Найти тему
Павел без правил

Николай Клюев: "старший брат" Есенина

Выходец из старообрядческого рода, считавший своим прадедом «огнепального протопопа» Аввакума. Своеобразный «юродивый-интелигент», если воспользоваться определением академика Д.С.Лихачева. Человек, которого сравнивали с Григорием Распутиным – только не в политике, а в литературе. Талантливый актер и чтец. Один из тех, кто усердно занимался собственным «жизнестроительством», точнее сказать, конструированием автобиографии, где вымысел не отличишь от правды. Таким остался в памяти современников Николай Алексеевич Клюев.

«Умен и хитер, а для чего-то держится простачком» - говорили о нем. Посвятив себя особой миссии крестьянского поэта, Клюев подчинил ей и свой образ жизни, и свою внешность – например, превратил свою ленинградскую квартиру в крестьянскую избу со всеми ее атрибутами.

Ранние вирши Клюев создавал с явной оглядкой и на Державина, и на Тютчева, и на ближайших современников – поэтов-символистов. Однако отправной точкой его литературной родословной стал не «пудреный том» стихов модного тогда Игоря Северянина, а страна «финифтяного рая», где на расписной ветке красуется легендарная птица Сирин, где Пушкин вдохновляется «говором просвирен», где в одной «связке» - Леонид Мей, Иван Никитин, Алексей Кольцов.

Известное влияние в свою очередь оказал Клюев на А.Блока. О Сергее Есенине и говорить нечего – вместе они появились в столичных салонах и вскоре – в печати. Жизнь то разводила их, то сводила вновь. Последний раз – за считанные дни до гибели Есенина. Возможно, что Клюев как раз был одним из тех, кто знал о тайне смерти младшего товарища, но предпочел хранить молчание – в тех условиях было себе дороже… Это была некая «дружба-вражда», подобно той, что связывала в те же времена Блока и Андрея Белого. Клюев одним из первых приметил начинавшего поэта Павла Васильева, сравнив его с тигренком, которого баюкает Иртыш. В качестве учителя и духовного наставника воспринимали Клюева и другие «новокрестьянские» поэты 20-х гг. прошлого века – Сергей Клычков, Петр Орешин, Александр Ширяевец, Алексей Ганин

Магистральная тема творчества Клюева – тема избяной, мужицкой России (отсюда и название одного из лучших стихотворных циклов – «Избяные песни»). Ее, конечно, не назовешь исключительно деревенской – поэт черпает силы от Матери-Земли и древней народной культуры. Орнаментальная живопись клюевских стихов сродни рисункам на вышитых полотенцах или резьбе по дереву с затейливыми узорами.

Мрачным пророчеством звучат строки из письма Клюева, датированного 1918-м годом: «…при пролетарской культуре такие люди, как я, должны погибнуть». Объявленный «отцом кулацкой литературы», Клюев слагает реквием по Руси уходящей – поэму «Погорельщина», опубликованную лишь в 1987-м году. Он тщетно пытался создать модель социалистического будущего на основе древних книжных и фольклорных преданий. Он резко открестился от пролетарских поэтов. Однако тревога Клюева за будущее родной страны и природы осталась гласом вопиющего в пустыне.

С 1928 года Клюева перестают печатать, а после нескольких арестов и ссылки, в октябре 1937 года поэт был расстрелян. Реабилитация 1960 года мало что изменила в его посмертной судьбе. Лишь сегодня понимаешь, сколь незаурядного человека и художника потеряла Россия в лице Клюева, чьим уделом оказалось «миновав житейские версты, / Умереть, как зола в печурке, / Без малинового погоста».

Сохранилась уникальная запись авторского чтения Николая Клюева. При всем техническом несовершенстве в ней чувствуется своеобразие личности и исполнительской манеры одного из тех, без кого русский Серебряный век уже непредставим.

http://www.avtorskimgolosom.ru/opus.php?part=classics&author=kluev&type=poems&opus=derevnya