Сегодня я хочу рассказать вам о знаменитом нидерландском балетмейстере Хансе Ван Манене и о некоторых его работах.
Он начал свою творческую деятельность в 1951 году в «Балле рисайтл» под управлением Сони Гаскелл. В пятьдесят втором году он перешел в балетную труппу Нидерландской оперы и уже с пятьдесят седьмого года ставил свои балеты в этой труппе. На небольшое время он уезжал из Нидерландов, работал в труппе Ролана Пети, но затем опять вернулся в Нидерланды и уже никогда свою творческую жизнь не строил в другой стране.
На протяжении всех пятидесяти лет он был либо главным директором этой труппы, либо главным балетмейстером, либо приглашенным балетмейстером. Сейчас он является почетным балетмейстером труппы национального балета Нидерландов. За это время он поставил более ста двадцати балетов. Я хочу коснуться некоторых из них.
Балет «Адажио Хаммерклавир» на музыку Людвига Ван Бетховена. «Хаммер» на немецком языке означает молоток. Это период в музыке ознаменован тем, что появилось фортепиано, инструмент с молоточками.
В конце шестидесятых годов австрийский пианист Кристоф Эшенбах исполнил это адажио; оно вызвало огромный резонанс, потому что он играл это адажио на пять минут дольше, чем полагалось. Разные критики это ругали, а вот Хансу Ван Манену очень понравилась эта идея, и он поставил этот спектакль.
Многие тогда его не приняли, но на сегодняшний день это уже классика в творчестве Ханса Ван Манена, он сам очень любит этот спектакль и всячески его выделяет.
Вообще всю свою творческую деятельность Ван Манен посвятил тому, что он ставил бессюжетные балеты. Образцом, идеалом он считает спектакль Джорджа Баланчина на эту тему. Никогда ничего сюжетного он не поставил, потому что это было ему совершенно не интересно. И также всю свою творческую жизнь отрицал массовые танцы, говорил, что ему спектакли о массовости совершенно неинтересны.
На мой взгляд, исполнять хореографию, которая не имеет сюжета, интересно только в том случае, либо когда тебя интересует музыкальный материал, либо когда это безумно красиво поставлено.
Ван Манена отличает очень хороший вкус; по крайней мере те балеты, которые мне довелось видеть вживую, – это всегда были очень стильные спектакли. В первые секунды сразу понятно, что человек за основу берет хореографию и вообще стиль Баланчина, а так как Баланчин – гений в области хореографии, то конечно, если вы идете этой дорогой и не являетесь очень талантливым хореографом, то вас ждут большие неудачи. В данной ситуации раз пятьдесят лет люди смотрят, восхищаются и тиражируют эти спектакли, значит – они получили право на жизнь.
Следующий спектакль «Три гносианы» на музыку Эрика Сати.
В 1989 году на московском конкурсе впервые мы увидели эти «Три гносианы», тогда это танцевала потрясающая Кристина Мак Дермотт и этот номер вызвал восторг у московской публики. Когда был заключительный концерт, то именно этот номер исполняла Кристина Мак Дермотт, который пользовался огромным успехом. Я присутствовал в зале, и тогда нам это казалось каким-то окном в Европу; тот балет, о котором мы ничего не знали и не видели.
И еще один балет «Пять танго», его звездой являлась Лючия Лакарра – одна из самых известных на сегодняшний момент примадонн в балетном мире. Когда-то она начинала свою карьеру у Ролана Пети.
Каждый спектакль, как говорит Ван Манен, выявляет какие-то новые ипостаси взаимоотношений между мужчиной и женщиной, показывая страсть, любовь, негу, ревность с разных сторон. Но всегда это произведение о каком-то прекрасном и возвышенном чувстве.
Вообще нидерландские критики называют Ван Манена «Мадригалом балетной сцены». Мадригал – это нидерландский художник, который творил в абстрактной манере и который на сегодняшний момент является одним из самых дорогостоящих и великих художников двадцатого века.
Сам Ван Манен очень много раз говорил в разных своих интервью о том, что он очень не любит покладистых артистов, ему очень нравится, когда с ним начинают спорить, предлагают что-то свое. Потому что он говорил, что «я не отношусь к тем хореографам, которые любят просто диктовать артистам свою волю». Потому что это совсем неинтересно получается. И он считает, что это искусство очень мертво.
С моей точки зрения, таких балетмейстеров не существует, все равно есть только одна воля – воля балетмейстера, который так или иначе навязывает ее. Просто некоторые делают вид, что они тебя слушают, что они с тобой советуются.
Мне довелось один раз общаться с Хансом Ван Маненом в жюри Бенуа де ля Данс. И во время обсуждения кандидатур он был очень резкий, и он был очень непримиримый, очень жесткий и жестко высказывал свое мнение относительно тех или иных кандидатур, потому его заявление о том, что он любит не покладистых артистов, у меня, например, вызывает большие сомнения.
Сегодня существует фонд хореографии Ханса Ван Манена, который будет отвечать за то, чтобы хореография его ставилась во всех театрах мира, в том ключе и так, как это хотел сам автор. Сам он в последнее время не очень много работает, но не перестает ставить, но уже не так интенсивно, как он это делал раньше.