Молодая семья наконец-то может позволить себе купить собственное жилье и тут главе семьи подворачивается хороший вариант - замечательный дом у озера. Подписав договор, они переезжают в прекрасное место, однако дом, который они купили, таит в себе очень много тайн. Герои оказываются втянуты в странную и жуткую историю, из которой, кажется, нет выхода... на карту поставлено не только благополучие, но и жизни героев.
— Что касается твоего м-м… старика. Если регистратор в самом деле неисправен, я могу поехать с тобой сегодня вечером.
— Спасибо, Гектор. Но пока не нужно. Постараюсь сам справиться.
— Ты уверен?
Я слышал тяжелое дыхание начальника службы безопасности и мне показалось на миг, что у него прямо сейчас случился тяжелый приступ астмы. Гектор дышал так, словно пешком поднялся на тридцать третий этаж, который полностью занимала наша фирма «Траст сервис лимитед».
— Думаю, да. А ты… бросай курить. Если понадобится помощь, я наберу.
Я положил трубку и посмотрел в окно. По небу скользили невесомые барашки облаков. Где-то там, на горизонте, за зеленеющей полоской леса в новом доме ждала меня Лена. Я подумал, что нужно приехать пораньше, помочь ей с уборкой, да и вообще — получше осмотреться, обойти озеро, поспрашивать местных о старике.
Очистив стол от бумаг, я положил несколько документов в портфель, самые важные запер в сейф, который нагрелся, словно в комнате стояла невыносимая жара. Я проверил настройки кондиционера, потому что, посмотрев на термометр, обнаружил, что тот показывает чуть ли не сорок градусов. Выжав максимум на пульте, я понял, что кондиционер не работает и набрал по внутренней связи нашего завхоза.
— Артем, в тридцать третьем кондишн не работает, зайди глянь, пожалуйста.
В ответ я услышал тяжелый вздох.
— Слушай, что там у вас случилось? Ты сегодня десятый!
Я не стал ему говорить, что нужно было вовремя все проверить — на это была вся зима и половина весны.
— Просто прими заявку и проверь, хорошо?
— Ладно. Какой, говоришь?
— Тридцать третий.
— Принял. Все остальное работает? Чтобы два раза не ходить…
Я окинул кабинет рассеянным взглядом.
— Да вроде…
— Ладно, вечером зайду.
— Будь другом, а то жара невыносимая.
Я выскочил из кабинета, промчался по коридору и понял, что все здание погрузилось в какой-то жар. Теперь понятно, отчего завхоз такой невеселый.
Лифты почему-то не работали и мне пришлось воспользоваться пожарной лестницей. Мне пришлось пару раз хорошенько нажать плечом, прежде чем дверь, ведущая на пожарную лестницу, открылась. Конечно, мало кому приходило в голову спускаться с тридцать третьего этажа пешком.
Под ногами заскрипело битое стекло.
Я посмотрел вокруг и увидел разбитый пожарный стенд с планом эвакуации.
Здесь было попрохладнее, хоть и ненамного.
«Удивительно», — подумал я, сбегая по ступеням. Такая жара весной кажется неестественной и даже странной.
Через полчаса я включил поворотник и свернул с шоссе на проселочную дорогу, перегороженную шлагбаумом. Пришлось снова выйти и поднять его, чтобы проехать.
Лену я увидел метров за сто пятьдесят. Она стояла у забора и оглядывалась то на озеро, то на дорогу. Когда она увидела машину, то вышла навстречу.
Я почувствовал тревогу.
Поравнявшись с ней, я остановился, всматриваясь в ее лицо.
— Привет! — крикнул я, распахивая пассажирскую дверь.
Она забралась в машину, обняла и поцеловала меня.
— Привет.
— Все нормально?
Она задумалась на мгновение, потом качнула головой.
— Да, да, все хорошо! Просто очень соскучилась. Здесь как-то очень… одиноко что ли одной. Никого вокруг, ни души. Я ходила к озеру на пристань, но и там никого не увидела. Интернета нет, позвонить тебе невозможно…
— Черт! — ругнулся я. — Совсем забыл про интернет.
Лена засмеялась.
— Ничего страшного! Он нам сегодня, может, и не понадобится.
Я посмотрел на жену и немного успокоился.
— А рыбака на лодке не видела?
Она покачала головой.
— Никого. Вообще ни одного человека. Даже странно, такое озеро и нет людей.
— Ну еще не совсем сезон, да и место заповедное.
— Представляешь, — сказал я жене, — у нас сегодня разом все кондиционеры вышли из строя. Бедный Артем…
— Это ваш завхоз что ли?
— Ага. Кажется, кого-то ждет выговор.
— Ну кто мог подумать, что май будет таким жарким, — сказала Лена.
— Слушай… — вдруг сказала она и я сразу напрягся. Когда она так начинает, хорошего не жди. — Утром, после того как ты уехал, я вышла посмотреть наш катер и у забора увидела женщину… она несла маленький венок, траурный детский венок из искусственных цветов и там было написано: «Лешеньке от мамы и бабушки». — Она помолчала, а я тем временем переваривал ее слова. — Женщина как будто меня вовсе не замечала. Тут что… где-то рядом кладбище? — Лена пристально посмотрела на меня.
Я уже въехал в распахнутые ворота, остановился перед домом и выключил зажигание.
Мы сидели в большом джипе и смотрели на наш новый красивый дом, где прозрачном панорамном окне отражались проплывающие стайки облаков и три раскидистых дуба, шумящих молодой листвой. Я обнял Лену и прижал к себе. Мне показалось, что она дрожит.
— Я тоже ее видел, — вырвалось у меня. — На выезде, там, где шлагбаум. Кажется, она не ожидала меня застать в этом месте и очень испугалась.
— Испугалась? — Лена посмотрела на меня круглыми глазами. — Я хотела спросить ее, куда она направляется и, возможно, тоже ее испугала — но мне кажется, он не могла меня не видеть. В любом случае, я не хотела.
Я посмотрел на жену вопросительно.
— Что ты не хотела?
— Напугать ее. У нас ведь забор по пояс, она должна была меня видеть. Но, видимо, из-за своих мыслей, в которые она была погружена, не заметила, как я подошла.
— И что?
Лена сжала мою руку.
— Она кричала так сильно, так сильно… я подумала, что сейчас сбегутся все соседи и полиция в придачу. Наверняка, на том берегу озера люди подумали, что кого-то убивают.
Я покачал головой.
— Она просто не в себе. Шарахнулась от машины, будто я прокаженный. И все крестилась. Ладно, не обращай внимания, это можно понять… все же ребенок…
Мы зашли в дом, и я снова оценил вкус прежнего владельца. Каждая деталь, каждая мелочь выбрана с таким вкусом и любовью, как будто это делал я сам. Впрочем, я точно знал, что хорошие архитекторы и дизайнеры способны и не на такое.
Мы перекусили на скорую руку, и еда мне показалось какой-то пресной, невкусной, пластилиновой. Я с трудом проглотил остатки и запил таким же безвкусным вином. Нужно поскорее пополнить запасы свежими продуктами, подумал я, наблюдая, как Лена с трудом прожевывает размороженную брокколи.
— Пойду гляну как там на улице, — сказал я. — Пойдешь со мной?
— Лучше побуду дома, — сказала она. — Что-то у меня голова начинает болеть. Наварное, погода будет меняться.
Я кивнул.
— Да, обещали грозу и ливень ночью.
Лена поежилась.
— Пойду на второй этаж. Не задерживайся, — сказала она.
Я вышел во двор. Смеркалось. Все небо сколько хватало глаз занимали густые темные облака. Я проверил в кармане телефон и вооружившись черенком от лопаты, направился к пристани. Идти было пару минут, но, когда я ступил на доски, под которыми колыхалась черная вода, стало совсем темно.
Я оглянулся и увидел большое окно нашего дома — оно желтело словно маяк посреди безграничной тьмы и выглядело невыразимо одиноко.
На миг мне острый клинок страха пронзил меня — все вокруг казалось враждебным, чужим, далеким. Усиливающийся ветер гнал волны на пристань. Они разбивались о деревянный остов и осыпали меня шлейфом холодных брызг.
— Я ведь предупреждал тебя. — Голос раздался так неожиданно, что я чуть не свалился в озеро. Еще шаг и старику пришлось бы протягивать мне весло, которое он держал в правой руке. Капюшон был надвинут на глаза, и я не видел его лица, но смутно различал черты — тяжелые, будто бы высеченные из камня.
Тут же я увидел и лодку — старую, деревянную, с двумя уключинами и доской посередине.
— Впрочем… у тебя еще есть несколько часов.
Старик взглянул на небо, потом неопределённо махнул веслом.
— Сегодня будет много работы.
Я попятился, нащупывая в кармане телефон.
Старик не обращал на меня особого внимания, он был поглощён стихией. Начался дождь и с его капюшона струйками стекали капли.
— Это мой дом и я… никуда не уеду! А вот вами займется полиция! — Я вынул телефон и сделал несколько кадров. Не знаю, что в такой тьме могло получиться, но я надеялся, что новейшие технологии смогут вытянуть кадр и различить его лицо.
Ветер вдруг сорвал капюшон со старика и седые, даже прозрачные волосы взметнулись по ветру.
Я бы сказал, что вместо лица у него была маска — то ли недостаток освещения, то ли вдруг вспыхнувшая молния — вдруг озарили впадины глаз, огромный шрам на щеке и дряблую шею.
— Полиция?! — он затрясся всем телом в приступе какого-то гомерического хохота. — Он заявит на меня в полицию! Вы слышали?! — старик вновь взмахнул веслом, будто бы к кому-то обращаясь.
Я обернулся и мои ноги подогнулись. Черенок выпал из рук. Ударившись о помост, он скатился в озеро и тут же исчез в бурлящей воде.
Отовсюду, сколько хватало глаз, к озеру стекались люди.