Десять лет – это целая вечность, чтобы пересмотреть даже самые кошмарные моменты в жизни. Но когда разговор заходит о том самом интервью с Людмилой Максаковой, кажется, Юлия Меньшова давным-давно поставила точку в этом фарсовом представлении.
"Я не только жива, но это обязательно выйдет в эфир! Обязательно!"
– выпалила ведущая сразу после съемок, и, черт возьми, она оказалась права.
Десять лет спустя Меньшова не просто не прячется от воспоминаний об этом эфире – она, представьте себе, гордится им, как профессиональным достижением. Ну что ж, давайте поностальгируем и вспомним, как это было.
Меньшова готовилась к этому интервью как к полету в космос – неделями штудировала материалы, выдумывала каверзные вопросы… И вот, появляется Людмила Максакова, восседает в кресле, поправляет свои шелка, одаривает Юлию высокомерным взглядом – и тут начинается настоящий балаган.
Начало "милой" беседы
"Вы в курсе, что журналисты вас побаиваются?"
– с опаской начинает Меньшова.
"Конечно, и правильно делают!"
– огрызается Максакова, словно ждала только этого момента, чтобы выпустить пар.
Так, в апреле 2017 года, стартовал, пожалуй, самый скандальный эпизод программы "Наедине со всеми", который зрители припоминают до сих пор. Что это было? Своеобразный профессиональный мазохизм? Театральная импровизация? Или у народной артистки просто выдался "удачный" день? Попробуем разобраться, попутно восхищаясь тем, как Меньшова умудрилась не только выжить в этой словесной перепалке, но и сохранить лицо.
С первых же минут стало понятно: Максакова пришла не для душевных откровений, а чтобы продемонстрировать свою власть. Вопрос о том, как обращаться друг к другу – на "ты" или на "вы", – превратился в маленький цирк:
"Вот сейчас у нас произошел диалог. Я говорю: "Юля, как к тебе обращаться – на ты или на вы?" Получила ответ невнятный. Теперь не знаю, как быть. Я вся в смущении".
И это при том, что Меньшова четко сказала:
"Как вам будет удобно".
Но зачем слушать, когда можно разыграть свой бенефис?
Дальше – только хуже. Каждый вопрос ведущей встречался либо ядовитым комментарием, либо полным игнорированием.
"Я продолжу свою мысль, если позволите..."
– пытается вернуть разговор в нормальное русло Меньшова.
"А она у вас вообще есть?"
– обрывает ее Максакова с таким видом, будто услышала что-то из области фантастики.
"Да, вы не поверите, у меня их так много, что я даже не успеваю..."
– не сдается ведущая.
"Да что вы говорите! Познакомьте меня хоть с одной!"
– восклицает народная артистка, будто ей предложили взглянуть на йети.
Особенно трогательно звучали "ласковые" обращения Максаковой: "детонька", "доченька", "милая моя". Если бы не контекст, можно было бы подумать, что это разговор любящей бабушки с внучкой. Но, как говорится, дьявол кроется в деталях. Эти "милые" словечки звучали с такой интонацией, что хотелось немедленно проверить, не осталось ли у Меньшовой шрамов на спине.
Апогей представления
Кульминацией этого балагана стала фраза Максаковой:
"Я вам гарантирую, что эта передача никогда не выйдет в эфир!"
Ну что тут скажешь – поистине королевский жест! Почти как "казнить нельзя помиловать", только без запятой. Но, как выяснилось, даже народной артистке СССР не всегда удается командовать федеральным каналом – передача все-таки увидела свет.
Что это было? Почему Максакова вела себя так, будто пришла не на интервью, а на гладиаторский бой? Возможно, она просто играла роль "неприступной дивы", которую так ждала публика. Или же действительно считала ниже своего достоинства отвечать на вопросы "какой-то там ведущей". А может, просто встала не с той ноги – кто знает, что там творилось за кулисами.
Но главное чудо этого эфира – как Меньшова умудрилась не потерять самообладание. Она могла бы сорваться, ответить той же монетой, расплакаться в конце концов – но нет. Она держалась, как настоящий профессионал, понимая, что лучшая реакция на такое поведение – не поддаваться на провокации.
"Я не только жива, но это обязательно выйдет в эфир! Обязательно!"
– говорила она потом. И оказалась права.
В итоге зрители получили не просто интервью, а готовый сценарий для психологического триллера. Максакова предстала во всей красе – ироничная, колкая, бескомпромиссная. Меньшова же показала себя настоящим профессионалом, способным выстоять под любым давлением. А мы получили пищу для размышлений: кто прав, кто виноват, и что вообще произошло в той студии.
"Я сделала вывод, что интервью – это замечательный способ создать портрет. И даже из такого интервью, где ты выступаешь в роли груши для битья, получается портрет говорящего. Ну и мой, конечно",
– философски подмечает Меньшова.
И это не просто красивые слова – это позиция профессионала, понимающего, что иногда молчание и выдержка говорят о человеке гораздо больше, чем любые слова.
"У французов это называется "ум на лестнице" – это когда уже после события ты думаешь: "А вот надо было ответить так!" Я бы ничего не меняла, потому что беседа всегда получается спонтанно",
– добавляет она, демонстрируя редкое для телевидения умение – принимать ситуацию такой, какая она есть.
Взгляд изнутри
Но что же на самом деле произошло в тот день? По словам Меньшовой, все начиналось вполне безобидно:
"Мы стояли перед началом интервью, мило улыбались друг другу, шутили". Однако как только загорелись камеры, Максакова, по словам ведущей, "начала менять курс, затыкать меня".
И тут Меньшова делает важное замечание:
"Но вся театральная Москва знала, что она человек непростой".
Это ключевой момент – ведущая шла на интервью, прекрасно зная, с кем ей предстоит иметь дело.
"Ты в каком-то смысле становишься заложником ситуации. Ты – ведущая, ты пригласила ее в студию, и в любом случае ты не можешь просто взять и уйти. Это как позвать гостя к себе домой и потом сказать: "Знаете, я, пожалуй, пойду прогуляюсь". Как-то некрасиво",
– описывает Меньшова свою дилемму.
И действительно, представьте: вы пригласили человека в гости, а он начинает вести себя как хам. Выгнать? Неудобно. Терпеть? Унизительно. Меньшова выбрала третий путь – профессиональное наблюдение.
"В какой-то момент я почувствовала растерянность... А потом поняла, что это тоже своего рода портрет. И перестала бороться с ситуацией",
– признается она.
Особенно показательна фраза Максаковой:
"Здесь правила устанавливаю я".
На что Меньшова ответила:
"Хорошо. Вопросы задаю я, а правила – вы".
Этот диалог – гениальная иллюстрация того, как можно сохранить достоинство, не вступая в открытый конфликт.
"Если бы она не была старше меня, я бы с легкостью сказала: "Знаете что? Давайте-ка разойдемся!"
– признается ведущая.
Но возраст и статус гостьи накладывали определенные ограничения .
Интересно, что спустя годы Меньшова так и не поняла истинных мотивов поведения Максаковой:
"До сих пор не могу понять, почему все так пошло. Возможно, у Людмилы Васильевны просто было такое настроение в тот день".
Но тут же добавляет важное наблюдение:
"Стало понятно, что это ее натура. Ей просто доставляет удовольствие кого-то унижать".
Вот в чем ключевое различие между этими двумя женщинами. Одна получает кайф от того, что "бьет по щекам", другая–от профессионального выполнения своей работы.
Когда после съемок редакторы в панике прибежали с вопросом:
"Ты жива? Это ни в коем случае нельзя выпускать в эфир!",
Меньшова проявила редкую для телевидения принципиальность:
"Я не только жива, но это обязательно должно выйти в эфир! Обязательно! Я понимала, что это перешло все границы и стало тем самым портретом".
И она была абсолютно права – именно благодаря тому, что передача вышла в эфир, зрители увидели не провал ведущей, а истинное лицо гостьи .
Сегодня, десять лет спустя, этот эфир остается эталоном профессионального поведения в экстремальных условиях. Меньшова могла бы сорваться, ответить тем же, закатить истерику – но она выбрала путь профессионала.
"Я бы ничего не изменила",
– говорит она сегодня.
И в этих словах – вся суть настоящего мастерства: принимать любые ситуации как ценный опыт, даже если этот опыт дается через унижение.
Что касается Максаковой, то ее поведение в том интервью до сих пор вызывает вопросы. Зачем вообще соглашаться на интервью, если "каждый вопрос неприятен"? Почему не отказаться заранее, если формат передачи не устраивает? Возможно, ответ кроется в фразе самой Максаковой:
"Меня же позвали наедине со всеми, а не наедине с вами".
Это, конечно, не оправдание, но какое-то объяснение – для некоторых медийных персон важнее не общение, а демонстрация своего превосходства.
Сегодня, пересматривая этот эфир, поражаешься не столько хамству Максаковой, сколько выдержке Меньшовой. В ситуации, когда большинство людей теряют самообладание, она сохранила лицо. И если Максакова показала себя "королевой яда", то Меньшова доказала, что она – настоящая королева интервью, которая умеет превращать даже самые неприятные ситуации в профессиональные победы.
Как точно подметила сама Меньшова:
"Даже из интервью, где тебя использовали как боксерскую грушу, в итоге получается портрет говорящего".
Спустя десятилетие этот портрет виден особенно отчетливо – и он говорит сам за себя. Без купюр. Без прикрас. И, самое главное, без малейших сожалений со стороны ведущей. Потому что настоящий профессионализм – это когда ты не боишься показать правду, даже если эта правда нелицеприятна. Особенно если она нелицеприятна.
Так что же это было – профессиональный мазохизм, театральный этюд или просто неудачный день? Решайте сами. Но одно можно сказать наверняка: более ядовитого интервью российское телевидение еще не видело. И, может, это и к лучшему.
А вы бы смогли выдержать десять минут в одной студии с Максаковой – или предпочли бы сбежать, громко хлопнув дверью? Смотрели ли вы это нашумевшее интервью? Как вы думаете, почему Максакова, которая грозилась "закрыть передачу", все-таки разрешила выпустить ее в эфир? Испугалась или… пожалела Юлию?
💖 Мы стараемся делать этот канал уютным уголком для всех, кто любит мир звёзд. Если вам нравится, что мы делаем, поддержите нас — это вдохновляет нас на новые истории!