» за 2015 год. Опущу лишь небольшое предисловие, далее Черкасов пишет: «…Ежели не красна и не сладка жизнь домашней прислуги вообще, о чем много говорилось как в столичной, так равно и провинциальной печати, то положение малолетних является несравненно худшим и заслуживающим предпочтительного внимания.
В последнее время «хозяйки-барыни» средней руки в целях экономии не нанимают взрослой прислуги, которой нужно платить 5-6 руб. в месяц, причем содержание ее стоит недешево, и предпочитают ей прислугу малолетнюю – девочек 12-14 лет. Жалованье такой девочке не превышает 1 руб. 50 коп.
Заметной социальной проблемой в Российской империи было активное использование детского труда. Дети работали на фабриках и заводах, в трактирах, лавках, были они и домашней прислугой. Как жилось этим малолетним работникам, мы можем узнать из очерка Сергея Черкасова «Малолетняя прислуга», который впервые был опубликован в газете «Смоленский вестник» в 1900 году и помещен в 3-м номере журнала «Край Смоленский» за 2015 год. Опущу лишь небольшое предисловие, далее Черкасов пишет:
«…Ежели не красна и не сладка жизнь домашней прислуги вообще, о чем много говорилось как в столичной, так равно и провинциальной печати, то положение малолетних является несравненно худшим и заслуживающим предпочтительного внимания.
В последнее время «хозяйки-барыни» средней руки в целях экономии не нанимают взрослой прислуги, которой нужно платить 5-6 руб. в месяц, причем содержание ее стоит недешево, и предпочитают ей прислугу малолетнюю – девочек 12-14 лет. Жалованье такой девочке не превышает 1 руб. 50 коп. в месяц, а содержание ее обходится несравненно дешевле, и вдобавок ко всему этому девочка может «нагрубить барыне» меньше, чем взрослая.
При найме такой прислуги «барыня» обыкновенно говорит, что ей, девочке, почти нечего будет делать, «так, разик, что-нибудь... сходить, куда пошлю, самовар поставить, подмести пол и еще что-нибудь... а то ведь я все сама люблю делать... Когда я сама сделаю – мне тогда покойнее...» Но на первых же порах это «так, что-нибудь» переходит в то, что двенадцатилетняя девочка несет всю работу взрослой прислуги. Ей приходится вставать ранее «господ», привести в порядок комнаты, кухню, поставить самовар, вычистить господскую обувь, платье, наносить воды, дров, сходить за провизией (другой раз это делается приемов в пять), затопить печку и под руководством «барыни» готовить обед; она же моет полы, стирает белье, бегает поминутно то в ту, то в другую лавочку, все, что потребуется, подает, убирает и, таким образом, целый день находится в суете и беготне, не имея минуты отдыха и покоя. А «барыня», по большей части какая-нибудь «коллежская регистраторша» или там «надворная советница», ограничивает свою любовь к труду тем, что за всем смотрит и отдает приказания...
Вечером «господа» отправляются в Лопатинский сад музыку слушать, где болтаются часто до полуночи; прислуга в это время тоже не свободна, она должна оставаться дома и стеречь квартиру. И только накормивши хозяев ужином, убрав посуду, она, вся измученная, ложится спать в час ночи, а то и позже для того, чтобы в 6 часов утра быть снова на ногах.
В такой обстановке находится вообще прислуга у всяких «господ», в некоторых же случаях, когда у хозяйки есть ребенок, обязанности девочки-кухарки осложняются: она должна его нянчить и днем, и ночью, ходить с ним на прогулки, успокаивать, когда он заплачет, одним словом, получается то, что девочка не имеет покоя ни днем, ни ночью.
Целый день непосильного труда и бессонные ночи, отсутствие чистого воздуха, невозможность порезвиться, поиграть со сверстницами – не только задерживают развитие молодого, еще неокрепшего организма, но вызывают болезненные явления в органах дыхания, пищеваренья и нервной системы. А так как «барыни» требует со стороны прислуги полного себе подчинения и лести, то одновременно с помянутыми физическими аномалиями развиваются отрицательные нравственные качества: видимая угодливость «барыне», раболепство перед ней с одной стороны, а с другой – затаенная в глубине сердца злоба, желание сделать этой «барыне» что-либо неприятное. И в результате получается преждевременное развитие и его следствие – преждевременное увядание в физическом отношении и озлобленность, отсутствие свойственной детскому возрасту жизнерадостности, недовольство жизнью сначала, а потом и полное к ней равнодушие. Одним словом, человек, «не расцветши, отцветает»...
Как во всем, всегда и везде, все дурное и тягостное выпадает на долю бедности, так и в данном случае. Разумеется, ни одна мать не отдает в прислуги своей двенадцатилетней дочери, раз есть хотя малейшая возможность прожить ей несколько времени, пока не окрепнет ее организм, дома. Только нужда, крайняя нужда, соединенная с хроническими голодовками, вынуждает отдавать в чужой дом ребенка…
Мне недавно пришлось видеть подобную семью. Муж отбывает наказание в арестантских ротах, жена, не имея возможности поступить «на место», так как связана оравой малолетних ребят, занимается стиркой белья, чем зарабатывает около девяти-десяти рублей в месяц, на эти деньги нужно прокормиться самой и содержать пять человек ребят, из которых старшей девочке тринадцатый год, а остальные малыши до двухлетнего возраста включительно... Нужда заставила отдать старшую дочь в прислуги «из-за хлеба хотя», и девочка несет непосильную работу, жалуется на головную боль и показывает матери стертые до крови коромыслом плечи... но все-таки «служит»…
Источник: Касов. С. Репортерские заметки. Малолетняя прислуга // Смоленский вестник. 1900. 21 июля. №161. С. 2.
Автор: Юрий Шорин