Когда мы вспоминаем советское кино, перед глазами всплывают образы Гурченко в пышной юбке, Тихонова с пронзительным взглядом и, конечно же, вечный запах "Москва слезам не верит" на кухне.
Всё казалось благопристойным, целомудренным, цензурно приглаженным. И тем не менее — были исключения. Были смельчаки. Были режиссёры, которые на свой страх и риск вставляли сцены, от которых у худсоветов шел мороз по коже.
Как это вообще было возможно? Как в стране, где обнажённая женская грудь на экране считалась почти идеологическим преступлением, вдруг появлялись сцены такой откровенности, что зрители в зале задерживали дыхание?
Сейчас расскажу. Подробно. С огоньком. И с искренним уважением к тем, кто рисковал, чтобы донести до нас не просто историю, а чувства, страсть, боль, да и просто живую правду жизни.
1. "Осень" (1974)
Жанр: мелодрама
Этот фильм — как бокал красного вина в прохладный осенний вечер. Тягучий, томный, немного горький. И, кстати, для цензоров – как разбитая бутылка на ковровой дорожке: неприятно, но эффектно.
Режиссёр Андрей Смирнов уже тогда был не из робкого десятка. Он решился показать то, о чём шептали на кухнях, но никогда не говорили вслух: любовь, страсть и измену — всё в одном флаконе. Главные герои, Илья и Саша, — не просто влюблённые, они женаты, но не друг на друге. Их чувства — словно тайный заговор против быта, обыденности, лжи самим себе.
Кульминация? Ах, она была. Постельная сцена, где обнажённая грудь актрисы — не просто элемент декора, а крик души, вздох, боль. Неожиданно. Смело. Настояще.
Настолько, что после выхода фильма режиссёру на 5 лет запретили снимать. И это, между прочим, не метафора. Просто позвонили и сказали: "Вы, товарищ Смирнов, пока отдохните". Без объяснений. Без благодарностей.
А фильм? Его пустили в ограниченный прокат. Не по всей стране. Только в тех городах, где начальство смотрело сквозь пальцы. А зрители — с затаённым дыханием. Потому что такого раньше не показывали.
2. "Андрей Рублёв" (1966)
Жанр: драма, история
Вот тут — целая история. Фильм, который десятилетиями лежал на полке, и вышел в свет только в конце 80-х, когда лёд тронулся. Режиссёр — Андрей Тарковский. Сами понимаете — не просто режиссёр, а философ с камерой. И этот фильм — не исключение.
Картина об иконописце, о душе, о вере. О вечном. И внезапно сцена языческого праздника Ивана Купалы. Танцующие тела. Голые. Под луной. В кругу костра. Без стыда. Без грима. Как есть.
Кто-то скажет — "а зачем?". А вот зачем: Тарковский показывает контраст, искусство против инстинкта, Рублёва против мира, который он не может ни понять, ни принять. Но этот мир существует. Он бурлит. Он живёт. Он раздевается.
И даже пытается соблазнить святого — буквально. Одна из сцен показывает, как главного героя окружает толпа обнажённых девушек. Он связан, беспомощен. И в этом символика всей картины.
Цензура рвала и метала. "Что это ещё за сцены в исторической драме?!" – кричали. В итоге фильм запретили к показу в СССР. Но слава нашла его за границей. А потом — и у нас. С опозданием. Но зато навсегда.
3. "Сибириада" (1978)
Жанр: драма, исторический
Если вам хочется эпоса — вот он. Лента о нескольких поколениях сибиряков, о России, о её боли, упорстве, стойкости. А заодно о любви. О страсти. О том, о чём не принято было говорить открыто.
Режиссёр Андрей Кончаловский опять решил взломать систему. В фильме — целая коллекция откровенных сцен. Сначала Елена Коренева — хрупкая, уязвимая, настоящая. Потом Наталья Андрейченко. Затем — внимание! — сама Людмила Гурченко.
Сцена с ней — отдельный шедевр. Гурченко потом рассказывала, что снималась по доверенности. То есть, режиссёр пообещал, что сцена будет показана только в зарубежной версии. А где-то и дублёрша подставлялась. Но публика знала. Чувствовала. Видела. И это было не вульгарно. Это было, как говорят французы, с намёком. Стильно. Смело. И невероятно живо.
4. "Табор уходит в небо" (1976)
Жанр: мелодрама, музыкальный
Цыганский дух, пыль дорог, буря чувств. Всё как в песне. Фильм, в котором любовь — не слово, а вихрь. Лойко Зобар и Рада — герои, влюблённые до потери пульса. И сцена, где они падают в воду, воплощение страсти.
Да, её переснимали десятки раз. Светлана Тома — красавица, актриса, женщина с железными нервами, потом вспоминала, как мокрая юбка тащила её на дно, как в речке под ногами был лёд. На съёмочной площадке не было каскадёров. Все делали сами. Всё по-настоящему.
А ведь сцена откровенная. Без оголтелой пошлости, но с чувствами, с телами, с эмоцией, которую не сыграть. Её надо прожить.
Чиновники в Мосфильме вздыхали, качали головой, но фильм прошёл. Благодаря влиятельному другу режиссёра, который замолвил словечко. И слава Богу, иначе мы бы не увидели этот шедевр.
5. "Романс о влюблённых" (1974)
Жанр: драма, мелодрама
Кончаловский снова в деле. Но теперь в более лирическом ключе. Здесь любовь — это не пламя, а медленная, тягучая песня. Но тем не менее, со всеми необходимыми нотами откровенности.
В одной из сцен купание Татьяны (её играет всё та же Коренева) в море. Голая, свободная, безмятежная. Камера не лезет в пошлость, она просто наблюдает. Как будто говорит: посмотри, как прекрасна женщина в своей уязвимости.
Другая сцена — душ. Мыльная пена. Пар. Голос матери за кадром. И рядом одиночество, тоска, желание. Всё это — без слов. Только взгляды. Только вода.
Этот фильм один из первых, кто показал, что настоящая интимность — это не откровенность. Это доверие. И Кончаловский это поймал. Передал. И — чудо! — протащил через цензуру.
Вывод?
О, товарищи. Как же всё это было не просто. Как же они рисковали — все эти Тарковские, Кончаловские, Смирновы… В стране, где каждая строчка сценария проверялась до запятой, они умудрялись вставить нюанс, взгляд, полутень, и в этих деталях была вся жизнь.
Цензура? Да, она была. И порой — беспощадна. Но была и другая цензура — внутренняя. Когда сам режиссёр понимал, где грань, которую нельзя переступить.
Или, наоборот, которую надо переступить, потому что иначе будет не кино, а бюллетень профсоюзного собрания. А теперь вопрос к вам, дорогие читатели. А вы какие откровенные сцены в советском кино помните? Может, та самая сцена в "Служебном романе"? Или поцелуй в "Москва слезам не верит"?
Давайте вспоминать. Обсуждать. Без морализаторства. А с теплом. С интересом. С тем самым уважением к нашему, пусть и временами парадоксальному, но такому настоящему советскому кино.
Спасибо за внимание!