Елочные игрушки – это как религия. У каждого свои предпочтения, причем часто все идет из детства – из воспитания, из привычек, привитых родителями. И многие, несмотря на всю современность, все равно бережно сохраняют советские игрушки. Те самые, местами несуразные, хрупкие. И у многих они одинаковые. Еще один культурный код, объединяющий нас.
Интересно про игрушки у Толстого. Софья Андреевна каждый год приносила целый ящик игрушек-скелетцев. Это такие деревянные человечки с несуразными ручками-ножками. И семья перед праздником занималась тем, что готовила для этих куколок наряды.
«"Скелетцев" мама покупала целый ящик, штук в сто. Они стоили по 5 коп. и раздавались [...] каждому приходящему на елку ребенку.
Вместе с ящиком "скелетцев" мама приносила огромный узел с разноцветными лоскутами. Все мы запасались иголками, нитками, ножницами и начинали мастерить платья для голых скелетцев. Одевали мы их девочками, и мальчиками, и ангелами, и царями, и царицами, и наряжали в разные национальные костюмы».
Мы с мужем решили, наряжая свою первую елку, что все игрушки у нас будут свои. Все родительские остались у родителей – вот те самые советские, хрупкие. А у нас, семьи с маленькими детьми и котами, только пластик. Пусть бездушный, но нам нравится. И он не ломается, хотя падает во время украшения елки и во время снимания шариков регулярно. Потому что это совершенно детское занятие – папа у нас только гирлянды вешает, а я мишуру раскладываю. Все остальное делают дети.
Мне даже кажется, что есть какая-то ревность у этих пластиковых игрушек. Как-то раз заместитель губернатора после предновогоднего интервью подарил мне огромный тонкий елочный шар. Красиво украшенный, с блестками, домиком. Диаметром сантиметров 20, не меньше. Я его бережно принесла домой. До вечера он не дожил – уже не помню как, но семья его разбила. Еще в упаковке. Так что продолжаем вешать пластик.
У нас нет любимых игрушек. Они все красивые.