Не спугни тишину, не тревожь заболевший лес, поставишь ногу не там, забредешь не туда, сломаешь сухую ветку, тишина ускользнет, а вместе с ней пропадет и так уже хиленький шанс найти что-то живое, не зараженное темнотой.
Ну же, не так шумно, пожалуйста! Почему обязательно надо так громко дышать! Она попробовала задержать дыхание, но кислорода в спертом влажном воздухе было слишком мало, и она почти сразу же задышала чаще и глубже. Досадуя на себя, Аленькая замотала платок на лице повыше. Прислушалась. Вроде тихо.
Она знала границы безопасной тропы, но темнота никогда не останавливалась, стремясь захватить абсолютно все. Аленькая еле переставляла ноги, проверяя каждую пядь земли огнем своего глиняного светильника. На один безопасный шаг - по лунному камню. Она осторожно пошевелила рукой в правом кармане. Кончиками пальцев почувствовала гладкость камней. Не так уж много их осталось, скоро возвращаться.
Впереди на тропинке расползся сорняк, раскинув побеги как можно дальше. Аленькая задумалась, разглядывая его спороносные колоски. С одной стороны, можно перешагнуть, не такой уж он и высокий. А с другой - перешагивать с костылем не слишком удобно, оступиться - плевое дело. Рус говорил быть начеку и всегда выбирать самые безопасные пути. Взвесив за и против, девушка почти развернулась, как вдруг огонь ее светильника, скользнувший по зарослям возле тропы, высветил робкий желтовато-зеленый росток.
Она передвинулась к краю тропы, высвечивая находку. Придирчиво осмотрела каждый листик. Проверила стебель. Лопаткой, припасенной как раз для такого случая, выкопала корень. Спрятала росток в поясной сумке и только потом, удовлетворенная, направилась домой.
Где-то на границе Дикого леса Аленькая почувствовала, что за ней следят. Чей-то пристальный взгляд холодил ей затылок и спину. Аленькая обернулась, не могла не обернуться, при этом всем своим видом показывая, что не боится. Никого. Привычная темнота безжизненно чернела кругом. Девушка поневоле ускорила шаг.
К тропе перестали тянуть лапы обугленные силуэты деревьев. Стало не светлее, нет. Лишь немного просторнее. Аленькая позволила себе глубже вздохнуть. Наконец-то вернулась! Перед девушкой высился гигантский дуб. Она закинула костыль за спину, привязав его и светильник к себе веревкой. Потом провела ладонью по изрезанной глубокими бороздами коре. Где-то здесь нужная выемка… Да, вот она. Уцепившись за нее, помогая себе другой рукой, девушка ухватилась за нижний сук, подтянулась, схватилась за край веревочной лестницы. Перевела дыхание и начала подниматься. Здесь ей уже ничего не угрожало. Она была почти дома. Не дома еще, на пути к нему, может быть, на самом трудном отрезке пути, но по крайней мере здесь ее уже не могла схватить темнота. Или могла? Аленькая помотала головой. Прочь от меня, прошептала она и продолжала лезть выше.
Пару раз больная нога соскальзывала со ступенек, и Аленькая висела на руках, прежде чем снова встать на опору. Бицепсы горели, кружилась голова, рубашку от пота можно было выжимать.
В ушах нестерпимо звенело. Значит, скоро темнота закончится, а последние метры всегда самые тяжелые. Аленькая собралась с духом для рывка, когда услышала едва различимый голос. Кто-то звал ее. Аленькая замерла, и голос замолк.
— Кто здесь? — крикнула она.
Никто не ответил.
— Кто-нибудь! Эй!
Снова тишина.
Аленькая замерла, вцепившись в веревки. Ползти вниз не было сил. Продолжать подниматься, когда внизу, может быть, кто-то живой, она не могла. Она всхлипнула.
Кто-то сверху схватил ее за шиворот и потянул на себя. Один рывок - и она как будто вынырнула из воды. Свет ослепил, свежий ветер с силой обрушился на нее.
— Еще немного, хромоножка, — сказал Рус, вытаскивая Аленькую из квадратного отверстия на дощатый пол. Аленькая выкарабкалась наружу вся зареванная.
— Ты слышал? Слышал? — повторяла она.
— Что слышал?
— Кто-то звал меня. Представляешь? Я уже почти вылезла, а там чей-то голос. Внизу кто-то есть, кто-то живой, Рус, что делать-то?
Руслан обхватил лицо девушки руками, прижался своим лбом к ее лбу.
— Отдыхать тебе надо, вот что делать. Ты топталась там больше пяти часов. Если бы кто-то был рядом, он бы тебя нашел.
Он снял платок с ее шеи, отстегнул сумку, расшнуровал ботинки.
— Тогда чей это был голос, скажи мне? — сказала она дерзко.
Он посмотрел на нее. Растрепаная, с кругами под глазами, выбившаяся из сил - но не собирающаяся терять даже крупицу надежды.
— Придется мне проверить.
Аленькая бросилась ему на шею.
— Только после того, как увижу, что ты поела и легла спать, — буркнул он.
Она закивала.
— Что на ужин?
— Хвоста.
— Опять?
— Была бы жена дома — приготовила… А так — чем богаты, тем и рады.
Аленькая откликнулась на шутку.
— Ой, да что ж у тебя за жена-то такая…нет бы на дереве сидеть да с утра до ночи пироги печь… С чем только…
— С хвостой!
Оба рассмеялись. Аленькая отползла от входа в их дом на дереве. Вот и хорошо, отметил он про себя.
Солнце садилось. Казалось, будто оранжево-красный шар оторвался от нитки, на которой висел, и упал в мазутную лужу.
Аленькая долго смотрела туда, где тонул закат. Потом раскатала спальный мешок и легла на спину, разглядывая листву.
— Как хорошо, что ты нашел тогда этот дуб, — пробормотала она. — Самый высокий дуб на свете…
— Ну, про весь свет не знаю, — откликнулся Руслан. — Самый высокий вокруг на многие тысячи километров - это да…
— Ой! — закричала она. — Ну как же я так забыла-то!
Она выбралась из мешка, схватила сумку, выпотрошила ее. Показала Руслану росток. Он с удивлением разглядывал листья.
— Дубок, что ли? Как наш?
Аленькая разулыбалась.
— Как наш. Пускай в папочку вырастет таким же гигантом.
Она понесла дубок к своим грядкам, на которых росло немного зелени.
— Как ты думаешь, — начала она, рыхля землю, и Руслан уже знал, что она сейчас спросит, — как думаешь, все-таки есть еще такие, как мы, ну, спасшиеся? Может быть, совсем рядом с нами живут, на своем таком высоком дереве… Ведь смотри, вот и дубочек растет, и зверей мы иногда встречаем не зараженных, и источники воды питьевые ты находил…
— Конечно, — отвечал он как обычно. — Разумеется, мы когда-нибудь и других выживших тоже найдем.
— А как ты думаешь, — продолжала она, а сердце его забилось быстрее, потому что дальше отвечать уверенно было сложнее, — пройдет когда-нибудь эта тьма? Ведь не навсегда же она? Ведь свет ее победит?
Он долго не отвечал, а потом сказал, убедительно и однозначно:
— Конечно же, свет победит тьму. И конечно, она не навсегда. Но мне и сейчас светло, здесь, с тобой. Ты мой цветочек аленький, ты светишь ярко, ты прогоняешь мою тьму.
Она улыбалась. Еще раз проверила дубок, а заодно и всю рассаду, и только потом снова залезла в спальник. Он поцеловал ее, и она закрыла глаза, улыбаясь. Последний прощальный луч солнца скользнул по ее спальнику и исчез. На небе робко запульсировали звезды. Собравшись с духом, Руслан нырнул в темноту.
***
Тьма для него была другой, не такой, как для Аленькой. С ней тьма игралась, завлекая, заманивая, пытаясь исподволь проникнуть в ее тело. Тьма охотилась на Аленькую, но никогда не действовала открыто. Рус догадывался, почему тьма не поглощала их. В каждом из них был какой-то внутренний свет. Но свет Аленькой можно было погасить. Этим тьма и занималась. Поэтому Рус был категорически против того, чтобы Аленькая спускалась вниз. Но она не могла не спускаться, и он это знал.
Его Тьма погасить не могла. Он был здоров, вынослив и слишком хорошо Ее видел, и никакого светильника не нужно было ему, чтобы продвигаться во Тьме. Никакая остаточная радиация на него не действовала, и Тьма могла лишь встречать его волнами ненависти, но даже они всего лишь перекатывались у него над головой. Но сегодня он не чувствовал ничего: ни давления, ни присутствия, ни ненависти. Что-то было не так, но как он ни присматривался, как ни прислушивался, понять, в чем подвох, он не мог.
Он шел по следу Аленькой, собирая назад в мешок те самые камни, которые она оставляла на тропинке, чтобы кто-то из выживших нашел по ним их дерево. Руслан и Тьма знали: никто из выживших по лесу не скитался. Да и в городах никого не осталось. Видел он ближайший разрушенный, опустевший город, до которого добираться двое суток пути. Глядя на скелеты домов да могильные руины, он хорошо понял, почему стало возможным опуститься на землю такой непроглядной тьме. Это ненависть человеческая проложила ей дорогу, слилась с ней воедино и выплеснулась наружу, и потекла беспрепятственно по всей земле, потому что никого уже не осталось, способного ей сопротивляться. Правда, открытие это, как и само путешествие, обошлось Руслану слишком дорого. Пока его не было, Аленькая умудрилась провалиться ногой в яму с зараженной водой. Хорошо, что он тогда успел… Плохо, что ей потом пришлось испытать, а ему - пережить, но ведь живы же оба до сих пор. Нет, если и остался кто живой, то высоко в горах, до которых отсюда почти невозможно добраться. Руслану-то, может, и можно, а вот Аленькой - никак. Поэтому и ему - невозможно…
Собрав все камни, он направился к одному из трех известных ему источников не зараженной воды. Наполнил фляги, проверил овраг недалеко у источника. Ему несказано повезло - в силках была заячья тушка. Осмотрел зайца - вроде не порченый. Странный день, подумал он. Слишком все хорошо, слишком гладко складывается. Он невольно заторопился обратно. Когда он уже выходил из леса, в глубокой тишине ему послышался чей-то смешок. Он развернулся, вглядываясь во Тьму.
— Ты нас не проглотишь, — сказал он Ей.
Тьма насмешливо глядела на него тысячей веток мертвых деревьев.
С предчувствием чего-то непоправимого он полез по веревочной лестнице в их домик на дереве. Когда Руслан вынырнул из темноты в лунный свет, он не сразу понял, что произошло, а когда понял, то бросился прямиком к Аленькой. Та лежала, свернувшись в калачик, сжимая в руках край спальника. Тьма плескалась возле ее распущенных волос, касалась тела.
— Вставай, — тормошил он ее. — Просыпайся скорее. Мы в опасности.
Аленькая пробормотала что-то, пытаясь перевернуться на другой бок. Но Руслан не отступал, пока она не приподнялась на локтях, зевая во весь рот.
— Что случилось? — спросила она, пытаясь сфокусировать на нем взгляд. — Ты нашел кого-то, что ли?
— Нет. Тьма поднялась, надо взобраться повыше.
Аленькая заозиралась.
И правда. Прямо из темноты выныривал ствол дуба-гиганта с его мощными ветвями. Тут и там, как островки, виднелись ящики с рассадой и их вещами. А дощатого пола не было. Вместо него была Тьма, и Аленькая лежала в Ней, как в луже. Она подскочила, опираясь на руку Руслана. Он подвел девушку к ближайшей ветке, помог на нее взобраться.
— Что будем делать? — прошептала Аленькая, всматриваясь в его непроницаемое лицо.
— Лезь на крышу, — скомандовал он. — А там подумаем.
Всю оставшуюся ночь он занимался делами: разбирал пол, отдирая ценные доски, перетаскивал самые необходимые вещи повыше. Аленькая дремала, держась за ветку. Он изредка поглядывал на нее, проверяя, чтобы не свалилась. Ближе к рассвету он сам забрался наверх, освежевал тушку зайца и зажарил на своеобразном самодельном мангале. Все время, пока его руки были заняты, он думал, что делать дальше. Так вот почему, говорил он себе. Тьма начала наступление, а выход, какой выход? Она выживет нас с этого дерева, и куда нам податься? Он не мог найти ответ, и поэтому работал, работал, работал…
На рассвете оказалось, что Аленькая заболела. Ее лихорадило. Она смотрела на Руслана во все глаза и молчала. Он вытряс из аптечки все, что там было. Долго перебирал облатки, выбирая с наименее просроченным сроком годности. Принес Аленькой. Она покорно проглотила всю горсть, запила водой. Взглянула мельком на Руслана, исподволь начала тот самый разговор, который повторялся уже тысячу раз:
— Тебе нужно идти к горам. Там есть выжившие, я уверена. Ты должен выжить, ты обязан. Тьма не может тебя победить, а ты можешь. Поэтому тебе нужно идти. Давно уже надо было.
Но в этот раз Руслан не отмахнулся от нее, не отшутился и даже не рассердился. Он спокойно сказал:
— Хорошо, дорогая. Хочешь — пойдем с тобой вместе. Только надо как следует подготовиться. Путь ждет неблизкий.
Аленькая недоверчиво уставилась на него.
— Правда, что ли?
— Конечно. Поэтому тебе нужно очень постараться выздороветь поскорее. Я бы хотел, чтобы ты поела. У нас на завтрак сегодня не только трава.
Он протянул ей блюдо с мясом. Она посмотрела и отвернулась.
— Слишком плохо, Рус. Не могу сейчас есть.
Он кивнул.
Все утро и весь знойный день девушка лежала, завернувшись в спальник, а Руслан укреплял досками крышу, но на самом деле - следил за Аленькой. Ближе к вечеру лихорадка спала, и она даже поела немного мяса. Ободренный, Руслан решился на вылазку во Тьму — за водой и за ответами.
— Вернусь до захода солнца, — сказал он Аленькой. — Не переживай.
— Не переживаю, — соврала она, с тревогой глядя, как он слезает с крыши в черноту.
***
Все время, пока он спускался по дереву вниз во владения Тьмы, пока шел знакомыми тропами до источника, пока проверял силки, - все это время он пытался понять, что делать дальше. Это он во всем виноват, это из-за него у них не осталось ни единого шанса. Если бы тогда они сразу отправились вместе в сторону гор, они, возможно, выжили бы, но сейчас, когда потеряно драгоценное время, когда с Аленькой случилось то, что случилось, потому что он оставил ее надолго одну, у них больше не было никакой надежды на спасение.
Он остановился.
— Возьми меня, — сказал он во Тьму. — Возьми меня, только не трогай ее.
Тьма торжествующе глядела на него отовсюду.
И тебя я возьму, прозвучало у него в голове. Только позже
.
Руслан почувствовал, будто из его души что-то только что забрали. Что-то, что всегда его защищало, берегло от всех бед. Что спасло их обоих от гибели и спасало все это время. И вот сейчас, в одно мгновение, он лишился этой защиты. Он равнодушно подумал: да и ладно. Пора возвращаться.
***
Поднимаясь наверх, он машинально отметил, что Тьма поднялась еще выше. До них Ей оставалось не больше метра. Всего ничего, подумал он. Вот и отлично.
Все было озарено тем особенным огненно-красным светом, который оба любили больше всего. Аленькая сидела на краю крыши, болтая здоровой ногой над самой Тьмой. Руслан постарался как можно шумнее подойти к ней, чтобы не испугать. Она, продолжая смотреть во Тьму, засмеялась:
— Я знаю, что это ты, не волнуйся. Иди лучше сюда. Посидим вместе.
Он подошел, сел рядом, обнял за плечи.
— Как жалко, что у нас с тобой не было детей, — сказала она. — Как жалко, что мы не успели до этого всего, до радиации, до темноты…
— Как хорошо. Мы бы замучились их ловить, чтобы они не попадали с этого дерева.
— Мне так жаль, что я подвела тебя. Мне хотелось бы быть сильнее.
— Ты и так сильная, куда уж сильнее, не надо. И ты делаешь сильнее меня, - сказал он и обнял ее крепче.
Солнце садилось.
— Слушай, — сказала она. — Выживших здесь нет. Они бы уже давно нашли тропы, ведущие к нашему дому. Я столько этих камней раскидала.
— Они бы не нашли эти камни, потому что я собирал их и клал обратно в мешок.
Она внимательно посмотрела на него, но ничего не сказала.
Он виновато объяснил:
— Никого рядом нет на многие километры. Я искал, я был в городе. Никого. А камней таких мало. Я не помню, где я их взял. Мне надо было сказать тебе. Прости меня.
Она вздохнула. Помолчала, потом снова заговорила.
— Если бы я меньше тратила времени на поиски, может быть, у меня бы сейчас было две ноги.
— У тебя было бы две ноги, если б я не оставил тебя здесь одну.
— Тоже верно, — усмехнулась она, а потом прижалась к его груди.
Солнце утонуло во Тьме. Появилась луна. Равнодушно глядели на них первые звезды.
— Я знаю! — воскликнула она. — Ну конечно! Я знаю, почему Тьма не могла повредить тебе.
— Почему?
— Потому что… потому что если есть живая Тьма, должен быть и живой Свет. Понимаешь теперь?
— Не очень.
— Ну это же просто! Вот смотри. Ну откуда вся эта Тьма пришла? Она ведь так, вторичный продукт… Что была сначала? Ведь ненависть же. Люди как давай убивать друг друга. Бомбы эти радиоактивные сбрасывать… А потом только Тьма. Ну и вот. Она не смела тебя тронуть, потому что в тебе был Свет. А был он в тебе почему?
— Почему?
— Да потому что ты меня любишь, а я люблю тебя, ну же.
— Что-то я сомневаюсь… А как тогда ты ноги лишилась и заболела?
— Ну, это… это же не сама Тьма. Она не внутри меня, понимаешь. Ну, тело… тело это внешнее.
— Если честно, не понимаю, к чему клонишь.
— А к тому! — с жаром воскликнула она. — К тому, что сегодня Ей не удастся нас победить. Вот увидишь. Мы были неправы с тобой. Мы хотели сохранить то, что у нас есть. А Она нас и так сожрать не могла. Только надо было не бояться. А мы боялись.
Он помолчал.
— Если тебя не станет, то во мне света не останется, — наконец сказал он. — Раньше у меня была какая-то надежда, а теперь ее больше нет.
Она обхватила его лицо руками.
— Даже если меня не станет. Даже если не станет тебя. Свет больше нас. И тьма не сможет его поглотить. А надежда есть у меня. И надежда, и вера в то, что мы с тобой переживем и эту ночь, и следующую, и все-все другие.
Она поцеловала его и легла. Он немного помедлил. Посмотрел на луну и звезды. Прислушался к чему-то внутри. Потом лег рядом, обняв ее, и закрыл глаза.
***
Утром первым делом он начал стаскивать с крыши все вещи и паковать только самые необходимые. Аленькая собирала зелень в дорогу. Дубок она пересадила в самый маленький горшок, какой только нашла. Наскоро позавтракав остатками мяса, они спустились с дерева.
Путь предстоял неблизкий. Аленькая болтала, взахлеб рассказывая, как она тринадцатилетней ходила в турпоход и как все десять дней пути ныла и пыталась развернуться и потопать обратно. Руслан хохотал, хотя слышал эту историю уже в третий раз. Потом он угрожал ей, что не потерпит ее нытья, и если она вдруг начнет, то он сам поможет ей развернуться обратно. Тут уже хохотала она. Так они и шагали к горам вместе, держась за руки.
Автор: Чипирип
Источник: https://litclubbs.ru/articles/49903-tma-i-domik-na-dereve.html
Понравилось? У вас есть возможность поддержать клуб. Подписывайтесь, ставьте лайк и комментируйте!
Публикуйте свое творчество на сайте Бумажного слона. Самые лучшие публикации попадают на этот канал.
Читайте также: