Шестая глава «Дневника» Саманты Маркл «Дом там, где сердце» продолжает предыдущую, завершившуюся встречей Томаса Маркла с дочерью в лос-анджелесском аэропорту, — они садятся в машину и едут домой, и через некоторое время Саманта наконец видит, где ей теперь предстоит жить. Это было простое многоквартирное здание, трехэтажное, бледно-песочное, с подземным гаражом, но ей оно показалось «не менее грандиозным, чем Изумрудный город из сказки «Волшебник страны Оз» — особенно когда они вошли и увидели большой внутренний двор с красивым садом. Направляясь к квартире Томаса, Саманта все оглядывалась, «пытаясь угадать, есть ли здесь еще дети, — но вокруг не было ни души: в тот день во всем жилом комплексе было очень тихо».
«Мы поднялись на лифте на третий этаж, а потом подошли к папиной квартире, которая располагалась через несколько дверей слева. Я всегда считала, что создавать уют в доме — сильная сторона женщин, и была удивлена тем, насколько просторной и с каким вкусом обставленной оказалась его квартира. Интерьер был выдержан в естественных тонах и украшен произведениями современного искусства. Меня действительно порадовало, что квартира не оказалась холостяцкой пещерой, заваленной грязными носками и другим хламом. Она казалась шикарной! Папа принес мои сумки в маленькую комнату справа от гостиной — когда-то она была его кабинетом, а теперь стала моей спальней.
Я очень устала от перелета и долгой дороги, но была вне себя от радости, что нахожусь с папой, и мне не терпелось услышать рассказ о его работе. Годы тяжелого труда на телестанции WTTW наконец окупились: он получил хорошо оплачиваемую должность светорежиссера в сериале «Главная больница».
То было время расцвета Южной Калифорнии — она «купалась в деньгах и гламуре», и это было немного пугающе для обычной девочки-подростка, чье детство прошло в Чикаго. Местные девочки возраста Саманты «выглядели так, будто сошли со страниц журнала Seventeen», и она с головой нырнула в подростковые журналы, «пытаясь найти советы по красоте и приемам макияжа», чтобы влиться в новую среду.
Однажды ей попалась на глаза реклама школы моделей в Беверли-Хиллз — «Я подумала, что смогу как минимум научиться ходить со стопкой книг на голове и стать немного грациознее — и, что еще лучше, научусь наносить макияж», — и Томас поддержал ее стремление. Отныне Саманта дважды в неделю ездила из Санта-Моники в Беверли-Хиллз на занятия, и «после серии трагикомичных ситуаций научилась ходить достаточно грациозно и накладывать макияж достаточно искусно, чтобы выглядеть как человек». Уроки для группки неуклюжих подростков вела, по-видимому, одна из действующих моделей того времени — молодая, высокая, удивительно красивая девушка в возрасте около двадцати, — и все они, восхищаясь ею, впитывали все, что она им давала, хотя искренне считали, что «никогда не смогут стать похожими на нее»: «Это была беспроигрышная ситуация».
Через несколько месяцев брат Саманты, Том Маркл — младший, тоже переехал к отцу.
«Семейный сценарий казался завершенным, но в нем не хватало одного игрока. Нам нужна была сильная, заботливая, идеальная мачеха. Я могла только представлять, что чувствовал мой отец, осознавая, что у него на руках двое детей-подростков, которым нужна мать, — и что ему придется выполнять столько обязанностей до тех пор, пока он снова не женится.
Я действительно не думала, что папа скоро встретит какую-нибудь интеллектуальную и творческую женщину. И он был не из тех, кто встречается с легкомысленными девушками, хотя моя мать и была очень общительной и тактильной. Казалось, с возрастом он стал намного застенчивее, но я определенно знала, что он никогда не составит хорошую пару консервативной женщине вроде своей матери. Хотя некоторые мужчины так поступают, мне всегда казалось, что это немного жутковато. Как бы я ни идеализировала образ будущей мачехи, я твердо знала, что она должна сделать папу счастливым, и была действительно открыта для того, чтобы принять любой его выбор».
