В 1433 году кратковременное спокойствие литовцев было вновь нару армией шено кровожадным Свидригайло. Он вторгся в отчизну с сильной российской и татарской, был разбит Сигизмундом с потерей 14 000 человек; набрал свежее войско, поддерживаемый императором и кавалерами, потерпел новое поражение от литовцев и поляков в 1435 году и был вынужден удалиться в Молдавию, где несколько лет пас овец, быв примером непостоянства счастия.
В 1434 году, когда еще не утихла междуусобная брань в Литве, умер Ягайло, государь Польши: праводушный, но слабый, благоразумный и вместе с тем мнительный, умевший хранить тайны, чуждаясь притворства; щедрый и преданный суевериям. Он оставил после себя двух сыновей: Владислава и Казимира.
Владиславу было всего одиннадцать лет, когда он вступил в наследство. Поддерживаемый епископом Краковским, Збигневом Олесницким, и несколькими вельможами, он присёк все попытки мятежников, желавших похитить скипер из его слабых рук. Его мудрым наставникам жители Малороссии были обязаны облегчением своей участи. Они действительно тогда претерпевали чрезвычайное стеснение от поляков: в военное время служили королевству на своём изждевении; в мирное время охраняли границы, занимались крепостной работой; сверх этого собираемые с них подати лишали их последнего достояния. Малороссияне оплакивали добрых князей своих,потомков Владимира!
Но уменьшение королевских сборов не возвратило благоденствия жителям этого края.
В Сигизмунде они имели ужаснейшего тирана и златолюбца. Он губил вельмож, купцов, богатых горожан, чтобы овладеть их достоянием; с нравом мрачным, задумчивым, соединял непомерную гордость и недоверчивость; везде видел опасных врагов и вместо стражи держал при себедиких зверей.
Вот несколько доказательств его бесчеловечия.
В 1435 году, когда литовцы, предводимые сыном Сигизмунда - Михаилом, одержали знаменитую победу над соединенными войсками Свидригайло ( в числе которых , кроме малороссиян, находились ливонцы, богемцы, силезцы, татары ), сорок знаменитых пленников, в том числе среди них несколько владетельных князей, были отправлены Михаилом к отцу. Мстительный Сигизмунд не уважил ни несчастия их, ни просьб, ни ходотайства великодушного сына - велел некоторых зарезать, других утопить, остальных отравить. Не пощадил даже брата своего Корибута: приказал расстравить раны, полученные им в сражении. Воевода Троксий Иоанн Монивид и великий маршал литовский Гастольд Румбольд были также лишены жизни этим извергом, подозревавшим их в заговоре против него. Сын Владимира Киевского, правитель Слуцка Олелько ( он же Александр ) с женой и двумя сыновьями томились в тяжком заключении.
В 1440 году, ненавидимый вельможами и народом, тиран собирался потушить возникшее недовольство, новым пролитием невинной крови. Он созвал сейм, во время которого был убит, телохранителями князей Иоанна и Александра Чарторийских, внуков Ольгерда.
По словам летописца произошло это следующим образом: "Князь Иоанн Чарторийский, глядя на злодеяния Сигизмунда, Литовского великого князя, решился лишить его жизни:он ввез в Троки, где Сигизмунд имел пребывание, на трехстах возах, прикрытых сеном, шестьсот оруженосцев и, подкупив Скобейко, княжеского конюшего, провёл их в замок. Сигизмунд держал в своих комнатах медведя, который ночью иногда просился в его спальню, царапая дверь лапами. Удалив зверя, Иоанн Чарторийский таким же образом открыл себе путь к Сигизмунду вместе со своими оруженосцами, перечислил тирану все содеянные им злодеяния и убил его. Король Казимир IV лишил Иоанна всего имения, но как уверяют, потом простил его". Карамзин в своей истории пишет, что князь Александр Чарторийский вскорее после этого выехал в Россию, откуда вернулся в Литву только в 1459 году.
Добродушный сын Сигизмунда, Михаил, бежал в Россию, где был отравлен каким-то злодеем, подкупленным литовскими вельможами.
После смерти Сигизмунда Великое княжество Литовское перешло к Казимиру, брату польского короля, на правах весьма ограниченных; но Казимир умел увеличивать свою власть. Присоединение Венгрии к Польше и война с турками, занимавшие Владислава, позволили новому обладателю Литвы стать независимым.
Область Киевская при Казимире поступила под начальство Олелька Владимировича, освобожденного из темницы, и малороссияне во время краткого правления этого князя стали забывать перенесенные ими бедствия.
Между тем, как в Польше и Литве происходили эти важные переменны, Россия, притворно дружившая с Литвой при Витовте, начала проявлять к ней прежнюю вражду. Сын Лугвениев, новгородский князь Юрий, занял своими войсками Смоленск, Полоцк и Витебск, но не сумев противостоять Казимиру, бежал в Москву к великому князю.
Зимой 1444 года открылись неприятельские действия со стороны россиян. Василий послал двух служивших ему монгольских царевичей на Брянск и Вязьму: татары и московитяне опустошили сёла и города почти до Смоленска.
В 1445 году литовцы, со своей стороны, разорили беззащитные окрестности Козельска, Калуги, Можайска, Вереи, разбив в Суходрове несколько сот россиян, собравшихся под началом воевод: Можайского, Верейского и Воровского.
Нашествие на Россию татар Золотой Орды и царя казанского Улу-Махмета помешали Василию продолжить войну с Литвой. Плененный татарами, он получил свободу, заплатив выкуп.
Но, в 1446 году Дмитрием Юрьевичем Шемякой был лишен престола и зрения. В 1447 году Дмитрий помирился с Василием и вернул ему бразды правления.
В то время Южная Россия служила убежищем для всех московитянам, утесненным Шемякой: из столицы и из других городов жители бежали в Малороссию. Туда отъехал и князь Боровский, Василий Ярославич, получивший в удел от Казимира: Брянск, Гомель, Стародуб и Мстиславль. После смерти Шемяки в Литву бежали: Иоанн Можайский со всем семейством, а из Новгорода сын похитителя. Супруга князя Боровского, сосланного Василием в Углич, также удалилась в 1456 году в Южную Россию вместе со своим пасынком, юным Иоанном. Враги государя московского имели убежище в Литве, но не находили там ни соратников, ни денег. Казимир отправлял к Василию дружественные посольства, думая единственно о безопасности своих владений в России.
Не менее тогда страдала от внутренних волнений и Польша. В 1444 году погиб Владислав, сражаясь при Варне с турками. В 1445 году поляки единогласно избрали королём Казимира, надеясь, что он присоединит Литовское княжество к Польше; но Казимир, считая Литву собственным владением, отказался от престола и торжественно объявил себя врагом Польши, если она возведёт кого-либо в короли без его ведома. При этих обстоятельствах в 1446 году примас предложил на Пиотрковском сейме избрать вместо Казимира обладателем Польши, маркиза Бранденбургского - Фридриха, известного своим умом и храбростью. Однако большинство голосов было подано в пользу Болеслава, герцога Мазовского, и КУазимир вынужден был домогаться венца, от которого недавно отказался. В 1447 году был созван новый сейм, провозгласивший Казимира во второй раз королём. Он обещал присоединить Литву к Польше, был венчан на царство и не только не сдержал слова, но и уехал в любимое им княжение и потребовал через представителей Литвы, на Люблинском сейме, чтобы Польша отказалась навсегда от Литвы и Подолии. Возникший раздор между двумя народами, из которых один желал властвовать, а другой свергнуть тяжкое иго зависимости, заставил Казимира в 1449 году созвать новый сейм в Пиотркове, но и на нем не удалось прекратить несогласие. Поляки явно восстали против пристрастия короля и на следующих сеймах 1450, 1451 1452 года, защищая свои права, вышли даже за границы должного уважения.
На сейме 1453 года Казимиру предложили выбор, или присоединить Литву к Польше, или отказаться от престола. Он не хотел делать ни того, ни другого и междуусобная война была уже неминуема, если бы кардинал Олесницкий и краковский воевода не отдалили её своим благоразумным посредничеством. Договорились: иметь общее войско для обороны республики и защиты прав; удалить всех литовцев из королевства; назначить к Казимиру четырёх советников с тем, чтоб ни одно повеление его, сколько бы оно не было выгодно для Речи Посполитой, не приводилось в исполнение без их подтверждения. Конфедераты присягали в присутствии самого короля и принудили его изъявить согласие на требованное ими присоединение. Но, к счастью Казимира, представился тогда случай для отдаления этой роковой минуты.
Турки, овладев Константинополем, навели страх на все соседние страны, в особенности на Венгрию и Польшу. Не надеясь на слабую защиту немецких кавалеров, пруссаки обратились к Казимиру с предложением принять их в подданство: тогда Польша занялась этим важным приобретением оставив Литву в покое. В 1454 году все прусские крепости, кроме Мариенбурга, столицы Великого магистра, были очищены от кавалеров. Казимир облегчил участь своих новых подданых освобождением их от податей. Литовцы получили приказание готовится к походу. Король отправился в Пруссию, где все сословия приняли его с изъявлением живейшего восторга.
Германия не могла равнодушно взирать на значительное увеличение Польши без пролития даже капли крови, поэтому советовала республике отказаться от Пруссии и присоединиться к державам, ополчившимся на неверных, угрожая в противном случае войной, но угрозы мало действовали на поляков. Они, между тем, осаждали Мариенбург, потерпели поражение от кавалеров, поддерживаемых богемцами и силезцами и в 1456 году овладели столицей магистра силой золота.
В 1457 году кавалеры их предводитель, Людвиг Ерлигаузен, вследствии заключенного договора, смогли свободно покинуть Пруссию, рассеялись по всей Германии и вскоре, увеличив полки свои вспомогательными войсками, возобновили войну, продолжавшуюся несколько лет. Города беспрестанно переходили из рук в руки; несчастные жители были вынуждены сражаться то против поляков, помогая кавалерам, то в пользу Казимира, когда войско его превосходило по численности немецкое; но все эти битвы, кроме напрасного кровопролития с обеих сторон на протяжении нескольких лет, не привели к каким-либо другим важным событиям!
В 1459 году Польша явно роптала против Казимира, Литва, негодовавшая на его частые отлучки, вышла из повиновения. Король не смел карать мятежников; старался смирить их золотом: ему удалось на время прекратить бунт, но вырвать его корни ему не удалось. Наконец в 1466 году, после двенадцатилетней кровопролитной брани, Польша, стараниями папы Леона II и епископа Коринфского Рудольфа, заключила выгодный мир с кавалерами, уступившими республике: герцегство Померанское, область Кульмскую, города: Данциг, Мариенбург, Ельбинг и вообще всю так называемую Королевскую Пруссию. Сверх этого кавалеры обязались, чтобы каждый новый их магистр ездил в Польшу и присягал в верности королю и сенату.
В то время как поляки сражались с немцами, в 1462 году скончался на сорок седьмом году жизни Великий князь Российский, Василий Васильевич Тёмный, приказав в своём духовном завещании супругу и детей своих королю польскому Казимиру. Ему наследовал двенадцатилетний Иоанн, восстановитель единодержавия.
В царствование Василия сделалась известной Крымская Орда, составленная Эдигеем из черноморских улусов. Дети его все погибли в междуусобиях. Тогда стал повелевать крымцами Ази-Герей, усердный друг Литвы. Этот хан не тревожил её владений, простиравшихся до самого устья рек Днепра и Днестра, и, желая наказать волжских татар за частые нападения на земли Казимира, разбил врага россиян, хана Седи-Ахмета, который, спасаясь от него бегством искал убежища в Литве, но был там заключён в темницу.
"Дело, несогласное с государственным благоразумием, - пишет историк польский Нарушевич. - Способствуя уничижению Волжской Орды, мы готовили себе опасных неприятелей в россиянах, дотоле слабых под её игом".
Киевская область - отдельное владение, подчиненное Литве - получила новое образование при Казимире. Правитель её Олелько Владимирович, муж, по словам Стрыйковского, разумный, деятельный и справедливый, скончался в 1455 году, оставив двух сыновей - Симеона и Михаила. Они намеривались тогда разделить между собой киевские земли; Казимир в том им восприпятствовал: утвердил правителем Киева Симеона, а Михаилу дал во владение Копыл и Слуцк. Симеон приобрёл любовь и уважение не только малороссиян, но и литовцев, предлагавших ему великокняжеское достоинство, когда Казимир воевал в Пруссии. Отразив от Украины наступавших на неё в 1467 году волжских татар, набожный сын Олелька употреблял свободное время на дела богослужения и в 1470 году прославил себя обновлением Печерской церкви Пресвятой Блогородицы, от нашествия Батыя двести лет в развалинах находившейся. Симеон господствовал в Киеве с честью, славой, подобно древним князьям Владимирова племени, как говорят летописцы. Он скончался в 1471 году и, находясь на смертном одре, отправил в подарок Казимиру свой лук и коня, на котором сражался за него против неверных, поручив королю сына Василия и дочь Александру, или Олельку. Когда не стало Симеона Олельковича, Казимир превратил княжение Киевское в воеводство, введя в Малороссии законы и расправу, единообразные с Великим княжеством Литовским. Стародуб и Мглин принадлежали Смоленскому воеводству: в первом было судовое староство; во втором не судовое. Другие воеводства ( о которых мы не имели ещё случая упомянуть ), составленые из земель, принадлежавших России, были: Русское, учрежденное поляками в 1342 году по занятии ими северной части Галицкого княжения. Оно распространилось впоследствии за истоки Днестра. Подольское и Белжское (на Волыни), основанные в 1434 и 1436 годах из русских земель отторгнутых от Литвы поляками по кончине Витовта и смежных к северу и западу с Русским воеводством. В реестре Архива королевства Польского под годом 1435 упоминается, что князь Федько поддался королю с Кременцом, Брацлавом и другими замками. Вероятно то был князь Фёдор Васильевич Острожский, прадед славного гетмана, князя Константина Ивановича. "Он, - по словам историка Несецкого, - держа сторону Свидригайло, воевал против Ягайло в в 1432 и 1433 годах".
Малороссияне при Владиславе получили в 1436 году привилегию следующего содержания: "Воеводства русские с рыцарством и народом тутейшим поставляем и утверждаем на тех правах, привелегиях и вольностях, якие им от Отца нашего постановлены и утверждены, при зъедноченью добровольном Руси и Литвы с державой Польской, и да не важит никто во иных воеводствах наших неговати прав их и привелег: в делах земских и рыцарских, теж и в религиях отеческих наследственных, добрая воля и свобода да неотъемлется, не насилуется и рыцарство шляхетсное русское с рыцарством шляхетным польским и литовским и те народы зупелне, да единочатся яко ровный с ровными и свободный с свободными, и яко единоплеменны суть и доброй волей едность свою уфундовали и укрепили вызволившися оде ярма татарского обьчею ратию русскою и литовскою и теж в имениях своих и набытках да имут руснаки свободу и волю свою не преследовану и не насилуему и судятся в них одь самих себе; а в суды земские и городские избирают судей и урядников вольными голосами по правам своим и статутам, якие утверждаем и заховуем на вечные времена и за наследников наших ручаемся".
Казимир IV и его сыновья Иоанн, Альберт и Александр клятвенно подтвердили эту привилегию и пакты соединения при венчании своём на царство, что возобновляемо было и их приемниками.
Церковь российская, разделённая на две митрополии, не имела несколько лет главных пастырей после Фотия и Герасима.
В 1437 году прибыл в Москву из Константинополя митрополит Исидор, родом фессалонин, славнейший богослов того времени, равно искуссный в языке греческом и латинском. Этот первосвященик, сумевший во время своего пребывания в Италии снискать любовь честолюбивого папы Евгения IV, недолго правил паствой и в том же 1437 году выехал из России с многочисленной свитой в Феррару, на Вселенский собор, собранный для объединения Восточной церкви с Западной.
Исидор при отъезде своём клялся великому князю не изменять православию; но, проезжая через Ливонию, обнаружил наклоность свою к латинской вере, прикладывался прежде к крестам духовенства католического, а потом уже к образам греческим. Посланный для защиты догматов своей веры, он не устыдился на бывших потом соборах в Ферраре и в Флоренции оказывать в присутствии императора Иоанна Палеолога явное предпочтение римской, забыв занимаемое им место викарного патриарха Иерусалимского. Тщетно Марко Эфесский, наместник Антиохийского патриарха, ревностный, велеречивый, гремел против латинской ереси; Евгений посредством даров и обещаний склонил на свою сторону Палеолога и духовенство греческое; 6 июля 1439 года было последнее заседание собора в кафедральном храме флорентийском и совершилось мнимое соединение, унизительное для греков.
На этом соборе греки согласились:
1) что Св. Дух исходит от Отца и Сына;
2) что опресноки и квасный хлеб могут быть равно употребляемы в священнодействии;
3) что души праведные блаженствуют на небесах, грешные страдают, а средние между теми и другими очищаются; что все люди телесно воскреснут в день Суда;
4) что папа есть наместник Иисуса Христа и глава церкви; что патриарх Константинопольский занимает вторую степень и т.д.
Главные виновники этого объединения: архиепископ Никейский Виссарион и митрополит Киевский Исидор, были награждены папой кардинальскими шапками. Первый остался в Италии; второй, с именем легата апостольского для всех северных земель, отправился в Россию, был встречен в Киеве духовенством как единственный митрополит всех российских епархий и весной 1440 года прибыл в Москву с грамотой от папы к великому князю.
Василий не утвердил назначения Евгением Исидора, прилюдно назвал Исидора лжепастырем, губителем душ, еретиком и посадил его под стражу в Чудов монастырь, откуда через несколько месяцев этот свергнутый митрополит бежал, как преступник, благополучно достиг Рима, занял там одно из первых мест в Думе кардиналов, умер в 1463 году, именуясь Константинопольским патриархом, и погребен в церкви Св. Петра.
На место Исидора поставлен епископами митрополитом Всероссийским Иона, епископ Рязанский, благочестивый и добродетельный.
Духовенство Малой России снова имело своего собственного митрополита, посвященного в Риме, именем Григория Болгарина, ученика Исидора, вместе с ним ушедшего из Москвы. Оно держалось Флорентийского соединения, которое в Литве и Польше доставило ему все выгоды и преимущества духовенства латинского, подтвержденные в 1443 году указом Владислава III. Казимир IV уговаривал даже великого князя признать киевского иерарха главой и московских епископов, для утверждения благословенного союза между севером и югом, но святители российские предали Григория анафеме. Московская митрополия осталась независимой, а Киевская подвластной Риму, будучи составленной из епархий: Брянской, Смоленской, Перемышльской, Туровской, Луцкой, Владимирской, Полоцкой, Хельмской и Галицкой. С падением Константинополя в 1453 году пресеклись споры и долговременные усилия властолюбивого Рима подчинить себе Византийскую церковь.
В списке митрополитов Киевских вслед за Григорием упоминается и лжемитрополит Спиридон, названный Сатаной, посвященный, будто бы, в Турецкой области согласно с волей Амурата II, около 1443 года; но это свидетельство не является правдивым, потому что Григорий, поставленный выше Спиридона, возведен был на митрополию Киевскую, при папе Каллисте III, в 1458 году, что видно из буллы Пия II к королю Польскому. Он управлял киевской церковью до 1468 года. Преосвященный митрополит Евгений упоминает, что Григорий за преклонность к унии изгнан был киевлянами и скончался в Новгороде Литовском в 1472 году, именуясь только митрополитом Литовским; что после его изгнания, Иона Святой, митрополит Московский, правил иерархией Киевской через своих наместников.
Когда этот святитель скончался в 1461 году, митрополия Всероссийская окончательно разделилась: киевские митрополиты начали писаться Киевскими и всея России, а московские Московскими и всея России. Первые, получая благословение на митрополию от константинопольских патриархов, посвящались уже не в Киеве, а при Великих князьях Литовских в Вильне, где большей частью и имели своё пребывание.
В 1471 году после смерти Симеона Олельковича стал управлять Киевским воеводством литовец Мартин Гастольд. Киевляне просили у Казимира другого правителя, Михаила Олельковича или иного князя греческого исповедания, даже одного из сыновей королевских. Просьбы их были не услышаны. Так мстил Казимир малороссиянам за их любовь к Симеону!
Король Польский имел и другие причины опасаться малороссиян, страшась властолюбивого Иоанна. Этот государь желал смирить строптивых новгородцев, управляемых польским воеводой, князем Михаилом Олельковичем: вскоре вдова бывшего посадника Исаака Борецкого, именем Марфа, хитрая, честолюбивая, вмешалась в дела гражданские и, удалив 777777Михаила, уговорила соотечественников поддаться Казимиру, надеясь таким образом получить над ними полное господство. В 1471 году Иоанн силой оружия привел новгородцев в повиновение и тем самым еще сильнее настроил против себя короля.