— Алло?
— А бабушка Люба дома?
— Какая ещё бабушка Люба?
— Ну... просто бабушка Люба. Я ей всегда после трёх звоню.
Нина Павловна сняла очки и нахмурилась. Голос был детский. Девчоночий. Тоненький.
— Девочка, ты, наверное, номер перепутала.
— А... извините.
Гудки.
На следующий день звонок раздался ровно в 15:01.
— Алло?
— Это снова не бабушка Люба?
— Нет, девочка. Тут живёт бабушка Нина. Но, похоже, ты ошибаешься номером.
— А вы добрая?
— Эм... ну, вроде как.
— Тогда можно, я вам буду звонить?
Нина Павловна помолчала. На другом конце — тишина. Чуткая, как у мышки под полом.
— А как тебя зовут?
— Маша. Мне шесть. Только мама говорит, что я уже большая. Потому что сама разогреваю еду и могу не открывать никому дверь.
— Ты одна дома?
— Угу. Мама на работе. А я мультики смотрю. Но можно и поговорить, если вы не заняты.
Нина Павловна вздохнула и села на стул.
— Ну давай поговорим, Машенька.
— А у вас есть кошка?
— Была. Пуша. Десять лет прожила. Рыжая-прерыжая.
— А мама не разрешает животных. Говорит, и так забот много. А я бы хотела кролика. Или ёжика. А вы любите ёжиков?
— Я, наверное, больше собак люблю. Маленьких таких. Глупых, ушастых.
— А я однажды видела, как ёжик шёл по дорожке. И у него нос смешной. Как у пылесоса!
Смеялись обе.
— Вы сегодня будете дома?
— Конечно. А ты?
— Я всегда дома. Только не звоните до трёх. У меня в это время сон.
На пятую неделю Маша спросила:
— А вы меня не бросите?
— В смысле?
— Ну, просто… бабушка Люба раньше звонила каждый день. А потом заболела. А потом мама сказала, что всё. Что теперь её нет. А вы не болейте, ладно?
У Нины Павловны что-то защемило под сердцем.
— Я не собираюсь. У меня даже давление как у космонавта.
— А если я вам надоем?
— Машенька. Ты мне уже не надоела. И не надоешь. Звони, когда хочешь. Только предупреждай — я могу быть на балконе с цветами.
— О! А у вас фиалки есть?
— Есть. Семь горшков.
— Вот бы посмотреть…
Через два месяца она услышала, как Маша всхлипывает.
— Малышка, ты чего?
— Мама опять... она не пришла. Её смена была до девяти, а сейчас одиннадцать. Я уже второй суп разогреваю. Может, что-то случилось?
— У тебя есть номер мамы?
— Только рабочий.
— А какой адрес у тебя?
— Проспект Ленина, 114. Квартира 42.
Нина Павловна открыла записную книжку. Позвонила соседке, участковому, потом сама надела пальто.
— Не бросай трубку, ладно?
— Хорошо… а вы куда?
— Я еду к тебе. Подожди чуть-чуть.
Таксист ворчал: далеко ехать, район неблагополучный. Но Нина Павловна сжала сумку и сказала: «Мчите».
Дверь открыл ребёнок — худая девочка в пижаме с единорогами. На кухне — тарелка с макаронами, на столе — мобильник, из которого доносился тихий голос:
— Бабушка Нина?..
— Я здесь, Маша.
Мама пришла в час ночи. Высокая, измотанная, с синяками под глазами.
— Кто вы?
— Нина Павловна. Я... с Машей знакома. По телефону.
— По какому телефону?!
— Она звонила вашей матери. А попала на меня. И... так получилось, что мы стали общаться. Я волновалась — она ведь одна дома. Вот и приехала.
— Господи... — женщина села на табурет. — Я думала, она мультики смотрит. Я всё время на сменах. Муж нас бросил. У меня три работы. Она говорит, что справится. А я верю.
— Она маленькая, — тихо сказала Нина Павловна. — Она нуждается в ком-то, кто просто будет рядом. Хоть голосом. Хоть немного.
На следующий день Маша позвонила снова.
— Спасибо, что пришли. Я знала, что вы не бросите.
— И не брошу, солнышко. Знаешь, у меня есть идея.
— Какая?
— А давай я буду не просто бабушкой Ниной, а крёстной бабушкой? Или сказочной?
— А у сказочных бабушек есть волшебные силы?
— Конечно. Например, они умеют варить самый вкусный компот.
— Тогда вы точно волшебная!
Через месяц Нина Павловна начала приходить в гости. Иногда с блинчиками, иногда с книжками. Потом — с альбомами и фломастерами.
— А мама сказала, что вы — наш ангел. Потому что с тех пор, как вы появились, я больше не плачу ночью.
— А ты и не должна. Ты сильная. Но даже сильным нужно, чтобы кто-то был рядом.
— Бабушка Нина, а если бы вы были настоящей бабушкой, вы бы меня любили?
— А ты разве не чувствуешь?
Маша прижалась к ней.
— Чувствую. Только раньше не знала, как это бывает.
Однажды они сидели на лавочке у подъезда. Маша жевала пирожок с капустой, а Нина Павловна смотрела на прохожих.
— А вы раньше были одинокой?
— Очень.
— А сейчас?
— А сейчас у меня есть ты.
Через полгода Машина мама попросила Нину Павловну остаться с Машей на ночь, пока она в больнице на подмене.
— Вы как родная. Я уже не знаю, как нам повезло.
— А мне — как с вами. У меня ведь никто не остался. Муж умер десять лет назад. Дети в Канаде. А тут…
Она посмотрела на Машу. Та рисовала кролика. На ухо ему был привязан бантик.
— А вы бы хотели остаться у нас навсегда? — спросила Маша.
— Я уже осталась.
Через год в записной книжке у Нины Павловны появилась новая запись:
«Моя Маша. Звоните после трёх ❤️»
И каждый день, ровно в 15:00, звонил маленький голос:
— Алло, бабушка Нина. У вас сегодня кактус цветёт?
И на другом конце неизменно звучало:
— А как же. Только ты не забудь — звонить лучше после трёх. Ты ведь уже больша