Марина и Павел поженились полгода назад. Им обоим было по 28 лет, и их свадьба, скромная, но тёплая, прошла в одном из кафе Екатеринбурга, где они жили. Марина, невысокая брюнетка с карими глазами, работала менеджером в туристическом агентстве, а Павел, высокий и худощавый, с лёгкой щетиной, был автослесарем в мастерской. Они познакомились два года назад через общих друзей, и их отношения развивались стремительно: через год Павел сделал предложение, встав на одно колено прямо на набережной Исети. Марина, смеясь и плача от счастья, сказала «да». Казалось, что их жизнь будет такой же лёгкой и радостной, как тот вечер, но всё изменилось, когда в их брак вмешалась мама Павла, Зинаида Ивановна.
Зинаида Ивановна, 55-летняя женщина, работала бухгалтером в местной школе и жила одна в двухкомнатной квартире на окраине города. Она воспитывала Павла одна после развода с мужем, который ушёл из семьи, когда сыну было десять лет. Зинаида Ивановна посвятила сыну всю свою жизнь: водила его в спортивные секции, помогала с уроками, даже когда он уже был подростком, и всегда говорила: «Паша, ты у меня самый лучший, тебе нужна достойная жена». Но когда Павел привёл Марину, Зинаида Ивановна с первого взгляда дала понять, что эта девушка её не устраивает.
Марина почувствовала это ещё на свадьбе. Зинаида Ивановна, одетая в строгое тёмно-синее платье, сидела за столом с каменным лицом. Она едва улыбнулась, когда молодожёны танцевали свой первый танец, и не сказала ни слова во время тостов. После свадьбы Павел признался Марине, что мать перед торжеством пыталась его отговорить: «Паша, ты уверен? Она какая-то… несерьёзная. Посмотри, как она одевается — всё эти модные джинсы, а хозяйка из неё никакая». Павел тогда отмахнулся: «Мам, я её люблю, и всё тут». Но Марина запомнила эти слова, и они, как заноза, засели в её сердце.
Молодые сняли небольшую однокомнатную квартиру в центре города. Квартира была старой, с потёртым линолеумом и скрипящими дверями, но Марина старалась сделать её уютной: повесила яркие шторы, поставила на подоконник горшки с фиалками, купила мягкий плед для дивана. Павел был доволен: он приходил с работы, обнимал жену и говорил: «Марин, с тобой я как дома». Первые месяцы их брак был почти идеальным. Они вместе готовили ужин, смотрели фильмы, планировали поездку на море. Но вскоре всё изменилось.
Павел стал чаще ездить к матери. Сначала это были невинные визиты: «Маме надо помочь с краном, он течёт», или «У мамы день рождения, надо заехать». Марина не возражала — она понимала, что у Павла с матерью близкие отношения, и не хотела быть той женой, которая запрещает мужу видеться с родителями. Но визиты становились всё чаще. Павел мог уехать к Зинаиде Ивановне в середине недели, просто потому что «она попросила заехать», и возвращался поздно, иногда даже за полночь. Марина начала замечать, что после этих поездок он становился молчаливым, задумчивым, а иногда даже раздражённым.
Однажды вечером, когда Павел вернулся от матери, Марина решила поговорить. Она сидела на диване, завернувшись в плед, и ждала, пока он снимет куртку. «Паша, ты опять был у мамы? — спросила она, стараясь говорить спокойно. — Что-то случилось?» Павел пожал плечами: «Да ничего, просто поболтали. Она одна, ей скучно». Марина вздохнула: «Я понимаю, но ты каждый раз возвращаешься какой-то… другой. Что она тебе говорит?» Павел нахмурился: «Ничего она не говорит, Марин. Ты что, ревнуешь меня к маме?» Он ушёл в ванную, а Марина осталась сидеть, чувствуя, как её сердце сжимается от тревоги.
Её подозрения росли. Она начала замечать мелочи: Павел стал реже обнимать её, меньше рассказывал о работе, иногда смотрел на неё с каким-то странным выражением, словно оценивал. Однажды она услышала, как он разговаривает с матерью по телефону. Он был на кухне, а Марина сидела в комнате, но дверь была приоткрыта. «Мам, я понимаю, но я же её люблю… Да, может, ты и права… Не знаю, надо подумать», — говорил Павел, и его голос звучал неуверенно. Марина замерла. О чём они говорили? Неужели Зинаида Ивановна настраивает его против неё?
Она решила проверить. В следующий раз, когда Павел поехал к матери, Марина дождалась, пока он уедёт, и позвонила своей подруге Кате, которая всегда умела дать совет. «Катя, я думаю, его мама хочет нас разлучить, — сказала Марина, её голос дрожал. — Он всё время у неё, а потом приходит какой-то отстранённый. Что мне делать?» Катя, женщина прямолинейная, ответила: «Марин, поговори с ним прямо. Если он не может поставить границы с мамой, это его проблема, а не твоя. Но ты должна знать правду».
Марина решилась. В тот вечер, когда Павел вернулся, она ждала его на кухне с кружкой чая в руках. «Паша, нам надо поговорить, — сказала она, глядя ему в глаза. — Я чувствую, что твоя мама настраивает тебя против меня. После каждого визита к ней ты становишься другим. Что происходит?» Павел опустил взгляд, его руки замерли на пуговицах куртки. «Марин, ты преувеличиваешь, — сказал он, но его голос звучал неубедительно. — Мама просто переживает за меня, она хочет, чтобы у меня всё было хорошо». Марина покачала головой: «Если она переживает, почему ты возвращаешься от неё и молчишь? Почему ты не хочешь говорить со мной? Паша, я твоя жена, а не она!»
Павел сел за стол, его плечи опустились. Он долго молчал, а потом сказал: «Марин, мама считает, что мы поспешили с браком. Она говорит, что ты… ну, что ты не совсем подходишь мне. Что ты слишком независимая, что не умеешь вести хозяйство, как она. Она думает, что я буду счастливее с другой». Марина почувствовала, как её щёки запылали. «А ты что думаешь? — спросила она, её голос дрожал. — Ты согласен с ней?» Павел поднял глаза: «Я не знаю, Марин. Я люблю тебя, но… может, она права? Мы с тобой разные. Ты любишь свою работу, эти поездки, а я… я просто хочу спокойной жизни».
Марина не могла поверить своим ушам. Она ожидала, что Павел защитит её, скажет, что мать ошибается, но вместо этого он сомневался в их браке. Она встала, её руки дрожали. «Паша, если ты не уверен в нас, то зачем мы вообще женились? — сказала она, её голос сорвался. — Я стараюсь, я пытаюсь сделать нашу жизнь лучше, а ты слушаешь свою маму, которая меня даже не знает!» Павел попытался её остановить: «Марин, подожди, я не то хотел сказать…», но она уже ушла в комнату, закрыв за собой дверь.
На следующий день Павел уехал к матери снова. Марина осталась дома, чувствуя, как её мир рушится. Она вспоминала, как Зинаида Ивановна смотрела на неё на свадьбе, как однажды сказала: «Паша, тебе нужна жена, которая будет дома, а не вечно на работе». Марина поняла, что свекровь с самого начала была против неё, и теперь её слова отравили их брак. Она не знала, как бороться с этим, но чувствовала, что теряет мужа.
Через неделю Павел вернулся с работы и сел напротив Марины. Его лицо было серьёзным, а в глазах — смесь вины и решимости. «Марин, я подумал, — сказал он. — Может, нам стоит временно разъехаться? Я поживу у мамы, а ты… ну, подумаешь, чего ты хочешь». Марина замерла. Она ожидала чего угодно, но не этого. «Временно разъехаться? — переспросила она, её голос был холодным. — Паша, ты серьёзно? Мы женаты полгода, а ты уже хочешь уйти к маме?» Павел опустил голову: «Я просто хочу понять, что нам делать. Мама считает, что нам нужно время».
Марина почувствовала, как слёзы жгут глаза. Она поняла, что Зинаида Ивановна добилась своего: её слова разрушили их брак. «Хорошо, Паша, — сказала она, её голос был твёрдым, несмотря на боль. — Если ты выбираешь маму, а не меня, то я не буду тебя держать. Но знай: это не временный разъезд. Если ты уйдёшь, я подам на развод». Павел посмотрел на неё с ужасом: «Марин, ты что, серьёзно? Я же не ухожу навсегда!» Но она уже собирала свои вещи.
Через два дня Марина переехала к Кате. Она подала на развод, хотя сердце её разрывалось от боли. Павел звонил, просил вернуться, но она была непреклонна: «Паша, ты сделал выбор, когда послушал свою маму, а не меня». Зинаида Ивановна, узнав о разводе, позвонила Марине и сказала: «Я же говорила, что ты ему не пара». Марина бросила трубку, но слова свекрови ещё долго звучали в её голове. Она знала, что поступила правильно, но боль от потери любви осталась с ней надолго.