Новый хит Netflix «Переходный возраст» все обсуждают третью неделю. Это четыре серии, действие которых происходит в течение года: 13-летнего Джейми (бесподобный дебютант Оуэн Купер) обвиняют в убийстве одноклассницы. Сериал вошел в топ популярных проектов Netflix (96,7 млн просмотров), и создатели не исключают продолжения-антологии. Особенность сериала в том, что все четыре серии сняты одним кадром. Почему выбрали этот прием, несмотря на его сложность? Что он дает истории? Мы задали эти вопросы ведущим российским операторам.
Как снимали сериал?
Над «Переходным возрастом» работала команда «Точка кипения» — ресторанного триллера, тоже снятого одним кадром: режиссер Фил Барантини, шоураннер Стивен Грэм (он играл в обоих проектах: в «Точке» — шеф-повара, в «Переходном возрасте» — отца Джейми) и оператор Мэттью Льюис.
На репетицию каждого эпизода уходило три недели: сначала нужно было наметить траекторию съемки (команда снимала без шот-листов, то есть операторского сценария), потом актеры и оператор оттачивали, как танец, свои передвижения. Один эпизод — один дубль, в день у команды было по две попытки снять эпизод этим длинным дублем. Всего было пять съемочных дней и соответственно 10 попыток. Первую серию сняли со второго дубля, остальные — с последнего.
Мешали разные вещи: иногда отключался свет, и все приходилось начинать заново, сбивался фокус на крупных планах актеров. Мэттью Льюис рассказывал, что однажды стабилизатор, на котором находилась камера, засбоил и опустился вниз буквально на секунду, но дубль все равно был испорчен.
Мэттью Льюис подтвердил Variety, что сериал снят без склеек: «Это все один единый кадр, хотел я этого или нет». Самым сложным, по словам оператора, был момент в первой серии, когда герои следуют из дома Джейми в полицейский участок. Команде нужно было найти такую локацию, чтобы дорога не занимала много времени. В итоге участок решили построить в студии рядом с загородными домами в Йоркшире и специально проектировали так, чтобы оператору было удобно перемещаться между комнатами.
Финал второго эпизода изменили в последний момент: изначально камера оставалась парить в воздухе на дроне. Затем решили ее спустить, чтобы крупно показать мемориал погибшей девочке Кейти и пришедшего туда отца Джейми. Вот что об этом эпизоде рассказывал Стивен Грэм: «Мы снимали один дубль утром и один во второй половине дня каждый день. И потом у нас появилась эта идея с финалом, а оставалось только два дня, чтобы ее реализовать. В первый был слишком сильный ветер, во второй послабее, но дрон все равно закачался и упал. Но в итоге справились».
Во втором эпизоде в кадре были реальные ученики школы, где проходили съемки, а учителя координировали передвижения всех на площадке. Момент, когда друг Джейми сбегает от полицейского через окно класса, сделали с помощью компьютерной графики. На съемках в окне не было стекла, чтобы можно было через него передать камеру, его добавили уже с помощью VFX.
А для сцены, когда семья Джейми едет в магазин, на крышу фургона прицепили специальное оборудование, где мог поместиться водитель (чтобы сидящий за рулем Стивен Грэм не думал о вождении в момент съемок).
Что о «Переходном возрасте» говорят российские операторы
Владимир Башта
Двукратный обладатель операторской премии «Белый квадрат». Среди его работ — фильмы «Кандагар», «Брестская крепость», «Географ глобус пропил» и «Мира», где есть 17-минутная сцена с приемом однокадровой съемки (как главная героиня спасается от метеоритного дождя).
Владислав Опельянц
Оператор фильмов Кирилла Серебренникова («Лето», «Петровы в гриппе», «Жена Чайковского»), за «Петровых в гриппе» (в нем тоже есть длинный 18-минутный кадр с Иваном Дорном) получил приз технической комиссии (Prix CTS) на Каннском кинофестивале. Снимал также фильмы «12», «Солнечный удар», за который получил премию «Золотой орел», «Заложники» (приз на «Кинотавре»). Лауреат премии «Белый квадрат».
Михаил Хасая
Снял фильмы «Пророк. История Александра Пушкина», «Иван Денисович», а также сериал «Анна К», который должен был стать первым российским проектом Netflix.
Как вам сериал и операторская работа в нем?
Владимир Башта: От просмотра «Переходного возраста» я получил удовольствия больше, чем от всех номинантов на «Оскар» в этом году. Я мало что знал про сериал, мне казалось, что это антология, как «Черное зеркало». Для меня первая серия была законченным фильмом. И я долго послевкусие от нее хранил, потому что кинематографисты оставили зрителей на многоточии. Поэтому первая серия вполне могла бы быть самостоятельным проектом.
Во время просмотра я пару раз ловил себя на мысли, что это еще и снято одним кадром. Но это буквально пару раз, не более — настолько я растворился в сюжете, что не хотелось ни отматывать назад, ни останавливать, просто по ходу подмечал классно сделанные моменты.
Профессиональным взглядом я зацепился только за тень в третьей серии, которую отбрасывает стакан с горячим шоколадом на столе. Когда оператор перемещался по площадке вокруг Джейми и психолога, которая к нему пришла. Это немного отвлекало, но я понимаю, почему так сделали. Оператор больше следил за портретами, чтобы персонажи смотрелись хорошо, а не тень. Здесь все же не жесткий документальный стиль изложения, это понятное решение.
Владислав Опельянц: «Переходный возраст» — один из лучших сериалов, который я видел в своей жизни. Он мне безумно нравится, это глубокое повествование, сделанное в псевдодокументальном стиле. На мой взгляд, это тот случай, когда форма (а однокадровое решение — это и есть форма) и содержание работают вместе. Если бы была плохая идея, то этот эффект в принципе мог так и не прочитаться. А тут однокадровая съемка помогла усилить впечатление от происходящего и придать ему больше достоверности и погрузить зрителя в показанные события.
Как человек, который снимал однокадровые сцены, я знаю, насколько это сложно. Это титанический труд всей съемочной группы, и я снимаю шляпу перед создателями. И хочу подчеркнуть, что сама сценарная идея продиктовала это решение и не сделала однокадровое повествование эффектом ради эффекта. Здорово, что каждая серия решена по-разному. Совершенно гениальная серия разговора мальчика с психологом, где два актера в одном помещении держат такое напряжение в кадре. Это сделано просто блестяще!
Когда я смотрел первую серию, то только минуте на пятнадцатой стал понимать, что тут однокадровое решение, и отмотал назад, чтобы убедиться. Потому что я был настолько увлечен сюжетом, что даже не обратил на это внимания. И это говорит о том, что такой прием выбран верно. Потому что если сюжет плохой, актеры не держат внимание — ты начинаешь разбирать, как это снято. А если ты не думаешь об этом и погружаешься в происходящее на экране — это и есть высший пилотаж и мастерство создателей.
Можно было бы обойтись без однокадровой съемки?
Владислав Опельянц: Можно долго спорить о том, насколько та или иная сцена могла быть лучше, если бы из нее делали монтажную версию, и насколько был бы другой свет, другой характер изображения и самого повествования. Но создатели сделали так, как они сделали. Они доносят до зрителей свое видение этого прекрасного драматургического материала.
На мой взгляд, сериал «Переходный возраст» надо разбирать во ВГИКе, как пример честного авторского и бескомпромиссного художественного решения.
Это филигранный современный киноязык, не только киноизображения, но и гениального актерского мастерства. Это тот случай, когда талантливые люди объединились и подарили нам прекрасное произведение.
Владимир Башта: Я бы так сказал: этому сериалу принцип однокадровости не обязателен. Мне кажется, он больше помог создателям, чем зрителям. Как кинематографист, который любит прием длинного кадра, я знаю, сколько труда, внимания и ежесекундной ответственности требует такая съемка от всей команды. Это азарт, задействующий большие творческие и человеческие резервы. Он помогал актерам добиться необходимого эмоционального накала, а команде — быть всегда собранной.
В моей творческой биографии был фильм «Кандагар», который мы снимали в Марракеше еще на пленку. И у нас было несколько длинных кадров, связанных с экшеном: были взрывы, летали самолеты, что-то горело. В одном из них наших героев куда-то везли, куда — они не знали. Мы решили снимать его одним кадром, весь день репетировали и под вечер стали снимать. У нас был только один дубль, реально не было заложено право на ошибку. Потому что снимать нужно было именно на закате (а второго дня у нас не было), вдобавок физические разрушения были заложены со взрывами, рушащимися стенами и прочим. И в кадре 25 движений камеры с панорамы — на актеров, с них — на самолет, с самолета — на стены. Я это целый день репетировал тоже. И в итоге у нас все получилось: я не забыл движения, актеры все сыграли, команда на кнопки нажала, чтобы взрывы были в нужный момент.
А что дает однокадровая съемка?
Владислав Опельянц: Благодаря этому приему ты погружаешься на 100% в эту историю и в какой-то момент становишься не просто зрителем, а участником. Благодаря такому стилю съемки ты веришь в то, что все происходящее в этот момент на экране — происходит на самом деле. Авторы погрузили зрителя в гиперреализм показанных событий.
Михаил Хасая: Однокадровая съемка синхронизирует зрителя с показанной историей, вовлекает его в происходящее. Вдобавок это своеобразный аттракцион, который тонко подобран под эту иногда бытовую историю.
Сериал, конечно, выиграл от такого приема: зритель будто в реальном времени наблюдает за тем, что происходит. Здесь нет ощущения присутствия оператора за кадром.
Особенно это чувствуется на эмоционально зашкаливающих моментах. Например, в финальной серии во время разговора родителей Джейми. Там камера очень нежно, аккуратно укрупняется сначала на отца, потом на них двоих, потом переключается на диалог с их дочерью и потом снова на отца, который заходит в комнату к сыну.
И все-таки — были в сериале склейки?
Михаил Хасая: Сейчас много споров о том, есть там склейки или нет. Это же еще маркетингово выигрышная история, что все четыре серии сняты одним дублем. Но мне это кажется не самым важным — главное, что тут правильно переданы эмоции.
Есть фильмы, действительно снятые одним кадром, где видно, что действие происходит непрерывно, без склеек. Например, «Русский ковчег» Александра Сокурова или «Виктория» Себастьяна Шиппера. А есть фильмы, где действие разворачивается в разное время или в разные дни, но снято с эффектом одного кадра — как в «Бердмэне» Алехандро Иньярриту или «1917» Сэма Мендеса. Но тут это не так важно и не отменяет уникальности работы творческой группы — всю сложную хореографию перемещений актеров массовых сцен, передвижения камеры из машины в дом, потом в отделение. Это очень скрупулезная работа.
Владимир Башта: Для меня даже не стоит этот вопрос. Я абсолютно верю людям, что они сняли все без склеек. Хотя я сначала тоже думал, что это псевдооднокадровая съемка. Но меня убедило не то, что они говорят, а как светятся их глаза, каким азартом пропитана съемочная площадка в фильме о сериале. Поэтому я им однозначно верю.
А в России может появиться такой технически сложный сериал, снятый одним кадром?
Владимир Башта: Думаю, что может. Это в любом случае штучные проекты и штучные решения. Про российский кинематограф бытуют разные байки о том, что у нас все вторично. С другой стороны, оригинального контента и в мире мало. И прошедший «Оскар», и европейские фестивали тому свидетельство. Не хочу сказать, что «Анора» — плохой фильм, это нормальный средний фильм. Просто раньше призы на европейских фестивалях и «Оскары» получали картины-открытия уровня «Списка Шиндлера», «Криминального чтива».
Возвращаясь к российскому кино — в нем не так много прорывов, но они случаются. Например, сериал «Перевал Дятлова» — он не был похож на обычное сериальное производство. Создатели заморочились и снимали на черно-белую пленку в формате 4:3. Это был настоящий вызов и пространство эксперимента. Такие вещи всегда связаны с риском того, что может не получиться. А готовых рисковать людей много не бывает. Но я уверен, такие режиссеры, продюсеры, операторы есть и в России. Ведь «Русский ковчег» Александра Сокурова, снятый одним кадром в Эрмитаже, — тоже эксперимент, режиссер играл там со временем.
Но однокадровая съемка — не гарант успеха проекта. Был сериал «Человек войны» режиссера Алексея Мурадова и оператора Роберта Филатова. Там есть длинные кадры, но камера не сцепилась с героями, все рассыпалось. Хотя я восхищен тем, что они дерзнули это сделать.
Первый сезон «Контейнера» тоже был пространством для эксперимента: мрачный цветной нуар с минимальным количеством крупных планов. Потому что обычно делают ставку на актеров, 80% склеек — крупный план с ними. А там Оксана Акиньшина и Филипп Янковский на общих планах, силуэтами. А от истории и игры актеров не оторваться.
Автор: Лиза Кузнецова
Фото: Ben Blackall / Netflix © 2024