Иллюзия свободы: мы ею гордимся, но боимся
Нам с детства говорят: «Будь свободным». Свобода — как главный приз, как синоним счастья. Она звучит красиво, гордо, почти свято. Но если на минуту остановиться и подумать: а что это вообще такое — быть свободным? Делать всё, что хочется? Не зависеть ни от кого? Тогда почему каждый день мы добровольно подчиняемся — законам, графикам, чужим ожиданиям? Почему мы готовы сдаться под защиту государства, начальника, даже семьи — только бы не остаться наедине с собственным выбором?
На эти вопросы не так уж просто ответить, но однажды это уже попытался сделать человек по имени Томас Гоббс. И сделал он это в книге, которая до сих пор звучит как вызов здравому смыслу — «Левиафан». Написанная в середине XVII века, она не устарела ни на день, потому что говорит о вечной теме: человек и власть. Свобода и страх. И та хрупкая граница, за которой начинается общество.
Человек человеку... волк?
Гоббс начинает с неприятного. С утверждения, которое идёт вразрез с тем, во что нам хочется верить. По его мнению, человек в своём естественном состоянии — эгоистичен, подозрителен и опасен. Не потому, что он злой, а потому что у него нет выбора. Если ты живёшь в мире, где нет законов, где нет гарантий — ты вынужден защищать себя сам. И чем больше вокруг таких же, как ты, тем выше уровень тревоги. Каждый становится потенциальной угрозой. И начинается борьба всех против всех.
В такой реальности нет места для истинной свободы. Потому что настоящая свобода — это, по сути, неуверенность. Возможность делать всё — значит жить в постоянном страхе, что кто-то сделает «всё» против тебя.
Гоббс называет это естественным состоянием. Это точка, в которой начинается общество. Но чтобы из этого ада вырваться, человек вынужден отдать часть своей свободы в обмен на безопасность. Именно так появляется «Левиафан» — символ государства, закона, порядка. Большой и грозный, но дающий нам покой.
Почему мы соглашаемся подчиняться?
С парадоксальной логикой Гоббса не поспоришь: чтобы быть свободным, нужно добровольно отказаться от части свободы. Странно звучит, но если вдуматься — именно так и устроен мир. Мы идём на работу, хотя хотим спать. Мы платим налоги, хотя хотели бы оставить деньги себе. Мы слушаемся законов, даже когда они не всегда нам нравятся. Почему? Потому что альтернатива — хаос. А в хаосе выживает не самый добрый, а самый сильный и жестокий.
И вот тут происходит интересный поворот. Гоббс не романтизирует ни человека, ни государство. Он просто показывает: общество держится на страхе. Не на любви. Не на высоких идеалах. А на глубинной потребности не умереть. Не быть униженным. Не остаться одному в мире, где нет правил.
Мы подчиняемся, потому что боимся. И в этом нет ничего постыдного — так мы устроены.
Современный Левиафан: ты его не видишь, но он рядом
Прошло почти четыре века, а «Левиафан» никуда не исчез. Просто стал другим. Сегодня это не только государство. Это корпорации, соцсети, идеологии. Всё, что формирует наше поведение, навязывает правила, контролирует мысли. Мы даже не замечаем, как добровольно сдаём им свободу — лайками, соглашениями, слежкой за самими собой.
И самое страшное — нам с этим комфортно. Мы не хотим полной свободы. Потому что она страшна. В ней слишком много неизвестности. Гораздо приятнее, когда есть границы, знаки, навигатор. Когда кто-то уже придумал правила, по которым можно жить. Да, ты не совсем свободен. Но тебе спокойно. А иногда — даже хорошо.
Где заканчивается свобода и начинается самообман?
Можно ли быть по-настоящему свободным в обществе? Гоббс бы ответил — нет. Любое общество требует жертв. Даже если ты убеждённый индивидуалист, тебе придётся считаться с другими. Или уйти в одиночество, но это уже не свобода, а изгнание. Поэтому мы договариваемся. Не писаным договором, а внутренним — я уступаю часть себя, чтобы быть частью чего-то большего.
И вот тут возникает главный вопрос: а насколько мы готовы уступать? Где грань между здравым компромиссом и тотальным контролем? Когда защита превращается в клетку? И не теряем ли мы себя, позволяя другим решать, что нам можно, а что нельзя?
Гоббс этого не говорит напрямую. Он не даёт рецептов. Но он даёт нам зеркало. В котором мы видим: свобода — это не абсолют. Это иллюзия, в которую нам удобно верить. Потому что без неё — страшно. Но с ней — невыносимо.
Мы не хотим быть по-настоящему свободными
Свобода требует зрелости. Ответственности. Умения принимать решения и не перекладывать вину. А большинству людей проще жить иначе. Под защитой, по инструкции, в привычной системе. Мы боимся одиночества, боимся хаоса, боимся боли. И ради этого страха мы сами поднимаем на трон Левиафана. И говорим: правь. Но сделай так, чтобы было не больно.
Свобода пугает нас своей неопределённостью. Это как океан — красивый, манящий, но если выйти в него без лодки, он поглотит. А потому мы выбираем гавань. Даже если это гавань с охраной и комендантским часом.
И в этом нет трагедии. Есть честность
Гоббс не осуждает человека. Он просто говорит: вот как всё устроено. И, возможно, в этом есть мудрость. Не гнаться за фантомами, не питать иллюзий, а принять — свобода не абсолют. Она всегда связана с выбором. А любой выбор — это отказ от чего-то другого.
И может быть, настоящая свобода — не в том, чтобы всё можно. А в том, чтобы понимать, зачем ты выбираешь именно это.
*Размышления по мотивам «Левиафана» Гоббса