Эйзенштейн - безусловная глыба советского кино. Каждый из основных его опусов - скала в мощном хребте киноискусства. У его "Ивана Грозного" предостаточно, как почитателей, так и хулителей. Кто-то восторгается его операторскими находками, а кто-то обвиняет в чрезмерной пафосности и не историчной лубочности. Так или иначе, "Иван Грозный" - мощная школа для изучения кинематографии.
Сегодня интересно взглянуть на это полотно объективно и беспристрастно. Не будем толковать об исторической составляющей. У Эйзенштейна не было задачи экранизировать хронику Соловьёва или Ключевского. У него было чёткое задание показать нерушимый и крепкий символ единовластия. С этим он справился, как нельзя лучше.
Черкасов в роли царя демоничен, зловещ и в то же время человечен. Жаров - Малюта Скуратов - этакий прохвост и проныра. Ощущение такое, что он ещё не вышел из образа Меншикова, которого сыграл несколькими годами ранее. Названов в роли Андрея Курбского играет первозданного злодея. Брезгливый и надменный взгляд выдаёт обязательное предательство в грядущем. Ефросинья Старицкая (Серафима Бирман) на протяжении всего фильма пытается сжечь царя глазами. Она их выкатывает так, что того и гляди вылезут из орбит. Ничего не поделаешь - старая школа немого кино. Владимир Старицкий (Павел Кадочников), сын её показан дурачком, ловящим мух и слушающим их жужание в кулаке. Вряд ли он был таким, но автором поставлена задача и актёр справился с ней блестяще.
Глубокая и сильная музыка Прокофьева делает фильм ещё более зловещим и пафосным. Эта намеренная театральность более присуща операм. Фильм и смотрится как опера. Где герои не реальные люди, а титаны и чудовища, как к примеру, в операх Вагнера. Первая часть вышла в прокат в январе 45-го. Успех был ошеломляющим. Со второй вышло всё не так гладко - Сталин зарубил проект и зрители увидели её только в 58-м. Третью же часть Эйзенштейн снять не успел - только фрагменты, которых, признаться, я не видел.
В любом случае, это уже история. Наша история. История синематографа.
Такие впечатления...