В середине 1960-х годов в Ленинграде, в районе пригородного посёлка Парголово, сносили старые деревянные дома, освобождая место для нового жилого строительства. Во дворе одного из расселённых домов рабочие обнаружили необычный объект — могилку с обелиском, на котором была прикреплена фотография пса с большими умными глазами. Это была помесь «двортерьера» с гончей, и подпись под фотографией гласила: «Дорогому другу Трезору от спасённых им хозяев». Годы жизни собаки были указаны: 1939–1945.
Было очевидно, что памятник как-то связан с событиями Блокады, и его решили не сносить. Через паспортный стол начали искать бывших жильцов дома. Через неделю во двор пришёл седой мужчина и бережно снял фотографию собаки с обелиска. Обступившим его строителям он сказал: «Это наш Трезорка! Он спас нас и наших детей от голода. Я его фотографию повешу в новой квартире...» После чего мужчина рассказал удивительную историю.
Осенью 1941 года окраины северных районов и пригородов Ленинграда сравнительно мало страдали от обстрелов и бомбёжек. Основные удары неприятеля приходились на центральную часть города. Но голод пришёл и в посёлок Парголово, в том числе и в деревянный дом на четыре семьи, в каждой из которых были дети. Общим любимцем двора был Трезорка — игривый и смышлёный пёс. Но в одно октябрьское утро в его миске, кроме воды, нечего было налить. Пёс постоял, видимо, подумал, и исчез. Жители вздохнули с облегчением — им не нужно было смотреть в голодные собачьи глаза. Но Трезорка не пропал без вести. К обеду он вернулся домой, неся в зубах пойманного зайца. Этого охотничьего трофея хватило на обед для всех четырёх семей. Требуху, лапы и голову отдали главному добытчику. С тех пор Трезорка начал приносить зайцев почти ежедневно.
Пригородные поля опустевших совхозов были заполнены неубранным урожаем — осенью к городу подступил фронт. Капуста, морковка, картофель, свёкла остались на грядках. И зайцам от этого было раздолье. В семьях того парголовского двора регулярно варили бульоны из зайчатины. Женщины научились шить из шкурок тёплые зимние варежки, меняли их на табак у некурящих солдат, а табак обменивали на еду. Охотничьи походы Трезора подсказали ещё один спасительный маршрут: дети с саночками ходили на засыпанные снегом поля и выкапывали картофель, капусту и свёклу. Это были хоть и подмороженные, но всё равно продукты.
В новогодний вечер 31 декабря 1941 года детям даже установили ёлку, и на её ветках вместе с игрушками висели настоящие шоколадные конфеты, которые выменяли у армейских тыловиков на пойманного Трезором зайца.
Весной и летом 1942 года жить стало легче — зайцев расплодилось особенно много, и охотнику Трезору подвалило работы. Так, благодаря мохнатому-хвостатому добытчику четыре семьи и пережили Блокаду. В их доме никто не умер.
Уже после Победы, в июне 1945 года, Трезор, как обычно, с утра отправился на охоту. А через час вернулся во двор, оставляя за собой кровавый след. Он подорвался на мине. Ненайденных-неубранных мин было ещё очень много в окрестностях Ленинграда. Удивительно, что Трезор не погиб на месте взрыва. Умный пёс, видимо, что-то почуял и успел отскочить. Он доковылял до дома и умер в родном дворе в окружении дорогих ему людей. Жители дома плакали над ним, как над ушедшим из жизни близким человеком. Похоронили его во дворе, поставили памятник. А когда спустя годы переезжали в новое жильё — в суматохе забыли о нём.
Рассказав эту душевную историю, пожилой блокадник попросил строителей: «Если сможете, не застраивайте могилу Трезора. Посадите на этом месте дерево, лучше всего ель. Пусть у ребятишек-новосёлов зимой будет ёлка. Как тогда, 31 декабря 1941 года. В память о нашем Трезорке».
В наши дни жители того Парголовского двора уже привыкли, что возле одного из подъездов растёт большая красивая ель. И не многие знают, что она посажена в память о блокадной собаке, которая спасла от голода шестнадцать ленинградцев.