Кошка моя, Матильда, вообще-то пузо своё никому не показывает.
В силу болезненных обстоятельств, она на спине не спит, и уж тем более такими эротическими позами не промышляет. Она у меня девушка строгая.
Синий чулок. Нет, белый шерстяной носок!
Бдит себя круглые сутки, на провокации не поддается, пошлыми заигрываниями и кокетствами не интересуется. А тут, в экстазе от моего появления после разлуки вот такой крендебобель выгнула и даже дала его сфотографировать…
Сама невинность…
А потом она убежала в другую комнату и сделала вот так!
Пока меня не было подрала обои на кухне, в прихожей…
Вот я все недоумеваю, 15 лет бабушке Матильде, что же её на стенки до сих пор так и «кидат»?
Лучше бы за кошаками бегала…
Вообще-то я не про кошкино пузо собиралась писать, а про влияние зонтов на живую природу. Продолжение темы.
Вот, когда я однажды купила себе розовый зонт - красоту неземную, улучшающую цвет лица, Матильда сразу под него уселась. И, вообразите, с тех пор она совершенно не стареет. Зонт, мало того, что улучшил цвет её лица, он еще и омолодил Матильду.
Мне, к сожалению, не удалось попользоваться его энергетическим зарядом омоложения... Зонт удрал от меня в неизвестном направлении и до сих пор о нём нет никаких сведений.
Улучшает теперь неизвестно чью физиономию.
Как и многие кошки, Матильда любит сидеть на окне и ловить мух.
Да.
Это не царское дело. И даже вполне холопское, никак не сочетаемое с дворянской внешностью Матильды. Однако оно такое увлекательное, такое заманчивое, что я милостиво его позволяю. Милостиво потакаю пороку…
Я открываю окно, и Матильда важно является себя миру и мухам.
И вот однажды…
Однажды я валялась перед окном на диване, пребывая в высокотемпературных блужданиях воспаленного ума. Мотя щурилась на тёплом весеннем солнце. За окном чирикали неведомые городские птицы. Мир упивался своей гармонией. Это было так хорошо!
- Никита, Никита, иди скорей сюда, посмотри какая кошечка!
Я слышу этот истошный женский вопль и вяло понимаю, что красота Матильды никого не оставляет равнодушным. Ни мух, ни людей.
Через пару минут до меня доносится восхищенный и сиплый детский бас.
- О-о-о-о, какой красивый котёнок. Да, мам, это же котёнок?
- Не знаю, может быть... Или небольшая кошечка такая…
- А чего окно открыли, мам, она же может убежать, да, мам? Убежит и всё. Тут же пол близко, а она и убежит, да, мам?
- Наверное, не боятся. Она умная и убегать не собирается. Сидит спокойно. На солнышке греется.
- Нет, мам, она может убежать, вот, смотри, подожди, я сейчас…
- Никита, ты куда?
- Мам, подожди, я сейчас, я только палочку…
Матильда безмятежно сидела на окне. Мух еще не было. Был восторженный мальчик. Что тоже приятно. Я стала задрёмывать и тут…
Тут раздался дикий грохот и стук по карнизу и восторженный сиплый бас заорал:
- Вот видишь, мам, она испугалась! Я же говорил! Я только палочкой постучал, а она испугалась! Вот они зря окно открыли, она испугается и убежит, мам!
Мы убежали обе.
Матильда сиганула с подоконника, рванула к двери, по дороге треснулась головой об угол дивана. Она от сильного страха всегда начинает головой предметы на прочность проверять…
Я испуганно выпала из нирваны и даже подумала – встать, что ли, и тоже мальчика постучать по голове. Потом я представила свою выскокотемпературную физиономию и решила её никому не показывать вообще.
Тут я услышала мамин вопль.
- Никита, ты думай, что делаешь! Она же могла испугаться и упасть прямо тебе на голову! Всё лицо тебе бы расцарапала. Ты зачем так близко к окну подошёл?
- Мам, так палочка короткая, не доставала…
- Так длинней бы нашёл! И отошёл бы подальше…