Кем была сестра Ольги Берггольц? Подробнее в подкасте https://taplink.cc/muzyulits
Мария Федоровна Берггольц родилась в 1912 года в Санкт-Петербурге - умерла 8 августа 2003 года в Санкт-Петербурге.
Актриса, театральный режиссёр, литератор.
Выступала в театрах Москвы и других городов. Работала ассистентом режиссера в Ленинградском драматическом театре имени В.Ф. Комиссаржевской.
В 1936 году стала актрисой театра-студии Н.Хмелева. А уже с 1959 года работала помощником главного режиссера по репертуару Ленинградского театра музкомедии.
С 1972 года снималась в кино. Исполнила несколько небольших ролей в лентах «Синие зайцы, или Музыкальное путешествие», «Противостояние», «Подсудимый», «Фуэте». В последний раз появилась на экране в 2002 году в картине «Дневник убийцы» - сыграла комиссара Розу в старости.
Мария Фёдоровна посвятила всю свою жизнь увековечиванию памяти сестры. Без Марии Фёдоровны Ольга не была бы не только поэтессой, но и живым человеком. Мария дважды спасала её жизнь. В 1939 году она вытащила Ольгу из тюрьмы, где её ждал почти неизбежный смертельный исход.
После смерти Ольги Берггольц, Мария Фёдоровна весь остаток своей жизни издавала ее книги, бесконечно составляя сборники и подготавливая предисловия к ним, много выступала на радио, писала. Она проводила многочисленные встречи не только с почитателями таланта Ольги Берггольц, но и с молодежью, воспитывая подрастающее поколение в духе патриотизма, любви к Родине и родному городу.
В последние годы Мария Берггольц жила в нищенских условиях - в не ремонтированной десятилетиями квартире, в которой даже горячая вода была проблемой.
Ушла из жизни 8 августа 2003 года. Похоронена на Литераторских мостках Волковского кладбища.
Ольга посвятила ей одно из самых трогательных стихов.
Сестре (1941)
Машенька, сестра моя, москвичка!
Ленинградцы говорят с тобой.
На военной грозной перекличке
слышишь ли далекий голос мой?
Знаю — слышишь. Знаю — всем знакомым
ты сегодня хвастаешь с утра:
— Нынче из отеческого дома
говорила старшая сестра. —
…Старый дом на Палевском, за Невской,
низенький зеленый палисад.
Машенька, ведь это — наше детство,
школа, елка, пионеротряд…
Вечер, клены, мандолины струны
с соловьем заставским вперебой.
Машенька, ведь это наша юность,
комсомол и первая любовь.
А дворцы и фабрики заставы?
Труд в цехах неделями подряд?
Машенька, ведь это наша слава,
наша жизнь и сердце — Ленинград.
Машенька, теперь в него стреляют,
прямо в город, прямо в нашу жизнь.
Пленом и позором угрожают,
кандалы готовят и ножи.
Но, жестоко душу напрягая,
смертно ненавидя и скорбя,
я со всеми вместе присягаю
и даю присягу за тебя.
Присягаю ленинградским ранам,
первым разоренным очагам:
не сломлюсь, не дрогну, не устану,
ни крупицы не прощу врагам.
Нет! По жизни и по Ленинграду
полчища фашистов не пройдут.
В низеньком зеленом полисаде
лучше мертвой наземь упаду.
Но не мы — они найдут могилу.
Машенька, мы встретимся с тобой.
Мы пройдемся по заставе милой,
по зеленой, синей, голубой.
Мы пройдемся улицею длинной,
вспомним эти горестные дни
и услышим говор мандолины,
и увидим мирные огни.
Расскажи ж друзьям своим в столице:
— Стоек и бесстрашен Ленинград.
Он не дрогнет, он не покорится, —
так сказала старшая сестра.