Лотерейный билет лежал возле мусорного бака. Грязный, в куче картофельных очисток, сверху на его глянцевой поверхности блестело что-то масляное, а края загнулись и слегка надорвались.
Кира приметила его издали — золотистый, он сиял в серой январской дымке подчеркнуто оптимистично и как будто освещал половину двора.
Она оглянулась. Улица звенела пустотой нового морозного утра. После бурной встречи Нового года не было ни одного желающего не то, что вынести мусор, даже вездесущих собачников, обычно выводящих своих питомцев ни свет ни заря — и тех было не видать.
Горы мусора словно сталактиты облепили переполненные баки, которые теперь напоминали гигантский «Наполеон»: слои разноцветных коробок чередовались с остатками еды, все это было скреплено нитями тряпья, а в самом низу выстроились шеренги пустых зеленых, прозрачных, коричневых и голубых бутылок из-под спиртного.
Кира усмехнулась. В голову неожиданно пришли строки бессмертного Генриха Гейне:
Удача — резвая плутовка:
Нигде подолгу не сидит, —
Тебя потреплет по головке
И, быстро чмокнув, прочь спешит.
— Бесполезная трата времени, — пробормотала девушка.
Как обычно, кто-то проиграл и выбросил билет на свалку. Сколько таких билетов валяется по всей стране? Миллионы. Миллионы несбывшихся надежд. Золотистый прямоугольник в грязи был тому однозначным подтверждением.
Кое-как примостив пакет с мусором возле благоухающего мусорного бака, Кира решительно пошла прочь. Однако, метров через пять девушка вдруг остановилась.
Билет-то выглядел целым. Неиспользованным. Кира обладала хорошим зрением и цепкой фотографической памятью — так сказать, профессия обязывала. Она работала в архиве, заполняя карточки в отделе технической информации. Низкая зарплата, отсутствие перспектив, ненормируемый рабочий день. А еще в отделе попросту не было мужчин. Разве что Андрей — сисадмин, толстый прыщавый инфантильный парень, вечно жующий толстенные бутерброды с домашней кабачковой икрой. Киру передернуло.
Билет магическим образом не отпускал. Она подошла ближе, сделала вид, будто что-то обронила и быстрым движением извлекла желтоватый прямоугольник из плена нечистот.
От мусорки несло ароматами тортов, виски и какого-то перегоревшего сахара. Когда Кира выпрямилась, у нее закружилась голова, ноги сплелись и она едва не наступила на шкурку банана и чуть поскользнулась, однако, памятуя, что из соседних окон возможно на нее кто-то смотрит, не без брезгливости быстро опустила лотерею в карман.
— Придется куртку стирать, —брезгливо заметил внутренний голос. — И что на тебя нашло, Кира? Поднимаешь какой-то мусор, который, возможно, еще и заражен чем-то! Сколько тебе бабушка говорила не шастать по мусоркам, а ты все за свое, — внутренний голос выругал ее и в конце прибавил пару непечатных слов.
В целом Кира согласилась с критикой, но вслух возразила:
— А вдруг он выигрышный? Тогда и посмотрим.
— Тебе самой не смешно? Вроде бы девочка уже взрослая, работаешь в солидном учреждении. А так себя ведешь. Вдруг тебя Павел с седьмой квартиры видел? Что он подумает?
Павел с седьмой квартиры был владельцем "Теслы", всегда галантным, приятно пахнущим и одетым с иголочки молодым человеком. Пару раз он делал ей изысканные комплименты, однако что-то в его облике смущало Киру. Что-то неправильное, фальшивое, неискреннее. Возможное, ей это казалось, и она все придумывала, но… "Маменькин сынок, глупый, напыщенный, самодовольный тип!" — повесила она на него ярлык с большим амбарным замком.
Когда она подошла к подъезду и приготовилась открыть кодовый замок, дверь перед носом распахнулась и, благоухая цитрусовым ароматом, из подъезда вышел Павел.
Он застал ее врасплох. Кира открыла рот и покраснела. Аромат его туалетной воды вскружил голову. От мысли, что этот (именно этот!) мужчина возможно видел, как она поднимает что-то возле грязного мусорного бака ей стало плохо.
— О… — он замер в дверях, но быстро нашелся. — Доброе утро, Кира! Неожиданно… вы так рано сегодня…
— Все он видел, гад. Издевается, — подытожил голос.
— Я… мусор выносила и… — она хотела добавить, что уронила ключи — только такая мысль пришла в голову, но он прервал ее.
— С Новым годом! Хотел вчера вас поздравить с наступающим, но… очень жаль, не встретил.
Кира почувствовала, как мокрый лотерейный билет прожигает карман куртки. Сейчас Павел наверняка спросит, чего она там копалась, в этой проклятой грязи.
— Ну вот… сегодня поздравили. И вас с Новым годом. Я… извините, спешу, у меня там… каша…
— Ну ты и дура… — внутренний голос стукнул по столу кулаком. Кира вздрогнула.
— Каша? — он растерянно посмотрел на девушку, потом рассмеялся. — А-а… в смысле, каша…
— Да... овсяная...
— А я собрался… ладно, раз у вас там каша…
Кира повернулась бочком и протиснулась между мужчиной и дверным косяком.
— До свидания, — буркнула она, пылая от смущения.
— Э… до свидания. Еще раз с Новым годом!
Кира взлетела на свой третий этаж, открыла дверь. Быстрым шагом прошла на кухню, вытащила лотерейный билет и бросила его на стол.
— Черт бы тебя побрал! — зло сказала она билету. — Из-за тебя я чуть…
— Ага, — поддакнул голос. — Не чуть, а очень даже и весьма смачно, — если ты имеешь в виду "ударила в грязь лицом".
— Фу, какой же он вонючий! — Кира мигом стянула куртку, смяла ее в охапку и в два шага очутившись возле стиралки, сунула вещь внутрь. Через минуту барабан закрутился.
Билет лежал на столе и источал какой-то странный аромат. То, что она приняла за вонь, на самом деле было чем-то другим, ей не знакомым. Она бы даже сказала…
— Это запах денег, — ернически подсказал внутренний голос.
— Угомонись, не смешно.
Кира присела на табуретку и внимателельно посмотрела на билет. Это была лотерея, в которой нужно было стирать поля. По идее, при совпадении трех полей билет выигрывал. И все эти поля были целыми.
Сам билет при ближайшем рассмотрении оказался таким странным, что Кира открыла рот от удивления. Это было настоящее произведение искусства. Покрытый тончайшей вязью мудреных орнаментов, он блестел и переливался всеми цветами радуги. Стоило чуть наклонить голову и изображенные на его краях фрейлины и принцессы в королевских интерьерах превращались в блестящих надменных красоток у столов с рулеткой в изысканных казино, прячем у нее возникло ощущение, что рулетка крутилась, и шарик скакал по полям с цифрами, а крупье внимательно следил за его хаотичными движениями.
— Что за… — Кира слегка отстранилась. — Ты это видел?
Голос молчал. Наверное, он был шокирован не меньше хозяйки.
Крохотными золотыми буквами внизу билета было написано: «Моментальная лотерея судьбы. Что хочешь, то и получишь. Тщательно подумай. Возврату и обмену не подлежит».
Она впилась в эту надпись взглядом. Происходящее все больше походило на какой-то сон. Однако прозаичность момента твердо и упорно говорила: милочка, это самая настоящая реальность. Реальней некуда.
Ее рука потянулась к холодильнику — там сверху, она точно это знала, лежало несколько монеток по 10 рублей. Стирать защитный слой ногтем она была не готова даже ради крупного выигрыша. На маникюр не напасешься.
Нащупав монетку, она осторожно взяла ее пальцами, снова взглянула на лотерейный билет. От загадочного прямоугольника исходило золотистое сияние — теперь в этом не было сомнений.
— Что ж… — задумчиво произнесла девушка. — Чего бы я хотела больше всего? — Она оглядела кухню съемной квартиры, за которую отдавала больше половины зарплаты. Новую квартиру? Много денег? Много — это сколько?
— Миллиард, — поддакнул голос. — Рублей, конечно.
— Ну да, разбежался… кто ж тебе даст миллиард. Цели нужно ставить выполнимые. Даже для волшебников.
— Так ты никогда ничего не добьешься, — вздохнул голос, явно намекая на неудачную утреннюю встречу. — Ладно. Сама думай. Я пас.
— Угу. Как всегда, ты пас.
Голос обиженно фыркнул и пропал.
Первое поле на лотерейном билете она стерла быстро. Невесомая золотистая пыль, собравшаяся в кучку и частично налипшая на монету, от ее дыхания вспорхнула и образовала небольшое искрящееся облачко, внутри которого, как в трехмерной голограмме она вдруг увидела силуэт девушки, сидящей с бокалом в руке у окошка роскошного ресторана.
— Вот это да… — Кира выдохнула от изумления. Сердце защемило сильно-сильно — «вот бы сейчас туда с ним...», монетка выпала из пальцев и полетела вниз. Девушка автоматически потянулась за ней, в глазах потемнело, впотьмах она нащупала прохладный кругляшок, а когда выпрямилась, не смогла произнести ни слова.
— А-а-а…
В искрящейся полутьме навстречу несся поток автомобилей. Неяркая подсветка салона, большой экран управления, внутрри пахло чем-то очень приятным, переливалась негромкая джазовая мелодия, и…
— Ты что-то уронила?
Кира медленно повернула голову. Рядом в темно-синем костюме сидел Павел. Руль он держал одной рукой, машина двигалась практически бесшумно и Кира про себя (несмотря на невероятность момента) подумала, что всегда хотела узнать, каково же это ехать внутри детища Илона Маска.
— Уронила, — автоматически произнесла она.
Павел покачал головой.
— Надеюсь, ты не передумаешь.
— Я? Что я не передумаю? — мышцы лица одеревели от неожиданности. Он что ее, опоил, одурманил? Как? Когда это произошло? Она попыталась вспомнить, что было после того, как вошла в свою квартиру... ах да... билет...
Он улыбнулся.
— Мы встретились утром в подъезде, ты еще… ну, в общем, я спросил у тебя, не хочешь ли ты сходить со мной куда-нибудь вечером. Ты сказала «да». Ну и… вот. Мы едем в ресторан.
Внезапно ее взгляд упал на руки, и она поняла, что до сих пор сжимает в пальцах ту самую монетку в десять рублей.
— Я так сказала? — медленно переспросила Кира, чтобы выиграть время и собраться с мыслями.
"Что делать? Потребовать остановить машину? Открыть дверь и выпрыгнуть..."
— Ну хоть платье нормальное выбрала, — одобрительно сказал голос.
Кира мотнула головой. Действительно, на ней было платье, купленное три месяца назад — черное, обтягивающее, сексуальное, — она так ни разу его и не одела — некуда было.
«Господи, я же его совсем не знаю…» — подумала она с ужасом, косясь на дорогу. Он ехал в центр, и это немного успокоило девушку.
— Узнаешь, — промямлил голос. — Так ты никогда никого себе не найдешь.
— Да, насколько я помню. Ты сказала, что тебе нужно подготовиться и все такое… — Павел тоже выглядел слегка опешившим, будто бы она свалилась ему на голову.
«Интересно, когда это мы на ты перешли…» — снова подумала она.
— Да… — страх, любопытство, азарт и какое-то удивление перемешались в ее голове. Она попыталась сообразить, куда собиралась отправиться на Новый год, но поняла, что в лучшем случае будет наблюдать за салютом из окна своей квартиры в полном одиночестве.
— Ты собиралась чокнуться с бутылкой, посмотреть телевизор и лечь спать в час ночи, — подтвердил голос.
Они выехали на широкий запруженный проспект. В канун Нового года машины гудели, пытались прорваться вперед, свернуть, чтобы обойти побыстрее пробку. Ее спутник, кажется, успокоился. Он что-то говорил, она пыталась понять его слова — кажется, что-то про доллар, биткоин, потом про Дубаи, визы, про медитацию, Канье Уэста, новый сериал «Ночной агент», и эти его слова как-то убаюкали ее, к тому же все эти роскошные витрины, тысячи разноцветных лампочек, расцвеченных орнаментов, переливающихся гирлянд — в голове шумело, и она была словно пьяна, хотя не выпила ни грамма.
— О боже… — прошептала Кира.
— Что? — мягко спросил Павел. — Тебя не укачало.
— Я просто… — она хотела сказать, что после новогодней ночи, проведенной в полном одиночестве, нашла на мусорке лотерейный билет и... — я не знаю, что сказать… это так… неожиданно.
Он свернул в переулок, припарковал машину, вышел сам и помог выйти девушке. Морозный воздух слегка привел Киру в чувство.
— Здесь совсем рядом, — сказал он. — Но сначала… вот, возьми. К такому восхитительному платью нужно небольшое украшение. Словно волшебник он достал откуда-то коробочку и открыл ее. Внутри на черном бархате Кира увидела ослепительно красивое ожерелье.
— Нет… вы... ты что... нет...
Однако ее руки сами потянулись к украшению. Она взяла колье, примерила к шее — блеск камней завораживал и восхищал. Ее сердце забилось от внеземной красоты.
— Я помогу…
Он застегнул ожерелье. Холодный металл скользнул по тонкой шее, по телу прокатилась волна мурашек.
— Павел, но я…
— Ничего не говори.
Кира сжала монетку в руке, ущипнула себя, но сон не растаял.
Это был роскошный в прямом смысле слова ресторан. У нее захватило дух от интерьеров, столов, убранства и вышколенных официантов. Кира думала, что такое бывает только в кино и то…
«Неужели это все лотерейный билет?» — подумала она, когда Павел легонько коснулся кончиком ножа бокала, наполненного шипящим шампанским.
— Если позволишь, я скажу тост.
— Э… да, да конечно… — смутилась девушка. Сидящий напротив парень, которого она всегда считала мажором, ловеласом и… — Кира моментально припомнила все красочные эпитеты, которыми одаривала молодого человека при встрече (стараясь проскочить как можно более незаметной), или завидя его машину из окна квартиры. Ее щеки вспыхнули, зарделись, она тут же поднесла ладони к ним, чтобы прикрыть, но поняла, что приглушенный свет ресторана вряд ли даст ему разглядеть ее реакцию.
— С самого первого дня… признаться, как… — он сбился, и тут, к своему удивлению Кира заметила, что он тоже покраснел. — …как вы… ты… я увидел тебя, — он покачал головой, — в общем, я думал, насколько ты меня презираешь и все такое… и сколько я ни пытался… ты все время ускользала… а сегодня…
Кира изумленно взглянула на него. Этот богатый, уверенный в себе мужчина, от которого пахло дорогим парфюмом, достатком и достоинством вдруг превратился в рыжего одноклассника, донельзя смущенного, обескураженного и такого милого…
— Ты не будешь смеяться?
Кира покачала головой.
— Нет, — сказала она тихо.
В бокале шипело золотистое шампанское, живой оркестр заиграл знакомую мелодию «All I Want For Christmas Is You».
Павел как-то странно посмотрел на нее, потом покачал головой:
— Это мой лучший вечер в этом году… я… даже не рассчитывал… впрочем… давай за знакомство. Может быть… оно перерастет во что-то большее… — Он улыбнулся и пожал плечами. — Если ты, конечно, не против.
— Нет… нет конечно… признаться, я так удивлена, ты… всегда мне казался таким высокомерным, таким важным и я… в общем, я рада, что ты меня пригласил сюда. Я бы никогда… — она покачала головой, — никогда сюда не пришла. Боюсь, моей зарплаты не хватит даже на чашку кофе.
Павел рассмеялся.
— Неужели там, где ты работаешь, так мало платят?
— Я архивная мышка, — Кира загадочно улыбнулась. — Работа очень интересная, но… миллионером точно не станешь.
— Моя мама всю жизнь проработала библиотекарем, — вдруг сказал он. — Так что я примерно знаю, что это такое.
— О… — только и смогла сказать она.
Официант принес на подносах блюда, от запаха которых у Киры закружилась голова.
— Я… даже не знаю, как это брать… — сказала она и снова покраснела.
Павел рассмеялся.
— Если честно, я тоже. Бери как хочешь, хоть руками!
Внезапно Кира почувствовала себя настолько легко и спокойно, что даже слегка удивилась этому. Все здесь было будто бы знакомым, эти старинные картины на стенах, огромные, украшенные золотом и гирляндами окна, медленно двигающиеся автомобили и выходящие из них люди… даже этот молодой человек напротив…
— Дежавю… — сказала она. — У тебя было такое? Будто бы все, что ты сейчас ощущаешь, уже происходило раньше?
— Как только я переступил порог этого ресторана, в котором, если честно, ни разу не был… я заказал его утром, сразу после того, как ты согласилась и то — по большому блату, сама понимаешь, на сегодняшний вечер мест нет… так вот, как только мы вошли сюда, я… подумал… точнее, я понял, что уже был здесь… именно с тобой и ты была в этом черном платье, в этой восхитительной диадеме…
У нее по спине поползли мурашки.
— Да… совсем забыл… если ты не против, я отойду, скажу спасибо шефу, это мой хороший знакомый. Это он оставил для нас здесь местечко…
Кира улыбнулась и кивнула.
— Конечно, Павел. И от меня… пожалуйста, передай большое спасибо. Вряд ли я даже мечтать могла о таком… — она подумала, как бы провела этот Новый год… точнее — уже провела, или… все это сон? Может быть, ей приснилось, что Новый год уже был?
Павел вышел из-за стола, подозвал официанта, и они вместе направились в дальний конец ресторана к служебным помещениям.
Кира достала из сумочки телефон. Дрожащими пальцами разблокировала аппарат и открыла фотогалерею. Так и есть. Вот салют вдали, вот его машина под окнами… — значит, он новогоднюю ночь он тоже провел дома… Толпы людей возле ночного клуба напротив запускали петарды, на беззвучном режиме не слышно, но она знала, как громко ревела «Новогодняя» — песня группы "Дискотеки Авария". На небольшой площадке отплясывали парни и девушки, мужчины и женщины, — среди них Дед Мороз, а она стояла у окна и смотрела с грустью на всеобщее веселье.
Смахнула видео и посмотрела дату съемки — первое января, 01:37.
Сейчас же телефон показывал 22 часа 18 минут. 31 декабря.
Как это можно объяснить — она понятия не имела. Точнее имела, но…
Кира спрятала телефон и потянулась за зеленоватой с золотым тиснением папкой меню, которая лежала на другой половине стола. Взяла ее, как вдруг на пол выпорхнул блестящий прямоугольник. Кира оглянулась. Никто не смотрел на нее. Она быстро нагнулась, а когда подняла бумажку, от изумления застыла, не в силах произнести ни слова. Это был лотерейный билет. Все три поля на лицевой стороне были стерты. Значит он загадал... то, что сейчас происходит? Они загадали это вместе?
Голова пошла кругом. Кира вернула билет на место, прикрыла его папкой с меню, отпила шампанское. Затем что-то вспомнив, открыла сумочку и нащупала свой билет. Чья-то рука легла ей на плечо.
Кира вздрогнула.
— Надеюсь, заскучать не успела! — это был Павел. — От шефа привет, он обещал, что как только немного разгрузиться, обязательно подойдет к нам. Сегодня у него слишком напряженный день. — Он посмотрел на девушку. — Все хорошо?
— Да… просто… столько неожиданного сегодня… я, честно говоря, потрясена. Спасибо тебе еще раз, даже не знаю, чтобы я делала…
— Все ты знала, что делала, — неожиданно выплыл внутренний голос.
— Это я не знаю, что бы я делал... — серьезными серыми глазами он посмотрел на девушку
— Ты не против… где тут…
Павел показал рукой:
— Прямо и налево. Там найдешь.
— Я быстро.
«Этого просто не может быть… это просто невозможно!» — твердила она.
— Но… что, если…
Когда дверь за ней закрыласвь, Кира подошла к зеркалу, открыла сумочку, выудила оттуда монетку и билет.
— У меня есть еще два поля… что, если я сотру…
—Даже не думай! — вспылил голос. —Чем тебя Павел не устраивает?!
— А вдруг кто-то… вдруг… надо только загадать…
— Нет! Нет, нет, нет!
Монетка вгрызлась в золотистое покрытие. Ее сердце забилось. Кира дунула, чтобы рассмотреть, что же там нарисовано, но разлетевшаяся золотистая пыль помешала. Голова закружилась, позади стукнула входная дверь, повеяло чем-то знакомым — запах, силуэты, голос… она попыталась схватиться за столешницу, но та ускользнула и…
Кира обернулась.
— Дочка?
Отец стоял в дверях квартиры и был не то, что изумлен — он был поражен. В руках пожилой мужчина с красивыми седыми волосами держал сумку.
Кира пошатнулась. Рука девушки опустилась на лестничные перила, она едва устояла. От волнения у нее перехватило дыхание.
— Папа?
— Кира, это ты, что ли? Ты когда прилетела? Вот это да… вот это подарок… Господи, мать… вот же мама будет рада… а я… в подвал за соленьями… да что же ты встала?
— Папа… — снова сказала Кира, а потом вдруг бросилась к отцу на шею, крепко обняла его и заревела как девочка.
— Ну же… — он приобнял ее свободной рукой, другой распахнул дверь. — Наташа, глянь, кто приехал к нам!
В коридор выбежала мама. В праздничном голубом платье, с красивой прической и искрящимися глазами, она всплеснула руками:
— Доченька! Как же это так может быть-то? Ведь… погода, как ты…
Даже если бы хотела, Кира не смогла бы объяснить, как она добралась из Москвы до Владивостока за… пару секунд.
— Мамочка… — пролепетала она… — Я так по вам соскучилась! — Кира залилась слезами.
— Да раздевайся же скорее, небось замерзла вся, метель в городе, а на тебе не снежинки! Ты на такси? Как ты долетела?
— Я… я…
— Ладно… — мама снова обняла ее, отстранила, рассмотрела, снова расцеловала родное лицо, мокрое от слез. — Ты даже не представляешь, какой ты нам сделала подарок…
— Мамочка… я ничего не успела…
— Ничего не нужно, главное ты здесь, с нами! Ну идем, скорее садимся, сейчас папа помидорки принесет, перец… иди в свою комнату, переоденься хоть с дороги!
Кира кивнула, прошла в свою комнату, включила свет. На столе, рядом с ее детской фотографией, на которой она была изображена в обнимку с любимым плюшевым медведем Гарри стояла маленькая голубая елочка со старыми, оставшимися еще со времен СССР игрушками. Под елочкой лежала вата и несколько конфет «Гулливер», которые она до сих пор любила больше всего на свете.
Кира быстро нашла свои старые вещи, в которые влезла, словно и не прошло четырех лет с тех пор, как она уехала из дома. Все это время она работала, училась, снова работала и каждый раз корила себя, что опять не получается побывать дома. То нет времени, то не хватает денег на дорогой билет, то еще что-нибудь.
— Это прямо какое-то волшебство! — сказала мама, когда увидела дочь в голубых джинсах и любимой блузке. — Просто невероятно, что ты здесь… а вот и папа…
Дверь хлопнула, потянула холодком, на высокой елке, щедро украшенной разноцветными игрушками, зашевелилась серебристая мишура.
— Пап, давай помогу! — Кира выскочила в прихожую, взяла у отца сумку.
Он пристально вгляделся в нее.
— Па-ап!
— Это точно ты, дочка? Я не могу поверить своим глазам, — пробасил он.
Кто-то ткнулся ей в ногу и Кира чуть не подпрыгнула от неожиданности.
— Жора!
Огромный рыжий кот выпрямил хвост и заурчал как запорожец без глушителя.
— Жорик! — Кира почти забыла про любимого кота, которого подобрала слепым котенком в восьмом классе. — Ах ты жирненький мой!
— Он не жирненький, он парень в теле! — поправил папа со смехом. — Ладно, идем к столу, скоро уже и куранты будут бить.
Кира схватила кота и села на диван напротив телевизора — ее любимое место. Папа сел в кресло и принялся откупоривать шампанское. Мама не могла отвести взгляд от дочки.
— Это просто волшебство, — повторяла она.
— Мамочка, я… заказным… чартерным рейсом, повезло… — девушка, пытаясь скрыть волнение сбивчиво объясняла родителям, как она добралась за тысячи километров в такой день.
— Это неважно… главное, ты здесь. Потом главное, скажи сколько билет стоил, мы тебе компенсируем… Господи, Сережа, какое счастье… Кому расскажешь, не поверят!
Отец кивнул.
— Это уж точно, ведь сегодня наш аэропорт не принимал рейсы — всех в Хабаровск отправляли. А оттуда десять часов езды, и то если повезет. Ума не приложу, как ты добралась.
Он разлил шампанское по фужерам. Президент произнес торжественную речь, часы на Спасской башне начали отбивать последние секунды уходящего года.
Наступила торжественная тишина, которая, как помнила Кира с самых ранних лет, всегда будоражила своею значительностью. Будто бы в это мгновение происходило что-то настолько важное, что все остальное затихало, склоняясь перед этим грандиозным событием, когда одна веха сменяла другую, а ты — маленький человечек, был свидетелем этой торжественной церемонии.
— Ну вот… и новый! — отец протянул свой бокал. — Давайте, чтобы в Новом году исполнились все наши желания, чтобы мы были здоровы, счастливы, особенно ты, дочка, и чтобы все было хорошо. А уходящему году, несмотря на все его сюрпризы, скажем спасибо.
Они чокнулись. Звон бокалов веселыми искрами разлетелся по теплой уютной квартире.
— Господи, как же хорошо… — Кира улыбнулась.
Тут же из телевизора раздались звуки веселья и понеслась новогодняя дискотека. За окном разорвались первые хлопушки, на смену им пришли настоящие салюты и петарды и вдруг там, где только что было темным-темно, стало как днем от переливающихся огней, звуков веселья и праздника.
— С Новым годом, моя дорогая! — обняла ее мама, потом папа и вдруг Кира поняла, что все так и должно быть — она на своем месте и не надо никакого дежавю, потому что все правильно и по-настоящему, и неважно как это случилось. Даже если случилось оно вопреки всем законам физики.
Им нужно было столько рассказать друг другу, встреча произошла так неожиданно для всех, что только по прошествии нескольких часов Кира вдруг вспомнила про Павла. В сердце кольнула игла — она… так плохо с ним поступила. Бросила в этом ресторане одного, ничего не сказав. Сбежала. Что теперь сказать ему при встрече? Как смотреть в глаза?
— Господи… — застонала Кира. Она вышла на кухню налить сока. Открыла холодильник, нашла пакет апельсинового, рассеянно подставила графин, как взгляд ее упал на хлебницу. Из-под "Комсомолки" выглядывал… Кира осторожно оглянулась на дверь кухни. Родители смотрели старое выступление Аркадия Райкина и от души смеялись.
Она уже знала, догадывалась, что это такое. Дрожащей рукой Кира потянула золотистый прямоугольник на себя. На лотерейном билете было открыто всего одно поле. Им больше ничего и не надо. На глаза девушки навернулись слезы.
Позади раздались шаги. Кира быстро спрятала билет на место.
— Дочка, тебе помочь? Нашла сок?
Папа обнял ее за плечи, развернул, посмотрел прямо в глаза.
— Знаешь, я не слишком верю в чудеса, но то, что ты сделала, это настоящее чудо. Спасибо тебе.
— Это вам спасибо, — пролепетала она и снова разревелась. — Папа… папочка…
— Ну, будет тебе… все хорошо… — отец ласково погладил ее по голове, потом хитро подмигнул и сказал: — Иди. Знай, что мы любим тебя больше всего на свете.
Кира шмыгнула. Открыла свою сумочку и достала билет.
Папа подмигнул ей и вышел из кухни.
Она взяла монетку и стерла последний, третий ряд. Золотистая пыль заполнила кухню, озарив все вокруг волшебным сиянием. Она вытерла слезы, позади хлопнула дверь.
Это был ее родной московский подъезд. Она обернулась. В свежей утренней дымке стоял Павел и смотрел на нее.
— О… доброе утро, Кира! Неожиданно… вы так рано сегодня…
Она улыбнулась и сделала шаг навстречу смущенному парню.
— Доброе утро, Павел… Простите, что так сразу, но я хотела спросить… вы случайно не заняты в новогоднюю ночь?
Дорогие друзья! С Новым годом и Рождеством! Пусть в Новом Году исполнятся все ваши желания!
***
АВТОРУ НА КОФЕ: 2202206115163003