— Так, что вы здесь все столпились? — сказал Владимир Юрьевич, собравшимся ребятам. — Давайте, расходитесь! Нечего вам делать здесь! Но толпа расходиться не торопилась, даже несмотря на то, что другие тренеры пытались всех разогнать.
Ольга Дмитриевна начала проводить осмотр, и тут юноша пошевелился и открыл глаза.
— Пётр! — тут же воскликнула Эвелина. Все собравшиеся облегчённо выдохнули и продолжали галдеть. Слава богу Пётр жив!
— Эвелина… — слабо произнёс юноша.
— Пётр, ты меня слышишь? — спросила врач.
— Слышу… — ответил юноша и попытался встать.
— Подожди, подожди не вставай. Я должна тебя осмотреть, — сказала Ольга Дмитриевна, провела недолгие манипуляции и спросила. — Как себя чувствуешь?
— Не знаю… Вроде бы ничего… — ответил юноша уже более окрепшим голосом.
— Переломов у тебя, к счастью нет. Сможешь встать или нужны носилки?
— Не надо носилки. Я сам.
— Держись за меня, — сказала врач, беря Петра за руку, а с другой стороны тут же его подхватил Владимир Юрьевич.
Юноша поднялся, Эвелина, которая была сейчас сплошным комком нервов, тут же кинулась к нему со слезами, крепко обняла.
— Пётр, Пётр, слава богу ты жив и кажется цел. Господи, как я испугалась! Я люблю тебя! Я бы не пережила, если бы с тобой что-то случилось, родной!
— Эвелина, девочка моя… Я тоже тебя люблю… Очень очень сильно… — прошептал юноша, прижимая девушку к себе и целуя ее рыжие волосы.
— Идём в медпункт, надо провести более тщательный осмотр, — сказала Ольга Дмитриевна.
— Я пойду с Петром! — безапелляционно заявила Эвелина.
Врач не стала возражать.
— Пётр, голова не кружится? — заботливо спросила она.
— Вроде бы нет.
— Хорошо.
— Держись за меня, — проговорила Эвелина. Юноша взял ее под руку.
— За меня тоже держись, на всякий случай, — сказал Владимир Юрьевич. Пётр взялся за него другой рукой, и все трое отправились в медпункт в сопровождении Ольги Дмитриевны.
Толпа начала расходиться, но все активно обсуждали случившееся, причем не один день.
Осмотр показал, что никаких серьезных повреждений у Петра нет: несколько синяков и ссадин, шишка на голове, но ничего страшного.
— Да, ты в рубашке родился! — улыбнулась врач. — При таком падении последствия могли быть гораздо хуже.
Она хотела, на всякий случай, оставить юношу в лазарете, чтобы понаблюдать за его состоянием, вдруг у него сотрясение головного мозга, хотя признаков его она никаких не наблюдала. Но Пётр попросил ее не делать этого. Лучше он пойдет в свою комнату.
Врач, не возражала, но велела провести весь день в постели — нужен покой. Разумеется ни о каких тренировках, море и других активностях сегодня и речи быть не может.
— А завтра? — спросил Пётр.
— А завтра посмотрим, что будет. Все будет зависеть от твоего состояния. Вечером я ещё зайду к тебе, — ответила Ольга Дмитриевна.
Она обработала юноше все ссадины и отпустила его, наказав Владимиру Юрьевичу следить за его состоянием, и если что-то будет не так, немедленно вызвать ее.
После завтрака, который тренеры принесли для Петра и Эвелины в комнату (мало того, что они, конечно, опоздали на него, а Петру ещё и нельзя было никуда идти, дальше туалета, Эвелина, разумеется, тоже никуда не пошла — осталась вместе с любимым), юноша лежал в постели, а девушка сидела рядом с ним, держа его за руку. Парни, которые жили в одной комнате с Петром тоже все были здесь, пришли и многие другие ребята и девочки из команды. Все интересовались состоянием Петра и активно обсуждали то, что с ним произошло.
— Вот, урод этот Гарпун! Он ещё за это ответит! — воскликнул Стас.
— Хана ему! — поддержал Рубен. Все были солидарны в этом с ними.
— Слава богу, Пётр, что с тобой все хорошо! Мы страшно перепугались за тебя! — сказала Тома.
— У тебя что-то болит? — спросила Соня.
— Есть ушибы. Они немного болят, конечно, но не страшно, — ответил незрячий юноша.
— Так, что здесь за партийное собрание? — спросил вошедший Владимир Юрьевич. — На тренировку вы не собираетесь? Пётр сегодня отдыхает. Для вас же, кажется, ее никто не отменял! Бегом переодеваться и в тренировочный зал!
Ребята стали расходиться по своим комнатам. Эвелина тоже вышла ненадолго, чтобы соседи Петра по комнате переоделись, затем вся команда во главе с Владимиром Юрьевичем отправилась на тренировку, а Эвелина вернулась к Петру. Надежда Леонидовна осталась в своей комнате — в зал не пошла. Нужно, чтобы кто-то из взрослых находился рядом с Петром и Эвелиной, в шаговой доступности.
Осип Иванович и Кира Сергеевна на тренировку тоже не пошли. Владимир и один там справится. Они отправились разбираться с Андреем Гарпуновым.
Ничем хорошим эта история для капитана московского “Спортфорса” не закончилась. Скандал был грандиозный. Естественно о случившемся сообщили его родителям, от которых ему знатно влетело, к счастью для него, пока по телефону, но это были мелочи, по сравнению с остальными последствиями необдуманного поступка молодого человека. Его отстранили от соревнований, что было для него большим ударом. Ведь спортсменом он был хорошим и перспективным. Соревнования очень важными. Андрей на них был одним из главных претендентов на одно из призовых мест, в своей возрастной и весовой категории. Являлся одним из соперников Стаса Дубины, который тоже был очень сильным спортсменом. Как Андрей не просил не отстранять его, вердикт был окончательным — участия в соревнованиях он не примет, а родители должны будут забрать его домой в ближайшие два-три дня, как только смогут приехать в Анапу. Да, ещё и стоял вопрос о его исключении из спортивной школы. Такие поступки, который совершил он, недопустимы. Он мог убить или покалечить Петра. Таким ребятам, как Андрей нет в спортшколе, как и в лагере и на соревнованиях.
Руководство лагеря и “Спортфорса” ещё и очень боялось реакции на произошедшее родителей незрячего юноши. Все прекрасно знали, кто они. И какие могут быть для них всех последствия не известно. Долларовые мультимиллиардеры, влиятельнейшие люди планеты Игорь и Анна Островские просто так этого не оставят. За то, что их сын пострадал они могут сделать, что угодно. Не поздоровится всем. Последствия могут быть просто катастрофическими. Но, на счастье и руководства, и тренеров “Спортфорса” Пётр попросил своих тренеров ничего не говорить о случившемся родителям. С ним все в порядке, а значит не стоит их волновать, особенно маму. Это совершенно ни к чему. Мама и так тревожится за него по любому поводу, а тут ещё и падение с лестницы. Лучше ей об этом не знать. Все те, кто боялись гнева Островских выдохнули с облегчением.
Само собой, как только Гарпунова отстранили от соревнований, он автоматически перестал быть капитанам команды. “Спортфорс” избрал нового. Им стал Давыд Кайгородов — один из “приспешников” Андрея. Чему парень был очень рад и горд. Он теперь главный. Всегда же мечтал занять место Андрея, как и все остальные “приспешники”. Они были его “приспешниками” только лишь потому, что боялись Андрея. Он был самым сильным в команде, и, как следствие, имеющим самое большое влияние. От него могло и прилететь нехило. Вот они и держались всё время с ним, чтобы не прилетело и, чтобы быть в числе популярных. Андрей-то ведь самый популярный парень в команде дзюдоистов, если не во всей спортшколе. Девушки его обожают. А ещё он из очень обеспеченной семьи. Деньги всегда водятся, на которые можно развлекаться. Масса причин дружить с ним, хотя, по факту, там дружбой и не пахло. Только расчёт: чтобы самый сильный был благосклонно настроен, чтобы быть в числе популярных парней и привлекать внимание девушек и тусить на деньги сына богатых родителей.
Андрей прекрасно знал, что общаются с ним только из-за этого, а не потому что кому-то он нравится, как человек. Его такое устраивало. Он бы и сам так поступил, будь он на месте своих “приспешников”. В московском “Спортфорсе” вообще искренняя дружба была не принята. Не знали там, что это такое. Каждый искал свою выгоду: как лучше устроиться в жизни. И всех такой расклад полностью устраивал. Так, что Давыду было чем гордиться. Занять место “свергнутого главного” — это успех, да ещё и какой! Но, пока Андрей не уехал домой, никто из ребят, в том числе и Давыд, не смел как-то смеяться над его провалом и гнобить, потому что получить от него по-прежнему можно — он очень дурной. Потому все с ним общались, как и прежде, и выполняли все, что он скажет, а новый “главный” пока не вступил в свои права, но в душе злорадствовал. Наконец-то время Андрея прошло. Наступает его — Давыда Кайгородова время.
***
Эвелина весь день не отходила от Петра. Они валялись на кровати в обнимку, она читала ему вслух, много разговаривали обо всем, как всегда — им никогда не было скучно вместе, иногда просто молчали, когда ничего говорить не надо было. Молчать вдвоём тоже ведь здорово, когда говорят сердца и души. Естественно, влюбленные и много целовались (куда же без этого?).
Их особо никто не тревожил. Все ребята были заняты ежедневными лагерными активностями. Из тренеров неподалеку всегда находилась Надежда Леонидовна. Владимир Юрьевич, Осип Иванович и Кира Сергеевна и без нее прекрасно справлялись с остальными воспитанниками, а Надежду Леонидовну оставили на страже, рядом с юными влюблёнными. Изредка в комнате появлялись ребята и девчонки, интересовались состоянием незрячего юноши, но, по большей части, Пётр и Эвелина были наедине, что их только радовало. Спокойный ленивый день получился.
Перед отбоем Петра навестила Ольга Дмитриевна. Состоянием Петра она была полностью удовлетворена. Он чувствовал себя хорошо.
Во время отбоя Эвелина ушла в свою комнату, но через полчаса уже пришла к Петру. Сегодня она ночевала в комнате мальчиков. И секретом для тренеров это не было, как впрочем не было секретом то, что Пётр, до этого, все ночи ночевал в комнате девочек и будет ночевать все последующие, оставшиеся. И они за это не волновались, потому что знали, что ничего между влюблёнными не будет, кроме поцелуев и объятий. Им хорошо вместе. Зачем же тогда мешать? Тем более родители юноши и девушки совершенно не возражают против их отношений и запрещают каким-либо образом препятствовать им.
На утро Пётр чувствовал себя вообще великолепно. Был полон сил и энергии. Ольга Дмитриевна отменила постельный режим и разрешила все активности и тренировки. И первым делом, юноша попросил Владимира Юрьевича сходить с ним в цветочный магазин. Ведь вчера он не смог подарить Эвелине цветы. Они сильно пострадали, когда корзина вылетела из его рук. Да, то, что от них осталась девушка, конечно, отнесла к себе в комнату, зная что они были для неё. Но Петру хотелось порадовать свою любимую. У нее за последние сутки, даже больше, одни переживания из-за него. Просто необходимо радовать ее всеми доступными способами. Он так ее любит! Он готов сделать для нее всё!
Тренер конечно не отказал юноше в просьбе, и вскоре на подоконнике, рядом с кроватью Эвелины, красовалась огромная корзина (больше вчерашней) из роз, пионов и орхидей, на зависть другим девушкам.