Джулия Бэрд, сводная сестра битла, о семейных трагедиях, своем совете Сэму Мендесу и о том, почему она жалеет, что Джон вообще взял в руки гитару
Джеймс Холл, The Telegraph
Пока акустическая версия песни Джона Леннона «Imagine» звучит со сцены клуба Cavern, миниатюрная женщина незаметно прогуливается среди растущей толпы фанатов Beatles, собравшихся здесь в среду в обеденное время. Если бы паломники, собравшиеся в этом подземном эпицентре ливерпульских улочек, посвященных «Великолепной четверке», расположенном всего в восьми милях от международного аэропорта Джона Леннона, обратили внимание на черты 78-летней женщины — ее пронзительные карие глаза, решительный подбородок, волосы до плеч с пробором посередине, знакомый нос, — они бы поняли, что среди них ходит ближайший к битлу человек, которого они могли бы реально встретить.
Джулия Бэрд — сводная сестра Леннона, у них общая мать, которую тоже звали Джулия. Леннон был старше ее на шесть лет. Она поразительно похожа на него как внешне, так и по характеру. За почти два часа, что мы беседуем в гримерке за сценой Cavern, она проявляет себя такой же острой, язвительной, смешной, бойкой и ранимой, как ее знаменитый брат, убитый пулей убийцы в Нью-Йорке почти 45 лет назад. Он был, по ее словам, «блестящим старшим братом, очень властным — это семейная черта».
Мы встретились, чтобы поговорить о Live Odyssey — иммерсивном «опыте» поп-музыки, который откроется в лондонском Камдене в мае и обещает провести посетителей через «путешествие по истории британской музыки». Помимо микрофона Дэвида Боуи с Гластонбери и голограмм группы The Libertines, в Live Odyssey будет представлена мультисенсорная выставка о необычном детстве Леннона, созданная в сотрудничестве с Бэрд.
За несколько часов до нашей встречи оскароносный режиссер Сэм Мендес объявил актерский состав своих четырех предстоящих байопиков о The Beatles. В них снимутся Пол Мескал в роли Пола Маккартни, Барри Кеоган в роли Ринго Старра, Джозеф Куинн в роли Джорджа Харрисона и Харрис Дикинсон, недавно сыгравший с Николь Кидман в фильме «Плохая девочка», в роли Леннона. Бэрд, надо сказать, кажется совершенно равнодушной. «Я ничего не видела. Мне собаку надо выгулять», — сухо говорит она.
Предыдущие попытки запечатлеть The Beatles на пленке, по ее мнению, не отличались подлинностью. Учитывая, что Пол и Ринго в фильмах Мендеса — ирландцы, а Джон и Джордж — лондонцы, считает ли Бэрд, что стоило взять актеров из Ливерпуля? «Да, конечно. Никто другой не сможет передать эту ливерпульскую интонацию. Никто», — говорит она. Без давления, ребята.
Бэрд не имеет отношения к фильмам и не принимает решений относительно наследия Леннона — этим занимается Шон, его сын от второго брака с Йоко Оно. Тем не менее, мне любопытно, какой совет она могла бы дать Мендесу, чтобы он смог передать, каково было быть битлом. «Он никогда меня не спросит! Я последний человек, с кем он захочет говорить, потому что тогда ему придется отказаться от выдумок», — говорит она.
Но ничего — абсолютно ничего — в жизни Леннона не нужно выдумывать. Его ранние годы — это удивительная история обстоятельств и трагедий, которые объясняют его неуверенность и темперамент, но также и его стремление. То, что на бумаге выглядит как сложная семейная история, было значительно омрачено социальными нормами того времени. «Никто ни о чем не говорил… Мужчин редко упоминали», — говорит Бэрд.
Мать Леннона, Джулия, и его отец, Альфред, познакомились в подростковом возрасте в ливерпульском парке Сефтон. Несмотря на неодобрение ее семьи, у них были десятилетние отношения, они поженились и в 1940 году родили Джона. К тому времени Альф, стал моряком торгового флота, а в 1943 году дезертировал. Выросший в приюте, Альф, по словам Бэрд, из-за своего прошлого был «не способен создать дом, который был нужен моей матери и Джону». Оставшись одна, мать Леннона завела роман с человеком по имени Таффи Уильямс и забеременела дочерью Викторией, родившейся в июне 1945 года.
Викторию сразу отдали на усыновление под давлением стыдящегося отца Джулии и ее старшей, грозной сестры Мими. Потеря Виктории «уничтожила» Джулию, говорит Бэрд. Менее чем через год Леннон — в возрасте пяти лет — переехал жить к своей тете Мими и дяде Джорджу в их дом, Мендипс. Примерно в это же время Джулия начала отношения с Джоном Дайкинсом, и вместе у них родились Бэрд в 1947 году и ее сестра Джеки в 1949 году. Джулия погибла, когда ее сбил автомобиль, управляемый пьяным полицейским не при исполнении, в 1958 году, когда Леннону было 17, а Бэрд — 11.
Бэрд категорично утверждает, что ее мать не хотела, чтобы Мими забрала Леннона. Она рассказывает о криках и слезах между женщинами. Это было грязно. Однажды, до того как Леннон окончательно переехал в Мендипс, Альф появился, когда Леннон гостил там, и увез его в Блэкпул с идеей переехать в Новую Зеландию. Джулия и Дайкинс выследили их и поставили Леннона перед выбором: ты хочешь быть с папой или с мамой? Он сказал «Папа», а затем побежал за матерью. Бэрд в ужасе от того, что Мими допустила это. «Так она просто украла [Джона], а потом потеряла его», — считает она. Она описывает Мими, у которой не было собственных детей, как «оппортунистку», позже взявшую Леннона на полное попечение. «Этому маленькому мальчику нужна была дополнительная помощь, и она была тут как тут, чтобы ее предоставить», — говорит Бэрд.
Все это сильно повлияло на Леннона, который мог становиться агрессивным и злым. Родители предупреждали мальчиков держаться от него подальше. «Он был непослушным ребенком. И понятно почему», — говорит Бэрд. Как она трогательно описывает, их семейная история — это урок причинности. Отсутствующий Альф, борющаяся Джулия, оппортунистичная Мими… все эти потоки сошлись в Ленноне, ставшем слиянием этой запутанной истории, которая, несмотря на боль, была полна любви и лучших намерений. Леннон регулярно навещал дом своей матери и Бэрд.
Бэрд была там 6 июля 1957 года, когда 16-летний Леннон впервые встретил 15-летнего Маккартни на празднике в церкви Святого Петра в Вултоне, где выступала скиффл-группа Леннона The Quarrymen. Среди демонстраций полицейских собак и палаток с сахарной ватой творилась музыкальная история. Шалости тоже имели место, когда шаткий украшенный грузовик Quarrymen, служивший сценой, въехал во двор церкви.
«Джон пытался отнестись к этому серьезно и сел на задний борт, чтобы играть. Мы с Джеки подошли, схватили его за ноги и попытались стащить», — говорит Бэрд, ее глаза загораются. — «Мама говорила: "Оставьте его в покое, девочки", потому что дома мы постоянно ползали и прыгали по нему. Он кричал: "Мам, убери их"».
Леннон познакомился с приехавшим Маккартни, когда группа тащила свое оборудование в церковный зал для вечернего шоу. Леннон был впечатлен талантливым младшим подростком. Он также немного просчитал ситуацию. «Джон сказал, что он немного похож на Элвиса, так что он, наверное, завидовал ему, но понял, что это хорошо для группы», — говорит Бэрд.
Они часто репетировали в доме матери Леннона, так как у Мими были строгие правила. «Мими разрешала Джону — и иногда Джону с Полом — играть на гитарах только на крыльце с закрытой дверью, а если вы были на крыльце, оно размером с эту подушку», — показывает Бэрд. — «Так что моя мама брала инструмент» — банджо — «как только они приходили [к нам домой] и присоединялась».
Несмотря на то, что Джон жил в другом месте, его мать привила ему любовь к выступлениям. «Моя мама была мастером слова, художницей, певицей, танцовщицей и живописцем. Она была всем, чем был Джон, и даже больше», — говорит Бэрд, добавляя позже: «Я бы сказала, что истоки "Битлз" — это моя мама и Джон. Второй этап — это Джон и Пол».
Успех Beatles был постепенным. Прошло пять долгих лет между праздником в церкви Святого Петра и выпуском дебютного сингла «Love Me Do», большую часть этого времени они провели в потных клубах Гамбурга. На пике битломании это было «полное безумие», говорит Бэрд. Она вспоминает социальные — и физические — потрясения, сопровождавшие рождение подросткового феномена в те послевоенные десятилетия. «Это началось с Фрэнка Синатры, усилилось с Элвисом и окончательно закрепилось с Beatles».
На концерте Beatles в лондонском Finsbury Astoria в январе 1964 года, пообщавшись за кулисами с Rolling Stones («все пили кока-колу» — как времена изменятся), Джулия и Джеки настояли на том, чтобы сесть в пустые ряды в передней части зала. Леннон предупредил их, что эти места специально держат свободными, но они настояли. Когда Beatles вышли на сцену, толпа хлынула вперед и поглотила девушек. С сцены Леннон приказал двум крепким охранникам вытащить их. Их вытащили оттуда на животах. Оказавшись в безопасности у сцены, Леннон бросил в их сторону братский взгляд «Я же говорил».
Бэрд высоко ценила Синтию, первую жену Леннона, на которой он женился в 1962 году и развелся в 1968-м. «Я познакомилась с Синтией, когда мне было 12… Она была очаровательна». Бэрд дипломатична, когда я спрашиваю, встречалась ли она со следующей невесткой, Йоко Оно, на которой Леннон женился в 1969 году. «Синтия не могла дождаться встречи с нами. Йоко не могла дождаться, чтобы не встречаться с нами. Это, пожалуй, лучший способ выразиться», — говорит она, и мы переходим к другой теме.
Есть две вещи, о которых Бэрд не будет говорить. Первая — это авария, унесшая жизнь ее матери. «Ни за что», — говорит она резко. Однако она упоминает, что Маккартни тоже рано потерял мать, в 14 лет. В ранние дни Beatles Джулия Леннон «жалела» Пола, потому что («по иронии судьбы») его мать умерла. «Она говорила: "О, приведи этого бедного мальчика на чай, его мама умерла". И это, конечно, стало огромной связью между Джоном и Полом [в дальнейшей жизни]», — говорит Бэрд.
И она не будет обсуждать убийство Леннона Марком Чепменом 8 декабря 1980 года. В то время она не видела брата годами из-за его насыщенной жизни и переезда в Нью-Йорк в 1971 году. Но они регулярно разговаривали по телефону между 1975 и 1978 годами. Леннон «не пережил» смерть их матери, говорит Бэрд. «Он начинал исцеляться. Но нам не требовалось долго говорить, чтобы мы оба расклеились». Последний раз они говорили 17 ноября 1980 года, планируя семейное воссоединение. Три недели спустя его не стало.
Бэрд разделяет пацифистские взгляды Леннона. «Представьте, что нет дронов, разве это не было бы замечательно», — говорит она, невольно предлагая альтернативную строку для самой известной песни своего брата. И у нее много социальной эмпатии. Мы обсуждаем хит Netflix «Переходный возраст» и развилки на пути проблемных молодых людей из рабочего класса. Когда Леннон дошел до этих развилок, спрашиваю я, что удержало его от пути к неприятностям и направило на путь к тому, чтобы стать, ну, битлом? «Амбиции», — говорит она.
Леннон однажды сказал, что потерял мать дважды: первый раз, когда ушел к Мими, и второй, когда она умерла. Я подозреваю, что Бэрд чувствует, что потеряла Леннона тоже дважды: один раз из-за славы, второй — из-за пули. Она признает, что жизнь дала ей «очень толстую кожу». Но ее тепло и защитные инстинкты сияют. А затем она говорит самую преданную и душераздирающую вещь, которую можно представить.
«Быть сестрой Джона — это привилегия, которую я не могу описать словами. Но если бы у меня был выбор, я бы пожелала, чтобы он никогда не увидел гитару», — говорит она осторожно. Почему? «Ну, тогда он мог бы стать учителем рисования и был бы все еще здесь».
Live Odyssey откроется 22 мая