Резкий рост бюджетного дефицита в январе-феврале 2025 года встревожил многих. Действительно: за два месяца он составил 2,7 трлн руб. (1,3% ВВП), более чем вдвое и в абсолютном, и в относительном выражении превысив уровень аналогичного периода прошлого года (1,13 трлн руб. и 0,6% ВВП). По отношению к ВВП дефицит первых двух месяцев оказался в 2,6 раза выше уровня всего года (0,5% ВВП), что при традиционном скачке декабрьских бюджетных расходов и, соответственно, дефицита вызывало как минимум настороженность.
Ссылка на широкомасштабное авансирование бюджетных расходов в начале 2023 и 2024 годов не принималась во внимание в силу очевидно меньших масштабов тогдашнего дефицита: в 2023 году он пришелся на январь, в 2024 — на февраль, но не на два месяца разом — с соответственно большим увеличением общего бюджетного дефицита. Доходы первых двух месяцев выросли по сравнению с аналогичным периодом прошлого года лишь на 6.3%, а расходы – более чем в 1,3 раза.
Однако эта позиция при всей формальной разумности ошибочна, так как не учитывает фундаментальное по сравнению с началом двух прошлых лет ухудшение внешней для бюджета макроэкономической ситуации, вызванное качественным и внезапным повышением ключевой ставки Банка России.
Значительная часть государственной поддержки экономики, частично компенсирующей разрушительную либеральную финансовую политику, в целом заимствованную из кровавых 90-х, осуществляется в виде льготных кредитов. Разницу между льготной ставкой и ставкой, предлагаемой часто злоупотребляющими своим фактически монопольным положением банками участникам рынка, финансируется из бюджета.
Федеральный бюджет на 2025 год сверстан исходя из ключевой ставки Банка России около 15% годовых: новый виток ее повышения был начат либералами именно в такой момент, чтобы его последствия уже нельзя было учесть в бюджетных проектировках.
В результате средства, заложенные в бюджет 2025 года на поддержку российской экономики, оказались заведомо недостаточными даже для сохранения прежних объемов этой поддержки, не говоря уже об их наращивании. И это касается далеко не только пресловутых ипотеки и аграрно-промышленного комплекса (в котором, если верить аналитикам, при сохранении нынешней политики Россия уже в следующем году от экспорта зерна может вернуться к его импорту).
Насколько можно судить, правительство Мишустина нашло выход из ситуации в виде изменения структуры государственной поддержки экономики, при котором значимость резко подорожавших и для бюджета, и для предприятий (так как бюджет не смог полностью компенсировать последствия повышения ключевой ставки) льготных кредитов была резко снижена.
Чтобы предприятия могли обойтись без запретительно подорожавшего кредита, они должны получить свои деньги раньше – путем авансирования своих расходов. Ведь даже предприятия ВПК и даже сейчас порой еще вынуждены брать кредит, чтобы иметь возможность произвести необходимую государству продукцию. Основная часть прибыли в этой ситуации шла, а порой еще и идет на погашение кредитов.
Когда же бюджет авансирует необходимые для работы предприятия расходы, последнее получает возможность обойтись без кредита, и отсутствие необходимости платить по нему абсурдно высокие проценты позволяет даже снизить его цену, сэкономив для бюджета существенные средства.
Вероятное расширение этой практики правительством Мишустина в начале 2025 года представляется совершенно оправданным и крайне позитивным действием, а бюджетный дефицит будет существенно снижен в течение года, как это происходило в совсем недавнем прошлом.
И, к слову, дефицит в 1,3% ВВП кажется существенным разве что на фоне бюджетных планов. Для экономики совершенно безопасны и кратно более высокие дефициты — особенно в условиях острого, искусственно организованного денежного голода, как мы увидели в конце 2022 года.