Как-то в среду вечером я возвращалась с дачи. Большого количества народу в транспорте уже не было - все спешащие с работы разъехались по домам и толпы уже не создавали.
Немного уставшая, я села на свободное место в вагоне метро, и, как обычно, закрыла глаза. Отключившись от реальности, погрузилась в медитацию - ничего не вижу, почти ничего не слышу,
После того, как поезд отошёл от очередной станции, начал до меня доноситься негромкий разговор. Я поняла, что говорящие только что вошли в вагон и что-то там случилось, что послужило темой для их общения.
Один голос женский тихий, мягкий, можно сказать старческий, как у актрисы из передачи "В гостях у сказки", а два других молодые, мальчишечьи - звонкие, немного взахлёб, но при этом говорили они негромко.
- А где Вы работали?-спрашивали мальчишки.
- В больнице работала, - отвечала бабушка.
- Так значит Вы людей лечили? Так ведь это дело такое важное! Значит, у Вас должна быть большая пенсия?, - не унималась ребетня.
Народу в вагоне было немного, посторонние шумы особо не мешали, поэтому их было слышано. Любопытство заставило меня приоткрыть глаза. Как я себе и представляла, женский голос, действительно, принадлежал пожилой, немного сутулой, скромно одетой женщине с палочкой. Разговаривала она с двумя мальчишками, вероятно, лет десяти-двенадцати, внешне самыми обычными. Один длинный, худощавый в синей тонкой курточке и джинсах. Второй, пожалуй, на целую голову ниже своего приятеля, одет по-спортивному, на голове капюшон.
Как я поняла потом, при входе в вагон у бабушки выпали деньги и мальчишки помогли ей их поднять. Вероятно, она что-то сказала про маленькую пенсию, вот у них и завязался разговор. Бабушка смотрела на этих представителей молодого поколения с улыбкой и умилением, отвечала на их вопросы и чувствовалось, что мальчишки ей нравятся. А они не унимались, на перебой, торопливо задавали ей ещё какие-то вопросы.
Спустя несколько минут ребята со словами "мы сейчас" на шаг как бы отошли от женщины и оказались к ней спинами, а ко мне лицом и я их хорошо видела. Тот, что пониже, более шустрый и юркий, достал из кармана две однотысячные купюры, деловито, как-будто их было не две, а целая пачка ловко пересчитал деньги и молча вопросительно глянул на второго. Высокий одобрительно кивнул головой. Получив согласие, шустрый одну бумажку засунул обратно в карман, а вторую зажал в кулачке. И они вернулись на место возле бабушки.
Снова переглянувшись невысокий сунул в руку старенькой женщины деньги. Она заулыбалась и спросила:" Что это? Это зачем? Не надо.".
Я уже не могла скрывать своего интереса и почти в открытую наблюдала за происходящим. Мальчишки, немного смущаясь, ответили женщине, чтобы она пока не смотрела, что там у неё в руке, пусть посмотрит потом. Бабушка ещё что-то тихо говорила, я не слышала её.
Чувствовалось, что пацанам очень хочется признаться в своём благородстве, они переминались, переглядывались и, все-таки один из них не выдержал:"Там большая денежка, там тысяча". Женщина по-прежнему улыбалась и просто светилась от радости общения с этими ребятами, как мне показалось, даже не понимая полностью, что вообще происходит.
На следующей остановке они все трое вышли.
Я снова закрыла глаза, приятное чувство гордости за этих мальчишек накрыло меня, уже не хотелось продолжать медитацию, в голове крутились картинки только что увиденного, мысли толкались, перебивая друг друга. Я думала, как мы недооцениваем наше подрастающее поколение, говоря, что они испорчены современной моралью, вернее её отсутствием, что им не хватает воспитания, что они все какие-то не такие. Нет, всё совсем не так. В них много, очень много, хорошего, они добрые, в них есть душа. Не все потеряно. И я убедилась в этом в среду вечером в метро...